Я – оптимист. Часть 2. Юность

План был такой: я зову его поговорить в подъезд, и, как только он начинает распускать руки, кричу, забегают мальчишки. Мы приступили. Гостя долго уговаривать не пришлось: едва я попросила его побеседовать один на один, он вскочил с лавочки, взял меня за руку и повел в подъезд. Страха я не чувствовала, только отвращение. В голове не укладывалось: как можно взрослому мужику так себя вести – есть много свободных женщин за тридцать, которые только обрадовались бы такому вниманию, мать моя, например, ну или ее сестра. Зачем лезть к малолетке?!

Когда мы подошли к подъезду, от страха у меня стали подкашиваться ноги, казалось, что мальчишки могут испугаться и слиться или просто не успеть вбежать, но обратного пути не было. Наш гость прижал меня к стенке, и я закричала. И закричала так, что, наверное, слышно было даже в соседнем городе. Началась потасовка, гость был довольно крепкий. Я не могла двигаться от страха, просто села в угол на колени и закрыла уши. «Дед», так мы его прозвали, кстати, побежал. Ребята бежали за ним и били всем, что попадалось под руки. Я не знаю, сколько времени это длилось, но за мной зашла Сашка с гордым лицом и чекушкой, которая была очень вовремя. Вскоре вернулись остальные, и мы решили допить в подъезде, шепотом обсуждая ситуацию, не понимая всего абсурда. Почему мы должны сами себя защищать от таких ублюдков?! Было четыре часа утра, и Сашка впервые не ночевала дома, осталась у меня. Утром она позвонила бабушке, узнав, что ее наказали, вернулась домой, но прежде мы собрались в подъезде и договорились, что, если кто увидит рядом «деда», сразу начинает звать на помощь. Мальчишки пошли провожать Сашку домой, а мы разошлись по квартирам.

У родителей была очередная гулянка, а мы с Максом, Димоном и Марусей сидели на площадке. Вышла матушка и попросила мальчишек сходить в магазин, как положено, с запиской. И они ушли. Минут через двадцать из нашей квартиры выбежали матушка с тетей Валей и бросились к лифту, мы испугались и стали расспрашивать, что случилось. Оказалось, что за Димоном и Максом гонялся какой-то мужик, и женщины побежали их спасать. Мы сразу поняли, кто это был, и побежали ко мне в квартиру, где сидел дядя Вася и орал из окна на «деда», чтобы отпустил мальчишек: выбежать он не мог, по известным нам всем причинам. Мы, недолго думая, побежали на улицу.

Когда мы спустились, то услышали от «деда» обвинения в сторону Макса с Димоном, мол, они его избили и сняли цепочку. Родители стояли в недоумении, но когда он увидел меня, то оцепенел. Я попросила всех замолчать и задала вопрос, не помнит ли он, как приставал ко мне. «Дед» замялся. Тут матушка пришла в ярость и кинулась избивать педофила. Так как во дворе все друг друга знали, наши соседи подключились к конфликту в момент, когда матушка с тетей Валей уже расцарапали его и порвали футболку. Их оттащили и сказали, что если он сейчас не уйдет, то приедет милиция, мы коллективно напишем заявление. Перепуганный «дед» убежал. Единственное, что крикнули ему вслед из толпы, чтобы рожи его во дворе больше не видели. И мы, правда, его больше не встречали. Остался один вопрос: куда все-таки делась его цепочка? Но это нас совсем не волновало, однако ходить по одному мы перестали.

Иришка

Эта сильная девочка жила на восьмом этаже. У нее был диагноз ДЦП. Мы ее любили за то, что она никогда не вызывала жалости и просила к ней относиться, как и ко всем остальным детям, несмотря на ее сильную хромоту. Это достойно большого уважения. Во всех детских играх мы брали ее к себе в команду, даже когда нужно было много бегать. Никогда не считали ее не такой, как мы, потому что все были в одной лодке, уважали друг друга и защищали.

Смех Иришки был отдельным поводом с ней дружить: когда она начинала смеяться, смеялись все. Иногда это затягивалось на двадцать минут, иногда я не могла успокоиться даже пару часов. Посмеяться я любила, поэтому перед встречей с ней всегда заготавливала пару шуточек, как хорошую инвестицию в веселый вечер.

К Иришке я любила заходить после школы, потому что у нее всегда было много видеокассет и можно было посмотреть что-то интересное. Но, когда бы я ни приходила, всегда был включен ее любимый сериал, никогда не догадаетесь, какой… Это «Лики Смерти». Если не знаете, то лучше не гуглите, а расскажу сама. Это такая жуткая документалка, где в морге на операционном столе делают вскрытия людей, которые умирали при странных обстоятельствах. Этим увлечением Иришка нас немного пугала, но ее смех скрашивал все. Видимо, она любила морги и странные обстоятельства…

Кстати, а вы когда-нибудь были в морге? Сейчас я вам расскажу о своих впечатлениях.

