Последний шанс

– Но мне кажется, я впервые вас вижу, – ответил Рупперт.

– Это не совсем так. – Шмидт снова наполнил рюмку. – Проигрались?

– А почему это вас интересует? – с раздражением ответил Рупперт вопросом на вопрос. – Здесь не принято спрашивать об этом.

– Извините. – На лице Шмидта появилась улыбка, дружеская, сочувствующая. – Надеюсь, господин капитан проиграл меньшую сумму, чем в тридцать седьмом году. – Он сказал это твёрдо, но так тихо, что немец машинально повернулся к нему:

– Что это значит?

– Ничего… Если не считать того, что история может повториться.

Рупперт поставил рюмку на стойку и хотел уйти, но Шмидт повелительным жестом задержал его:

– Нет, господин Рупперт, вы не уйдёте. Мы сейчас не много вспомним прошлое. – Он огляделся и убедился, что на них никто не обращает внимания. – В тридцать седьмом году, – продолжил Шмидт, – вы, господин Рупперт, оказали ценную услугу польской разведке…

Лицо Рупперта от неожиданности окаменело. Стиснув зубы, он молчал. Потом сунул руку в карман. Шмидт ничем не высказал своего беспокойства, хотя отлично понял, что наступил решающий момент. Гитлеровец может выхватить пистолет и выстрелить… Уже много лет занимался Шмидт подобной работой, и ему нравилось лёгкое возбуждение, которое обычно появлялось в таких случаях… Он продолжал говорить ровным и спокойным голосом, как будто не замечая жеста Рупперта:

– Вы, господин капитан, получили тогда от польской разведки двенадцать тысяч марок за фотокопию секретного плана «А». Эта сумма была намного больше той, что вы проиграли у барона фон Мольтке…

Рупперт вынул из кармана портсигар и закурил сигарету. Шмидт с трудом скрыл усмешку. Он понял, что выиграл.

– Что вам нужно от меня? – спросил Рупперт, насторожённо оглядевшись.

– Не торопитесь, капитан… – Шмидт тянул время. Немец оказался в сети и уже не выскользнет из неё. – А как чувствует себя Инга?

Инга – это была сестра Рупперта, которая работала в штабе вермахта. Использовать эту дополнительную карту не было особой необходимости, но Шмидт, как обычно, играл всеми картами.

– Инга теперь жена моего друга, – тихо ответил Рупперт.

– Как видите, я всё помню. Даже то, что тогда Инга, которая была машинисткой в министерстве…

– Хватит! – резко прервал его Рупперт. – Говорите, что вам от меня нужно?

– Да так, мелочь, – усмехнулся Шмидт. – Услуга мелкая и совершенно безопасная для вас, господин капитан. А потом мы обо всём забудем.

– А если я сообщу в гестапо?

– Пожалуйста, дорога всегда открыта. Только запомните, что у меня находится все ваши расписки о получении денег за переданную нам секретную информацию и это при необходимости станет известно не только гестапо…

– Кто вы?

– Это неважно, – ответил Шмидт и почти сразу же чуть слышно начал объяснять, что требуется от Рупперта: – Нас интересует новое оружие фон Хеннинга. Вы, как офицер инженерных войск, прикреплены к нему для оборудования испытательного полигона.

– Этого я не сделаю! – повышая голос, сказал Рупперт.

– Тише! Вы сделаете это, если не хотите иметь неприятности. Послезавтра я должен иметь план полигона и характеристику нового оружия. И ещё одна деталь… – Шмидт хорошо знал свою работу. Его требования были конкретными, предельно ясными. Он сообщил Рупперту о месте встречи, а потом сунул в его карман миниатюрный фотоаппарат.

Когда капитан покинул дом, Шмидт усмехнулся, совершенно спокойный и уверенный в успехе дела.

Рупперт вышел из дома на Мокотувской шатаясь, словно пьяный. Близился комендантский час, улицы были темны и безлюдны. Он плёлся по Волчьей в направлении аллей Уяздовских. Этот чужой, вражеский город представлялся ему сейчас страшным и грозным.

Рупперта обуял страх. Ему казалось, что из тёмных окон домов все смотрят на него, что каждая мысль, каждый поступок уже стали предметом тщательного изучения. Он почувствовал облегчение лишь услышал резкий окрик: «Хальт!» Патруль жандармерии осветил его лицо фонариком. Офицер показал свои документы, с высокомерием посмотрел на вытянувшегося перед ним вахмистра.

