Танцующие с волками. Символизм сказок и мифов мира

Сокровища, клады

В толще земли, в ее глубинах, гротах, пещерах таятся несметные сокровища – драгоценные камни и металлы, сапфиры и алмазы, золото и серебро. И в человеке таятся бесценные сокровища талантов и возможностей, в глубине его подсознания, в скрытых гротах его души, тайных ходах и пещерах сознания. Земля рождает сокровища, и человек рождает золото мудрости, алмазы воли, серебро интуиции, сердолики любви.

Лабиринт – множество путей, переплетенных, запутанных, ведущих в тупики. И лишь один из них способен вывести из хитросплетений лабиринта. Мрак лабиринта подобен мраку иллюзий, приводящих сознание в тупик, но среди множества блуждающих дорог, всегда есть одна выводящая из плена, всегда есть дорога к свободе.

Лабиринт – сознание, заблудившееся в иллюзиях. Здесь нельзя не вспомнить лабиринт Минотавра и спасительную нить Ариадны. Минотавр – человек с головой быка – символ агрессии, управляющей сознанием (см. 315, о Тесее и Минотавре). Лабиринт Минотавра – это плен страстей, агрессии, животных инстинктов. Вывести из этого плена может свет разума и нить мудрости.

Горы – вершины земли, вознесенные в небо, блистающие в сиянии солнца. Горы – архетип устремления сознания к обелискам мудрости, к пикам познания, это торные дороги к совершенству, в небеса свободного полета мысли, неисчерпаемых пространств фантазии.

Пещеры – сокрытые под землей ограниченные пространства, лишенные света, скрывающие в себе нечто – либо сокровища, клады, либо драконов, химер, змей и скорпионов. Пещера подобна потайной кладовке сознания и души, в которой при наличии факела знаний можно разглядеть либо мерцание драгоценных камней талантов, либо химер и чудовищ разума.

Погружение в землю, в зависимости от контекста, может означать либо погружение сознания в область материального, инволюцию, смерть разума, либо преображение сознания, освобождение от иллюзорного, трансформацию и прорастание новыми побегами плодотворных мыслей.

Недостача или жажда познания и трансформации?

Пытливости нашей нет конца: конец на том свете. Удовлетворенность ума – признак его ограниченности или усталости. Ни один благородный ум не остановится по своей воле на достигнутом: он всегда станет притязать на большее, и выбиваться из сил, и рваться к недостижимому.

    Мишель Монтень. «Опыты»

Сказки начинаются с проблемы, которую нужно решить. Либо начало повествует о счастии, на фоне которого возникает беда и дальнейшее повествование показывает путь избавления. Пропп называет начальную ситуацию недостачей. Главному герою чего-либо недостает – невесты, волшебного коня, яблок и др., в результате герой отправляется на поиски. «Эту недостачу, – пишет Пропп, – можно сравнить с нулем…»

Можно взглянуть на начальную ситуацию иначе. Сказка даже в своей изначальной ситуации содержит не недостачу, а потенцию к изменению. Содержит пружину трансформации, которая разворачивается таким образом, что герои и вся ситуация целиком преображаются. Эту пружину можно сравнить с желанием цыпленка вылупиться из скорлупы. Разве ему чего-либо недостает? Он просто не может иначе, его скорлупа тесна для него, и ему просто необходимо ее разбить.

В начале повествования мы видим у героев не недостачу, а желание изменить свою жизнь, желание обрести возлюбленного или возлюбленную, обрести волшебные предметы. Т. е. желание обрести новые прекрасные качества своего сознания и души. Вступить в брак, т. е. воссоединить свою божественную природу, свою глубинную мудрость – Царевича с плодотворной созидательной сферой чувств – Царевной. В начале сказки мы видим жажду нового, необходимость преображения. Эта жажда, понимание необходимости может исходить от старого царя, желающего поженить сыновей и выбрать себе преемника. Старый царь, как накопленный, но отживший опыт, посылает за жар-птицей – небесной мудростью, т. е. царь желает обновить свое сознание. Это желание может исходить от Царевича и от женского начала. Желание красной девицы аленького цветочка или перышка Финиста – устремленность души к мудрому Логосу.

Даже когда мы видим запрет и его нарушение, например, не открывать одну дверь – это желание познать, освободиться от неведения, пусть это повлечет тяжелые последствия, но в конечном итоге герой узнает, что за дверью и как с этой силой справиться. Если это Кощей – как от этой силы хаоса освободиться.

В начале сказки мы видим жажду познания и в конце – обретение этого драгоценного знания.

«Ничто великое в мире не совершалось без страстей» (Галилео Галилей).

