Идеалы Джаэль

Хотя Джаэль была приверженцем здорового питания, но дома всегда держала вазу с хорошими шоколадными конфетами. Эта привычка родителей передалась и ей: мало ли гости придут, а кофе без шоколада – крах гостеприимству.

Но зачем столько конфет понадобилось Аре? Ведь готовая еда была в холодильнике, ему оставалось просто разогреть ее. Она начала внимательно оглядываться вокруг и обнаружила на кровати ручку, точнее корпус от ручки, без пасты. Тут Джаэль поняла, что запах в комнате стоит далеко не ароматный: смесь гари и чего-то тухлого. Видимо, что-то уже успело погаснуть, но запах не успел раствориться в воздухе.

Страшная мысль пронзила ее. Неужели это то самое?!

Это такой догадки в животе появился сильный спазм, она начала трясти спящего Ару и заорала:

– Что это? Что с тобой?

Брат с трудом открыл глаза и посмотрел на нее туманным взглядом.

– Дзаэль, ты сто кличишь?

Он произнес эти слова так, как будто ему в рот положили большой шарик мороженного. Ранее дефектов речи у Ары не наблюдалось. Это привело девушку в ярость, она начала шлепать его лицу.

– Эй, пелэстань! – завопил он.

Но она не могла остановиться и продолжала приводить его в чувства.

– Кто-то приходил к тебе сегодня?

– Да, – сказал Ара и после паузы добавил, – инопланетяне…

Джаэль поняла, что дело совсем плохо. Она еще раз внимательно посмотрела по сторонам и у подушки Ары увидела пакетик с чем-то темным внутри. Она взяла его в руки, пристально вгляделась. Когда ее мозг дал команду окончательно осознать, что она держит именно то, о чем подумала, Джаэль издала оглушительный крик.

– Ты с ума сосла сто-ли? Сто кличись?

– Кто тебе дал этот пакет? – Джаэль начала снова трясти его с еще большей силой, – быстро говори!

– Не сказу, конесно!

– Тогда я сейчас отвезу тебя прямо в наркологию. Там любят рассказы про инопланетян.

Девушка начала поднимать его, и тут Ара заговорил:

– Да у Макалыча купили сегодня с Темой.

– Какой еще Макарыч?

– Музик из подъезда наплотив, вечно на скамейке у магазина плодуктов сидит.

– В какой квартире он живет?

– В 301, казется, я не помню. Отстань от меня!

Ара отвернулся и заснул. Гнев Джаэль достиг высшего градуса кипения. Брат навсегда перевернул их спокойную жизнь, которую она налаживала с таким трудом, и внаглую уснул. Накрыла волна негодования, и она, схватив пакетик с ядовитой травой, побежала в подъезд напротив.

А как я войду в подъезд?

Она начала уже нервничать, как нужная дверь открылась, кто-то выходил, и она побежала из последних сил, чтобы успеть удержать ее.

Житель подъезда недоуменно посмотрел на нее, и девушка, не сбавляя темпа, выкрикнула:

– Время ужина.

Девушка преодолела первое препятствие, попав в подъезд, теперь оставалось надеяться, что Ара назвал правильный номер квартиры. Так, если 301 квартира, то это, скорее всего, третий этаж. Джаэль не стала ждать лифт, а побежала по лестнице. Приближаясь к третьему этажу, она уже начала чувствовать усталость и покалывание в левом боку. Никогда не любила бегать! Но внимание ее быстро отвлек вопрос о расположении квартир. Свернуть сначала вправо или налево? Ориентируясь по строению своего собственного подъезда, Джаэль пошла в правое крыло этажа.

310, 309, 308. Да, она в верном направлении. Дойдя, наконец-то до 301 квартиры, она хотела сразу позвонить в звонок, но что-то ей подсказало, что не стоит спешить. Она примкнула ухом к двери и прислушалась. Внутри явно кто-то был, доносились слова, но разобрать их смысл не получилось. Джаэль представила, что этот урод снова впаривает кому-то свою отраву, и новая вспышка гнева охватила ее. Она начала истерично нажимать на звонок. Прошло довольно много времени, но никто не открывал дверь. Она начала биться об нее руками. Опять тишина.