«Однако же это немецкий город», – подумал капитан. Но уже через несколько минут, когда снова оказался на аллеях Уяздовских, перестал в это верить. Он вспомнил, что в роскошном особняке, на аллее Роз, его ждёт Ильза. Как только он придёт к ней, она спросит: «Снова напился, Вилли?»

3

Клос с тревогой думал о задании, данном Адаму. Этот солидный на вид мужчина, с которым они сотрудничали уже несколько месяцев, возбуждал в нём непрерывное беспокойство, хотя Клос полностью доверял ему.

Адам относился к своей работе как к азартной игре, которая забавляла его и разжигала ненависть к врагу. Он был опытным разведчиком, превосходным специалистом, хорошо знающим своё дело, и выполнял порученные ему задания с большим старанием и профессиональным мастерством.

Ранним утром, вернувшись из Радома, Клос поехал на Мокотув. Небольшая антикварная лавка, находившаяся невдалеке от улицы Пулавской, не возбуждала ничьих подозрений. Когда-то здесь можно было купить хорошие старинные часы, приличную фарфоровую вазу, фаянсовый сервиз или библиографическую редкость из частных варшавских библиотек. Во время оккупации эта лавчонка не пользовалась успехом. Когда Клос вошёл в неё, там никого не оказалось, кроме Мартина. Он, как всегда, находился на своём месте за прилавком. Увидев вошедшего гостя, он запер дверь на ключ и пригласил его пройти во внутреннюю часть помещения. Они уселись на оттоманке, из которой торчали пружины, в небольшой комнатке, полной антикварных вещичек, пыли и паутины.

– Адам встретился с Руппертом, – сказал Мартин. – По его мнению, всё получилось удачно. Рупперт не пойдёт в гестапо, он трус, которого можно использовать в данной ситуации.

Мартин был полон оптимизма, но Клоса всё ещё не покидало беспокойство за успех операции.

– Центр торопит нас, – продолжал Мартин. – Он располагает информацией, что Хеннинг именно в Польше намеревается испытать своё ракетное оружие. Понимаешь, что это значит? Немцы уже начали готовить полигон.

– Слишком легко всё пошло у Адама, – проговорил Клос. – Боюсь лёгких побед. К тому же неизвестно, будет ли Рупперт иметь доступ к секретным документам профессора фон Хеннинга. И я ещё не уверен, что этот гитлеровец не пойдёт в гестапо.

– Не веришь Адаму? – спросил Мартин.

– Верю, – ответил Клос, – но не о том речь. Задание очень трудное… А что ещё сообщил Адам? Договорился он о следующей встрече с Руппертом?

– Да, договорился, – ответил Мартин. – Но на эту встречу с Руппером пойдёт не Адам. Ему лучше не поручать это. Мы должны быть осторожны. Адаму нужно на какое-то время покинуть Варшаву… А вот Анна…

Когда Мартин назвал имя девушки, Клос не выдержал и сорвался с оттоманки. Он сотрудничал с Мартином уже много месяцев, с того момента, как его, Клоса, прикомандировали к варшавскому управлению абвера. Но Мартину не всё было известно. Он не знал, что Клос знаком с Анной, что вот уже две недели они встречаются почти каждый день.

Клос не мог скрыть волнения. Мартин, чуткий, всё понимающий, внимательно наблюдал за Клосом.

– Ты что, знаешь Анну? – спокойно спросил он.

– Знаю, – ответил Клос.

– С ней ты не должен встречаться. Неужели ты не понимаешь, – сказал он чуть слышно, – что в твоём положении это слишком рискованно?

Конечно, Клос прекрасно понимал, что не имеет права глупо рисковать, но он не мог отказаться от встреч с Анной, а говорить об этом с Мартином ему не хотелось. Он безраздельно доверял товарищу, прислушивался к его советам, но…

– Почему именно Анна? – спросил Клос.

Антиквар пожал плечами:

– Кого ещё я могу послать? Анна опытная подпольщица, ей можно доверить это дело.

– Когда она будет у тебя?

– Сегодня вечером, – ответил Мартин. – Сегодня вечером я поручу ей это ответственное задание.