3. Не воровка, не шалава

– Может быть, ты работаешь проституткой, и он тебе просто не заплатил? —предположил опер.

– Я повар, снимаюсь в кулинарных передачах, наберите в интернете, я не проститутка, – оправдывалась я.

– Слушай, ну… сегодня Рождество, давай мы тебе купим пивка, вещи мы твои найдем и привезем, зачем портить всем праздник? Ты знаешь, сколько времени нужно расследовать «износ», сколько работы проделать? – не унимался полицейский.

– Я буду писать заявление, кажется, что мне нужна медицинская помощь, у меня сильно болит шея, – продолжала я.

– Ладно, поехали.

Мы сели в «таблетку». Прошло четыре часа с того момента, как я выбралась из леса, и в голове было одно желание – довести дело до конца. В машине было очень холодно и жутко пахло перегаром, моим, конечно. Мы подъехали к краевой больнице и вошли в приемное отделение. Опер пытался объяснить, кто я, на что сотрудники больницы начали беспокойно выражать недовольство, на каком это основании они должны проводить осмотр. Рассказ, что девушка пришла в отделение в шесть утра вся в крови, без документов не вызывал жалости, только подозрения. Хотя я прекрасно понимала, что мне хотя бы должны были дать «Пастинорм», это первое, в чем сильно нуждалась. Но осмотр тоже не повредил бы. Пока опер спорил с медсестрами, вышел заведующий отделением и сказал, мол, «бомжей мы не принимаем». И тут меня понесло.

– У меня есть связи на телевидении, я вас всех накажу, как только доберусь домой. Вы не имеете, как минимум, морального права отказывать мне в первой помощи, в первую очередь, у вас самих, возможно, есть дети и родственники, которые могут попасть в подобную ситуацию! – разозлилась я.

– Наши дети по ночам не шляются, – сказала дежурная.

– Поехали, есть одно место для осмотра, – подытожил опер и проводил меня обратно в «таблетку».

Ехали мы недолго, но я уже наполнилась злостью достаточно, чтобы иметь стойкое желание довести все до конца, ведь теперь у меня появились новые враги. Я увидела странный двухэтажный барак, который не вызывал никакого доверия и, посмотрев на опера, выдавила:

– Меня все равно найдут, а вас всех накажут.

– Успокойся, сегодня праздник и никто не хочет работать, сейчас сделаем экспертизу, и поедешь домой, – успокоил опер.

– Я не проститутка, – не унималась я.

– А вот это тебе еще предстоит доказать, ты готова к этому? – спросил полицейский, и я кивнула.

Конечно, я была готова ко всему: все детство и отрочество готовилась. И осознавала, что мне предстоит очень серьезная битва, в первую очередь, с самой собой.

Нас встретили двое: дядька судмедэксперт и труп, который он забыл накрыть, а может, просто не захотел. Я сразу поняла, что это морг, но даже обрадовалась: в этом бараке было минимум живых, способных обвинить меня в чем-то. Прохладно и очень тихо. Труп выглядел даже лучше, чем дядька эксперт, тот был хотя бы причесанный. Интересно, что с ним случилось…

– «Износ», – кратко объяснил эксперту опер.

– Я не проститутка, – пояснила я.

– Да, не похожа, пошли, – заключил лохматый дядька.

Мы поднялись на второй этаж, мне предложили лечь на кушетку и раздеться до пояса. Опер почтительно отвернулся, а эксперт надел перчатки и сразу забрал мои трусы, положил их в вакуумный пакет, взял мазок.

– Одевайтесь, – сказал лохматый.

– А трусы? – спросила я.

– Они останутся здесь, – проснулся опер.

После эксперт попросил меня встать и взял ножницы.

– Борьба была? Материал мог остаться под ногтями? – продолжал эксперт.

– Да, волосы могли тоже остаться в машине, – ответила я.

– «Шарит», – бросил дядька полицейскому.

Конечно, «шарю»: после первого нападения педофила я стала изучать эту тему, так сказать, на будущее. Эксперт отстриг мне ногти и кончики волос. «Вот это сервис, – подумала я, – маникюр и услуги парикмахера, причем абсолютно бесплатно». Маникюр, конечно, плохо получился, но, если вы когда-то посещали начинающего мастера в роли модели, поймете, о чем говорю.

