Девочка, продолжая смотреть на Владимира, одной рукой закручивала подол коротенького платьица, а другой дотронулась до цветов, заставив рисунок на клумбе измениться.
– Они такие смешные. Правда? – так и не сводя с Владимира взгляда, часто моргая и удерживая улыбку, спросила она.
Он, кивнув, ответил:
– Да, смешные.
Девочка продолжала вновь и вновь создавать волны, а цветы преображались во всё новые рисунки, ни разу не повторяясь. Владимир внимательно смотрел на них, и вдруг возникло ощущение, что цветы передают настроение. До того как девочка в первый раз прикоснулась к бутонам, рисунки, созданные волнами от его руки, напоминали вихрь, шторм, дождь. Преобладали тёмные оттенки, а сейчас яркие орнаменты сменяли друг друга. Изменились и цвета – стало больше оттенков жёлтого, оранжевого, красного.
«Красного!» – промелькнуло в голове. Он поднял лицо к небу. Несколько странных объектов, обозначенных им, как НЛО, пронеслись в небе на различной высоте. А дальше однородное голубое небо. Ни облаков, ни солнца – вот что показалось ему странным. Яркий день, но жары не ощущалось. Но и не прохладно. Никакого намёка на ветерок, хотя дышалось легко. Он медленно обвёл взглядом площадь. Нет деревьев, нет птиц. Нет детей, кроме единственной девочки, которая стояла рядом и играла с цветами. Он взглянул на неё и вновь осмотрелся, убеждаясь, что больше ни единого ребёнка на площади, как, впрочем, и стариков. Некоторых можно было с натяжкой назвать пожилыми, но не старыми. Он вспомнил разговор странной дамы и посмотрел на здание, напоминающее дворец, который недавно покинул. В одном окне дёрнулась портьера, скрыв чьё-то лицо. Дворец оказался единственным в поле видимости, похожим на постройку правильной формы. Все остальные здания сильно отличались от него. Владимир вздохнул и вновь перевёл взгляд на клумбу, задав себе вопрос: «Чёрт побери, да где же я всё-таки нахожусь?»
Глава 3
Владимир отошёл от клумбы и присел на ближайшую скамейку. Девочка продолжала играть с цветами. Немного полюбовавшись появлением новых рисунков, Владимир переключился на высокое здание, стоявшее неподалёку. Небоскрёб, облицованный голубым стеклом или построенный из него, походил на высокий, узкий айсберг с подтаявшими участками снизу. Его поверхность, поделённая на прямоугольники, зеркально отражала другие строения и колонны. Можно было предположить, что уже готовое высокое здание вполне обычной формы потянули в разные стороны за верхние края, придав ему такой странный вид. И, казалось, совершенно непонятным, почему оно до сих пор не рухнуло.
– А я не видела тебя раньше.
Владимир повернулся. Девочке, видимо, наскучила игра с цветами, и она вновь решила поговорить с ним.
– Просто я здесь впервые, – улыбнулся он.
– А-а-а… понятно, – она несколько раз кивнула, продолжая лукаво смотреть. Владимир почему-то вспомнил конкурсы красоты среди детей, когда мамы вот так же усердствуют, превращая своих маленьких дочек в привлекательных взрослых куколок. Видимо, и эта девочка «продукт» современной моды.
– А ты откуда прилетел? – малышка часто захлопала своими огромными ресницами, улыбнувшись как можно шире.
– Я?
Она, склонив на бок голову, продолжала смотреть, не убирая улыбку.
– Я даже не знаю, как тебе объяснить.
– Ты хочешь сохранить это втайне? – прищурившись, спросила девочка.
– Наверное… да, – неуверенно ответил Владимир. Ему бы и самому хотелось узнать ответ, только не откуда он, а куда попал.
– А имя у тебя тоже тайное? – она наклонила голову в другую сторону.
– Имя? Нет. Имя у меня открытое.
– Открытое? – удивлённо посмотрела девочка. – Никогда не слышала такого имени.
Владимир засмеялся.
– Да нет. Звать меня – дядя Володя.
– Дядя Володя? – малышка сморщилась. Ей явно не понравилось. – У тебя скучное имя.
– А Вальдемар? – улыбнулся он.
– Это благородно, – девочка одобрительно кивнула, оценивающе осмотрев его с головы до ног.
Владимир улыбнулся, видя, как меняется его юная собеседница, превращаясь из ребёнка-куклы в девушку-куклу, пытаясь строить глазки.
– Тогда так и называй меня.
– Хорошо, Вальдемар. А меня звать Мальвина, – часто моргая, она, улыбаясь, с гордостью приподняла подбородок.
Владимир, с трудом сдержав улыбку, сказал:
– Какое красивое у тебя имя. Только у Мальвины волосы должны быть голубые.
– Голубые? – вновь превратившись в ребёнка, с удивлением спросила Мальвина.
– Да.
– У меня никогда не было голубых волос.
– Это я про сказку. Буратино. Знаешь?
– Нет. А что такое сказка?
– Сказка? – удивился Владимир. – Это такой рассказ для детей.
– Рассказ? – насупилась девочка. – А, поняла, – она театрально махнула рукой, чем-то напомнив странную даму в голубом. – Информация? Да?
– Да, – немного удивившись такому сравнению, ответил Владимир.
– Я хочу узнать, как буду выглядеть с голубыми волосами. Вернусь домой и поменяю их.
Владимир улыбнулся.
– Сейчас! – процедила сквозь зубы девочка, обернувшись. – Видишь, я разговариваю!
Владимир проследил за её взглядом. Метрах в десяти от них на лавочке сидела девушка и внимательно смотрела на Мальвину и Владимира.
– Это твоя мама?
– Мама? – удивилась девочка. – Это Лулу.
– Лулу. Красивое имя, – он вновь взглянул на девушку. – И сама она красивая.
– Ты смешной, – Мальвина посмотрела на Владимира с обычной улыбкой ребёнка. – Я сама придумала ей имя.
– Она твоя няня?
– Это мой персональный рибо.
– Рибо?