Полуночный охотник

На том испытания закончились, и пошла застольная беседа. Мороз рассказывал, где бывал, с кем воевал – неизменно обретая славу и богатую добычу, да только нигде надолго не задерживаясь. Дарри сидел в стороне, не ел, не пил – хмурый, трогая место, где недавно были зубы. Он очень обозлился на Мороза – не за победу, а за унижение.

Крум же, напротив, оживился. Подсел к наемнику поближе и начал подливать ему пива.

Мороз захмелел быстро, с одной кружки. После второй уже обнимался с Крумом, пытался мириться с Дарри и как-то незаметно оказался рядом со Славушей.

Его текучих движений, возможно, никто бы и не заметил, если бы не голос Славуши, негромкий, но твердый:

– Прошу, отодвинься от меня, достойный воин.

Лицо Мороза вдруг переменилось так, что оба Хальфинна вздрогнули.

– Ты смелая женщина, Славейн, – протянул наемник, глядя на нее в упор. – Знаешь ли, кто перед тобой? Я видел в облаках чертог Всеотца, стоя среди убитых врагов, по колено в крови! А она мне, видите ли: «Отодвинься, пьяная скотина!»

Арнгрим и братья Хальфинны разом приподнялись, но Славуша опередила их:

– Не пьяная скотина, а доблестный Бранд, сын Ротгейра. И все же отодвинься. Ибо я замужняя женщина, и так близко мне надлежит сидеть только рядом с супругом.

Мороз отодвинулся – больше от удивления, – но тут же снова взревел:

– Хевдинг, тебе повезло с женой! Уж она наберет тебе достойное войско! Дозволь по-братски поцеловать ее!

– Схожу-ка распоряжусь о новом кувшине для дорогого гостя, – вскочила Славуша.

И легким шагом выскользнула из зала. Крум незаметно перевел дух и бросил взгляд на Арнгрима. Но тот лишь холодно усмехнулся, глядя на наемника.

Бранд проводил жену ярла восхищенным взглядом. Впрочем, он быстро забыл о ней. После третьей кружки у него начали заплетаться не только слова, но и мысли.

– Да я гляжу, ты любишь это дело, – несколько разочарованно проговорил Арнгрим.

– Еще как! Либо пью, либо дерусь… либо… – Мороз повернулся всем телом в ту сторону, куда ушла Славуша, и едва не упал с лавки.

– А пьяным дерешься? – вкрадчиво спросил Крум.

– Нет. – Мороз тряхнул головой и будто даже на миг протрезвел. – Никогда!

– А почему?

– Тут ведь как… – Наемник тяжело облокотился на столешницу и пустился в обстоятельные объяснения. – Хмельное – оно боль притупляет? Притупляет. Храбрость усиливает? Еще как! Сил придает?

– Нет, – усмехнулся Арнгрим.

– А кажется, что придает! – Мороз уцепился за стол, чтобы не упасть. – И самое скверное – ты становишься медленным. Лезешь вперед, ничего не чувствуешь, удары пропускаешь, и что в итоге? Раны! А зачем мне раны? Это я их наношу! Мне – никогда!

– Ты ни разу не был ранен? – недоверчиво спросил ярл.

– Ни разу! – гордо заявил Мороз.

Арнгрим и Крум переглянулись.

– Заговоренный, – прошептал ярл.

– Врет, – убежденно отозвался Крум. – Гони его…

– Нет. Хальфинны! Проводите-ка славного воина за ворота. Пусть покуда идет к себе домой.

– Мне некуда… нет у меня дома! – с трудом выговорил Мороз. – А Рольф меня к себе больше не пускает…

– Ладно, унесите его в козий хлев и положите там.

Когда братья вернулись, Арнгрим сидел один за столом, задумчиво глядя куда-то вдаль. Почти все свечи уже погасли, и ярл казался тенью среди теней – только светлые неподвижные глаза блестели во тьме.

– Ну, что скажете? – возвращаясь мыслями в зал, спросил он.

– Славный боец, – буркнул Дарри.

– Пьяница, гуляка, задира, – добавил Крум. – Сейчас развелось много тех, кто изображает из себя берсерков, красуясь и запугивая людей, – не один ли он из них? Слушать твоих приказов он не станет. Вон ему сам ромейский базилевс не указ… А еще тот Мороз положил глаз на твою Славейн… Я бы сказал – ни за что не бери такого человека с собой в поход… Но ты ведь уже решил его взять?

Арнгрим кивнул.

– Он запал тебе в душу, верно? Но чем?

– Чем-чем, – вмешался Дарри. – Я скажу чем! Ты, Арнгрим, видишь в нем себя! Такого, каким ты был раньше, пока первый раз не утонул…

– Нет, – помотал головой Крум. – Арнгрим Везунчик был славным воином и веселым товарищем. А у этого Мороза что-то темное, ядовитое внутри. Но что и откуда – он ведь не скажет…

Угли уже почти не рдели в очаге, и свечи на столе совсем не разгоняли темноту. Дарри зевнул и скривился от боли в разбитой челюсти.

– Что ж, троих нашли, – заметил Арнгрим.

– Найдем и остальных, – сказал Крум. – Я недавно видел на торгу старого знакомца, Одда Сушеную Треску. Выглядел он так, будто недавно проспался и обнаружил, что все ушли в море без него…

– Клянусь Небесным Воином, так оно и было! – хмыкнул ярл. – Наверняка как начал пить в дни Йоля, так и не просыхал, пока не кончились все его запасы. Кроме того, он тощий – ветер налетит, его и сдует за борт…

– Ну, не скажи, – вступился Дарри, – я помню Треску по одному давнему походу: когда не пьет, вполне приличный гребец. А на море пить будет нечего…

– Он найдет, не знаете вы его, что ли? – усмехнулся Крум. – Будет гнать брагу из всего, что подвернется…

– …и спаивать Мороза, – подхватил его брат, – и вот тут мы и узнаем, берсерк он или нет!

Арнгрим захохотал.

– Братья, с таким войском мы не дойдем и до Ньярги… Да что там, мы с ним и из фьорда не выйдем!

– Чепуха, – возразил Дарри. – С нами же Арнгрим Везунчик, любимец Ньорда!

– Если бы Ньорда, – буркнул Крум.

– А я тут кое-что придумал, – заявил Дарри. – Пока слушал того дровосека. Все отлично знают, что на Змеевом море с жителей брать нечего. А все эти легенды о подводных городах, полных драгоценных камней… Прости, брат, но ты уже один раз набирал людей за сокровищами дракона. Помнишь, чем кончилось?