Обратная сторона сказок

Эта фраза потонула в общем гамоне звуков.

– Кстати, девчонки, а вы не хотите еще больше веселья, а? – один из парней медленно обвел всех своими блестящими глазами.

– Веселье, – Белоснежка придвинулась к нему ближе и обнажила свои белые зубы, – это по мне.

Оказалось, что один из парней работал на канатной дороге и имел пропуск на высоту, даже тогда, когда обычных туристов туда уже переставали пускать.

Коул и Метью, так звали новых друзей девушек аккуратно посадили уже весьма выпивших принцесс в кабинку на шестерых человек.

Коул, что-то долго обсуждал с охранником, таким же молодым парнем, а потом просунул в его руку бумажки. Улыбаясь, он подошел к кабинке, сел в нее и закрыл двери изнутри. Кабинка качнулась и медленно поплыла вверх.

Бэль и Шапочка радостно захлопали в ладоши. Парни были весьма довольны тем, что им удалось впечатлить таких красоток.

Метью открыл бутылку вина, сделал большой глоток и протянул его Снежке. Та осторожно взяла предмет из его рук.

– Чтобы согреться, – пояснил тот.

Белоснежка послушно отпила вина и передала его дальше по кругу. Метью достал из своего кармана аккуратно свернутые трубочки, одну передал Коулу, а другую поджег сам и начал объяснять девушкам, как нужно затягиваться. Он самостоятельно раскуривал косяк и проделал эту операцию пять раз, пока у всех девушек и у него не оказалось по сигарете в руках. Коул справился самостоятельно с уже привычной сноровкой.

– Давайте поиграем в игру, – кашляя, предложил Метью, – мы расскажем самое сокровенное, что с нами случалось. Самые ужасные поступки, которые мы совершали. То, что хотели бы скрыть ото всех.

Его предложение девушки приняли уже без былого энтузиазма, но алкоголь и наркотики ударили в голову и они согласились.

– Первым начну я, на правах или обязанностях зачинщика, – Метью хлопнул себя по колену, – когда я еще учился в школе, у меня была девушка. Анна – она была моей первой, во всех смыслах, – он улыбнулся, – мне казалось, что я любил ее и что как только я и она закончим школу, мы поженимся. Я не мечтал о совместном будущем, детях и большом доме. Просто мне казалось, что так будет правильно. И что-то во мне не хотело соглашаться с моими планами. Мое второе я говорило, что это так тупо, тратить свою жизнь на одну девушку, – парень полностью погрузился в свои воспоминания и казалось уже не присутствовал в этой кабинке.

Но я не бросал ее, потому что, скажи парню 17 лет, что у него есть и будет постоянный секс и он горы свернет, наверно. Но приближался выпускной и я все чаще думал, а что делать?

Мне было так стыдно перед Анной, потому что я видел, как она любит меня и как верит мне. Я такого ей наобещал…, – парень сделал паузу.

– Большой дом, дочку и сына? – мягко спросила Шапочка.

– Ну да, – парень поднял глаза, – что-то вроде этого. И я не представлял как буду смотреть ей в глаза, если покончу с нашими отношениями. Да и я обедал на праздниках с ее старенькой бабушкой, которая души во мне не чаяла. Ну, короче говоря, это все так давило на меня, что я начал плохо спать и есть, и все думал об этом.

А когда пришел день выпускного, я понял, что если не сделаю ей предложение сегодня, при всех, то никогда уже не сделаю его и она меня больше не увидит.

Сейчас я понимаю, что нам нужно было только поговорить. Объяснить ей все и она бы поняла. Но я не придумал ничего лучше, чем переспать в школьном туалете с местной, – Метью запнулся, – потаскушкой. И конечно, Анна это увидела, она пошла искать меня и нашла. Да я особо и не скрывался, я хотел, чтобы она меня увидела.

Потом, я зачем-то искал ее, хотел что-то объяснить, но она не подпустила меня к себе, что к лучшему. Потому что, клянусь, я не знал как все это объяснить. Потом, к осени, мы разъехались и больше никогда не виделись. Иногда я думаю, а как бы сложилась моя судьба. Вдруг я был бы счастлив с ней? Порой, я выдумываю нашу жизнь до мелочей. Как когда-то мы мечтали об этом. А потом думаю, что все-таки все случилось к лучшему. Ну и так по кругу.

Повисла тишина.

– Ну и умеешь же ты испортить вечер, – Коул дружески толкнул приятеля в плечо.

