Продольные основы разума, поперечные оковы слов

Продольные основы разума, поперечные оковы слов

Предупреждение

Читатели и читательницы! Помните, что всё написанное в [квадратных скобках] читать совершенно необязательно, это никак не повлияет на основную сюжетную линию произведения, но если вам хотелось бы посильнее и посерьезнее углубиться во всё происходящее в голове автора и поразмышлять, почему именно это написано именно здесь, то я всей душой с вами!

Итак, начинаем…

Вместо эпиграфа:

Неформатная жизнь лучше некрофильной, внучок.

Мой дедушка.

Морг города Г., октябрь года 0.

… в одной из палат обычного российского роддома раздался крик новорожденного мальчика. Это был долгожданный ребенок с давно выбранным для него именем: Владимир. Первые несколько лет родители считали, что у них растёт вполне нормальный и здоровый мальчик, но потом они начали замечать, что ребёнок частенько о чём-то надолго задумывается. Он мог остановиться посреди проезжей части и уйти в собственные мысли, а вернуться из них только тогда, когда раздосадованные автолюбители начинали усиленно сигналить. Частенько Вова просыпался ночью, что-то шептал или молча выходил на середину комнаты, взирая на родителей совершенно недетскими глазами.

[…Ррррррррррежим дня у меня сссссссссссскладывается кажжжжждый день по-рррррррррразному…]

Сначала казалось, что такое поведение должно пройти с возрастом, но на самом деле становилось всё хуже и хуже. Мальчика начали водить по врачам, но никто из них не мог помочь и объяснить, что же с ним происходит. Народная медицина, бабушки-знахарки и люди с экстрасенсорными способностями так же оказались бессильны. Только однажды некто целитель Варфоломей, обладавший талантом смотреть правым и левом глазом в разные стороны одновременно и касаться кончиком языка до пупка каждого десятого, переступившего порог его жилища, сказал: «Батюшка и матушка отрока сего грешного, соблаговоляю вам возвестить весть дурную: восседает в чаде вашем душа иная, и мучается он от воспоминаний, ему не принадлежащих. Спасать раба Божьего надобно!». Но когда целитель взял в руки крест, заостренный с одного конца, и киянку из священного дерева, лечение стало выглядеть подозрительно и родители еле успели увести Вову от Варфоломея.

[…Хоччччччччу предложжжжжить тебе, спорррррррртсмен]

Ситуация становилась тупиковой. А потом кто-то из знакомых предположил, что мальчику нужно поменять окружение и выехать куда-нибудь из города на всё лето. Например, в деревню к бабушке. Построение генеалогического древа подсказало, что в небольшой деревеньке в километрах пятисот от города должна ещё жить двоюродная бабушка отца Вовы, с которой он давно не виделся, но всегда хотел съездить в гости, не смотря на то, что не вспоминал о ней последние двадцать лет.

[…От этого жжжжжжребия зависит вссссссся моя дальнейшая сссссссудьба…]

Бабушка была очень рада незнакомой ей паре, которая что-то пыталась ей объяснить про их родство и про то, как они счастливы, что, наконец-то, смогли выбраться к ней в гости. Поскольку бабушка была глуховата, слеповата и добра, то она сразу поверила своим старым родственникам и согласилась оставить у себя на лето семилетнего Вову и деньги, которые безвозмездно передали ей Вовины родители на вечное хранение и сумма которых была больше годовой пенсии доброй бабушки.

[…с кажжжжжждым годом нассссссс – ззззаключённых – ссссссссстановится Всё большшшшшшше и больше]

Вове с бабушкой было хорошо. Она всё ему позволяла и не дергала его по пустякам. Как выяснилось позже, слеповато-глуховатая бабушка страдала ещё и склерозом, поэтому про существование Вовы она забыла через несколько минут после ухода его родителей. Радовало то, что бабушка не забывала про готовку, уборку и другие необходимые для функционирования человека вещи, поскольку вещи эти выполнялись ею машинально на автоматическом уровне. В этом они с Вовой были даже немного похожи.

