– Я здесь, – откликнулся кто-то из коридора.
Президент негромко и по-деловому отдавал распоряжения:
– Оператор пусть побудет внизу; возможно, я сделаю заявление о сегодняшних событиях… И еще, – он кивнул пресс-секретарю, – обзвони сейчас же важнейшие средства массовой информации и дай короткую справку, что слухи о болезни и отставке Президента являются провокационными. Я думаю, они знают, как эту информацию подать…
Привели Поливоду, посадили в сторонке; за спиной его стали два бойца.
– Охрана может идти, – сказал им Президент.
– Господин Поливода арестован, – осмелился напомнить один из бойцов.
– Наденьте на него наручники.
Приказание, к глубокому негодованию бывшего Секретаря Совета безопасности, было выполнено.
Карпик решился сделать замечание, поскольку бойцы, хорошо зная службу, все еще мялись, не решаясь уходить:
– Господин Президент, охранники не имеют права оставлять арестованного без вооруженной охраны, если в помещении присутствует Президент.
– Макарова, у тебя есть оружие?
– Так точно, – отозвалась Виктория.
– Этого достаточно, идите.
Охранники наконец удалились.
Появилась взволнованная Елена Борисовна и бросилась к отцу:
– Все в порядке, папа? Как сердце?
Президент взглянул на нее строго:
– Почему ты запускаешь в мой дом бандитов?.. Они арестовали половину охраны, одного пристукнули, чуть не на шею мне прыгали?.. Как с этим быть?
Елена испуганно оглядела сидящих здесь совсем не страшных «бандитов».
Виктория решилась ей открыто улыбнуться, чтобы прояснить ситуацию: папа шутит.
– Я что-то неправильно сделала, отец?
Президент улыбнулся:
– Ты сделала самую умную вещь в своей жизни. Был очень опасный – переломный – момент. Мы потом об этом поговорим. Садись теперь телевизор смотреть.
Принцесса облегченно вздохнула.
Президент обвел глазами присутствующих, отчего все, как по команде, притихли.
– Я хочу сейчас увидеть те материалы, которые принес майор, опросить присутствующих, чтобы уяснить себе ситуацию и сделать соответствующее чрезвычайное заявление по телевидению. Поставьте кассету.
Начался знакомый фильм.
Бондарович сначала вставлял поясняющие замечания, а после взял указку и пульт управления в свои руки и до последней подробности объяснил весь ход событий. Почти теми же словами, какими им с Викторией объяснял суть генерал Кожинов. Виктория поняла, что со стороны Александра это была своеобразная дань уважения покойному генералу…
– Что скажешь, Григорий? – обратился Президент к Поливоде, сидящему в наручниках.
– Пусть попробуют доказать что-нибудь из этой белиберды на суде, – зло тряхнул цепочкой наручников бывший Секретарь СБ. – Тут догадки одни… К тому же умельцы из технического отдела могут смонтировать при желании десяток подобных кассет… Для суда это вряд ли будет серьезной уликой…
– Ты не перед судом, ты передо мной отвечай! – глухо оборвал его Президент.
Григорий Поливода молчал.
– Значит, все правда.
Карпик вставил:
– Жалко Смоленцева, умный был паренек, зря позарился на их деньги.
– Он не входил ни в какие контакты с КПРФ и никаких денег не брал, – со знанием дела заявила Виктория.
– Как так? – встрепенулась Елена.
– Генерал Кожинов сегодня объяснил нам, что все это – полная липа. Деньги пришли без договора в день убийства, Виктор Смоленцев ничего и не слышал о них… Скажите, Елена Борисовна… Ведь это Поливода снабжал вас информацией о «предательстве» Смоленцева?
– Д-да, он, – сказала Елена и закрыла глаза рукой.
– А фотография? – спросил Президент.
Виктория объяснила:
– Смоленцев с Липкиным обсуждали всего лишь передачу: диалог Липкина и Немцова.
– Вот как. Кто его убил?
Бондарович прокрутил пленку и показал:
– Вот Поливода входит в Кремль вместе с убийцей, а вот убийца выходит.
– Кто это? – резко спросил Президент у Поливоды. – Фамилия, имя, место службы…
Поливода презрительно скривился:
– Не знаю, мне его дали для технической помощи.
– Карпик, немедленно выясни и дай задание задержать.
– Будет исполнено, – Карпик сделал запись в блокноте.