Горизонтальное и вертикальное перемещение в сказке

«Объект поисков, – пишет Пропп, – находится «в другом», «ином» царстве. Это царство может лежать или очень далеко по горизонтали, или очень высоко, или глубоко по вертикали».

Действительно, путешествуя вверх по вертикали, герой летит в иное царство на коне, ковре-самолете, птице или же он взбирается по ветвям космического древа, попадая в новые миры и т. д. Конь, птица, ковер-самолет, летающие в небесной сфере, несут ее качества, т. е. это духовные начала, влекущие героя в небеса своего сознания. Это осознанный путь познания своей небесной божественной природы, познания объективной истины разлитой во всем мироздании, являющейся основой всего.

Когда герой погружается под землю через колодец, подземелье, пещеру или же попадает на дно морское, он обнаруживает там такой же мир – с небом, солнцем и землей. Это погружение в область подсознания, в глубины своего конкретного я, обнаружение в тайниках своего бытия чудовищ-иллюзий и драгоценного архетипического опыта, извлечение из подсознательных глубин бесценных талантов, неограниченных возможностей. Если путешествие вверх по вертикали – это осознанное постижение ступеней истины, сокрытой во всем окружающем мире, то погружение вниз – это познание своего дна и сокрытых плодотворных сил.

Путешествие по горизонтали в иное царство – это познание истины и внутри себя и во вне. Горизонт соединяет небо и землю.

Русские народные сказки

«Как же мне, старцу
Старому, не плакать.
Как же мне, старому, не рыдать:
Потерял я книгу золотую
Во темном бору,
Уронил я ключ от церкви
В сине море».
Отвечает старцу Господь Бог:
«Ты не плачь, старец, не вздыхай,
Книгу новую я вытку звездами,
Золотой ключ волной выплесну».

    С. Есенин. «Ключи Марии»
Приводит народные слова Сергей Есенин в своем исследовании корней русской культуры, сетуя на то, что мы утеряли символический язык «избяных заповедей», космогоническое, сакральное значение орнамента, одежды и утвари – всего созданного руками человека предметного мира, несущего сказания о вселенной и смысле бытия. И буквы, и складывающиеся из них слова – это тоже золотые ключи, открывающие врата церкви нашей души, храма нашего Бытия. Книга жизни, вытканная звездами, ветрами, волнами, цветами и травами всегда открыта перед нашим взором, и мудрый разум предков ушедших эпох отразил ее в символах архитектуры и орнамента, мифа и сказки.

«Современный человек, разделивший миропонимание на обыденный уровень, не выходящий за рамки бытовой ориентации в окружающем пространстве, и отвлеченно-научный, доступный далеко не каждому, с большим трудом способен понять, как мыслил древний человек. В его сознании не было такого разделения, и он, образно говоря, постоянно носил в своем представлении весь Космос, усматривая аналоги космологическим процессам в окружающем мире и согласовывая с ними свою собственную деятельность… И человеческое тело, и булыжник состоят из одних и тех же атомов и молекул. Разве это дает основание считать, что духовное богатство человека можно измерить, рассматривая химический состав его материального тела? Но ведь именно так и поступают формалисты по отношению к природе орнамента» (Л.М. Буткевич. «История орнамента»).

И не только по отношению к природе орнамента. Тело мифа и сказки сложено из букв, звуков и слов, как тело человека из молекул. Так где же тот золотой ключ, открывающий душу человека и душу сказки?

Любая вещь, созданная в древности, рассказывала языком символа мифы о сотворении мира и человека.

С самых истоков возникновения человечества люди стремились украсить предметы быта, вещи, которыми пользовались. Но это было отнюдь не просто стремление к красоте, это был способ осознания себя в пространстве окружающего мира. Орнамент, который изображался на камне или керамике, несет в себе символы, отображающие законы вселенной.

В сознании древнего человека любая созданная им вещь несла в себе смысл всего бытия, миф о сотворении мира, о цели и смысле жизни его самого в этой безграничной вселенной. Круги, кресты, ромбы, зигзаги, покрывающие глиняные горшки или деревянные изделия, отражали космос – солнце и круговращательное движение, стороны света, смену времен года, мифологическое отделение света от тьмы и т. д. Предметный мир, миф и сказка были неотделимы друг от друга, являясь наставлениями, духовной грамотой о способе гармоничного и счастливого бытия в этом мире. Линии орнамента, вышивка костюма, занавесок, полотенец, резьба, покрывающая утварь и стены дома, архитектурные элементы избы, устное творчество – фольклор, сказка, миф – все это древняя молитва, письмена мудрости, напоминание о праведной и плодотворной жизни. Как писал Сергей Есенин, исследуя символику орнамента, русский человек, встав рано утром и умывшись водой, прикладывал к лицу полотенце с вышитым на нем древом жизни, напоминая себе, что в конце этого дня он, подобно этому мировому древу, должен принести плоды своих рук и шишки своих дум.