Джаэль не выдержала и прокричала:

– Открой дверь, скотина, я знаю, что ты здесь!

Никто не подошел.

– Нет, я не могу просто так уйти. – заныла Джаэль. – Открывай сейчас же, иначе я подожгу дверь и вызову пожарных!

Послышались какие-то шорохи, и дверь наконец-то открылась.

***

Ему давно не было так страшно, или… вообще никогда. Глеб Макарович Наумов не боялся рисковать, риск был увлечением всей его жизни. Еще в детстве он на спор переходил голыми ногами ручейки или вытворял что-то подобное. Дети его круга часто спорили на сладости. Глеб Макарович не помнил, чтоб он проиграл хоть раз, но зато прекрасно помнил, что ни с кем не делился выигрышем. Неудивительно, ведь в его детстве конфеты и печенье он мог получить только таким образом.

Отца своего он, как типичный обитатель бараков на окраине, не знал. А мать, будь она неладна, беспробудно пила и редко была во вменяемом состоянии. Классика!

Ситуацию спасало то, что с ними жила его бабушка, Тамара Порфирьевна. Она, за исключением периодической депрессии и стенокардии, ничем особенным не страдала. Поэтому более менее вела быт семейства. Особой любви к внуку Тамара Порфирьевна не проявляла, но и не обижала его, также и дочери не разрешала трогать мальчика.

Глеб своим детским умом все понимал, мать он вычеркнул из жизни лет в пять, когда увидел ее спящей на полу в обнимку с пустой бутылкой. Хотя они жили в одном доме, он делал вид, что не замечает ее. Если она начинала с ним разговаривать, он дерзил и называл ее плохими словами, как пацаны учили. Мать в такие моменты как будто приходила в себя, но, столкнувшись с реальностью, сбегала обратно в свой темный мир.

Бабушку Глеб больше уважал, чем любил, и обещал себе, что будет ухаживать за ней, когда вырастет. Будучи подростком, Глеб Макарович бросил детские шалости и занялся по-настоящему экстремальным делом. Когда ребята предложили ему впервые курнуть, да еще и угощали, он согласился без раздумий, сказав с ухмылкой: «Разве я могу отказаться? Это не по-джентельменски!» Парни заржали. Они редко слышали такой тонкий юмор – довольно про себя отметил Глеб.

Он не понял, что особенного есть в этой курехе. Ну настроение появляется хорошее, так оно у него и так всегда на высоте. Еще приходит расслабление, а он и не напрягается особо! Это маменькины сыночки и папенькины дочки, наверняка, занозку считают трагедией. Эффект этого курева на них и рассчитан.

Со временем Глеб Макарыч поймет, что в юности мыслил однобоко, и люди совершенно разных мастей прибегают к такому лихому способу забыться. Но в одном он был прав – человек, видевший настоящую нужду, травкой не балуется. А вот распространять ее – вполне может, за приличное вознаграждение, само собой.

В тот же первый день знакомства с травкой он применил все свои ходы и уловки, чтобы узнать у приятелей, у кого они достали заветный пакетик. Те в конце концов сдались и сказали про то место, где часто стоит торговец. Глеб на следующее утро уже нашел его, немолодого дядьку, лысого, но с длинной бородой, очень даже неплохо одетого.

– Здрасте, – начал он напористо, – я от Витьки Чумы, хочу работать на вас.

У дядьки расширились зрачки.

– Вот так сразу?!

– Готов сегодня начать! – уверенно сказал Глеб.

У торговца была чуйка на послов из милиции (в те времена полиция именно так и называлась), здесь был явно другой случай. Больше похоже на авантюру молодого пройдохи в погоне за хорошим баблишком. Как раз недавно одного из их курьеров повязали менты и его отсутствие чувствовалось.

– Считай, что тебе повезло. Если подставишь – убью!