Любовь челкаря

– Рома. Обещаю.– после недолгого мысленного диспута проговорил Руби.

– Этот нож украденный и я очень хочу найти владельца. Не могу я вот так просто жить, зная, что он кому-то нужен. – ответила Лия. – Ты не мог бы мне помочь в этом, Рома?

– Знаешь, Лия, из меня ужасный друг, а помощник еще хуже. Честно…

– Пожалуйста, мне больше не к кому обратиться! Прошу… – Лия состроила щенячьи глазки, из которых уже вот вот должны были потечь слезы. К такому приему Руби был явно не готов, а потому ему пришлось согласиться, и домой он пошел с номером красотки-эмочки.

***

Руби не понимал что происходит, боялся, сам не понимая чего именно. Не знал что делать и что будет дальше. Двор, подъезд, лестница. Пройдя несколько этажей он на автомате запустил руку в карман и выудив зажигалку с сигаретой закурил. Едкий дым серым утренним туманом рассеивался по ступеням, медленно поднимаясь к потолку перьями облаков и растворялся в темноте. Руби шел сквозь него то и дело втягивая и выдыхая все больше и больше. Наконец дверь в квартиру. Руби замешкался, почему-то ему не хотелось заходить. Но если уже пришел, значит выбора нет. Он снова залез в карман и достав ключ повернул его в замочной скважине. В квартире было тихо и пусто. Приглушенное дыхание отца, как обычно сидевшего в кресле, было единственным слышимым звуком, не считая гудение стиральной машины. Руби, как обычно кинув на него ничем не окрашенный взгляд направился в комнату, но его остановил голос:

– Рома?

Руби замер и медленно развернулся. Пальцы на его руках нервно сжались в костлявые кулаки.

– Почему ты опять в этом бабском прикиде? Разве мы не договорились тогда?

– Тогда я сказал что мне нравится мой внешний вид и тебе придется с этим смириться если конечно ты хоть немного меня любишь.

– Заткнись. – холодно процедил отец и его карие глаза, казавшиеся в слабо освещенной комнате практически черными, уставились в зрачки Руби.

Юноша молчал. Отец продолжил:

– Тебя вообще хоть что-то заботит? Отвечай мне когда я тебя спрашиваю!

– Так мне заткнуться или отвечать? – съязвил Руби, состроив отрешенный взгляд. Увидев злое лицо отца он тихо произнес:

– Нуу… Всех что-то заботит. И меня в том числе.

– Ты как девушку себе искать планируешь? На такого женоподобного костлявого сопляка ни одна баба не глянет!

– Пап…

– Молчи, пока я тебя не спрошу! – отец сорвался на крик. Руби нервно отступил, его колени дрогнули. – Дергай куда хочешь, с глаз моих долой, позорник! – Руби в спешке забежал в свою комнату, пытаясь сдержать напор слез.

– Дал бог сына… – уставившись в зеркало прошептал отец.

Руби сел на пол около двери, обхватив руками круглые колени, и вытирая засверкавшие от слез глаза.

– «Он это любя, он все же мой папа.» – пытался оправдать юноша слова отца. – «Ничего, когда-нибудь все будет как раньше.»

Тогда, в те далекие времена веселья и беззаботности когда мама была жива и все в их семье было замечательно, вот когда Руби не знал слов «боль» и «отчаяние». Отец всегда был строгим, но никогда не опускался до оскорблений или криков. Они много времени проводили вместе и были чуть ли не лучшими друзьями. Куда делись все эти отношения? Разбились и исчезли с чистым стеклянным звоном и остались лишь в старых фотографиях и воспоминаниях в ту роковую ночь. По правде сказать после произошедшего отец пытался наладить контакт с Руби, но что-то не клеилось. Именно он то ему и подарил тот самый нож. Однако сначала Руби вовсе не хотел принимать подарок. Будучи еще незрелым 12-ти летним юнцом он злился на себя на отца на ситуацию и в целом на весь этот мир. Ведь отец сидел за рулём в ту роковую ночь. Принципиальность родителя в отношении эмоций была триггером всех этих мыслей и чувств. Обида и горечь не позволяли ему принять нож. Но спустя какое-то время Руби поверил, что все будет как раньше, и взяв эту вещицу из отцовского стола хранил ее как талисман надежды на лучшее будущее.

