Хранилище

Глава 3. Потерять самое дорогое

Два трупа в подвале дома, о котором почти никто не знал, и пропавшая карта. Хельга провела указательным пальцем по толстому рубцу за ухом и внимательно оглядела гонца, принесшего эту весть. Им стал верный Карстен – неизменно уравновешенный, даже равнодушный тридцатилетний мужчина, всегда беспрекословно подчиняющийся всем ее приказам. Убить жену одного из глав мародеров? Уже сделано. Похитить ребенка? Запросто. Мучить заложников или убивать неугодных Хельге? Нет лучшего задания. Она ценила его преданность и превосходные навыки профессионального убийцы.

Хельга работала на человека, являвшегося членом мирового правительства, но отчаянно желавшего быть впереди остальных. Дже?тра О?гден был потомком президента США и никак не мог справиться со жгучим желанием обладать как можно большей властью и не делить ее с остальными членами Пятерки лидеров – потомков королевских семей или президентов, возглавлявших страны еще до Катастрофы. Они смогли выжить, смогли объединиться, чтобы попытаться наладить жизнь в раскуроченном мире, чтобы вернуть власть и удерживать ее в своих руках. Ведь управление народом было их предназначением.

В последние годы не утихали разговоры о Хранилище семян. Прошло двадцать лет с момента Катастрофы, уцелевшие страны охватила повсеместная нехватка продовольствия, и более не представлялось возможным закрывать глаза на эту проблему. Банк семян был необходим для дальнейшего выживания.

Власти снарядили тайные экспедиции для определения нынешнего местоположения Хранилища Судного дня. Проблема крылась в том, что никто не понимал, куда мог деться остров Шпицберген после того ада, что творился на земле. Джетра опасался, что его и вовсе более нет на поверхности, но его мнение не подтвердилось. Не все наемники, отправившиеся на поиски острова, смогли вернуться в то место, что некогда было Веной – столицей Австрии. Отныне там находился центр мирового правительства, туда подтянули все те ресурсы, которые удалось сохранить и добыть за несколько десятков лет. Но несколько человек все же выжили и доставили Огдену ценные сведения. Архипелаг Шпицберген, вероятнее всего, отнесло к Гренландии. Для дальнейших изысканий и подтверждения данных необходимо было снарядить новую экспедицию. Джетра обещал предоставить оружие, технику и отобрать лучших людей.

И вот теперь стало ясно, что где-то завелся «крот», сливший мародерам информацию о возможном местоположении Хранилища. Мародеров же, в свою очередь, смогли выследить ополченцы, и теперь стало ясно, что больше нет возможности ждать. Началась гонка, в которой не должно остаться выживших противников.

Нельзя допустить, чтобы они первыми обнаружили Хранилище, от которого зависело будущее планеты и будущая расстановка сил в оставшемся мире.

Хельга передернула плечами, чувствуя азарт и возбуждение от предстоящей «охоты». Улыбнувшись краешком губ, она снова провела пальцем по рубцу за ухом, а затем коснулась давнего ожога на груди. Ее тело познало множество пыток и издевательств. Мир, в котором довелось жить, стал ужаснее, чем был прежде. Человечность отошла на второй план, ведь если руководствоваться только этим чувством, о выживании можно было забыть. Жесткость, уверенность и эгоизм – вот, что правило новым миром.

– Мне остаться? – тихо спросил Карстен, но Хельга уловила в его голосе нотки надежды.

Он любил подчиняться, но при этом обожал жестокость. Отличное сочетание для Хельги. Она медленно кивнула, улыбнувшись шире, и он торопливо потянулся к пряжке ремня на своих брюках.

***

Поскольку мне предстояло ехать на байке вторым номером, пришлось закинуть на плечи увесистый рюкзак с частью нашего арсенала. Парни по классике должны были ехать налегке.

Я надевала защитные перчатки, когда ко мне подошел Феликс. Взгляд беззаботный и нагловатый, ладони в карманах брюк цвета хаки. Он вовсе не выглядел страдающим от похмелья человеком, что не могло не бесить. Вчера пил до зеленых чертей, а сегодня уже свеж и бодр.

– Поедешь со мной, искорка, – уверенно заявил он, а я тотчас изогнула бровь в ответ на его приказ.

– С чего это?

– А с кем еще? Позволь своей подруге хоть во время дороги полапать Бородача.

Я уставилась на Феликса с удивлением. Неужели он тоже заметил, что Клео неравнодушна к нашему командиру? Феликс подмигнул, заметив мое замешательство, и довольно улыбнулся.

– Да и я не против женских рук на моем теле. Твоих рук, – подчеркнул он первое слово.

– Чего же не пошел вместе с Тайлером развлекаться ночью? – выпалила я, хотя мне-то какое дело…

Феликс прищурил зеленые глаза и сделал еще один шаг ко мне. Я смотрела на него снизу вверх, отчего-то чувствуя себя неловко.

– А разве я мог идти? Я же бухал, забыла?

– Забудешь с тобой, – проворчала я, опуская взгляд на свои ладони в перчатках. – Лучше бы и правда свалил вместе с Тайлером, чем устраивать представление.

– Отлично, Харли, – процедил он, а взгляд вдруг стал злым. – В следующий раз так и сделаю. С удовольствием потрахаюсь с какой-нибудь красоткой. Хотя зачем далеко ходить? У меня же под боком не кто-то там, а настоящая принцесса.

