Академик: Дом, что мы защищаем. Академик. Глубина

Подлянка – а иначе поступок Кивилгара назвать он не мог – оказалась с существенным двойным и даже тройным дном.

Не только детальные подробности и тонкости кровавых ритуалов, подробности собственных Торанса Мисэ изысканий и его личная душевная помойка. Было еще кое-что. Подробнейшее досье на Лигу Зенита вообще и ее руководителей в частности. Адреса тайных сборных пунктов для подающих надежды магов. Структура Лиги и даже принципы размещения финансовых средств.

Валяясь десять суток в полубреду, Рей сортировал полученный «подарочек». К счастью, затирать ненужную информацию или на выбор лишать ее эмоциональной окраски Рей научился еще в подростковом возрасте, поэтому сама сортировка не составляла технической проблемы. Проблема была в другом. Ведь никогда не знаешь, понадобятся ли тебе какие-то конкретные знания или нет. Поэтому Рей выбрасывал только то, что считал абсолютно неприемлемым для себя с морально-этической точки зрения, и оставлял до поры даже просто сомнительные.

Наследие оказалось велико. Даже отбросив эмоции и оставив лишь информативный массив, Рей получал огромную кучу совсем не тривиальных знаний. И дело было не столько в том, что покойный представлял собой весьма талантливого мага высшей степени посвящения. Но и в том, что, имея неуживчивый и пытливый характер, он, никогда не веря своим учителям на слово, проверял сказанное на личном опыте.

К сожалению, почти ничего из наследства Мисэ не работало. Чуть сильнее стало магическое зрение, он узнал названия нескольких тысяч заклинаний и ингредиентов для различных зелий, ну и еще кое-что по мелочи. Ответ лежал на поверхности, но Рею он не понравился. Ему не хватало концентрации, энергии и еще многого из того, что делает человека магом. Никакое количество украденных знаний не способно заполнить этот пробел. Если он хотел иметь эти знания не бессмысленным багажом, нужно было где-то научиться их использовать.

Становилось понятно, почему иерархи Лиги Зенита решили отдать память Торанса ему. Он никогда не сможет ею воспользоваться. А на обучение в Академии Лиги он, скорее всего, может и не рассчитывать.

И еще кое-что узнал Рей. В частности, как и когда натравили Торанса Мисэ на него.

Самая главная проблема заключалась в том, что его самым постыдным образом подставили. Список подставивших был велик, и заканчивался он, как ни прискорбно, сиятельной Клорианной Ринора. Его женой.

Рей даже не вникал в тонкости интриги, закончившейся с его непосредственным участием и укрепившей власть императрицы еще в одной области. Грубо выходило так, что в «черном списке», наряду с действительно подонками и убийцами, присутствовал как минимум один человек, не заслуживающий смерти. Торанс Мисэ просто мстил за своих родных, убитых, как ему сказали, по приказу императрицы. Причем исключительно одному человеку. Самой императрице. Он хотел убить Рея, чтобы та почувствовала то, что чувствуют люди, потерявшие близких. Других целей у него не было.

А вся ложь относительно расчлененных девушек была придумана исключительно для того, чтобы Рей не колебался, убивая Мисэ. Его «обряд насыщения силой» был всего лишь длительной и многостадийной процедурой, забиравшей по капле жизненной энергии у огромного количества людей. Для поединка, стоившего ему жизни, Мисэ ограбил целую планетную систему. Впрочем, скорее всего, люди ничего и не почувствовали. Правда, кровавые ритуалы тоже присутствовали, хотя и в совершенно единичных случаях.

В общем и целом ложь и предательство налицо.

По его собственным представлениям о чести, подобное было абсолютно недопустимо.

Вполне возможно, что Клорианна подобным образом получила благоволение одного, а может, и нескольких членов совета Лиги Зенита и выгадала для своей Империи более удачные условия. Но поступив так, она безусловно не просто превращала Рея в слепое орудие своих интриг, но и делала его соучастником поступков, которые Рей считал постыдными и противоречащими понятиям о чести.

Но злости не было. Была просто страшная опустошенность, которая всегда возникала у него после предательства друзей. Такое хоть и не часто, но все же иногда случалось. И каждый раз вызывало очень острую реакцию. Но в этот раз все было по-другому. Внешне спокойный Рей лежал на кровати в своей каюте и подводил своеобразный баланс.

После того, что произошло, он вполне обоснованно считал себя свободным от всех данных ранее обязательств. А раз так, то ничто ему не мешает смыть стресс самым эффективным способом. Спиртом и девушками.

Денег до хрена, он здоров, молод, и ему до чертиков надоела вся эта крысиная возня.

По защищенному каналу он связался с главным оракулом Гатри и своим приемным отцом.

Выслушав короткий, похожий на рапорт отчет, правитель Лиордан, посоветовавшись с оракулом, принял решение не только не препятствовать уходу Рея со службы, но и прикрыть его от излишне назойливых спецслужб Империи.