***

За тяжелой металлической дверью квартиры Серафимы Даниэловны послышался приглушенный звук шагов. Мсье Жюль, не вставая с болотной вязанной подстилки, повернул голову и прислушался к ним. Как только шаги остановились он пулей вскочил со своего места и под звон дверного звонка ураганом кинулся в коридор. Серафима Даниэловна, перепуганная напором пушистого наглеца, поторопилась открыть дверь. Стоило Лие появиться в дверном проеме, маленький разбойник с радостным лаем кинулся ей в ноги, ожидая ласки. Девушка нежно погладила Мсье Жюля по теплой спинке и он с чувством выполненного долга гордо удалился в комнату.

– Ах, Лиечка, как же я рада тебя видеть! – улыбнулась Серафима Даниэловна. – Прошу, дорогая, проходи.

Лия прошла внутрь вслед за женщиной и села на диван. Серафима Даниэловна устроилась в огромном зеленом кресле на спинке которого свернувшись калачиком, Мадам Жоржетт мирно смотрела свои кошачьи сны.

– Ну что, дорогая, как продвигаются поиски? – заглянув в глаза Лии начала разговор женщина.

– Зацепок никаких, но есть хорошая новость. – ответила девушка. – Теперь вы можете за меня не переживать. Сегодня я познакомилась с одним парнем, нашим соседом из пятого подъезда. Он согласился помочь мне разобраться в этом.

– Ничего себе. – на лице Серафимы Даниэловны было изумление и неподдельный интерес. Она собиралась задать Лие вопрос, но громкий свисток чайника заставил ее прерваться. Потому разговор их переместился на кухню.

– Что за парень, Лия? – потягивая чай из большой желтой чашки спросила Серафима Даниэловна.

– Рома Лапатков.

– Он хоть добрый, в обиду тебя не даст? Какой он вообще? Расскажи, мне ведь интересно!

Лия выдержала небольшую паузу, после чего сказала:

– Да, на первый взгляд он довольно милый, но мне кажется чересчур зажатый и неконтактный.

– Ну это понятно! Он небось не привык к вниманию таких сногсшибательных девушек как ты вот и все. – успокоила ее Серафима Даниэловна.

– Врядли для него это большая проблема. Я уверена, если бы он захотел, то давно бы нашел девушку.

Глава 4: Лунные гости

– Да сколько можно, черт возьми! Почему все так несправедливо?! Что со мной не так?! – сокрушался Руби, сидя за столом и рисуя очередной комикс. Но что поделать, процесс не шел. Его голова была забита вопросами, ответов на которые, никто не сможет дать.

– Откуда она такая взялась, блин… Вот кто меня дергал туда поехать? – Руби отвернулся и посмотрел на свой скейт, стоящий около двери. – Сидел бы дома, было бы все хорошо! Стоп… Отставить обвинения! Надо подумать. -юноша сложил руки на столе и положив на них голову посмотрел в окно. Небо хмурилось, в чернеющих ветвях завывал ветер, но дождя не было.

– Почему я так реагирую? Непонятно… Почему я думаю только о Лие, мне ведь есть о чем беспокоиться? Неужели? Да нет бред какой-то этого быть не может!

***

Тимофей Дроздов встал сегодня не стой ноги. Точнее как встал. Проснувшись утром, он понял, что настроения что-то делать, как собственно и самих дел сегодня нет, и снова закутался в простыню, под которой спал. Вообще для Тима подобное было не свойственно. Он всегда был очень жизнерадостным и энергичным человеком. Возможно поэтому он никогда не оставался в одиночестве. Своей доброй улыбкой он словно магнит притягивал внимание сверстников, а девчонки так и вовсе клеились на него пачками. Конечно, ведь внешне он тоже был вполне не плох. Высоченный блондин с выразительными зелеными глазами, сильными руками и накачанным прессом. Мечта большей части девчонок в школе. Он всегда был открыт для общения и с радостью принимал в круг друзей всех многочисленных желающих. Своим лучшим другом он считал Руби, хоть это было и не взаимно, но Тим не терял надежды найти к нему подход. Он и сам не понимал, почему его так тянет к этому одинокому и колючему подростку.

В депрессию Тим впадал редко, и преимущественно когда люди не желали идти ему навстречу, в частности после диалогов с Руби. Вот и в этот раз он просто лежал на кровати и втыкал в потолок. Темно-серые плотно задернутые шторы практически не пропускали в комнату редкий уличный свет.

– Что я делаю не так? Почему он не подпускает меня к себе? Почему он мне так не доверяет? Ну ничего, рано или поздно он снова будем моим лучшим другом. Или нет, что более вероятно. Эх, что же с ним случилось. Его весь этот стресс просто с ума свел. Были же мы не разлей вода, а сейчас он даже в глаза мне смотреть боится, и все из-за того дегрода, который его в эмо затянул. – шепотом рассуждал Тим. Он вспоминал и анализировал после чего поведение Руби и их дружеские отношения изменились в худшую сторону. А началось все в 6-ом классе, как раз после грустной истории с той девчонкой и за месяц до страшной аварии, ставшие отправными точками. Перешел к ним из параллели парень – Тони, убежденный тру-эмо, ну и быстренько завел дружбу с Руби. Рассказал ему о субкультуре, посвятил в тонкости, а по мнению Тима мозги просто промыл. Руби сначала просто слушал не сильно вникая, но после смерти матери, решил что ему так станет легче и стал себе челочку начесывать, в эмо-шмотках ходить начал ну и погоняло эмовское себе придумал. Тиму это не понравилось. В его тогдашних представлениях об облике настоящего мужественного мужика, лучший друг, игнорирующий стандарты маскулинности, казался неадекватным. Ноет как девчонка, ногти красит, а когда к ногтям глаза подключились, так Тим сам чуть с ума не сошел. Начитался он разных статей про эмо, даже в антиэмо сообщество за советами обращался, и решил, что надо Руби из этого дерьма вытаскивать. Но видимо перестарался. Как- то на этой почве начался серьезный скандал со слезами, криками, воплями, истерикой и прочими вытекающими. Руби после этого месяц на связь не выходил, а в школе отводил взгляд и делал вид, что они не знакомы. Естественно Тим извинился, но полностью сгладить все углы ему не удалось.

Вот прошли годы. Тим стал куда спокойнее и терпимее, а Руби только сильнее ушел в себя.

***

– Мда… Как все непросто. – Лия сидела на своей кровати, прижавшись спиной к стене и крутя в руках нож, со всех сторон рассматривала его. – Может и вправду забить на все это? Хотя нет, что за чушь! Наконец-то хоть что-то интересное. Что если это знак судьбы, который она мне дает для того, чтобы я нашла свою любовь?

***

Руби шел навстречу фиолетовому закату. Теплый и ласковый летний воздух наполнял его грудь ароматом сирени. Рубашка то и дело развевалась за его спиной клетчатым плащом. Недолгий разговор с отцом окончательно выбил его из колеи, но он старался забыть об этом, ведь у него были проблемы куда более серьезные чем можно было вообразить. Растрепанные волосы прикрывали глаза, выдававшие растерянность с небольшой порцией отчаяния.

– Что делать-то? Мне нужно вернуть этот нож любой ценой.-шепотом рассуждал Руби. – Может отобрать просто и не париться? Да нет, это не по мужски, у девушки вещи забирать, пусть даже и свои собственные. Я все же эмобой, а не бонхед, оффник или любой другой вид быдла. Выпросить? Не получится. Она стойкая, но можно попробовать. Оставлю это как запасной вариант. Так или иначе если она меня раскроет, с ножом могу проститься. Хотя нет это бред какой-то. Просто скажу ей что это мой нож. Не, не катит. Сам даже не знаю почему. И зачем я в это все ввязался?