Три ступени до ада

Глава 2

2 апреля 2023 г. Таня

У нее все было необычное, красивое, оригинальное, не такое, как у всех. И сама она тоже была как бы не от мира сего. Все актрисы как актрисы: приглашают к себе на дачу коллег, поклонников, устраивают вечеринки, жарят шашлыки, распивают шампанское, да что там, пьют водку, закусывая икрой… а Лариса Туманова почти всегда на даче одна. Отсыпается, отдыхает, книжки читает (Таня часто видит ее в плетеном кресле с книжкой в руках), роли учит, музыку классическую слушает, молоко пьет. Кстати, молочку ей приносит та же женщина с редким именем Таисия, что и Тане.

Дачи распложены в сосновом бору, все хорошо просматриваются, нет заборов, нет грядок, только сосны и цветочные клумбы. И воздух такой, словно душистый хвойный настой выпиваешь, как сделаешь вдох.

Тане дача досталась от бабушки, известной художницы, которая всю жизнь провела здесь в уединении, работая над своими натюрмортами и пейзажами. Родители давно уже купили дом в Николо-Хованском и жили там спокойно, сдавая свою московскую квартиру. Родители мужа Тани, Андрея, жили в Челябинске. Хорошо, что далеко. Никто не мешал молодоженам вить свое гнездо сначала в Москве, в квартире Андрея, а потом, после рождения дочки Машеньки, здесь, в Сосновом Бору, куда семья переехала в конце марта прошлого года. Газа, понятое дело, не было, отапливались электрическим котлом, и в доме всегда было жарко. Но главным был, конечно, воздух. И сосны. Здесь был настоящий рай!

Таня очень любила эту дачу. После смерти бабушки перевезли все ее картины и вещи в Николо-Хованское, к родителям, на даче сделали ремонт, провели коммуникации, перестроили, расширив, веранду, и почувствовали себя счастливыми обитателями лесного дома. Муж Андрей работал в строительстве, хорошо зарабатывал, но очень уставал. Возвращался домой вечером, Таня встречала у крыльца, радовалась ему, подавала полотенце, кормила ужином, делала ему массаж больной спины и чувствовала себя при этом вполне счастливой.

Машеньке было три месяца, когда они в прошлом году переехали в Сосновый Бор. Сейчас ей год и три, но все равно совсем еще кроха. Аппетит у нее отменный, сон крепкий, а потому, сделав все дела по дому, Таня откровенно скучала, не зная, чем себя занять, кроме телевизора. Разве что почитать книжку, как Лариса?

На контакт, чтобы дружить по-соседски, актриса не шла, видимо, дорожила своим спокойствием. И вдруг однажды сама пришла и спросила Таню, не сможет ли она последить за ее комнатными растениями.

Таня поначалу растерялась, долго собиралась с мыслями, и тогда Лариса, по-своему поняв причину ее молчания, сказала, что будет ей за это платить.

С одной стороны, Тане было немного не по себе, все-таки работа легкая и занимает не много времени и усилий. Но с другой стороны, заплатив, Лариса и сама чувствовала бы себя спокойнее. На том и порешили.

И вот теперь в отсутствие хозяйки Таня время от времени наведывалась к ней в дом, поливала цветы и, пользуясь случаем, могла подсмотреть для себя что-то интересное, полезное из жизни актрисы.

Конечно, ее интересовало все, что имело отношение к Ларисе как к женщине: гардероб, косметика, духи. И она, хоть и находясь в напряжении из страха, что хозяйка может возникнуть на пороге в любую минуту, открывала шкаф, рассматривала одежду актрисы, а иногда и примеряла. Конечно, это была всего лишь дача, а потому и одежда здесь была как бы простая: какие-то свитера, балахоны, туники, джинсы… Но с другой стороны – и непростая, оригинальная! Кто-то же вязал ей эти цветные интересные свитера, воздушные голубые и белые кофты, кто-то шил юбки, украшая их кружевом и вышивкой. А эти батистовые рубашки с кружевом! А ботиночки или сапожки! Все – настоящие произведения искусства! Что уж говорить о бижутерии? Все стильное, роскошное, невероятное! То брошка из зеленого стекла и жемчуга в виде веточки ландыша, то бусы из цветного стекла, то браслет из кожи с камнями…

Но больше всего Тане понравились необычные бусики из трех ниток мелкого речного жемчуга, между которым были вплетены разноцветные камушки розового, зеленого и голубого стекла… Рассмотрев хорошенько, как они сделаны, сфотографировав их, Таня поехала в Москву, накупила необходимых камушков, жемчуг и сама смастерила себе точно такие же бусы.

