Бюро расставаний

– Вы, ваше высокоблагородие, пройдите пока к господину управляющему, там кофейку выпьете, там и подождёте. А я господина Майера разбужу, в чувство приведу и подготовлю.

Вроде бы Аким и не подталкивал его в спину, но Глеб сделал шаг, другой, третий, и вот уже сидит он в строгом кабинете на удобном диване. В руке у него чашка отлично сваренного кофе, а управляющий клубом протягивает ему книжечку в зелёной сафьяновой обложке.

«И что это было? – спросил инспектор сам у себя, когда вызванный Акимом экипаж уносил его и господина Майера в сторону Сретенки. – Ведь ни сном ни духом не собирался я становиться членом, Тьма его побери, клуба. Ещё и взнос заплатил, теперь до зарплаты придётся на чебуреках жить или к Алексу напрашиваться на ужины… С другой стороны, пятьдесят дукатов в месяц – деньги небольшие, а с точки зрения информации точка отличная. Нет, но как они меня!..»

Сидящий рядом с ним Антон Майер мрачно помалкивал, стараясь дышать в сторону: несмотря на принятые Акимом меры, перегаром от него разило изрядно.

* * *

В квартире на третьем этаже Майер всё так же молча прошёлся по комнатам, сел на кровать в разорённой спальне и потёр ладонями лицо.

– Я забыл, как вас зовут?

– Старший инспектор следственного отдела городской стражи Никонов, – ещё раз представился Глеб.

– Ах, да, – вяло кивнул вдовец. – Её… увезли?

– Да, ещё в середине дня. Мы долго не могли вас найти.

– Понятно, – он снова надолго замолчал. – И что теперь будет?

– Будет следствие. Наш патологоанатом проведёт аутопсию, мы узнаем причины смерти и, если она была насильственной, найдём убийцу, – терпеливо ответил инспектор.

– Понятно, – повторил Майер. – А вы считаете, её… Ангелину убили? Мне нужно будет её опознавать? – вдруг встревожился он.

– Опознание провели её сотрудники из салона красоты, так что в этом нет необходимости. Но если вы хотите…

– Боже сохрани! – вдовец содрогнулся. – А это… похороны, наследство… О! Надо вызвать Бунимовича!

Он быстро вскочил и побежал куда-то упругой походкой, будто и не был только что похож на варёный стебель сельдерея. Заинтересованный Никонов последовал за ним.

Антон Майер вбежал в кабинет, не обращая внимания на валяющиеся на полу бумаги, рывком выдернул средний ящик письменного стола и стал в нём копаться, приговаривая:

– Ну, где же ты? Ага, вот!

Коммуникатор последней модели был выдернут из-под чеков, коробочек из-под пастилки и смятых пачек от табака. Майер потыкал пальцем в кнопки, дождался ответа и заговорил:

– Саша, привет! Слушай, тут такое дело… Анжелу убили. Приезжай, давай, жду.

Он бросил аппарат на стол, глянул на Глеба и нахмурился:

– Как ваша фамилия? Новиков?

– Никонов, – скрипнул тот зубами.

– Вот что, Никонов, вы идите пока. Приедет мой адвокат, посмотрим, что он скажет.

Инспектор вскипел.

Конечно, при такой работе он не был кисейной барышней – нередко ему хамили, бывало, и ударить пытались. Но сегодня это произошло так неожиданно и прозвучало настолько грубо, что он именно вскипел, мгновенно, словно чайник с магическим подогревом. Майер, уже не обращая на него внимания, снова принялся копаться в столе.

Глеб глубоко вздохнул, представил себе секунд-майора, каким огорчённым будет его лицо, если Бахтин узнает, что старший инспектор ударил… пострадавшего? Подозреваемого? Фигуранта!

И уже совершенно спокойно произнёс:

– Если вы предпочитаете давать показания у нас в дежурной части, господин Майер, то я препятствовать не смею. Вызываю патруль, вас доставят в камеру, где вы сможете дожидаться вашего адвоката.

Он вытащил из кармана коммуникатор.

– Не надо, не надо! – замахал руками вдовец. – Что вы, в самом деле, понимаете же, я расстроен, такая… неприятность.

«Не беда, – отметил про себя Глеб. – Не горе. Смерть жены – это неприятность». Он достал блокнот и магический стилус, сел в удобное кресло, закинул ногу на ногу и сказал:

– Присядьте, господин Майер, и давайте побеседуем. Сядьте! – тот с недовольным видом плюхнулся напротив и затих. – Итак, для начала хотелось бы получить список родных и знакомых вашей жены.

– А… А я их не знаю! Вы возьмите её коммуникатор и в нём посмотрите, Ангелина с ним не расставалась.

Инспектор не стал сообщать своему визави, что ни записную книжку, ни коммуникатор покойной они пока не обнаружили.

– Хорошо, – спокойно произнёс он. – Пожалуйста, расскажите, как вы провели день.

– Весь день? А разве вас не интересует время… происшествия?

– Нет. Пожалуйста, весь день.

– Ну-у… Встал часов в одиннадцать, принял ванну, оделся и отправился завтракать. Я люблю завтракать в кондитерской Паттерсона, там отличные круассаны, такие, знаете ли… – Майер пошевелил в воздухе пальцами, ища слово. – Такие пышненькие. Потом заехал в пару мест по делам.

– В какие? И в какое время там были?

– А разве это не является коммерческой тайной? – из-под припухших век неожиданно блеснул острый взгляд.

– Я же не спрашиваю, что именно вы там обсуждали, – невозмутимо отвечал инспектор. – Место и время.

Так постепенно, то нажимая, то отступая на полшага, он выяснил, где господин Майер провёл время от полудня до обеда, где обедал и с кем, отчего поехал не домой, а в клуб…

– Ну, вот и всё, а из клуба вы меня увезли! – завершил свой рассказ скорбящий вдовец.

Во входную дверь застучали.

– Ага, это Бунимович. Сейчас он вам покажет, где юстиция зимует! – удовлетворённо сообщил Майер и пошёл открывать.

Вошедший в дверь человек был высок ростом, худ и уныл до чрезвычайности, так что инспектор усомнился в его способности кому бы то ни было что-то показать. Тем не менее, он поднялся, корректно распрощался, предупредил, что могут возникнуть ещё вопросы, и поспешил удалиться. Надо было переварить всё узнанное, а ещё – понять, отчего в какой-то момент ему показалось, что Майер всё врёт.

* * *

Клиентка пришла в строго оговорённое время – ровно в восемь. Вид у неё был такой уставший и огорчённый, что каждый из сотрудников агентства поспешил предложить свой излюбленный способ растворения горестей.

Андрей протянул румяное ароматное яблоко.