Ник. Астральщик. Том 1

– Не боитесь говорить об этом при Повелителе Чар? – Я кивнул на Лулио, который с интересом слушал искусника.

– Не боюсь. Дело в том, что проблема с богами и жрецами общая, хоть в Оробосе это пока не сильно чувствуется. Сказывается то, что боги в последней войне были на нашей стороне. Тем не менее в целом и в Оробосе им особо не препятствуют. Довольно скоро, по прогнозам наших аналитиков – через пару-тройку лет, и здесь ситуация с богами станет аналогичной нашей. К счастью, в Оробосе хватает умных людей вроде уважаемого Лулио де Монто, – искусник обозначил легкий поклон в сторону чародея, – которые привыкли видеть на годы вперед. Ну а так как нарыв хоть и серьезный, но еще не созрел, то и торопиться, при этом совершая ошибки, не следует.

– Понятненько… – пробормотал я и хлебнул из кружки напитка. – Все это хорошо, но обещать я ничего не могу ни вам, ни вам. – Я по очереди посмотрел на искусника и на чародея. – Если честно, я глубоко аполитичная личность. Мне в общем-то все равно, кто где правит, как правит, пока это не касается лично меня. У меня свои интересы, и прожить я смогу, не участвуя в ваших политических играх. Прошу простить мою прямоту. Если мне что-то не понравится, я просто переберусь в другое место, где меня не будут доставать своими проблемами.

Лулио задумчиво смотрел в пустую кружку, а Шойнц не сводил с меня спокойного взгляда. Я ничего не мог увидеть в этом взгляде – ни осуждения, ни одобрения… Ничего, кроме спокойствия.

– Я понимаю, что при желании можно любого заставить делать то, что нужно тебе. Тем или иным способом. А можно подстроить ситуацию таким образом, что человек сам предложит свою помощь. Просто не забывайте, что я знаю о подобном манипулировании. И хочу, чтобы вы, прежде чем делать что-то, касающееся меня, помнили, что я воспитан в другом обществе. Мои реакции могут отличаться, и довольно сильно, от привычных вам. В целом же я миролюбивое существо, и если ко мне относиться нормально, то и я готов к сотрудничеству, не нарушающему моих интересов или принципов.

Я ничуть не сомневался, что мне если и не вешают на уши откровенную лапшу, то и всей правды не говорят. Ну не делаются так дела! Я для них незнакомый человек, темная лошадка. С чего бы передо мной расстилать красную дорожку? Ну и я тоже выдал им нечто невразумительное о своем белом и пушистом облике. Ну, если подумать и если меня не трогать, то я действительно, наверное, буду соответствовать тому, что наговорил. Но ведь и эти двое мне вряд ли поверят. Так что мы, по сути, расшаркались друг перед другом, обозначили свое положительное отношение друг к другу и на этом остановились. Ни у меня не было оснований доверять собеседникам, ни у них мне.

Шойнц Индергор Виртхорт

Слушая, о чем говорит Никос, искусник снова пытался подвести черту под своими выводами. А она никак не хотела подводиться. Сначала, когда Шойнц только встретил Никоса, он ощутил нечто вроде шока, увидев творимое Никосом искусство. Этот дом, потом корабль. Потом, понаблюдав немного и поняв, что эти чудеса являются результатом использования искусных жезлов, решил, что парню просто повезло получить эти артефакты, по своим возможностям на порядки превышающие стандартные жезлы искусников. Тогда Шойнц немного успокоился. И казалось, что ничего нового он не узнает. Ну, может, еще какие-нибудь возможности этих жезлов. За последние дни некоторые события как подтверждали его вывод, так и опровергали. Например, Шойнц вполне четко определил окружающую корабль вязь невидимости, которая входит в стандартный набор диверсионных групп искусников. Будь Никос настолько сильным, неужто у него не нашлось бы чего-то получше? А ведь известно, что эта невидимость не абсолютная, – внимательный взгляд найдет за что зацепиться, – для постоянного применения не очень удобная, жрет много маны. Потому и используется в основном индивидуально в боевых стычках разного рода диверсантами и искусниками специального назначения.

А потом Шойнц увидел живой амулет как у Никоса, так и у его спутницы. И еще много разных мелочей, творимых явно без использования жезла. Причем часто, да что там скрывать – почти всегда, он не видел плетений. А ведь Шойнц считал, что его искусное зрение очень хорошее, даже архейские плетения не ускользали от его взгляда, хоть они и были более тонкие, менее заметные.