[…Бои были крррррррровопролитными, но перрррреворот свершшшшшшшшился за один день…]

Первое время Вову сильно удивляло всё происходящее в деревне. В этом как раз ничего удивительного не было, потому что это было его первое посещение деревни за всю долгую семилетнюю жизнь. Он удивлялся всему: людям, которые могут жить в одноэтажных домах, дорогам, на которых не было асфальта, рогатым животным, которые никогда не доходили до туалета и выкладывали однообразные кучи прямо на дороге, мутантам, начинавшимся как утки, а заканчивающимся как змеи, и многому другому. Одно Вова знал точно: ему здесь нравилось. Нравилось то, что на улице кроме него практически никого не было, что из окна дома был виден лес, а не окна соседнего дома, а главное, что не надо было ходить по надоевшим врачам.

[…Я ссссссоглашшшшшшшшаюсь только пррррррринять и поужжжжжинать…]

Постепенно Вова изучил всю окружавшую его территорию и нашел места, единение с которыми вызвало у него наиболее сильное ощущение радости. Таких мест было несколько. Первым из них был небольшой песчаный пляж на не менее небольшой речке, протекавшей неподалёку. Вова мог долго смотреть на то, как мимо него пробегает куда-то вода, унося с собой насекомых, разнообразные предметы жизнедеятельности человека и плохие мысли. В такие моменты Вова сильно сожалел, что до сих пор не умел плавать, а так хотелось нырнуть в эту мутновато-желтую воду и избороздить её своим телом вдоль и поперёк. Вместо этого приходилось стоять на берегу. Иногда, правда, Вова заходил в воду по колено, но через несколько секунд убегал обратно: а вдруг на глубине кто-то есть?

[…По кррррррраям поляны рассссссссполагались деревянные рррррразноцветные ссссссстатуи…]

Вторым любимым местом Вовы был деревенский храм, внутрь которого заходить он боялся. Храм привлекал его своим внешним видом. Он так естественно смотрелся на фоне леса, что было непонятно, как лес с храмом могли когда-то существовать друг без друга. А когда в храме начинали бить колокола, то состояние Вовы начало приближаться к нирване. Именно по этой причине Вова полюбил петушиный крик: он знал, что если петух прокукарекал, значит скоро из храма зазвучит колокольный звон.

[…ближжжжжжже всссссссего я был к некоему ссссссгустку энеррррррргии…]

К бабушке домой Вова заходил только тогда, когда хотел покушать или поспать. Сейчас как раз наступило такое время, дорогой читатель, поэтому давай-ка и мы с тобой прекратим эту болтологию по поводу "нравится – не нравится" и пройдем с Вовой до бабушкиного дома, тем более должно же с ним произойти хоть что-то интересное в этой проклятой деревне, о чем достойно будет упомянуть в этом повествовании. И, естественно, именно в этот раз всё пошло не так как обычно. Около бабушкиного дома Вова заметил молодого старца Варфоломея, который увидев его, закричал: "Наконец-то я тебя нашел, сатана!" – и бросился с крестом и киянкой на Вову. Вова моментально развернулся и бросился бежать в лес, который он уже успел хорошо изучить. Погоня была долгой, Вова пытался запутать следы, он пробегал мимо муравейников, берлог, стад лосей и стай волков в надежде запугать Варфоломея, но ничего не помогало. Преследователь сносил всё на своём пути и испуганные муравьи, медведи, лоси и волки разбегались по лесу врассыпную на радость охотникам, бродившим по окрестности.

[…с пррррропажей тела у меня пррррррропали и вссссссе жжжжжжелания…]

И тут Вова выбежал на свой любимый пляж, на котором он увидел какую-то компанию с палатками, гитарой и костром. Он побежал к ним и вдруг услышал, что погоня прекратилась. Вова оглянулся и увидел, что Варфоломей тоже заметил эту компанию и остался выжидать на краю леса. Вова подошёл к палатке и решил для начала отдышаться.

[…ощущщщщщщщение ненужжжжжжности моей плотссссссской оболочки…]

Прошло несколько часов.