– Родственники уже тебя ищут, сейчас я отвезу в следственный комитет, пусть они теперь решают, что с тобой делать, – сказал опер.

– Хорошо, а домой когда? – спросила я.

– Они сами решат, когда тебе домой, и не забудь их предупредить, что ты не проститутка, а телезвезда, – попытался пошутить он.

Я промолчала. Да, на тот момент у меня уже были выходы и на ТВ, и на радио, а как я к ним попала, сейчас расскажу. Историю, что у меня была со следственным комитетом, вы читали еще вначале.

4. Песня для радиоэфира

В нашей компании я была заводилой и постоянно придумывала интересные мероприятия. А еще я очень полюбила музыку, так же, как и книги. Кассеты на магнитофон стоили дорого, но песню можно было заказывать на радио во время вечернего эфира приветов и слушать то, что нравилось, а иногда даже записать на кассету, чтобы потом снова прослушивать. Я брала старую кассету и записывала новую музыку на прежние записи, которые уже разонравились. Так я и начала постоянно звонить на эфир, по прошествии месяца меня стали узнавать ди-джеи, было очень приятно. Чуть позже мы настолько подружились, что они начали мне сообщать время конкурсов, и я снова начала получать подарки, выигрывала часто, да и дозванивалась всегда. У меня даже получалось водить друзей на концерты и в кино абсолютно бесплатно.

Как-то раз во время очередного звонка на эфир в ожидании, когда закончится песня и я смогу общаться, мы с ведущей разговорились. Я узнала, что она живет в соседнем доме, и, конечно же, напросилась к ней в гости. Это была большая радость, я попросила ребят скинуться, чтобы принести ей коробку конфет, они не отказали. Так я и стала частым гостем у ди-джея радио.

В итоге мы так сдружились с ведущими, что могла звонить им на радио в любое время просто поболтать, особенно, когда шел ночной эфир, – им тоже было одиноко. Я забирала домашний телефон в комнату и, пока сестра гуляла с друзьями, общалась с ребятами.

На пороге был День радио, и я решила порадовать ди-джеев стихами, но не знала, как преподнести, ведь просто прочитать стихи было довольно банально. В то время по телевизору шла первая «Фабрика звезд», и мы с друзьями собирались у Танюхи, брали соленые семечки, «Кока-Колу» и наслаждались просмотром. Тогда мне в голову пришла идея: взять песню группы «Фабрика», наложить новые стихи и спеть с девчонками в прямом эфире. Как раз у Иришки дома было два домашних телефона, и мы смогли бы спеть вчетвером.

Я начала писать. Получилось довольно быстро, я собрала Танюху, Марусю и Иришку, и мы стали репетировать. Сошлись на общем мнении: главное, Иришке не начать смеяться во время нашего дебюта на радио. В итоге она петь отказалась, и мы разделили куплеты на троих. Думаю, что Иришка не верила, что сможет сдержаться и не сорвать наше выступление.

Наступил День радио, мы пораньше сбежали с уроков и собрались у Иришки. Отрепетировали еще раз, и я начала дозваниваться. За два года непрерывных звонков на эфир я прекрасно знала, как это сделать легко, да и не буду лукавить, дорогой читатель, сами ди-джеи подсказали, как это делать. Я дозвонилась, объяснила ведущей, что у нас сюрприз, и начался эфир. Когда мы пели, в эфире стояла гробовая тишина, и в конце мы услышали, как вся студия нам аплодирует, ну или ди-джей просто включила запись аплодисментов. Просто от восторга, что мы смогли это сделать, не стали прислушиваться. Ведущая попросила не класть трубку, а она сейчас включит нам песню, которую мы заказали. Пару минут она молчала, пока мы кричали за кадром, обнимались и поздравляли друг друга, а потом объявила, что нас приглашают в студию, чтобы записать трек для архива радио. Вот это победа! Получать подарки приятно, а вот приехать на студию и оставить свой след в истории радиостанции, было просто невероятно. Настало время готовиться к записи.

Несмотря на то, что на дворе было лето, кто-то из нас сумел подхватить бронхит и заразить всех. Я хоть и была самая активная в компании, но иммунитет был слабоват еще с детства, и мы все поняли, что разносчиком заразы была я. Так как мы курили сигареты, вылечиться было довольно сложно, кашляли просто взахлеб. Танюшина тетя тоже занималась вокалом, и мы позвали ее спеть с нами, хоть и не понимали, когда сможем приехать, потому что все кашляли, а я еще и температурила. Возможно, от волнения у меня сработала психосоматика, и я не понимала, как сейчас очень оперативно вылечиться (бросать курить, конечно, не собиралась). В итоге мы все равно решили поехать и записаться.