Академия магии закрыта

– Папа, хватит, – Руда не выдержала. Сколько можно! Она без малого семнадцать лет ждала этого и больше не мечтала ни о чём. Зачем давить на её теперь несбыточными надеждами? – Магия для меня всё. В цирк я не вернусь.

Отец промолчал, но стал будто бы меньше ростом. Или же это Рута выросла на пороге главной перемены в жизни?

2. Магия ждёт своего освобождения

Стоило ли говорить, что на следующее утро Тайко проснулся последним. Выходить нужно было с рассветом. До Дергкора на повозке часов восемь. Двери академии открываются в полдень. Рута почти не спала от волнения, постоянно развязывала свой мешок и проверяла, всё ли взяла, хватит ли ей одежды и хорошо ли она спрятала деньги. Часть серебряных колец она опустила на дно рюкзака, часть подшила к платью в мешочек, а бронзу убрала в кожаный кошелёк на поясе. И, конечно, взяла книгу постулатов, хоть она и заняла места больше, чем еда в дорогу.

Кази прибежала, едва порозовело небо.

– Ты спала?

– Нет, – ответила Рута.

– Я тоже. Ничего, отоспимся в повозке.

– Пахнет корицей.

– Мама испекла нам булочки, – Кази похлопала по круглому набитому мешку. – А где Тайко?

– Пойду разбужу его. Он один, похоже, не волнуется. Не понимаю, как можно быть таким спокойным в день начала взрослой жизни, – засмеялась Рута и отправилась в комнату Тайко.

Она, разумеется, влетела в неё без стука. Они с братом-близнецом с пелёнок всё делали вместе, поэтому Руте было позволительно врываться к Тайко и прыгать на его кровати. Что она и сделала.

– Вста-вай, со-ня, по-ра е-хать! – прыгала и кричала Рута.

– Если я встану, кто-то ляжет, – промычал Тайко, зарывшись лицом в подушку.

– Ой! – соскочила с постели Рута, когда рука брата вырвалась из-под одеяла в попытке схватить её за ногу. – Меня уже нет! А там Кази, между прочим, ждёт.

Этот довод железно сработал.

Тайко сел, ошарашенно моргая.

– С булочками! – добавила Рута и выбежала из комнаты.

Мама у ворот причёсывала гриву Коршуна, а тот, недовольный ранним подъёмом, фыркал и тряс головой. Мамины глаза блестели.

Папа возился возле повозки с хмурым лицом. Ещё бы! Кому бы понравилось расстаться на целый год сразу с обоими детьми? Да к тому же лишиться лучшей цирковой программы. О гастролях в этом году можно было забыть. Тем не менее папа вызвался сам отвезти юных «академиков» в Дергкор, а не нанимать кого-то.

Руту не очень обрадовала его идея. В этот день через их город пройдёт и двинется тем же путём вереница повозок и людей. Другой дороги в Дергкор нет, разве что некоторые из особо отдалённых районов будут добираться морем, и отцовская цирковая повозка привлечёт нежелательное внимание. Поэтому она убедила отца подвезти их только до ворот Дергкора, а уж через город они доберутся сами. Спросить, как пройти до академии магии, им не составит труда.

Прежде чем запрыгнуть в повозку, Рута и Тайко обнялись с матерью. Её голос, как и пальцы, которыми она коснулась их щёк, немного дрожал.

– Дети, вы едва научились ходить, как стали нести людям радость. Она, как свет, нужна во все времена. Теперь вы маги. Как бы ни сложилась ваша жизнь, хочу сказать одно: несите свет.

– Ты так говоришь, будто мы прощаемся на сто лет, – посмеялся Тайко, забрасывая в повозку мешок. – И не заметишь, как год пролетит.

Мама потрепала сына по плечу. Рута молча обняла её. Эти слова согревали сердце так, словно оттуда уже лился свет. Магический свет.

Мама проводила их до конца улицы. Рута выскочила из повозки, чтобы обнять её ещё раз, и они поехали дальше. Перекусив ароматной выпечкой, Рута почти сразу заснула в обнимку со своим мешком и проспала всю дорогу. Иногда она просыпалась оттого, что слышала смех и разговоры, доносящиеся из соседних повозок, догнавших их на пути в Дергкор.

Тайко и Кази тоже дремали, но вот мерное покачивание повозки прекратилось, и все трое высунули головы наружу. Перед ними возвышались городские стены. Рута обняла отца, попросила его продержаться всего лишь год. Подмигнув, она уточнила, что продержаться до возвращения Тайко, похлопала по лоснящемуся боку Коршуна и шагнула в раскрытые ворота. Она бывала здесь раньше – папин цирк гастролировал по городам и деревням каждое лето, и от Дергкора, так же, как и от Дергдунума, у Руты захватывало дух. Большие здания, рядом с которыми Башня Знаний в Предгорье выглядела бы кукольным домиком, царапали своими флюгерами облака. Лисята с острыми мордочками украшали фасады, а с балконов свисали каменные змейки. Многочисленные лавки пестрели вывесками: «У Лилии», «Охотник», «Книги», «Добрый Бранн» – лишь единицы, выхваченные Рутой из общей массы. Повсюду сновали с корзинами торговки, мальчишки-зазывалы выкрикивали: «Свежая рыба!», «Лучшие комнаты!», «Не пропустите! Фокусник Винн Берд!».