– Простите, я захотел рассказать это, потому что, ну не знаю, именно сейчас начали накрывать воспоминания и если бы я не рассказал, я бы не знаю, – он снова замолчал и виновато посмотрел на девушек, – просто хотел открыться.

– Прекрасные дамы, если вы передумали играть, то мы поймем и не будем настаивать, – Коул улыбнулся и прищурил весьма затуманенные глаза.

Шапочка все это время смотрела в окно, а на словах парня перевела взгляд на Метью.

– Напротив, – она пожала плечами, – я бы хотела быть следующей.

Аврора, которая сидела к ней ближе всех, одернула ее за рукав куртки. Та что-то прошептала ей на ухо и королева Зачарованного мира лишь слегка кивнула головой.

– Я знаю, какого это быть обманутой любимым человеком, – она смахнула маленькую слезинку с глаз, – это было так давно. Даже не скажу, сколько лет прошло. Все дни смешались в один долгий, скучный день. Точно скажу – мне тогда было немного лет. Такая наивная, влюбчивая дурочка.

Мы с родителями жили в маленькой деревне. Она была такой маленькой, что все друг друга знали в лицо. Ни от кого нельзя было спрятаться. Ничего нельзя было скрыть. Обычная ситуация для провинции, – подытожила Шапочка.

А потом появился он. Все говорили, что он путешественник и надолго не останется в нашей деревушке. А он не подтверждал, но и не отрицал этого. Такой красивый, загадочный и умный. Мне кажется все стояли на ушах, только о нем и говорили. Зачем он сюда приехал, что ему надо в таком захолустье.

Он говорил, хочет отдохнуть от суеты, что ему нужен покой. До сих пор помню, как мы впервые встретились один на один. Я собирала цветы, чтобы отнести их своей бабушке. Она жила недалеко от нас, пешком минут двадцать ходьбы, но все-таки через маленький лес. Я все собирала цветы и не заметила, что ушла чуть глубже, чем следовало, а там лежал он. Под деревом, заложил руки за голову и смотрел вверх, на крону листьев. Ветер игрался с ними и они так успокаивающе шуршали. И в тот миг, в моей голове пронеслось: «Запомни этот миг навсегда». И я запомнила, – горько усмехнулась Красная Шапочка.

Он заметил меня и приподнялся, а потом улыбнулся мне так, как никто другой никогда и не улыбался мне. Будто он ждал меня, ждал так долго. И теперь он рад только тому, что я появилась там, рядом с ним. Я не помню о чем мы говорили. Я даже не слышала своих слов, потому что сердце мое стучалось так громко, так гулко раздавались удары в моей голове. И порой я только слышала шум в своей голове. Но как же я была счастлива.

Мы начали встречаться с ним все чаще. Мы так много говорили, узнавали друг друга. Он стал моей первой любовью. От его прикосновению, вы верите? От одного прикосновения к моей руки, я готова была бежать, бежать пока не упаду от усталости, но и тогда рухнуть и смотреть вверх, улыбаться и понимать, что мне очень хорошо. Мы часто ходили вместе к моей бабушке, он провожал меня, потому что, утверждал он, в лесу очень опасно.

Родители, да и вся деревня, не знали, что мы влюблены друг в друга. Мы скрывались, потому что, этого хотел он. А мне было наплевать – лишь бы быть рядом.

Шапочка остановилась на секунду, чтобы перевести дух, никто не перебивал ее, лишь только некоторые терли руки, потому что понимали, что начинают замерзать. Снежка шумно глотнула вино из бутылки.

– Так что вы должны понимать, что когда этот красавец предложил мне уехать, я уже согласилась, даже не дослушав его предложение. Да. Тысячу раз да. И я начала мечтать, не без его поддержки и участия. Мы решили, что своим родителям я скажу, что направляюсь погостить у бабушки. Я так делала и раньше. Планы строились с молниеносной скоростью.

Жить на втором этаже, с окошком, которое бы выходило на главную улицу. А на первом у нас бы была своя пекарня. Вы представляете? – она улыбнулась старым воспоминаниям, – он был таким потрясающим пекарем. Мы бы жили счастливей некуда. Но нам нужны были деньги, только на первое время. И я сама, я сама предложила этот план. И пусть вам не покажется, что это он меня надоумил. Нет, это всё я.