Сейчас же, рассказывая Никосу свою легенду о том, почему он появился на пути бывшего заключенного, Шойнц задумался. Уж очень то, что он придумал, походило на правду. Собственно, а почему бы этому не быть правдой? Искусник хорошо знал Рагароса, отправившего его на это задание, и ни в коем случае не считал, что тот был абсолютно искренен с ним. Работа у заместителя председателя Палаты Защиты империи такая. Так, может, сопровождение Карины к отцу – отвлекающий маневр? Шойнц должен был удостовериться, что девушка добралась до отца, но говорить об этом явно не следует. У чародеев сразу возникнут вопросы, а зачем, собственно, это понадобилось Кордосу? Вот и пришлось выдумывать историю о том, что якобы искусники заинтересованы в Никосе. Но вдруг ситуация повернулась другим боком, и Шойнц задумался.

Лулио де Монто

Впечатление от общения с Никосом получилось неопределенно-смазанным. Парень явно не горел большим желанием довериться первым встречным чародею и искуснику. Вполне разумная осторожность. Чародея позабавили слова Никоса о себе, но чего-то определенного ожидать от поверхностного знакомства было бы наивным.

– Каковы дальнейшие планы? – прозвучал вопрос от спутника Карины.

Лулио переглянулся с Шойнцем.

– Думаю, наилучший вариант – как можно быстрее попасть в столицу. А точнее, в имение Эндонио эль Торро. Несмотря на то что, как я надеюсь, один из главных заговорщиков уничтожен, некоторая доля опасности остается. Пока ситуация полностью не прояснится, я бы посоветовал соблюдать осторожность. Чем дольше мы находимся вдалеке от центра событий, каковым, несомненно, является столица, тем больше вероятность упустить нить событий из рук.

Карина согласно вздохнула. Чем ближе кораблик подплывал к столице, тем сильнее она приходила в волнение, не находя себе места, – так ей не терпелось оказаться дома. Чародей усмехнулся уголками губ: «Молодость, молодость! Все вопросы девочки – про родных и знакомых. Еще чуть-чуть, и не выдержит – прыгнет за борт и сама поплывет, чтобы только быстрее!»

– Хм… – Никос задумчиво глянул в небо. – По реке сколько еще плыть?

Лулио посмотрел на проплывающие мимо берега, примерно сориентировался, насколько это было можно, прикинул скорость движения, время своего беспамятства, сверился с внутренними ощущениями и сказал:

– Не так много. Думаю, день. Возможно, чуть больше. Жаль только, что незаметно миновать кордоны перед столицей не получится даже с такими плетениями, – взмах рукой вокруг, – и кто не надо может раньше времени узнать о нашем появлении.

О том, что сам он смог бы добраться по воздуху быстрее, чародей умолчал. Все равно всех не утянет, а, несмотря на насущную необходимость вернуться как можно быстрее, бросать с таким трудом найденных потеряшек он не собирался. Да и искусника лучше держать поближе к себе. Слишком хорошие выгоды проглядывают от сотрудничества с некоторыми кругами Кордоса.

– Направление по местности указать можете? – вдруг спросил Никос и вопросительно посмотрел на Лулио.

– В смысле? – не понял он.

– Ну… Пальцем указать, куда двигаться, можете?

Чародей хмыкнул и ткнул пальцем на северо-восток прямо по направлению течения реки.

Никос вздохнул и тихо сказал:

– Надеюсь, этого будет достаточно. А там поближе сориентируемся по маячку. Вы же активировали присланный нами подарок?

Лулио кивнул. Тот перстень действительно находился в имении эль Торро и был перемещен туда после исследования в лабораториях, где его признали условно безопасным. Все равно Эндонио сам находится в столице. Так что такое разделение было вполне разумным.

– Хорошо. – Никос оглянулся на Карину и подмигнул ей. От него тоже не укрылось ее состояние. – Как вы, уважаемые, относитесь к полетам?

Лулио заинтересованно приподнял брови. Искусник же просто пожал плечами.

– Ну и ладушки. – Никос встал, отошел на нос корабля и остановился неподвижной статуей, глядя куда-то вперед.