Лариса Туманова снималась много: и в сериалах, и в хорошем кино, не гнушалась и рекламы. И везде она была как бы собой – женственная, нежная, открытая к любви… Но почему-то ни разу здесь, на даче, Таня не видела рядом с ней мужчин. Были женщины, подруги, но вели они себя тихо, разговаривали на веранде за самоваром, пили чай, может, и вино, но никогда эти посиделки не заканчивались пьяными разговорами, смехом.

После того как женщины договорились об уходе за растениями, Лариса перевезла на дачу еще больше растений. Больше всего Тане нравилась пышная зеленая араукария. Ухаживая за этой домашней елкой с мягкой, нежной хвоей, Таня в восхищении перед этой красавицей даже целовала ее ветки. Мечтала и сама прикупить араукарию и даже придумала, куда поставит: в гостиной возле окна.

Наряжаясь в одежду актрисы, Таня пыталась представить и себя где-нибудь на съемочной площадке – вот интересно, сочли бы ее красивой или нет? Маленькая белокожая брюнетка, очень стройная, как балерина. Маленькая… Вот, точно. Она маленького роста. Но красивая же! И фигурка что надо! И кого бы она хотела сыграть? Героиню любовной драмы? Или тихую такую мошенницу, на которую никто бы не подумал…

Как-то раз, находясь у соседки в доме, набросив на себя цветную шаль Ларисы, Таня крутилась перед зеркалом, представляя себя актрисой, как вдруг до нее донесся звук мотора. Автомобиль?

Таня мгновенно сорвала с себя шаль и сунула в шкаф, быстрым взглядом оглядела комнату, все ли в порядке, не оставила ли она следов преступления, и кинулась к окну посмотреть, кто приехал. Хотя как – кто? Конечно, Лариса!

Но не увидела ее машину. И вдруг, всмотревшись в хвойную зелень, похолодела: за соснами, рядом с ее собственным домом, стоял желтый автомобиль – такси! Это к ней, оказывается, кто-то приехал, а ее дома нет и дом открыт, а там – маленькая Маша.

Таня, набросив куртку и сунув ноги в кроссовки, выбежала из дома, по дороге вспоминая слова мужа о том, что, живя в лесу, неплохо было бы иметь в доме хоть какое-нибудь оружие, так, на всякий случай, понимая, что совершенно не готова к встрече не то что с бандитами (и чего только в голову не взбредет?), но и просто с незваными гостями. Что она так уже привыкла жить здесь в уединении, что даже в какой-то мере одичала. Причем «одичалость» ей эта, в сущности, нравилась. Она и не помнила, когда последний раз встречалась с подругами. Единственными гостями здесь, в Бору, были друзья Андрея со своими женами и детьми. Но и это бывало редко.

Неужели родители Андрея прилетели из Челябинска, чтобы сделать им сюрприз? Или ее родители? Но они тоже бывают здесь редко, в основном Таня сама навещает их в Николо-Хованском, так уж повелось. Да и с какой стати они приехали бы сюда на такси?

Не успела она добежать до дома, как машина развернулась и уехала. Странно… Так кто же приехал?

Она быстро взлетела на крыльцо, распахнув дверь, ворвалась на застекленную веранду и хотела было уже войти в дом, как вдруг боковым зрением заметила в ярком солнечном потоке, бьющем через стекла, темное пятно. Вскрикнула…

– Ну, привет, Танечка, – донеслось из солнечной жаркой мути, и постепенно совсем близко от ее лица проступило лицо ее мужа.

Но не того, с розовым, обветренным и тщательно выбритым лицом и аккуратной стрижкой, которого она утром кормила завтраком и провожала на работу, а другого – заросшего, с потемневшими глазами и впалыми щеками.