Дело в том, что моя бабушка была неплохой швеёй, она собирала заказы со всех ближайших деревень, а порой даже с городских. И она была довольна бережлива, так что я знала, что у нее есть деньги. Мы бы одолжили их, а с дохода нашего дела все бы ей отдали. Я думала, что все пройдет гладко. Она поймет и благословит нас.

Мы пришли к ней в дом с просьбой о помощи, а он даже испек ей пирожки, чтобы задобрить ее. Но она, только услышав о наших планах, стала кричать, грозиться, что расскажет все моему отцу, а вы даже не можете представить, каким он мог быть злым. Она достала деньги и принялась трясти ими перед моим лицом, кричала, что я никогда их не получу, что я маленькая потаскушка. А моего любимого, она сдаст тюремщикам и те упекут его надолго.

В общем, я так испугалась и разозлилась, что не нашла ничего умнее, чем ударить ее сзади скалкой, когда она в очередной раз обернулась ко мне спиной. И как только моя бабушка упала на пол, я расплакалась, потерялась в своих чувствах и упала в обморок.

А что было дальше, я слышала только от деревенских. По словам моей бабушки, когда мы отдыхали в ее доме, к нам ворвался неизвестный молодой человек. Он потребовал деньги и угрожал нам смертью. Конечно, моя бабушка, во имя нашего спасения, отдала ему все сбережения. На что тот молодой человек, ударил меня, а потом и мою бедную старенькую бабушку. Но к счастью, – на этих словах Красная Шапочка возвела руки вверх и улыбнулась, а в глазах плескались волны, – к счастью мимо проходил один деревенский рабочий, он слышал крики из ее дома, он героически ворвался в комнату и увидел моего любимого, в окружении двух тел без сознания и деньгами у его ног.

Каким-то образом, деревенскому парню удалось повалить его на пол, связать и вызвать полицию. Бабушкиного рассказа и полного молчания моего любимого хватило, чтобы его посадили в тюрьму.

Меня никто не слушал, хотя я и не пыталась сказать, что это я, тихая и маленькая девочка, ударила свою любимую бабушку. Никто не пускал меня в город, чтобы я могла попытаться проникнуть к нему в тюрьму. А вскоре, через пару месяцев, я узнала, что он умер в этой проклятой клетке. И кажется, что мое сердце раскрошилось на тысячи маленьких кусочков. Я потеряла счет времени и мне не хотелось жить. Пару раз, я пробовала умереть, но мне не хватило смелости.

Моя семья не говорила со мной о случившемся. Никто не винил меня, они будто стерли эту историю из своих мыслей.

Позже, мои родители предложили мне в мужья того самого деревенского парня, который спас мне жизнь, – на последних словах, она коротко хохотнула, – я не сопротивлялась.

А знаете, что самое смешное, – она взглянула на парней, – этот деревенский простак, оказался не таким уж и плохим. Он чудесный человек, такой заботливый, иногда даже веселый. Я поняла это, прожив с ним какое-то время. Именно он вывел меня из той ужасной депрессии. Именно ему я доверила свою тайну. Он стал мне лучшим другом. Но не моей любовью. Никто не сможет никогда мне заменить его.

А мой муж, – она остановилась на этом слове, немного посмаковав его, – стал большим человеком, занимается поставкой древесины. Мы очень богаты, многое можем себе позволить, я не мешаю ему с его многочисленными женщинами, а он не мешает мне упиваться воспоминаниями о том самом человеке, который умер по моей глупости очень много лет назад.

Шапочка закончила свой рассказ и в кабинке повисла тишина. Такая плотная, давящая. За окном, на огромной высоте завывал ветер. Всем стало не по себе. И, кажется, только сейчас компания заметила, что они уже давно замерли на месте.

– Что за черт? Мы должны были уже приехать, – Коул нажал на кнопку связь с диспетчером, – эй, Алекс, ты что там уснул? Какого черта мы не двигаемся?!

– Коул, я и правда уснул, а оборудование решило немного потупить, – очень сонный голос доносился из колонки, – подождите, я вызову ремонтника, скоро вы продолжите свой путь. Но вам нужно будет доехать до верха. Иначе никак не спуститься.

– А мы сейчас где? – с яростью спросил Метью, отдвигая своего товарища.

– Ну, где-то на полпути подъёма, – как бы оправдываясь, проговорил Алекс из динамика.

– Дьявол, – рука Метью взметнулась к волосам и взъерошила их.