Рута крутила головой по сторонам, вцепившись в локоть такой же потрясённой бурлением городской жизни Кази, впитывая запахи выпечки, пива, рыбы, сапожного крема, сена и лошадей.

Зато Тайко шёл, с достоинством задрав голову, глядя на всех сверху вниз. Он всегда держал себя достойно, гордился тем, что он делал, пусть и был всего лишь акробатом и сыном циркача. А когда Рута говорила кому-нибудь, что он тоже отмечен магией, только морщился. Вот и сейчас она замечала, как на её широкоплечего подтянутого брата засматриваются девушки: от таких же, как она, будущих «академиков», проезжающих мимо в повозках и на лошадях, до местных – снующих всюду торговок и прогуливающихся богачек.

Кази это тоже замечала и хмурилась, но Тайко не обращал ни на кого внимания. Вернее, обращал, но по-своему. Он скорее был сосредоточен на безопасности Руты и Кази, строго поглядывал по сторонам и моментально отваживал всех желающих с ними заговорить, предупреждал, если мимо, цокая подковами, рысцой пробегала лошадь или проезжала, гремя по брусчатке, повозка. А тем временем, троица миновала три или четыре переулка и вышла на главную круглую площадь с фонтаном в форме свежеокрашенного, вероятно магом любви и красоты, в оранжевый цвет кракена. Оттуда им открылся вид на академию магии, к которой вела широкая улица, а в конце её раскинулся вишнёвый сад.

Замок, где располагалась академия, возвышался скалой над кровавым морем спелой вишни. Будто бы отсюда и пошло название всего Дергкора, что означало на древнем языке «красная вершина». Хотя, конечно, не отсюда. Просто улицы в городе, как и во многих других городах Дергтонна, а также стены домов, были выложены из красного песчаника. Это, пожалуй, единственное, что в их загнанном в угол государстве имелось в избытке.

– Она прекрасна! Идёмте скорее! – Рута прибавила шагу, чтобы побыстрее нырнуть в вишнёвое море, ловя на бегу терпкий аромат ягод, вынырнуть из него, под звуки музыки слиться с толпой будущих учеников и войти в заветные двери.

И вот садовые деревья расступились, и широкая грунтовая дорога пролегла до самых дверей академии. Солнце уже почти доползло до высочайшей конусообразной крыши замка с флюгером в форме совы, а перед мрачными, почти чёрными стенами топтались юные маги с мешками, лошадями, повозками, а кто-то даже с родителями.

Но музыка не играла, и всполохи магии не осыпали чёрные пики, точно фейерверками.

– Почему так тихо? Почему все молчат? – не выдержала Рута.

Она огляделась. Все, кто шёл с ними одной дорогой, начали шептаться и обсуждать. Во всём Дергтонне было известно, что академия встречала новых учеников торжеством с музыкой, танцами и разными волшебными штуками. Папа называл их фокусами, но Рута знала, что это не фокусы, а настоящее волшебство.

Чем ближе подходила Рута, тем более подозрительными казались ей лица стоявших у стен замка. И только слившись с шипящей толпой, она заметила, что солнце уже коснулось флюгера, но двери не открылись.

– Академия магии закрыта! – объявил какой-то парень в чёрной рубашке, подёргав за массивную, в половину его роста ручку. – Намертво.

Вот теперь толпа загудела.

– Этого не может быть!

– Надо постучать в окна!

– Может, они просто забыли открыть?

– Проспали?

– Здесь есть маги? Надо попробовать снять заклятие.

Нелепые предположения и глупые вопросы полетели со всех сторон. Парни один за другим подходили и пытались сильнее потянуть за ручку, хотя и без того было ясно – академия мертва. Тёмная аура, несмотря на солнечный день, будто окутала, оплела, как паутина, высоченные двери замка. Окна зияли мраком плотно закрытых ставен. Это выглядело хуже, чем склеп.

Рута словно онемела. Она лишь мотала в неверии головой и пятилась, пока не наступила на ногу Тайко. Он зашипел и взял сестру за плечи.

– Успокойся. Что-нибудь наверняка прояснится.

Рута посмотрела на Кази. Та лишь непонимающе моргала.

Кто-то пробежался вокруг замка в поисках другого входа, но безуспешно.

– Куда смотрит городская стража?