Мой новогодний Форс-Мажор

– Нет, что вы, – качаю головой. – Я от вас никуда не уйду.

Косолапов молчит несколько секунд и барабанит пальцами по столу.

– Я против, – выдает наконец. – Это слишком тяжелый график. А ты вроде в мед собиралась поступать? Готовиться надо.

– Может, хоть санитаркой? Или сестру устроить, а я за нее работать буду.

– А она что, немощная? – усмехается Косолапов. – Заяц, ты работать-то умеешь?

– Я не заяц, – огрызается недовольно Риша. – И все умею.

– Нам деньги очень нужны, – умоляюще складываю руки. Алексей же может помочь что-то придумать.

– Без ножа режешь, – вздыхает он и сжимает пальцами переносицу. – Сколько лет сестре?

– Пятнадцать.

– Мало, Ян.

В коридоре раздаются ритмичный цокот каблуков, стремительно приближается, и дверь без стука открывается.

– Косолапов, не занят? – Женский голос, строгий и властный.

– Эмма Эдуардовна. – Алексей Михайлович расплывается в добродушной улыбке.

Оборачиваюсь и робко застываю. Женщина красивая такая, немного за тридцать. Очень грациозная и утонченная, как фарфоровая статуэтка. Кожа белая, почти прозрачная. Волосы черные как смоль. А глаза голубые-голубые, бездонные и холодные. Она окидывает меня ледяным взглядом и, слегка усмехнувшись, закусывает губу.

– Я помешала?

Не могу выдавить ни слова, лишь качаю головой и нервно сглатываю.

– Ян, присядь пока, – приходит на помощь Косолапов и сосредотачивается на Эмме. – Для вас всегда свободен.

– Приятно. – Она подозрительно прищуривается, упирается ладонями на стол и подается вперед. – Но не прокатит. Отчет где?

– Ну Эммочка Эдуардовна, пощадите, – притворно стонет Алексе. – Конец года.

– Вот именно, – хмыкает она и щелкает пальцами. – Тебе финансирование нужно? Или ты на сторону перебежал?

– Конечно нужно. Колмогоров – это так… подработка.

– Вот. Два дня у тебя.

Мы с Ришей переглядываемся, но никак не участвуем в их разговоре. Нас это вообще не касается. Я не знаю ее, но, видимо, кто-то из начальства.

– Я понял, – вздыхает заведующий.

– Ах да. – Эмма достает из кармана белый конверт. – Премия от Красовского. За его сыном же хороший уход? – Изящная бровь выразительно изгибается, а губы расплываются в ухмылке.

– Самый лучший, – честно обещает Алексей, а мои щеки вспыхивают от стыда, ведь я недавно избила этого мажора. – Спасибо, что зашли.

Эмма разворачивается, неожиданно улыбается мне и уходит. Дверь закрывается, а я облегченно выдыхаю. Не женщина, а ураган.

– Она всегда такая? – тихо спрашиваю я.

– Какая? – смеется Косолапов.

– Страшная, – зябко веду плечами.

– Брось, она хорошая. Просто своеобразная. – Он кидает конверт на стол. – Премия, кстати, тебе.

– Мне? – недоверчиво хлопаю ресницами.

– Ты за мажором ухаживаешь?

Робко киваю, в очередной раз сокрушаясь за свое поведение.

– Значит, тебе.

– Спасибо огромное, – прижимаю конверт к груди. – Вы меня очень выручаете.

– Ян, это честно заработанные тобой деньги. Но новогодние праздники ты проводишь в больнице и со мной на связи. Я могу на тебя положиться?

– Хорошо. Конечно! Только сестра… мне некуда ее…

Оборачиваюсь к притихшей Карине.

– Санитарка. Пока неофициально, – выдыхает Косолапов. – С остальным потом разберемся.