Орнамент костюма и утвари любого древнего народа несет в себе космогонию, целый рассказ об окружающем мире и способе гармоничного бытия в нем.

Для того, чтобы уметь интерпретировать символы русских сказок, необходимо понимать значение всего предметного мира древних славян.

Так, познавая символику народного костюма, его космологический характер, его обереги-заповеди, становится понятным, какую рубаху сшила Царевна-лягушка царю. Применяя знания о трехчленном делении избы, можно прийти к выводу, что Емеля возлегает и путешествует на печи – сердце дома-храма. Опираясь на символику прялки, становится понятным значение волшебного клубочка и пряжи, серебряного донца и золотого веретенца и т. д.

В славянской культуре символ имеет понятие оберега. Символами украшали все, чем пользовались и где жили. Это «изба-храм», как называл ее Сергей Есенин, а ее обереги – «избяными заповедями». Конь на крыше, петухи и розетки на ставнях и фронтоне избы – символы солнца и его лучей. Матица – символ Млечного Пути, волнистые линии – воды и дождя, ромбы с точками – символы засеянного поля. Крыша является символом неба, сруб – мира земного с четырьмя сторонами света, подвал – мир подземный. Так изба отражала представления о мире, была целым необъятным космосом. Изба – человек. Крыша избы – голова, сруб – тело, печь – сердце, подпол – ноги.

Все предметы несут в себе рассказ о мире: вышитые полотенца и коромысла, сундуки, валики для стирки белья, прялки, костюм, постельное белье, занавески, дорожки тканых ковров.

Женский головной убор часто нес птичьи атрибуты – перья. Название кокошник от кокоши – птицы. Птицы – символ небесной сферы, оберегающей голову и соотносящей сознание с миром духовным. О символике кокошника говорится в памятнике письменности начала XII в.: «Якоже кокошь осенять птенца своа, крилома своима обымающи, тако и Божиа сила всю обиать деву, и се есть, еже осенить тя» (Е.В. Политковская. Как одевались в Москве и ее окрестностях в XVI–XVIII веках. М., 2005). Таким образом, кокошник – символ небесной божественной силы, благословляющей, осеняющей деву.

«Прядение, или Подоить тучку»

Прялка отражала космогонические представления древних славян, где солнце, рождаясь из наднебесного высшего мира, согревает мир земной и совершает путешествие в мир загробный, замыкая круг. Кудель привязывали к вершине прялки, т. е. к миру небесному, и спускали оттуда нить, свивая ее символически из света, из небесной влаги.

Неотъемлемая часть костюма – пояс. Пояс служил оберегом, без него в некоторых губерниях даже спать не ложились. Пояс – символ солнечных лучей, поэтому он часто красного цвета, а также символ радуги, опоясавшей человека и оберегающей его от зла. Пояс отделял внутреннее от внешнего, познанное от непознанного пространства хаоса, был символом организации внутреннего мира человека.

Фигурка коня на ковше – символ солнца, таким образом, вода, помещенная в ковш, символически наделялась солнечными принципами.

Сундуки, наличники на окнах, валики для стирки белья и т. д. – все украшалось символами солнца, воды и земли, напоминая, как человек должен жить – по законам солнца, т. е. добра, истины, привнося в жизнь чистоту ума и души, отраженные в символах воды, и в конце каждого дня приносить прекрасные плоды своих рук. Таким образом, любая вещь была не просто произведением декоративно-прикладного искусства, но и несла в себе целую философию.

Изделия декоративно-прикладного искусства Древнего мира можно назвать молитвой и мудростью, запечатленными в трехмерной форме, несущей прикладное назначение. Если перевести язык древних на наш современный, то на каждой вещи окружающего нас мира – на мебели, посуде, одежде, на полу, оконных рамах, на домах, дорогах, машинах, витринах, – везде мы бы видели надписи: «помни о вечном», «стремись к мудрости», «будь справедливым», «люби и пробуждай любовь повсюду», «будь плодотворен», «стремись к чистоте души»…

«Вся наша жизнь есть не что иное, как заполнение большого, чистого полотна рисунками» (Есенин С. Быт и искусство. Собр. соч. в 2-х томах. М., 1991).

Это стремление к гармоничному бытию в окружающем мире отражено не только символами предметного мира, но и заповедями мифа и волшебной сказки, выкристаллизовавшими в течение тысячелетий мудрые наставления-законы.

Читая мифы и сказки, мы отождествляем себя с главными героями, особенно к этому склонны дети. Сказки дают молодому сознанию веру в безграничные возможности, способность преодолевать чудовищные трудности, напутствия к праведной жизни, непрерывное стремление к новым подвигам и открытиям.