Голос из динамика попросил не волноваться, а потом добавил, что им всем конкретно влетит и отключился.

– Я начинаю жалеть, что мы сюда поднялись, – начала Бэль.

– О, прекрати, мы так давно хотели веселья, так что воспринимай это как замечательное приключение, – язвительно проговорила Снежка.

Бэль сверкнула глазами на говорившую.

– Нам нужно отвлечься, – тихо сказала Шапочка, – и будет не честно, если только мы с Метью поделимся своими тайнами.

Шапочка жалостливо поглядела на свою близкую подругу Бэль. Она всегда знала, что подруга ей вряд ли откажет, так было принято у них в отношениях, что одна непременно шла на уступки другой.

– Ладно, я следующая, – недовольно пробормотала Бэль.

Она задумалась, как бы вспоминая, а случалось ли ей стыдиться чего-то в жизни?

А потом неспешно начала свой рассказ.

– Моя семья была крайне бедной. Мы жили с отцом вдвоем и, по сути, он нигде не работал. Папа оправдывался тем, что он образованный и интеллигентный человек и не пристало таким быть чернорабочим. Мы жили на мизерное пособие и естественно нам его не хватало. Я, в отличие от своего отца, подрабатывала то тут, то там. Не задумываясь, а достойна ли меня работа.

Но как вы понимаете, особо шиковать не могла. И тут, мой папаша, заявляет мне одним из вечеров, что знает, как нам выбиться в люди.

Я стала очень внимательно его слушать. Неужели старик смерит свою гордость и найдет себе работу? Вот была бы радость. Но нет, – Бэль покачала головой и горько усмехнулась.

Он сказал, что краем уха услышал, якобы один богатый человек ищет себе прислугу в дом. Ну уборка, готовка и всякое такое. И что мне нужно обязательно устроиться в тот дом.

Я конечно согласилась с папой. Я уже убирала и готовила для разных людей, мне было не привыкать. А такая работа могла принести хорошие плоды в будущем. У меня бы уже была постоянная работа. Но как оказалось, ге-ни-аль-ный, – она насмешливо растянула последнее слово, – план моего отца, не заканчивался на этом.

Он убедил меня, что такая умная и интеллигентная семья, как наша, не должна прозябать в бедности. Что же, я была с ним согласна.

Бэль на секунду остановилась и задумалась над чем-то. А потом отмерла и резко сказала.

– Не буду ходить вокруг да около. Мой наилюбимейший отец, предложил втереться в доверие к хозяину дома и охамутать его. Подложиться под него, как часто любят говорить. И к моему уважению, я была возмущена. Я кричала и размахивала руками, ругала своего папу. Отказала ему в этом отвратительном предложение.

У меня же есть гордость! Помню, мы тогда так сильно поругались, в пух и прах. Он ушел из дома ночью, а я так была зла на него, что даже не стала гнаться за ним или ждать его, а сразу легла спать. Но сон не шел и я возмущалась в мыслях.

А на утро, я решила, что жить с таким человеком, таким грязным и подлым, как мой отец, я не могу. Не дожидаясь его прихода, я собрала кое-какие вещи и отправилась в дом того богатого человека.

Когда я увидела его, я подумала, ну уж нет, с таким я бы не за какие деньги не стала бы спать. Хорошо, что отказала отцу. Но работать на него мне же никто не мешал? С такими мыслями я и приступила к работе. Повезло, что конкуренток не было, -заулыбалась чему-то Бэль.

Шло время и я привыкла к этому человеку, он оказался не таким уж и плохим. Не то, чтобы я его полюбила, а хотя может и была какая-то симпатия. Не важно, – она махнула рукой, запутавшись в своих эмоциях, – важно то, что мой отец начал распускать слухи, что я последняя гулящая девушка и что пошла работать к нему, только бы его захомутать. И ведь все верили ему, да так, что я перестала появляться на улицах, так как на меня сразу обрушивались потоки оскорблений. И злоба росла во мне, она уже не давала мне спокойно спать, есть, дышать.

И когда моя чаша была переполнена, то я пошла к своему хозяину и рассказала все и даже больше, чем следовало, где-то приврала. А потом призналась, что у меня к нему великие чувства. Это было не специально, так, спонтанно.

Как итог, он взял меня под свое полное покровительство. Он наказал моего отца, пригрозил кому надо и меня больше никто не трогал. Так я и стала полностью принадлежать ему. Но кому бы жаловаться? У меня наконец-то была забота и достаток.

