Небрежные романы

Глаза –океан! Не открытый доселе ни кем!

А губы ? пирожное, я его кажется –съем.

Тело твоё? Это остров!

Я в нём –отважный герой.

Грудь? Виноградные гроздья!

В руки возьму по одной и!

Мы в экстазе сольёмся,

Души взлетят в унисон;

Влагой любви изолъёмся,

Боже! Всё это –не сон.

Я доволен моментом выбранным мной для прочтения этого стишка!

–Здорово! Здорово! –кричат все.

В то время, как сама Лена шепчет мне в ухо –ну и фигня.

–А давайте выпьем пивка, -суя полторашку «Окского», чуть ли не в наши лица. Буянит Саня.

–Нет, давайте лучше выпьем коньяка –скромно достав и сумочки и поставив на стол, декламирует лена.

Меня-нет. Я опять улетел…Мои видавшие многое глаза смотрят фильм обо мне. Обо мне самом. О Лене со мной. О парнях в общаге. О маме. О мире. О удачи…

Аким воодушевлён. Он тоже счастлив. Чему я особенно рад…

Покурили возле «сеток», всем известных? Повидали всех и «геньев» в том числе. Даже, чуть не потерялись в межэтажье. Только чуть. Всё! Мы на выход. Нам пора…

– Так, абитуриент Корягин! Ваша гостья задержалась на 40 лишних минут в общежитии. Что является грубейшим нарушением режима. Короче! …

«Короче? И это он мне? Поэту с девушкой не на ночь. Мне –«Довлатовцу»! Да был я и охранником в Нижнем, в книжном, в «нужном»… «Повтори!»

– Короче?!

– Короче, дело к ночи!

Ленин паспорт уже в моей руке и мы выпархиваем (выпарховываем ли) в хмельной, пахнущий ужинами близ лежащих домов,обворожительный, многообещающий, московский вечер….И в вагоне метро лишь, Лена спрашивает у меня:

– Ты останешься у меня сегодня?

– Ну конечно же. Я мечтаю у тебя сегодня остаться.

– Только ничего не подумай! Просто переночуешь у меня и всё. Не хочу, чтобы ты возвращался в эту…(не помню).

– Просто переночую.

В этот вечер Лена, как-то рьяней начала выказывать сильную капризность своего характера, что только ещё сильнее притягивало меня к ней.

– На сходи купи чего-нибудь пожрать.

Кроме всего прочего, купил пару бутылок пивка.

– Зачем?! Зачем, ты купил пива? Покупай его на свои, если уж так хочешь.

У меня с собой всегда была, только денежная норма этого дня, дабы в раз не спустить больше. Поэтому я-то знал, что собираюсь вернуть ей её деньги.

По пути мы сыграли в прятки «с одним человеком –мной» и Лена вновь стала доброй.

Одноподъездная кирпичная девятиэтажка постройки года 1982? Второй этаж. Двухкомнатная квартира с закрытой на ключ дверью зала, доказывала отсутствие Лениных соседей. Кухня –мечта холостяка. Ванна –без десятка плиток. Стиральная хозяйская машинка. И вот мы открываем дверь её –моей сказки : большую часть этой замечательной конурки со звёздным небом на потолке, занимают музыкальные инструменты: гитара, синтезатор, конги, и комп., как завершение прогресса.

Первым делом войдя в комнату, Лена взяла фирменную (с её слов гитару):

– Хочешь я сыграю тебе, что-нибудь из своего?

– Давай, -только и мог ответить спящий наяву человек. Только сейчас позабывший о том, что завтра у него вновь смертный бой –экзамен по литературе.

Для меня не важно, как человек играет на каком-либо инструменте, для меня важно что!

Потом я учился играть на варгане –тщетно. Зато Лену эта моя игра сильно забавляла. А мне было очень стыдно перед Паганини, ведь в детстве я давал ему фору на будущее.

– Пойдём поужинаем.

Скрутив сигарку на станке. Покормив меня остатком плова из сковородки. Указывая мне на чрезмерность количества употребляемого мной пива. Мне было приказано идти ложиться спать.

«Завтра у меня экзамен! Помню об этом только я. Лене на это –наплевать!

– Ну, чего ты такой нервный? Ну дай мне поспать! Я не хочу с тобой трахаться! Ну отстань от меня! Дай мне моё одеяло! Хватит шмыгать носом! Не возись столько! У тебя есть гондоны? Ну. А чего тебе надо?! Ты дашь мне денег на оборт? Я тебя убью…

Мы, люди конкретного творчества –не сможем заняться сексом с девушкой, женщиной к которой не испытываем настоящего чувства. А если и сможем то –не для того. Чтобы кому-то доказать, что мы не геи. Хорошо! Не мы –люди конкретного творчества, а я –я человек конкретного творчества. В Лену я влюбился сразу!

– Пойду постираю джинсы.

– И мои тоже постирай.

– Тебе хорошо было?

– Нормально, нормально!

Всю бы жизнь стирал и её джинсы тоже.

Только я не спал. Изучал небо потолка: вон Сириус. Вон Марс. Ароматы благовоний (предварительно зажженных я не ощущал своим забитым, простуженным носом. Каждая попытка как-нибудь перевернуться, отзывалась недовольством Лены. «Завтра на экзамен..?»…