Две стороны монеты

– Соберем, сколько сможем, – отозвался Ворон, – а там посмотрим. Вы мне поможете?

– Конечно, – с готовностью ответил Бажан. Он-то понимал, что сейчас не время сводить счеты. – Ты побудь с раненым, – сказал он дочери. – Придет в себя – дай немного воды.

Ива послушно кивнула. Она присела на краешек одеяла и следила, как удаляются мужчины. Но они почему-то не спешили приступить к делу. Остановившись невдалеке, они о чем-то тихо переговаривались. Ворон что-то рассказывал ее отцу, показывая на скалы, и Ива заметила, что отец несколько раз тревожно посмотрел в ее сторону. В ее душу снова стал закрадываться страх, и она уже собиралась пойти и спросить, в чем дело, но тут Аскалон шевельнулся и кашлянул. Ива бросилась к нему.

– Ива? – Аскалон сделал попытку подняться, но заскрежетал зубами и вновь опустился на одеяло. – Что со мной?

– Вы не помните? Вы упали и…

– Да, да. Помню. Кажется, я что-то сломал себе. Долго я был без сознания?

Ива подумала:

– Точно не могу сказать. Довольно долго, – она достала бутыль. – Выпейте воды.

Аскалон с трудом приподнялся и сделал несколько глотков, даже не поинтересовавшись, откуда вода – на это у него просто не было сил. Левую руку и бок рвала на части страшная боль, и он еле сдерживался, чтобы не застонать, боясь напугать девушку. Но чуткая Ива все равно поняла, насколько ему плохо, и глядя на его страдания, сама мучилась от того, что не может помочь.

– Ива, простите меня, – прошептал Аскалон.

– Что вы? – испугалась она. – За что?

– Это же я взял на корабль эту гадину. Если бы… Мы бы… – мысли его путались.

– Не говорите так, пожалуйста. Никто и не думал вас обвинять.

– Им нужен был мой корабль. А вы попали случайно, – время от времени он ловил ртом воздух. – Никогда себе… не прощу.

– Прошу вас, не надо ничего говорить, – Ива не знала, как его успокоить. Но он чувствовал, что на него снова накатывает волна беспамятства и спешил высказаться:

– Никогда… не прощу… потому что я… Ива, я люблю вас.

Она тихо охнула.

Юноша судорожно сжал в руке край одеяла, потом не выдержал – застонал, дернулся вперед так, будто хотел убежать от боли и снова потерял сознание.

Когда Бажан с Вороном вернулись, Ива сидела и тихо плакала. Бажан обнял ее:

– Ну, что ты, котенок, не плачь. Мы принесли дрова. Сейчас разожжем костер.

– Не сейчас, вечером, – поправил Ворон и выразительно посмотрел на него.

Ива окинула взглядом кучу веток. Она казалась огромной, но на всю ночь ее, конечно, не хватит.

– Это все?

– Наломали, сколько смогли, – ответил Ворон. – Без пилы и топора довольно трудно ходить за дровами.

Ива испугалась, что ее вопрос прозвучал, как упрек, и поспешила поправиться:

– Очень хорошо. Завтра наберем еще, – она вытерла слезы. – Попейте воды.

Оба отказались. Ворон присел в стороне и принялся осматривать свои ссадины, которыми в изобилии было покрыто его тело. Бажан наклонился над Аскалоном:

– Как он?

– Плохо, – грустно ответила Ива. – Пришел в себя, а потом опять… Папа, а вдруг он умрет?

Бажан не ответил.

– Послушай, – тут же стала утешать себя девушка. – Если корабль Наследника не придет в порт вовремя, ведь должны выслать корабль на его поиски. До Города отсюда не так уж далеко, надо продержаться совсем недолго. Вода у нас есть. Если бы он не был ранен, – и Ива невольно бросила взгляд на Ворона.

– Да что вы на меня все время смотрите! – Не выдержал тот. – Не я же начал драку.

– Нет, нет, вас никто не упрекает, – Ива снова почувствовала неловкость. – Вы просто защищались.

Ворон поднялся.

– Пора. Скоро начнет темнеть, – сказал он и стал разжигать огонь.

Через несколько минут был готов небольшой костер, и у Ивы на сердце потеплело.

«Сейчас мы ляжем спать, – подумала она. – Ночь пройдет, а утром придет корабль и заберет нас отсюда». Она придвинулась поближе к костру. Ей захотелось поговорить.

– Ворон, а кто такая Виринея? – Спросила она.

Но он не был расположен к разговору. Он сидел в стороне, к чему-то прислушиваясь.

– Тебе лучше этого не знать, – бросил он хмуро.

Тут подал голос Бажан:

– Надо перенести его поближе.

Ворон помог ему положить Аскалона возле костра и опять уселся поодаль, напряженно вслушиваясь в наплывавшие сумерки. Ива чувствовала, что они что-то от нее скрывают, и ей снова стало страшно. Нет, этой ночью ей не заснуть. Долго все трое молча сидели возле костра, словно чего-то ждали.

– Вот, – наконец сказал Ворон.

Он взял большую палку, обмотал ее конец какой-то тряпкой и встал возле костра, всматриваясь в темноту, которая становилась все гуще.

Если бы они находились поближе к скалам, то увидели бы, как те вдруг начали шевелиться, словно сотни огромных жуков поползли в разные стороны. Скоро Ива услышала странный треск, который становился все громче. Ворон напрягся и крепче сжал в руке палку. Бажан встал с другой стороны костра, так же держа палку.

– Что это? – испуганно вскрикнула Ива.

Ей никто не ответил. Но через минуту она услышала, как кто-то или что-то приближается к их костру. Она вскочила, и тут же со стороны Бажана показалась страшная оскаленная морда. Старик резко сунул палку в огонь, тряпка на ней загорелась, и он ткнул ей прямо в морду. Животное взвыло и скрылось. Но вскоре со стороны Ворона появились уже две такие же твари. Они были похожи на гиен, только крупнее, и спина у них была широкая и плоская. Ворон поджег свою палку и отогнал их. Остальные не решались приблизиться к огню, но судя по усилившемуся вокруг рычанию, их становилось все больше. Вскоре это рычание стало таким громким, что людям приходилось кричать, чтоб услышать друг друга.

– Смотри за раненым, – крикнул Иве отец.

Она, не зная, что делать, обхватила Аскалона руками и крикнула: