Опекун для дочери бывшей. 1 часть

– Здравствуйте. – Надежда прикрыла дверь и прошла в центр кабинета, с интересом осматриваясь. Нечасто бывала здесь, но каждый раз поражалась окружающей красоте.

У Нины Павловны был очень хороший вкус, и это читалось в каждой мельчайшей детали.

– Присаживайся. – Заведующая заботливо улыбнулась и указала на место напротив себя.

– Что-то случилось? – робко спросила Надя и послушно присела на стул.

– Не совсем… – уклончиво ответила Нина Павловна, сняла очки и задумчиво закусила дужку. – Тебе ведь скоро восемнадцать…

– Я помню, через десять дней. – Надежда расплылась в улыбке, сообразив, что речь пойдет о дне рождения. Каждый год крестная старалась устроить ей настоящий праздник, и этот, конечно, не будет исключением.

– Твое обучение подошло к концу. – Надежда замерла от этих слов, а улыбка медленно сползла с ее лица. – Скоро начнут приезжать новые воспитанницы…

Отчаянно не понимала, что хочет донести Нина Павловна.

– Вы хотите меня выгнать? – спросила она, а в глазах застыли предательские слезы.

– Конечно нет, – поспешила заверить заведующая, но не успела Надежда выдохнуть с облегчением, как добила новой информацией: – Но я связалась с твоим опекуном, и он сказал, что скоро приедет за тобой.

– Что? – воскликнула Надя пораженно и рефлекторно отшатнулась, едва не упав со стула. При одной мысли о встрече с этим человеком становилось дурно, а внутри все тряслось от волнения. – Нет, – с ужасом закачала головой. – Вы не можете так со мной поступить!

Надежда видела его лишь однажды на похоронах своей матери, но так и не смогла забыть. Его образ врезался в память, пугая и притягивая одновременно. Он был просто бесплотным воспоминанием, недосягаемой мечтой и никогда не должен был обрести реальную оболочку. Она не готова была к встрече.

– Надюш, успокойся.

Нина Павловна встала, налила воду из графина и подала ей стакан. Присела рядом и приобняла за плечи. Прекрасно понимала волнение воспитанницы, но не могла поступить по-другому. Как бы ей ни хотелось, но оставить девочку у себя не имела права.

– Вы же обещали, что я смогу остаться здесь и преподавать…

Надежда умоляюще смотрела на нее, разрывая сердце в клочья, но Нина Павловна нашла в себе силы не идти на поводу у эмоций. Слушала лишь голос разума и оставалась непреклонной.

– Это нечестно по отношению к тебе, – мягко улыбнулась, сильнее сжала хрупкие плечики и прикоснулась губами к макушке. – С твоим талантом художника ты достойна большего…

– Я не хочу большего! – воскликнула Надежда, глотая слезы. Не понимала, за что с ней так поступают. – Пожалуйста, не выгоняйте меня. Я хочу остаться!

– Я не могу тебя оставить…

– Почему?

– Потому что есть закон. И я не могу его нарушать.

– Это несправедливо, – плакала Надя, размазывая слезы по лицу. – Я не хочу.

Казалось, жизнь кончилась и дальше уже ничего не будет. Вся ее вселенная заключалась в этой небольшой школе-интернате, в которой она училась вот уже шесть лет. А что за ее пределами, даже не представляла. Ей нравился этот крохотный мирок, в котором чувствовала себя спокойно и защищено.

– Ты еще очень молодая, жизни не видела… – Нина Павловна по-доброму улыбнулась, взяла салфетку и вытерла ее слезы с щек. – А твой опекун мне показался далеко не плохим человеком.

– Вы его не знаете, – судорожно всхлипнула Надежда и покачала головой.

– Но и ты не знаешь.

– Он ни разу даже не приехал ко мне за эти годы. – Она обиженно дополнила свои обвинения.

– Зато точно не забывал о твоем существовании, регулярно справлялся о тебе и присылал подарки.

– Не нужны мне его подачки. – Надя гордо вздернула подбородок и сложила руки на груди. Никому не рассказывала, сколько провела бессонных ночей ожидая его приезда, но так и не дождалась. А теперь, когда ее детская влюбленность давно прошла, больше не хотела его видеть.

– Почему сразу подачки? Это внимание.

– Ниночка Павловна. – Надежда сжала ее ладони и умоляюще заглянула в глаза. – Пожалуйста, придумайте что-нибудь. Не отдавайте меня ему.

– Деточка моя, ты помнишь свою маму?

– Конечно.

– Она очень тебя любила. – На губах заведующей появилась грустная улыбка. – И поручила твою судьбу именно этому человеку. Как думаешь, почему?

– Почему?

– Потому что доверяла ему. Разве ты можешь сомневаться в том, что она желала тебе только добра?

– Нет, но… – Надя не знала, что возразить. Искала достойные аргументы, но не находила. Никогда прежде не задумывалась на эту тему. Точнее, когда вспоминала Кирилла, ее сердце сбивалось с ритма, а голову наполнял туман из девичьих мечтаний. Мыслям о мотивах поступков матери просто не оставалось места.

– Прими ее волю и дай Кириллу шанс, – устало попросила Нина Павловна. – Может, все окажется не так плохо.

– Я боюсь… – честно призналась Надежда, но все же немного слукавила. – Там я буду совсем одна…

Боялась она не мифического «там», а своих странных эмоций, что вызывал в ней этот человек. Не знала, как себя вести, как контролировать их, как не выдать себя.

– Давай так. Ты поедешь с ним, но всегда сможешь мне позвонить, и я помогу тебе вернуться. – Нина Павловна предлагала достойный компромисс.

– Обещаете? – Надя сдалась. Ей просто не оставили выбора.

– Ну конечно. – Заведующая крепко ее обняла и поцеловала в щеку. – Ведь я твоя крестная.

– Спасибо. – Она улыбнулась и обняла в ответ.

– Собирайся. Кирилл приедет через неделю. Все документы я подготовлю.

– Хорошо. – Надежда кивнула и поднялась на ноги. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Выйдя за дверь, она прислонилась спиной к стене и возвела глаза к потолку. Тело сотрясала нервная дрожь, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Надя пыталась понять, что сейчас чувствует, но ничего не получалось. Внутри творился какой-то раздрай. Она была одновременно растерянна и подавлена, но в то же время где-то в глубине души теплился яркий огонек радости. Его тепло беспрепятственно разлеталось по венам и заставляло щеки пылать от смущения.

Что бы Надежда ни говорила, но себя обмануть было невозможно. Все эти годы она отчаянно ждала встречи. Мечтала увидеть загадочного опекуна хотя бы еще раз, чтобы освежись свои воспоминания о нем.

Закусив губу, Надя прикрыла глаза. В мозгу сразу возникло строгое лицо Кирилла, такое, каким она его запомнила. Видела четко каждую черточку, каждую незначительную деталь, ведь так часто прорисовывала их в своем сознании, боясь забыть. Он не улыбался, губы были сжаты в тонкую линию, а глаза наполнены болью, одиночеством и тоской. Точно такие эмоции зеркально отражались в ее душе. Может, поэтому она так тянулась к нему?