[…какой-то нахал месссссссто в автобуссссссссе уссссссступил…]

Варфоломей никуда не уходил, компания не обращала на мальчика никакого внимания, а кушать хотелось. Поэтому Вова осмелел и подошел к костру. Какая-то женщина из компании угостила его овощами и шашлыком, и про Вову снова все забыли. Рассматривая новых знакомых мальчик заметил, что у одного из них на костяшках пальцах написано: "Вова". "Тезка", – подумал Вова. В это время большой Вова повернулся к маленькому Вове спиной и маленький Вова увидел, что у большого на спине нарисован храм с куполами, очень похожий на тот, который любил наш герой, но несколько больше. В голове у маленького Вовы что-то переклинило и он подумал: "Получается, что если дядя Вова сейчас закукарекает, то в храме на его спине заиграют колокола".

[Смерррррть – единссссственная радоссссть, сссссмерть – любовь моя, смерррррть – жжжжжизнь моя]

Маленький Вова: Дядь Вов, прокукарекай, пожалуйста!

Большой Вова: Что?

Маленький Вова: Прокукарекай, пожалуйста!

Большой Вова: Что???

Маленький Вова: Ты что глухой??? Прокукарекай!!!

Большой Вова: Ты кому это сказал????!!!!

Маленький Вова: Тебе!!!!! Прокукарекай!!!!!

Большой Вова: Ты кого петухом назвал, молокосос!!!!!!!??????

Маленький Вова: Кому сказал: кукарекай!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Большой Вова: Ну, сопляк, подожди!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

[Мне не нужжжжжжжен дрррррррругой! Мне нужжжжжжен Ганнибал!]

Большой Вова быстро подошел к машине, залез в бардачок и вернулся к маленькому Вове с пистолетом. Через секунду пистолет был направлен в лоб мальчика со словами: "Прощайся с жизнью!". И Вова попрощался, но перед этим мозг его вытворил ещё одну штуку и позволил ему увидеть то, что никто из нас видеть не должен и это была явно не его семилетняя жизнь, хотя стереотипы – это не всегда плохо…

.......................................................................................................................................

ддддддддддддддуууууууууууууууууушшшшшшшшшшшшшшшшшаааааааааааааааааа

/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\/\

…Режим дня у меня складывается каждый день по-разному. День, про который я хочу рассказать, произошел непосредственно от дня защиты моей кандидатской диссертации. Точнее сказать, последний является дедушкой предпоследнего. То есть, если бы сегодня был день защиты моей кандидатской диссертации, то послезавтра бы наступил день, про который я хочу рассказать. Хотя «бы» здесь явно лишняя. Ох, как же я ненавижу всё это словоблудие! А ещё больше ненавижу людей, которые свою мысль не могут выразить в двух-трех словах. Включу-ка я телевизор.

[1-й канал. Грустно, хоть бросай, хотя я не питчер, чтобы бросать, и не житель США, чтобы знать, кто такой питчер. (а в бейсболе, меня привлекает только слово «бей…», потому что от слова «…бол» становится больно, тем более известно, что «мягкий знак» искусственно смягчает бол«мягкий знак»).]

Ну, так вот… В тот день я вышел из дома в семь утра, чтобы побегать и вытрясти остатки хмеля, оставшегося после удачного отмечания удачной защиты. После получасовой пробежки я быстрым шагом шел домой, обгоняя машины, стоящие в пробках. Неожиданно меня окликнул человек, проходящий мимо. Я остановился, и он без разминки начал разговор:

[Ностальгия. Так многое хочется вернуть в данный момент, кроме привычки печатать медленно и двумя пальцами.]

– Хочу предложить тебе, спортсмен, три варианта продолжения нашего знакомства:

1) 

ты отправишься дальше своей дорогой и больше никогда не вспомнишь, что видел меня;

2) 

мы едем в аэропорт, садимся на мой личный самолёт и летим в мой фамильный замок в Шотландии, где я переписываю на тебя завещание и оставляю тебе всё своё имущество;

3) 

мы едем в ЗАГС, где нас уже ждёт моя слепая и безногая дочь, за которой мне надоело ухаживать, и поэтому я с радостью взвалю эту обязанность на тебя – её будущего мужа.