Это был его брат. Тот самый брат, о котором она так много слышала, но ни разу не видела. Брат, с которым Андрей проживал веселое беззаботное детство в играх, рыбалках и разных приключениях. Сколько историй она услышала о невероятном и горячо любимом брате, об его талантах и харизме! Но все эти рассказы почему-то всегда были связаны именно с детством. Чем же занимается брат сейчас, есть ли у него семья – ничего об этом Тане не было известно. И когда она пыталась спросить об этом, муж уходил от ответа, говорил, что не все в жизни брата складывалось удачно, что виной всему его неуживчивый характер, что ему в жизни повезло куда меньше, чем Андрею. И никаких подробностей.

– Понимаю, напугал. Не бойся. Я – Виталий. Брат Андрея.

И тут ее отпустило. Даже уже понимая, что она видит перед собой брата мужа, она какое-то время еще находилась в ступоре, словно ей важно было подтверждение ее догадки, важно было, чтобы он сам представился, назвал свое имя.

– Да, я так и поняла. Неожиданно…

– Хотел сделать сюрприз.

Он смотрел на нее тем гипнотизирующим, немигающим взглядом сильного человека, которому все вокруг подвластно. Тяжелый и проникающий в самое сердце взгляд.

Она растерялась. Если бы он был другой, хотя бы такой же, как и Андрей, обыкновенный, она набросилась бы на него с упреками, мол, напугали, дом открытый, здесь маленький ребенок, а мы живем в лесу…

С этим же человеком сразу начинаешь чувствовать себя виноватой, неправой. Впору было извиняться перед ним за то, что она не сразу узнала его, что не поприветствовала как близкого родственника мужа.

– Так он не знает, что вы приехали?

– Давай на «ты».

Она кивнула, хотя не готова была даже так сближаться с ним. Еще промелькнула совершенно сумасшедшая мысль, что это никакой не Виталий, а ее Андрей (одно лицо!). Что он как бы проверяет ее, хочет узнать, как она может вести себя в его отсутствие, когда перед ней появляется мужчина.

Дичайшая, нелепая мысль! И что вообще творится с ее мозгами? Почему она стоит перед ним, словно навытяжку, ожидая приказаний?

Наконец она взяла себя в руки.

– Что же мы стоим? Проходите, пожалуйста.

– «Проходи», – поправил он ее. – Мы же теперь на «ты».

– Я позвоню Андрею, обрадую? – Она уже толкнула перед собой дверь и вошла в прихожую, машинально разулась.

В доме было так тепло, что ее ноги даже сквозь носки почувствовали теплый ковер. Как хорошо было бы, если бы никто не приезжал, если бы она просто вернулась домой, приготовила бы кофе, поиграла с Машенькой… А так… Он стоит за ее спиной в ожидании ее просьб, приказов, каких-то дежурных слов, мол, проходи, будь как дома… Да ничего подобного! Она вовсе и не хочет, чтобы он чувствовал себя как дома. Она хочет, чтобы он исчез!

– Проходите, пожалуйста, вот сюда. Давайте я заберу вашу куртку, а сумку поставьте пока вот здесь, у дивана. Когда я приготовлю вам комнату, перенесем туда.

Она старалась не смотреть на него. И все еще чувствуя за спиной его присутствие, быстрым шагом направилась в детскую комнату, проверить, все ли в порядке с Машенькой.

Малышка крепко спала, золотой завиток прилип к алой влажной щечке. Какая же она счастливая, что маленькая и полностью погружена исключительно в себя. И ей нет никакого дела до того, что в доме появился незнакомый мужчина. И ей не надо стараться строить с ним отношения. Не надо вообще думать о том, как ей с ним себя вести.

Таня не могла понять, откуда вдруг эта напряженность, скованность: неужели она на самом деле, живя здесь, стала бояться людей?

Вернувшись в гостиную, она застала Виталия стоящим возле окна. Высокий и очень худой, в черном свитере и черных джинсах, с взъерошенными густыми волосами, он выглядел уставшим.

Повернулся, и взгляд его карих глаз полоснул по Тане как ножом. Что это было? Ненависть? Злость? Откуда вдруг этот колючий, холодный взгляд?

– Ты издалека? – Она подумала, что так зарасти, устать и похудеть мог человек, который проделал долгий путь.

– Да. С Севера. Замерз, – произнес он и вдруг широко улыбнулся. – Ты чего вся скукожилась-то? Чего испугалась? Банька-то у вас есть?