Он поднял голову и нашел взглядом Лару. Она как раз надевала шлем, а Адам укладывал что-то в их рюкзак, опустившись на корточки. Похоже, «кто-то там» – это я, и Феликс намеренно подчеркнул, что до принцессы мне далеко.

Я выдохнула со свистом, моля саму себя не набрасываться на этого гада с кулаками.

– Делай что хочешь. Мне плевать.

Не знаю, чем бы все это закончилось, но тут ко мне подошла Клео, мягко обняла и шепнула:

– Поедешь с Тайлером? Не хочу прикасаться к нему после… после вчерашнего.

– Конечно… Без проблем.

Больше не глядя на Феликса, я быстрым шагом направилась к Бородачу, уже оседлавшему байк. Устроилась позади него, обернулась и поняла, что за спиной Феликса сидела вовсе не Клео, как я сначала подумала, а Лара. Резко отвернулась, сцепив зубы и сжала в пальцах куртку Тайлера.

– Полегче, Харли, – удивился Бородач, а я чуть ослабила хватку и процедила:

– Поехали уже. Достало меня это место.

– И чего вы все сегодня словно с цепи сорвались? – проворчал Тайлер, устроив ладони на руле. – То Клео смотрит на меня так, будто моя рожа ей противна, то ты ворчишь… Сложно с вами, женщинами.

Я закатила глаза и показала ему язык, пользуясь тем, что он все равно не видел моего лица.

Мы оставляли позади разрушенные и заброшенные города, где теперь царствовала дикая природа, а вовсе не человек. Изредка нам попадались стаи не то собак, не то волков, а, может, некая их помесь. Но животные боялись мотоциклов и не стремились догнать нас, лишь провожали настороженными взглядами и издавали хриплый лай. То и дело мы проезжали мимо поселений, где встречали исхудавших людей в грязной одежде, греющихся около костра. В этой местности снег не лежал, но пронизывающий ветер заставлял то и дело ежиться от холода. Спустя семь часов пути с привалами Тай сообщил, что Шотландию мы покинули и совсем скоро доберемся до Дании.

Было решено сделать остановку на ночлег, и мотоциклы свернули к развалинам каменного дома в отдалении от других построек. Все вокруг заросло кустарником и деревьями, и даже внутри дом радовал глаз дикими порослями. Однако наиболее пригодным для привала местом оказалась комната, которая ранее, должно быть, служила в качестве гостиной. Стены там были целы, а это для нас всегда являлось самым главным. Трястись на холодном ветру никто не горел желанием.

Мотоциклы, на которых мы начали свой путь еще с базы, оставили на поляне по соседству, поскольку ее освещали последние лучи заходящего солнца, а нам нужно было зарядить установленные на них солнечные батареи для поездки ранним утром.

Парни нашли старый чугунный чан и развели костер прямо в нем, накидав туда веток и шишек. Дым уходил в отверстие в ветхой крыше, и мы не боялись задохнуться. Зато всегда сохранялся риск обвала, но мы шли на этот шаг осознанно.

Я устроилась на полу, привалившись спиной к холодной стене. Клео и Тайлер доставали из рюкзаков энергетические батончики, которые должны были стать нашим ужином. Завтра мы планировали доехать до более-менее обжитого города и добыть там более существенную пищу.

Вынырнув из своих мыслей, я вдруг поняла, что все это время на меня пялился Феликс. Он устроился у стены напротив и разглядывал меня со странным и нечитаемым выражением лица. Никакой кривоватой усмешки и наглости во взгляде… Но стоило ему осознать, что я заметила его взгляд, как он нацепил на физиономию дерзкую ухмылку, соединил пальцы правой руки колечком, затем просунул в это отверстие указательный палец левой руки и совершил им поступательно-возвратные движения.

«Это невыносимо», – мысленно простонала я и показала этому извращенцу средний палец.

– Сколько тебе лет, Феликс? – спросила я, теряясь в догадках, как Бородач мог взять этого придурка в наш отряд.

– Двадцать четыре, искорка. Я уже совершеннолетний, и ты можешь заниматься со мной всякими непристойностями, – усмехнулся он.

– На вид ты, может, и взрослый, но твой мозг прекратил развитие лет десять назад, – съязвила я.

– Харли, детка, зачем тебе мой мозг? Воспользуйся другим органом.

Адам, невольно ставший свидетелем очередной нашей перепалки, неодобрительно покачал головой, но комментировать это не стал. Наши стычки с Феликсом уже не вызывали у остальных членов группы особенного удивления. Тайлер бросил Феликсу батончик, а Клео передала второй мне. Мы молча поели, а затем Адам с Ларой занялись приготовлением напитка из найденной ими хвои и листьев неизвестных мне растений.

Я подложила под спину обнаруженный плед и уже подумывала отправиться на боковую, как ко мне неожиданно подсел Феликс. Вытянул мизинец и вопросительно посмотрел на меня. Я с опаской покосилась на его конечность, а затем перевела взгляд на подбородок, покрытый щетиной, потрескавшиеся губы и на зеленые глаза. Что-то внутри отозвалось беспокойством и необъяснимым ноющим чувством в груди.

– Давай мириться, Харли, – негромко произнес парень, продолжая тянуть ко мне мизинец.

Я неуверенно выставил вперед свой палец. Феликс тотчас крепко обхватил его своим мизинцем, резво произнес дурацкий детский стишок о том, что не нужно драться, и наконец выпустил мой палец из плена.

– Ну вот, – произнес он и вдруг коснулся ладонью моего лба. Всего на миг, но мне показалось, что он смутился. – Теперь не будешь хмуриться?