Смешно то, что я сделала все, как предлагал мой отец. С одним исключением – я не взяла его в долю.

– Послушать вас, – начал Коул, когда убедился, что девушка закончила свой рассказ, – что вы жили в таких маленьких деревнях, в таком ужасном патриархате, – он удивленно пожал плечами.

– Города и правда были очень маленькими, – улыбнулась Бэль, – а про патриархат так странно слышать от мужчины.

– Времена меняются, люди тоже, – Коул по-доброму улыбнулся, – люди умнеют.

Бэль ответила взаимной улыбкой.

– Ну что, у нас еще две истории, – оживился Метью, – ну три, если считать скучный рассказ моего друга.

– О, благодарю, – язвительно произнес Коул, – ну да, я могу рассказать, не все же дамам изливать душу.

Коул сделал очередную затяжку, казалось его уже конкретно развезло и он отчасти не верил в происходящее.

– Я тогда работал в большой компании, был кем-то вроде мальчиком на побегушках. Приносил кофе, множил документы, подбирал папки подходящие по цвету. Весь этот бред, – он помахал рукой, будто отгонял от себя муху.

А моим начальником был маразматичный олух. Такой вредный, постоянно орал. Унижал всех своих подчиненных. Но платил нормально, поэтому никто и не искал другую работу. Ну за всех сказать не могу, но у меня была такая причина.

Но однажды, он унизил меня перед всем отделом. Отчитал как мальчика за кофе, что-то не то я ему принес. Ну, меня и перекрыло.

Коул замялся и посмотрел на друга, как бы ожидая помощи, тот только пожал плечами – мол, решай сам.

– Все, что мы рассказали, останется в этой проклятой кабинке, верно? – осторожно начал Коул.

– Поверь, нам нет резона тебя сдавать куда-то, да и куда? – начала Шапка.

– К тому же, мы не сможем доказать, что эта была правда, – подтвердила Аврора.

– Парень, мы даже фамилии твоей не знаем, мы обкурены и застряли в этой кабинке, – усмехнулась обычно молчаливая Белоснежка, – не дрейф, мой рассказ на очереди, а он поужасней твоего, – девушка подмигнула Коулу.

– Ну да, вы правы, – успокоился рассказчик, – ну так вот, я был так зол на него, я ненавидел его. А моя сестра устроилась в аптеку и мне ничего не пришло в голову лучше, чем достать каких-нибудь таблеток, чтобы ему точно понравился кофе, принесенный мной. Был дураком, – голова парня упала на его руки, но через секунду он уже ее поднял.

– Все обошлось, ублюдка откачали и как только он вернулся в офис, положил передо мной белый лист и приказал уматывать. А я был этому бесконечно рад, что все обошлось так просто.

– Пожалуй, это следовало ожидать от парня, который достал нам наркоту, – засмеялась Снежка, – дай-ка я еще раз затянусь и расскажу вам действительно историю про плохого человека.

После пары затяжек, Белоснежка откинулась на кресло, замоталась потеплее в плед, который лежал рядом на сидении и начала свою историю, глядя в потолок.

– Своей матери я не помню, она умерла при родах. Все родственники твердили, что я так на нее похожа. Наверное, я бы любила её, должна была, по крайней мере, но дороже всех для меня был отец. Он заменил мне всех, он играл со мной, учил меня, мы были лучшими друзьями.

А вокруг все жалели меня, твердили, что мне так тяжело без матери.

Вы не поверите, но меня абсолютно все устраивало. Пока отец не привел в нашу семью молодую женщину. Папа перестал играть со мной так часто, как раньше. Укладывать меня он приходил с этой девицей. Мне так это не нравилось, что я прогоняла их. Конечно, эта мачеха пыталась найти со мной общий язык, чтобы она еще больше нравилась моему отцу. Чтобы каждый думал: «О, какая хорошая девушка, пригрела бедную сиротку». Я это рано поняла и сменила политику. Позволила всем думать, что полюбила её, что доверяю ей. Постепенно люди стали верить мне и моей любви. Они лепетали на каждом шагу, что так рады нашему сближению. А я ждала. Ждала того момента, когда смогу подставить её.

Представляете, какого это ждать годами? Я успела так хорошо изучить её, наблюдала за ней всюду. Но она просто была милой и не давала мне шанса уничтожить её.