Затем Рей отправил в штаб флота и своей жене официальное уведомление об отставке, сел в «Черного посланника» и исчез во вспышке гиперперехода.

Часть вторая

Нет, начиналось это все вполне прилично. Флип-кариер[5 - Корабль, на борту которого малые корабли совершают пространственный прыжок.] ИТС[6 - Имперская траспортная служба.] «Прыгун» выбросил мой кораблик недалеко от системы Авор. И даже офицер связи ИТС, которого попросили по оказии забросить на их орбитальную точку, не испортил мне настроения, так как оказался (или если говорить точнее, оказалась) очаровательной женщиной с прекрасной фигурой и, что не менее важно, с хорошим чувством юмора.

Потом были около восьмидесяти нескучных часов в дороге, братский поцелуй в щечку и вовсе не сестринское пожатие, после которого Рейнис забралась в кокон, и я отстрелил ее в направлении пэгээсовского[7 - ПГС – Пангалактик-Связь – Военизированная организация связи и информации, часть Имперской безопасности.] орбитальника.

Отпуск. Это значит, что я не буду решать чужие проблемы и в идеале не буду иметь собственных. Это значит… Это многое значит.

– Планетарный контроль Авор шестой. Таможенная служба.

– Какой приятный голос, а лицо?

– Яхта «Игла», регистровый Аркройд – Гаррогатри 6389027.

Я пошевелил пальцами, и в воздухе медленно проявилось плоскостное изображение миловидной женщины. Комп или человек? По возможности я всегда играл в эту нехитрую игру с самим собой и, кстати, никогда не проигрывал.

– Ваши коды подтверждены. Если вы собираетесь совершить посадку, вам придется принять досмотровую группу. Напомню, что по Конвенту 184 Имперского уложения о судоходстве вам запрещено ввозить на планету второго класса любое наступательное вооружение, вам запрещено…

Мимика, жесты-паразиты, еще кое-что.

Нет, все-таки человек.

Я еще минут пять слушал, чего еще там мне запрещено, и улыбался.

Потому что яхта «Игла» в недалеком своем девичестве называлась штурмовым рейдером класса «Саттро»[8 - Одиночка.] и отсутствовала во «Флотском кадастре» по причине новизны.

В общем, оружие у меня было. Но кое-что меня все-таки пусть частично, но оправдывало. Я не собирался устраивать террористических актов и революций, не собирался подло обманывать славную Таможенную службу и контрабандой тащить оружие на планету. Я собирался просто отдохнуть. А рейдер мне просто подарили. Ну хорошо, не просто подарили. Но я его не украл. Тем более что это физически невозможно.

Авор-6 встретил меня дождем. Это, наверное, судьба. Первый мой приезд на любую планету всегда сопровождается осадками. Иногда это смешно, как когда на Иллионе шел дождь с лягушками и огромные черные жабы шумно плюхались в лужи на бетоне космодрома, иногда грустно, как на Мэннион, когда моя рота попала под ракетный удар повстанцев. Но в большинстве случаев просто сыро.

А вот и стоянка космопорта, где должна была ждать машина, заказанная квартирьерским управлением.

Помню, как-то мне подогнали лирахского «Танцующего медведя», странное сочетание вездехода и гоночной машины. Но тут я абсолютно ничего не мог поделать. Квартирьеры, как и служба охраны и наблюдения Двора, мне совершенно не подчинялись. Я максимум мог наорать на них, чего, естественно, никогда не делал. Ну почти никогда.

Обычно мой транспорт появлялся часа на полтора раньше меня, и в лучшем случае его окружала толпа зевак. В худшем – кольцо бронетехники.

Что на этот раз?

Выйдя на площадь перед портом, я внимательно осмотрел площадь. Нет, вроде все спокойно. Стройные ряды различных по цвету и калибру машин. В углу площади группа оживленно беседующих полицейских рядом с автобусом неброского серого цвета. Которая среди них моя? Отчаявшись угадать, я вынул ключи и нажал кнопку «сигнал». В глубине души, уже зная ответ, но надежда, как известно, умирает последней.

Звук шел со стороны автобуса.

И все-таки я решил подойти. А вдруг на этом можно ездить? Ну или хотя бы добраться до города?

– Это ваша машина? – Обращавшийся ко мне полицейский говорил на сравнительно неплохом Ингал-2.

– Видимо да.

Уловив удивление на официальном лице, я поспешил уточнить, одновременно протягивая свои документы.

– Видите ли, ее нанимал мой адвокат.

– Тогда увольте его. Он чертовски плохо к вам относится, – сказал полицейский, возвращая мне документ. – Наверное, он думает, что вы трахаете его жену.

– Почему?

– Дело в том, что это мобиль для перевозки арестантов. И к тому же очень-очень старый. Ему, наверное, лет сто. Мы как раз обсуждали, заведется ли он вообще.

– Это противозаконно?

– Что противозаконно?