На секунду я задумался…

[2-й канал. Так за что же я люблю Россию? Этим вопросом задавались люди со времен основания нашей страны. И в работах таких маститых писателей как Гоголь, Достоевский, Толстой, Пушкин и т.д. можно найти ответ на этот вопрос. Но подходят ли размышления этих людей к современной России? Боюсь, что нет. Конечно, Россию можно любить исключительно за её специфическое историческое развитие. Страна, которая всегда стояла особняком ото всего мира, страна, которая была чем-то средним между Европой и Азией, чем периодически и вызывала негативное отношение к себе как одних, так и других, страна, которую не могла захватить ни одна сильнейшая держава мира, если, конечно, не брать в расчет не вызывающую единого мнения о своей истинности историю гостивших на нашей территории монголо-татар. Но кто сейчас способен любить за то, что было когда-то давно, и есть ли моменты, за которые можно полюбить Россию сегодня? Думается, что есть. Русские люди до сих пор живут по законам, которые не совпадают с законодательством самой страны. И все знают, что можно проехать по встречной с бутылкой водки в руках, оставив своим землякам-милиционерам месячную зарплату, но зато вдохнуть свободу полной грудью. А в какой ещё стране можно позволить себе неделю приходить на работу невыспавшимся, с перегаром и при этом встречать понимающие и слегка завидующие лица коллег? Есть и другие приятные стороны в нашей стране. Например, честность. Если у русского человека идут плохо дела, то на вопрос: «Как дела?», – он не будет натягивать улыбку и сквозь смех тараторить: «Файн, сенкс, энд ю?», – а с кислой миной произнесет: «Нормально», – зато тебе после этого станет хорошо, потому что не у одного тебя все не складывается. Далее. Щедрость. Во всяком случае, по отношению к друзьям. Угощая друга бутылкой пивка, а то и текилы, русский человек не записывает в блокнот, сколько тот ему должен, и не высчитывает ежемесячно проценты, а просто знает, что в случае чего его также кто-нибудь угостит. И напоследок. Откровенность. Откровенность, которой пестрят наши стены: «Андрей, я тебя люблю!»; «Наташа Ч., ты – дурочка». Не стесняясь, оставляют сообщения на всеобщее обозрение наши сограждане. Пусть иногда и анонимно, но всегда откровенно.]

…и, конечно же, я выбрал 3-й вариант. И вот мы уже едем в метро по кольцевой и бросаем жребий: на какой станции мы выйдем из поезда, на какую перейдём и на какой выйдем на улицу.

[Метро. Из интервью Земфиры Талгатовны Рамазановой газете «Вести Привопья»: «Первоначально песня «Мы разбиваемся» называлась «Мы окунаемся». Эта была песня про двух окуней, окунающихся в счастье. Моя находка, хотя, что там скрывать – находище, – состояла в том, что песня должна была исполняться от лица одного из окуней под водой, без музыки, путем открывания рта, но без произнесения слов, пять раз в день (не путать с намазом) в течение одиннадцати минут, но оказалось, что всё это уже запатентовано…»]

От этого жребия зависит вся моя дальнейшая судьба, потому что дочерей у моего нового лучшего друга оказалось много и все они были расфасованы по одной штуке на каждый дворец бракосочетания. Понимая всю важность происходящих событий, я, заикаясь, произнёс: «Камень, ножницы, бумага», – и подбросил монетку.

[Переход. И вас с праздничком! пойду пропалкойгандировать кого-нибудь выпить со мной водки [ну, конечно же, её любимой!] за этот светлая пятно в истории моей и твоей. А завтра пусть кто-нибудь расскажет историю, которую сегодня творить буду. Или лучше не расскажет, а то сам себя буду шантажизнь у нас такая.]

Жребий показал, что мы покидаем поезд на этой станции, переходим на другую, а выходим на улицу на следующей.

[Выход. Пол-ада Палладе! Пол колодца полководцу! Пол-ложки положи!]