И в какой-то момент я сдалась. Мне надоело наблюдать, как она стирает воспоминания о моей матери, как отдаляет меня от отца. Тогда я решила сбежать, оставить их вдвоем, я не хотела и не могла находиться рядом с этой счастливой парой.

Я убежала в лес, у которого мы жили. Ночевала в старом доме, ветхом, который мог вот-вот рухнуть, ела не пойми что. Я выглядела так ужасно, исхудала, лицо мое стало еще бледнее. Так мне потом сказали, когда нашли меня, лежавшую без сознания. Кажется, я отравилась своим очередным блюдом из грибов и ягод, что нашла неподалеку от избушки. Меня нашли какие-то мужчины, работавшие в этом лесу. Они же привели меня к папе обратно.

Я помню, как очнулась на кровати, лицо отца заплаканное и склонившееся надо мной. А на фоне я слышу, как эта мачеха все успокаивает моего бедного папашу.

И во мне проснулась ярость, злость. За то, что даже в такой момент она рядом с ним, он слушает ее, она часть нашей жизни. И если бы мой бедный отец не рыдал, уткнувшись в свои руки, то он бы точно заметил мое перекосившееся лицо.

А я поняла, что это тот шанс, которого я так долго ждала.

Очнувшись, я плакала целыми днями, я нарочито избегала мачеху и делала вид, что до жути её боюсь. И однажды, под большим секретом, рассказала папе, как плохо обращалась со мной его любимая жена. Как она била меня, когда он не видит, как говорила мне, что ненавидит меня. И как однажды велела навсегда покинуть родной дом, иначе она убьет меня, вырвав мое сердце. Или продаст шахтерам, чтобы я была у них на побегушках.

И конечно мне пришлось сбежать. Но ей этого было не достаточно. Однажды она пришла ко мне, в мой маленький домик, где я умирала от голода. Принесла мне еды, фруктов. А я была такой голодной и доверчивой, что съела что-то из той корзинки, а потом я упала и ничего не помнила.

Видимо, я потрясающая актриса или мой отец совсем помешался от горя. Но как-то утром, я встала с кровати, прошла на кухню, потом аккуратно пробралась в их спальню, я обшарила весь дом и поняла – её больше нет. Нет ее вещей, духов, милых вещей, оставленных тут и там. Вот так просто она исчезла из моей жизни. Есть только я и мой вечно грустный папа.

А знаете за что мне не стыдно? – она обвела молчавших ребят взглядом, – я бы поступила так еще раз. Я бы придумала это еще раньше. И я никогда бы не пустила ее в свою жизнь снова.

В кабинке царил молчание. Никто не хотел ничего говорить девушке. Все чувствовали опустошение в душе. Они порядком устали и всем хотелось спать. К тому же было чертовски холодно. Метью попытался связаться с диспетчером.

– Да, – начал Коул, – твоя история и правда про ужасного человека. Как вы можете дружить с ней?

Парень посмотрел на девушек. Аврора выдвинулась вперед.

– Мы через многое прошли, милый и не тебе нас судить. Каждый вытаптывает свою дорогу, как умеет.

Голос из динамика доложил, что еще пятнадцать минут и они будут на земле, где их уже ждет теплая одежда и горячие напитки. Эта новость сильно приободрила всех.

– Ну что, – Коул смотрел на Аврору, – осталась только ты. Расскажи, как ты протоптала свою дорогу.

– Можешь начинать считать меня ужасным человеком, – усмехнулась Аврора.

Парень посмотрел на девушку, его плечи едва заметно дёрнулись.

– Мне нравился один очень симпатичный паренек, скажем так, из богатой семьи, – она хищно улыбнулась, – проблема была в том, что он был уже женат. Но разве из-за этого с ним нельзя было спать?

Не составило труда познакомиться с ним на одной из вечеринок наших общих друзей, – было видно, что девушка тщательно заменяет слова, -закрутить роман тоже оказалось легко. Нам было очень весело, мы всегда были в центре внимания. Но шло время и я поняла, что мне не достаточно быть его любовницей. Я ведь заслуживала гораздо большего.

И я знала, что просто так он свою жену не бросит. Иначе бы сделал это давным-давно. Поэтому я разработала план. Я забеременела, не в первый раз, но впервые оставила плод в себе. В прощальном письме написала о своей любви и о том, что не смогу вырастить этого дитя без законного отца. Сказала, что не могу разрушать его семью, но и жить без него не могу, ну и бла-бла-бла, – она закатила глаза и помахала рукой.