Грех прощения. Не совершай греха прощения

Прозвучал сигнал сообщения в Facebook. Анна направилась к ноутбуку. Обошла стол и открыла письмо. Костя: «Как дела?» Она ответила то, что часто говорят в таких случаях: «Все хорошо».

Зазвучала новая песня – «Я тебя никогда не забуду» в исполнении Александра Маршала. Анна улыбнулась, не отрывая взгляда от экрана. Матвей воспринял отсутствие реакции с ее стороны по-своему: он подумал, что она не поняла слов. Может быть, она и не поняла все до мельчайших нюансов, но услышала главное. Однако Матвей решил перейти на русскоязычных авторов. Он громко повторял слова девушки:

– «Я знаю: чем скорее ты уедешь, тем скорее мы снова вечно будем вместе. Как не хочу, чтоб ты уезжал, как хочу, чтоб ты скорее уехал. Мне кажется, что я тебя теряю».

Анна физически чувствовала на себе тяжесть его взгляда. Матвей забыл, что однажды уже присылал ей сообщение, вводя в конкуренцию с другой женщиной. «Не мигают, слезятся от ветра…» – таким был текст его СМС, когда он уехал на свадьбу Славика. От этого воспоминания по телу пробежала нервная дрожь. Матвей повторялся. А Анне поднадоела игра в «Угадай внушение». Он же, не замечая этого, продолжал наблюдать за ней.

– О чем ты думаешь? – словно прочитав ее мысли, задал он свой контрольный вопрос.

«Что же тебе такое сказать?» – раздраженно подумала она.

– Думаю, как поменять фамилию в Facebook так, чтобы этого никто не заметил. – В социальных сетях она до сих пор была зарегистрирована под фамилией Стаса.

Матвей изумился.

– Эта песня ассоциируется у меня со смертью, – пояснила Анна.

Он шокированно посмотрел и захлопнул ноутбук. Она ответила Косте на очередной дружеский вопрос. Матвей встал с дивана и подошел к окну. Спиной она чувствовала, что он пытается прочитать, с кем она переписывается. Закрыла ноутбук. Развернулась на барном стуле и бросила оценивающий взгляд. Мастер внушений песнями закурил.

– Если поменять фамилию на девичью, начнутся слухи и домыслы, – пояснила она причину своих раздумий.

– Поменяешь сразу на фамилию нового мужа! – просияв, на высоких нотах сообщил Матвей.

Анна изобразила вопрос. Матвей уверенно показал пальцем на себя. Она задумалась. Но не о его словах, а о том, что он достал ее своими намеками на серьезность намерений.

– Или ты все-таки на фамилию Лысого решила поменять?

Переход неожиданный. Видимо, эмоции на ее лице Матвей перевел как сомнение, а отсутствие восторженной реакции заставило его вспомнить о воображаемом конкуренте. Она хитро улыбнулась.

– Какая у него фамилия?

– Громов, – выдала она первый пришедший на ум вариант, не уступающий по мелодичности фамилии Богинская. – Красиво звучит: Анна Громова?

– Аня! У меня в руках бычок! – на лице Матвея проступило негодование. – Я, конечно, потом уберу шрам, но на это уйдет время, – серьезно сказал он.

Она засмеялась. Шутка пластического хирурга. В эту секунду в ее поле зрения попал мобильный. Взяла его, быстро нажала кнопку вызова и вернула на место. Спрыгнула со стула и в два шага оказалась рядом с Матвеем. Достала сигарету и прикурила. В переднем кармане его джинсов завибрировал телефон.

– Что, Матвей Анатольевич, опять носите телефон в переднем кармане на виброрежиме? – мило улыбаясь, спросила она.

– Мне нечего скрывать, – ответил он. – Можешь проверить все мои сообщения.

– Удаляете? – она смотрела саркастично.

– Я не удаляю твои сообщения, – уверенно сказал Матвей.

Он потушил сигарету и достал гаджет из кармана. На его лице поочередно проступило непонимание, удивление, понимание. Анна смотрела на экран. Он высвечивал ее фотографию в белой медицинской шапочке.

– Ну ты и сучка! – восхитился Матвей.

– Что есть, то есть, – согласилась Анна. Улыбнулась и пронзительно посмотрела ему в глаза.

– Ты меня проверила! – шокированно воскликнул он.

Они снова встретились взглядами. Матвей смотрел на нее так же шокированно-восторженно.

– А что нам остается делать? Вы же только молчите.

– Мне есть что сказать, но ты не доверяешь мне и воспринимаешь все как манипуляцию. Между нами стена недоверия.

– И как ты собираешься эту стену снести? – Анна затянулась дымом.

– Ну, у меня есть план, – заверил Матвей.

Она улыбнулась: видимо, это план с песнями, который сегодня не сработал.

– И когда ты начнешь его реализовывать? Через год? А пока будешь смотреть в глаза?

Матвей опять поразился:

– Вообще-то, Аня, у меня рядом ножницы!

Она довольно улыбнулась:

– Матвей Анатольевич, раньше вы стремились мне что-то вколоть или отрезать. Теперь хотите нанести физический ущерб. Смотрю, наши отношения перешли на новый уровень!

Ее язвительность вырвалась наружу. Эмоции, которые она сдержала, когда прочитала файл от Матвея в офисе, трансформировались в сарказм. Анна подошла к дивану и надела ярко-желтый пиджак.

– Нам пора ехать, – сообщила она.

Они вышли из дома молча. У Матвея явно возникли вопросы. Он не мог понять, что происходит. В его реальности такой реакции быть не могло. Когда он отправлял файл, опаздывал и включал песни, он хотел пробудить в ней эмоции, благодаря которым она осознает глубину своих чувств к нему. А получил язвительность. Анна понимала: его пазл не складывается из-за нехватки деталей.

Сели в автомобиль. Анна завела мотор. После того как она выплеснула порцию яда, ей немного полегчало. Матвей же продолжал смотреть на нее выжидающе. Его взгляд давил, но она делала вид, что сосредоточена на дороге.

– Ты очень сложная, Аня! – наконец выдал он.

– В чем? – она вопросительно подняла бровь.

– Ты без причин превращаешься в холодную льдину! – в его тоне слышался упрек. Он громко вздохнул.

– В чем проявляется мой холод? – поинтересовалась она.

– Например, ты не прикасаешься ко мне.

– Матвей Анатольевич, у вас амнезия? – Анна посмотрела на него возмущенно. – Несколько дней назад в ресторане, – напомнила она, – вы попросили вас не касаться. Я дала слово. Я его держу!

Казалось, что его глаза от удивления вылезут из орбит. Указательные пальцы двигались по кругу, соединяясь в видимой только ему точке. Судя по тому, как он активно тыкал ими в пространство, его пазл начал складываться.

– Хочу уточнить… – он сделал паузу. – Мы приехали домой после ресторана, и ты не прикоснулась ко мне, потому что дала слово?