Карина снова пристала к Лулио с разговорами об общих знакомых, выспрашивая обо всем, что произошло с ними за прошедшие годы, выясняла последние имперские новости и прочие вещи. Искусник, делая вид, что его этот треп совершенно не интересует, впитывал нужную информацию, немного удивляясь, почему Повелитель Чар так беспечен. Да, возможно, эта информация и не секретная, но вот в такой выжимке может многое сказать о происходящем в империи пытливому уму. И все на некоторое время забыли о Никосе.

Ник

Ну что ж. Полет – значит, полет. Скрывать возможность этого я не видел необходимости. Все равно Карина расскажет, а запрещать ей я не горел особым желанием. В любом случае тайное рано или поздно станет явным.

Я вздохнул. Конечно, было бы проще притвориться недалеким теленком, но это вызовет подозрения – слишком много вокруг меня наворочено слухов. И что? Снова эпатировать окружающих? Снова притворяться всемогущим? В этом есть как положительные, так и отрицательные стороны. Положительные – будут осторожничать и вряд ли решатся на какие-то суровые меры против меня, а отрицательные – могут приставать с разными просьбами или просто попытаются использовать в своих целях, а то и решат устранить как опасного типа. Как поступить? Какой образ надеть? Рубахи-парня или холодного интеллектуала? Ни на тот, ни на другой я особо не тяну. Так, серединка на половинку. Эх… Ну почему окружающие не оставят меня в покое? Все время какая-то возня вокруг.

Ладно, поплывем пока по течению, а там посмотрим. Вон и земной элементаль наконец добрался, вызванный относительно безопасным отложенным способом. Давай, родной! Выноси, залетный!

Лулио де Монто

Неожиданно что-то изменилось. Чародей прислушался к своим ощущениям, а они говорили, что что-то не в порядке с внутренностями. Будто кто-то слегка подергивал желудок и жилы в груди. Знакомое ощущение по полетам с помощью воздушной Души Мира. Через несколько мгновений ощущения пропали, зато появились звуки. Звуки плеска волн. Подскочив к борту, Лулио глянул вниз. Корабль вместе с частью воды медленно отрывался от основного потока реки. Звуки же издавали схлопывающиеся волны под днищем, замещая вырванный из основного тела водной артерии большой кусок ее течения.

Рядом прозвучал чуть слышный шорох: подошел искусник. Глядя на удаляющуюся реку и бросая взгляд на плескающуюся у борта воду, захваченную из реки, он тихо сказал:

– Теперь я начинаю верить, что это не ошибка и Никос действительно смог противостоять богу.

– Жрецу, не богу, – так же тихо поправил искусника чародей.

– Не суть.

– Согласен. Может, жезл?

– Не похоже. Но могу и ошибаться.

Лулио хмыкнул.

Они оба оглянулись на приближающиеся шаги.

– Уважаемый Лулио, возможно, сверху вы сумеете более точно определить направление? – Никос с заинтересованным прищуром оглядывал своих гостей.

Повелитель Чар вслушался в Душу Мира. Несмотря на невозможность полноценно общаться с ней, направление он определить смог. А спустя несколько мгновений под кораблем поплыла земля, все сильнее и сильнее ускоряясь. Вот и река уже пропала, а вскоре зацепиться взглядом можно было лишь за далекие объекты – внизу все сливалось в неопределимую красочную размазню. При этом ощущения были, как будто никто никуда не летел – по палубе можно было вполне комфортно ходить.

Полет не занял много времени. С периодическими поправками курса всего часа два. Полюбоваться красотами, правда, не особо удалось: Никос поднял их средство передвижения на такую высоту, откуда разобрать что-либо внизу было просто нереально. Впрочем, красоты имелись – порой внизу проплывали белоснежные облака, да и вообще сам полет доставлял истинное наслаждение всем участникам. Как и легкий мандраж, вызванный необычным средством полета и высотой. Где-то на полпути Никос остановил корабль и опустил его поближе к земле. Раздался еле слышный хлопок, ветром дернуло одежду, а прихваченная с собой вода, все время плескавшаяся у бортов, обильным дождем устремилась к земле. Снова корректировка движения, очередной подъем и снова полет.

Ник

Ну вот, кажется, и добрались. Внизу мелькали виллы, усадьбы, аккуратные парки. Не столица, а скорее местность, выделенная под родовые гнезда аристократов, а может, просто роскошные дачи. Кто их поймет, оробосских аристократов!