Мне оставалось....

– Я все равно не понимаю.

– Я больна Макс, мне осталось меньше 48 дней, я не могу сейчас все начать с начала я не хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь его терзали мысли что он виноват.

– Неужели нельзя что-то сделать, мы ведь ни в каменном веке живем Кира, медицина ведь не стоит на месте.

– Нет, Макс, мне светит лишь еще три месяца мучений под наблюдением врачей, а я этого не вынесу.

– Вам нужно поговорить.

– Нет, и, пожалуйста, не смотри на меня с такой жалостью, я тебя умоляю.

– Я не могу это, это несправедливо, я угробил свою жизнь по глупости, но и ты и он вы ведь портите себе жизнь осознанно, это глупо Кира глупо, Макс кричал на весь бар словно от громкости его голоса что-то зависело.

– Макс, я лишь прошв тебя об одном, во-первых, не жалей меня,

– А во-вторых? Успокаиваясь сказал Макс.

– А во-вторых, я хочу, что бы ты больше не приходил ко мне. Мне становится хуже с каждым днем, пожалуйста, не приходи больше, запомни меня грубой девкой которая вытащила тебя из петли, но не той что корячится от боли. Я тебя умоляю.

– Я не могу, Кира нет, и не проси меня об этом.

– Макс, пожалуйста.

– Нет, ты с ума сошла, пусть это будут твои последние дни, но я не оставлю тебя поняла нет.

Часть четвертая

Я увез Киру в наш загородный дом, нанял врача под предлогом домработницы, хотя я знал, что Кира обо всем догадывалась. Мы с ней говорили очень много часов и ночей о нашей жизни, об упущенных возможностях, о том что наши поступки это наш выбор, а не стечение обстоятельств, а наш осознанный выбор. У нас уже не было шансов что-то исправить. Наши жизни были окончены в каком-то промежутке времени. Жизнь продолжалась, солнце вставало, времена года сменялись, менялись лица, время шло. Но для нас с Кирой время остановилось. Я хотел облегчить ее боли, но это было практически невозможно, лекарства лишь приглушали боли, но она держалась. Я помню ее в первый день нашего странного знакомства на мосту. Она была полна решимости и в ней кипела жизнь, и честно если бы она не сказала мне о своей болезни я бы в жизни не подумал о том что с ней что-то не так.

В ней кипела жизнь. Я знал, что она все еще любит Давида, и меня все больше терзало дикое желание найти его все рассказать и дать им шанс простить друг друга и знать, что они все же любили друг друга. Она, как и я боится сделать шаг, как я тогда у ворот кладбища. И ей нужен такой де друг каким стала она для меня. Я искал Давида в интернете переспросил всех своих знакомых это было вопросом жизни и смерти. Мы с Кирой жили за городом уже почти две недели. Свежий воздух придавал ей сил и вдохновения, я видел, как она боролась и как находила в себе силы для того чтобы у каждого дня выкрасть эти 24 часа.

Через десять дней мне позвонил мой друг.

– Макс я его нашел.

– Где?

– Он живет в нашем районе, дома бывает редко, но это уже многое.

– Скинь мне адрес, я приеду завтра утром.

– Кира, мне нужно будет утром уехать в город, на пару часиков, хочешь чего нибудь? Я привезу.

– Знаешь Макс, помнишь кафе возле моего дома?

– Да, конечно.

– Привези мне круасаны Мсье Патрика.

– Хорошо. Я приеду очень быстро.

Я не знал застану я Давида дома, и будет ли он со мной говорить, но это был мой единственный и последний шанс. И я не мог его упустить.

В городе уже вовсю готовились к Рождеству, выпал снег, но было тепло. Я пришел по адресу, и про себя молился чтобы он, был дома. Я позвонил в домофон, и ждал ответа минуты две.

– Кто? Чей-то сонный голос ответил мне наконец.

– Я хочу поговорить с Давидом.

– А вы кто?

– Меня зовут Макс, и мне очень нужно с вами поговорить.

– Я тебя не знаю, до свидания.

– Это по поводу Киры, не успел я договорить, но он бросил трубку.

Через секунду дверь открылась.

Я поднялся на последний этаж, это была огромная квартира, с большими окнами выходящими во двор. Обустроено было все со вкусом, все было чисто и аккуратно, я уже начал думать, что он женился, и я сейчас могу испортить кому-то жизнь. Но дело касалось Киры, а это сейчас было важнее всего.

– Проходите, вы сказали, что это касается Киры? Что с ней?

– Послушайте Давид. То, что я вам сейчас расскажу

– Давай на ты, я все де не старик, прервал меня Давид.

– Да конечно, так вот то что я тебе расскажу может многое изменить или все разрушить. Кира сейчас живет в моем загородном доме.

– Правда? Я рад за вас, желаю вам счастья. Это все?

– Что? Нет подожди ты все не так понял.

– А, по-моему, так.  Вы решили пожениться, и она решила проверить через тебя есть ли у меня еще чувствую к ней? Или она хочет попросить прощения. Так вот можешь передать ей что я ее больше не люблю, и все ей прощаю. Можешь так же сказать что я тоже скоро женюсь. Так что от всего сердца желаю вам счастья.

– Ты правда такой придурок или только притворяешься?

– Парень не наглей, ты у меня дома. Давай, дверь знаешь где, иди, и живите счастливо. Он прошел к своей комнате, и прежде чем захлопнулась дверь я успел сказать

– Она умирает.

Дверь захлопнулась, я простоял там минут семь, прежде чем дверь его спальни открылась.

– Повтори что ты сказал?

– Давид, послушай, Кира больна и ей осталось не так уж и много времени, и если она узнает где я сейчас она меня прибьет на месте. Но ты имеешь право знать то что сейчас с ней происходит.

Он присел на пол прислонившись к двери, дверь открылась и я увидел, что в его комнате висела та самая картина его дома, фотографии их совместной жизни, и было очень много ее фотографий.