Полуночный охотник

– Хочу убедиться, что у тебя нет второго рта на животе.

Проверка показала, что пасти нет. Что ж…

– Ладно, – хмуро сказала Кайя. – Веди. Где там твой дед-камень?

Больше протока не сужалась. Наоборот, вскоре стало светлее, и лодка выскользнула в укромную заводь. Здесь, среди нагромождения скал, разлилось нечто вроде лесного озерца с водой, подобной черному зеркалу. Ровно посередине заводи поднимался покатый замшелый валун. И на нем в самом деле белели кости.

При виде этого камня оляпка зашелся писком.

Кайя прищурилась, вглядываясь. Валун как валун…

– Лети, погляди, что там, – приказала она разведчику.

Странное дело! Оляпка не спешил выполнять ее приказ. Уж не боялся ли он?

– Лети! – повторила Кайя, сведя брови.

Да что же такое, уже собственный сайво не слушается ее!

На этот раз оляпка подчинился. Серым полупрозрачным пятнышком сайво порхнул к островку – и вдруг точно натолкнулся на невидимую стену. Отчаянно забил крыльями, затрепетал, запищал, смолк… И исчез.

Кайя приподнялась в лодке. Где оляпка?! Он был с ней уже больше десяти лет, и ничего подобного она прежде не видала…

«Может, я чего-то не могу разглядеть? Сильный морок, который мне не распознать? Не достать ли корону…»

Кайя мотнула головой. Ну нет! Синеокая же сказала ей: как только достанешь корону, к тебе мигом слетятся все злые духи и их хозяева…

«Справлюсь сама!»

Кайя оглянулась, собираясь задать вопрос девочке-призраку, но той и след простыл. Лишь ветер покачивал еловые верхушки.

«У меня украли духа! – сообразила наконец Кайя, от изумления переходя к возмущению. – Среди белого дня украли моего сайво!»

– Отдай оляпку! – закричала она с негодованием, с силой загребая в сторону камня.

Впереди раздался смешок.

Кайя вздрогнула: прямо перед ней на камне среди заводи сидел старик. Выглядел он как нойда, камлающий нижним духам: землисто-бурое косматое облачение, седые с прозеленью длинные волосы, небольшая корона с окрашенными в красный цвет рогами… Рот кривился в острозубой ухмылке.

В поднятой руке он сжимал оляпку и довольно хихикал:

– Иди сюда, маленькая гейда!

Кайя перестала грести, но в следующий миг днище кережи шаркнуло о камень. Девушка попыталась оттолкнуться веслом, но камень будто поднимался из-под воды, не давая спихнуть лодку.

– Зови своих духов, – раздался надтреснутый голос темного нойды.

Кайя моргнула, и шаман пропал. Сейчас перед ней был лишь замшелый валун, торчащий из заводи. Она моргнула еще раз – и снова увидела старика. Крепко зажмурилась, открыла глаза: валун…

«Да это не человек!» – поняла Кайя.

Тот, кто прикидывался темным шаманом, вовсе не сидел на камне, а будто вырастал из него. На коленях у него лежали детские кости, тело его было каменным, покрытым мхом. Сквозь травяную бахрому, которую Кайя приняла за шаманскую шапку, на нее смотрели плоские глаза без зрачков.

Еще одна попытка столкнуть кережу с мели закончилась звонким треском – это сломалось весло, угодив меж двух подводных камней. Которых еще мгновение назад там не было…

– О боги, – прошептала Кайя, глядя, как из-под воды появляется черная блестящая макушка подводного камня и двигается в ее сторону… Затем вторая, третья…

– Давай, зови своих духов, гейда! – потребовало существо. – Всех зови сюда, мне все сгодятся!

Лодку резко качнуло. Нос ее начал погружаться в воду, будто ее кто-то тянул снизу. Кайя схватилась за борт, а в следующий миг пронзительно закричала от страха и боли – раздался треск, в днище появилась дыра, и кто-то мертвой хваткой вцепился ей в ногу.

– Синеокая, помоги! – вырвалось у Кайи, когда что-то поволокло ее вниз.

Лодка распадалась на части, быстро погружаясь в воду.

– Синеокая, – хрипло повторил каменный старец. – Где она? А, вот в том коробе…

Кайя беспомощным взглядом проводила короб со своим сокровищем. Тот, выпав за борт, поплыл было, но тут же исчез и больше на поверхности не появлялся…

– Это все, что у тебя есть? Да, ты и впрямь совсем юная гейда… Ну, а теперь самое вкусное…

Что-то, клещами ухватив ногу девушки, быстро поволокло ее на дно заводи.

– О Кавр… – булькнула Кайя, скрываясь под водой.

Налетел могучий порыв ветра, и небо потемнело. Кайя ничего этого не видела – она боролась за глоток воздуха. Она не поняла, что за руки подхватили ее и с силой выдернули из омута, будто подхваченную багром. Только крикнула, уносясь в вышину:

– Нет! Корона! Моя корона! Отзовись, Синеокая!

Но та ничего ей не ответила.

Глава 7. Незнакомая болезнь

Безымянный нойда сидел на высоком берегу реки. Что это была за река, как она звалась, он не знал – просто еще одна преграда в пути на север. Неширокий поток блестящей полосой рассекал луг. Дальше виднелось ячменное поле и за ним – дымки словенской деревни.

Над водой уже стелился туман. В сумерках звенели комары, опасаясь подлетать близко к костру, возле которого хлопотал лишний близнец. Парень, явно приученный быть незаметным, молча варил похлебку, стараясь ничем не обеспокоить великого шамана.

А тот, не думая ни об ужине, ни о прошедшем дне, ни о завтрашнем, глядел в небо.

День был утомительно жаркий, но к ночи посвежело. Воздух наполнился ароматами ночных цветов. Сейчас, в начале травня, цвела каждая былинка, и луга стояли в полной красе.

«Как неспешно все цветет здесь, на юге. Будто впереди вечное лето…» – думал нойда, вдыхая запахи ночи и наслаждаясь ветерком. Этот легкий, прохладный ветер казался ему приветом с севера. Впрочем, нойда так давно не бывал в родных краях, что уже начал забывать их. Несколько раз он ловил себя на том, что залив Лахтака, где прошло его детство, вспоминается ему какой-то страной добрых духов, где и солнце мягче, и море добрее, и зимы приятнее, и все лучше, чем в любой из земель, которые он исходил за годы изгнания.

«Я придумываю себе север», – подумал он, грустно усмехнувшись.

Он поглядел на алую полосу, горевшую в небе на западе. Она будет так гореть до самого утра…

Нойде вспомнился ослепительный свет ночного неба над Змеевым морем. Там солнце не заходило вовсе, и даже в самую глухую полночь на небе не было видно ни единой звезды.