И железо больше не качать.
«Этой осенью, этой зимою…»
Этой осенью, этой зимою
Всё равно, что будет со мною.
Всё возможно, всё невозможно,
Утомительно и тревожно.
Всё равно, ничего не надо.
Кто-нибудь помилуй нас грешных
Декабрь
Подключение по локальной сети два.
Сетевой кабель не подключён.
Он подключён, но дышит едва-едва,
Как ты за моим плечом.
И никто не при чём.
Ты сказала: приснилось вот поутру —
Кошка ест какую-то ерунду.
Отвечаю: встаёшь поутру —
Она действительно ест ерунду.
Засыпая, переворачиваюсь на правый бок.
Просыпаюсь с привкусом крови во рту.
Осторожно думаю, есть ли Бог.
Кошка восторженно прыгает в темноту.
«А потом…»
А потом
Из чёрного рояля
Вылезли скелеты
И убили
Отца и мать.
Утром
Дети пошли в милицию
И не вернулись.
Кошка
Осталась одна.
На чёрном рояле.
Прижатые ушки.
Маленькие мозги.
Март
в сумерках выйду одёрну пиджак
рыжий по снегу крадётся кошак
кто там в потёмках меня стережёт
мёртвая кошка меня бережёт
в мире подземном там а не тут
как мою мёртвую кошку зовут
но не вмещает сознанье моё
новое страшное имя её
«полвека прожил среди людей…»
полвека прожил среди людей
своих и в стране своей
а это другое время
не моё и не для меня
это другое племя
и не моя родня
как болит моя голова
от халявного коньяка
день и ночь шумит не моя москва
Хищник смотрит на Чужого Чужой на Хищника
[тесть умирает]
безрадостное жевание
мучительное испражнение
неинтересный бред
самого себя изживание
то ещё упражнение
конца ему нет
слабой жизни
прилив отлив
я недобр
он терпелив
говорит
прилетит комета
бабье лето
но мало света
к сожалению мы родня
я того же вида и это
во всех смыслах
убивает меня
«птичья лапа царапает кафельный пол…»