У выхода из метро нас ждал лимузин, в котором свободно было только место водителя, которое я незамедлительно занял. Мой друг с видом опытного ковбоя и с криком падающего самолёта оседлал лимузин, удобно устроившись на его крыше.

[Реклама. Состав нашего продукта: томатная паста или концентрированный томатный или апельсиновый или яблочный сок или молоко или вода из-под крана, соль или сахар, пельмени или оливки какие туда запихнули. Мы сами точно не помним. Мы – фирма «Здоровое питание!»]

Я собрал со всех людей, находящихся в лимузине, деньги за проезд и вышел, потому что в это время подошел автобус, который шёл по маршруту: «Наша станция метро – другая станция метро», но проходил мимо ЗАГСа.

[DVD-проигрыватель. И сразу про Ибицу: думаю, что это самое хорошее место, в котором можно смело накушаться экстази и нанюхаться кокаина, чтобы не выбиваться из общей массы. Сам бы с удовольствием съездил, но возраст заставляет лежать на диване. А вообще мне всегда было интересно узнать: каково быть чьей-нибудь сестрой, а не братом. И вообще хотелось бы побыть женщиной. И родить хочу самостоятельно, а то никакие прыжки с парашютом, нырки с аквалангом и галлюциногенные грибы не заменят этих ощущений. Поэтому пол придется менять обязательно. Сюрпризы – единственное, что осталось нам от детских неожиданностей.]

Все собранные в лимузине деньги я отдал за входной билет в автобус, но не расстроился, потому что настроение от предвосхищения предстоящей свадьбы было у меня великолепное.

[Пауза. Из слова «выпало» выпало "в"

ыпало "ы"

пало "п"

ало "а"

ло "л"

о "о"]

Жители автобуса явно это заметили и начали смотреть на меня завистливо-плачущими глазами. Только один старичок улыбнулся мне и сказал: «Что ж ты, милок, на свадьбу-то в потной футболке едешь? Возьми-ка мой костюмчик», – и начал раздеваться. Благодаря ему, я зашел в ЗАГС с гордо поднятой головой и с медалями «За оборону Сталинграда», «За взятие Берлина» и «Пока живу, я жгу!».

[Компьютер (C:\Мои документы\Аспирантура\Диссертация). собираюсь вагранить свои части тела из чугунов следующих марок: СЧ30, ЧВГ40, ВЧ60, ВЧ70, ВЧ80, ЧН19ХЗ, КАК. лигатурю дополнительное условие модифицирования частей тела с модифицирующим применением следующих модификаторов: ФС75, ФС65Ба4, МК21, МКМг19, ФС50РЗМ20, ЖИТЬ. а части речи, части света и другие часто употребляемые части будем мартенить из следующих видов стали: 110Г13, 12Х2Н4, 15Х2ГН2ТРА, 60СГА, ДАЛЬШЕ?]

Свою будущую жену я заметил сразу, потому что она сама подошла ко мне на руках, связала мне ноги своими волосами (видимо, чтобы не убежал) и сказала: «Я согласна!». Я понял, что моё время настало, приложил руки к её вискам и произнёс: «Отпускаю тебе, грешница, все грехи твои! Впредь не греши, возлюби Господа своего и будь здорова!»

[Delete. Капитуляция портит жизнь, катапультирование спасает. Всё дело в парашюте.]

И по осмысленному взгляду её я понял, что она прозрела, а потом и ноги у неё отросли. Правда, немного длиннее, чем нужно. Пришлось их укоротить специально припасенными для этой цели стамеской и молотком.

[Социальная сеть. а вот и я! поездка моя (любая из последних 120-ти) прошла хорошо! посмотрел новый город, познакомился с новыми людьми. и ещё благодаря этим поездкам столица и провинция (города-близнецы) не успевают мне надоесть. но могу всех успокоить, что в любом городе присутствует в большом количестве неискренность, лицемерие, и ненастоящесть. скорее всего, этим я никого не обрадовал. но куда-то исчезло мое искусство воскрешения. осталось только похмелье по воскресеньям. а мне уже частенько говорят: "Брось ты пить! ты же сильный! ты же справишься! мы в тебя верим" а мне от этого ещё больше напиться хочется. один умный, другой дурак, один за книгу, другой в кабак. а вообще, конечно, я сильный и завтра иду на бокс. а потом в бассейн и женюсь. но что это я все о себе да о себе. а как же телепортация? и не понятно то ли я болею, то ли фантазия не моя. легко быть весомым, когда ты рядом, а когда далеко тяжело быть даже статусом в контакте. я, наверно, как всегда написал ни о чём, но я исправлюсь.]

А с ногами я всё время перебарщиваю! Сколько себя помню, столько и перебарщиваю. Почувствовав усталость после очередного чуда, я пошёл домой босиком по асфальту, хотя мог бы и по воде. Вот такой вот обыденный четверг получился. А мог бы получиться и не обыденным, если бы…

[Семинар. Интересный случай случился у нас на втором курсе, когда преподаватель по сопромату случайно произнес фразу: "Load up on guns and bring your friends It's fun to lose and to pretend She's over bored and self assured Oh no, I know a dirty word". Естественно, никто не мог сдержаться от продолжения всем известной песни и я хором запел: "With the lights out, it's less dangerous…" и т.д. Все поддержали меня недоумевающими взглядами. С тех пор на лекции вход был запрещен всей нашей группе, а именно только мне, а остальным двадцати человекам нет. Но когда я вспоминаю это, рука тянется к интегралу Мора, а мозг к методу Верещагина.]

– Хочу предложить тебе, спортсмен, три варианта продолжения нашего знакомства:

1) 

ты отправишься дальше своей дорогой и больше никогда не вспомнишь, что видел меня;

2) 

мы едем в аэропорт, садимся на мой личный самолёт и летим в мой фамильный замок в Шотландии, где я переписываю на тебя завещание и оставляю тебе всё своё имущество;

3) 

мы едем в ЗАГС, где нас уже ждёт моя слепая и безногая дочь, за которой мне надоело ухаживать, и поэтому я с радостью взвалю эту обязанность на тебя – её будущего мужа.

На секунду я задумался…

[ Пушок

Спиртною жаждою томим,

В квартире стрёмной я тащился,

И косоглазый лысый финн

На унитазе мне явился.]

…и конечно же, я выбрал 1-й вариант, потому что мама мне всегда запрещала разговаривать с незнакомыми людьми на улице. Человек не обиделся и обратился с этим же вопросом к следующему прохожему. А я подождал, пока загорится зеленый, и пошёл по переходу на другую сторону дороги. Я думал о том, как хороша жизнь, когда так ярко светит… В этот момент меня сбила машина. Пролетая над ней, я успел заметить, что машина принадлежала органам правопорядка…

[ колБ, А

Вхожу я в Прекрасную Даму,

Совершаю привычный обряд.

Останутся на спине шрамы

В квартале красных лампад.]

…Очнулся я в зале суда… Из речи судьи я понял, что в вину мне инкриминируется нападение на машину генерала МВД… Видимо, при падении я ударился головой, потому что периодически я оказывался в состоянии забытья… А очнувшись, не помнил, что было со мной во время отключки…

[ Yes ser in

Уж вечер. Жидкой позолотой

Обрызгал я все крайние углы.

И ноги босые, как тёлки об ворота

Отбили об меня какие-то козлы.]

…Судья зачитывал своё решение. Я оказался виновным в нападении на генерала, организации теракта, геноциде и так, по мелочи, в парочке убийств и изнасилований. Приговорили меня к пожизненному заключению. Мягкость приговора была связана с тем, что я, как оказалось, сам признал свою вину…

[ Твёрдый

Нет, ребята, я не кешью,

Не фисташки (как не жаль),

Так скажу: я не арахис,

Но согласен на миндаль.]

…Я в камере и вокруг меня замечательные люди. У каждого своя судьба, каждый невиновен… Я валю лес на свежем воздухе и радуюсь окружающей природе и тому, что друзья рядом. Отрадно чувствовать, что с каждым годом нас – заключённых – становится