Чужие небеса

– Вот скотина – нехорошо улыбнулась Рози – Попомню я тебе эти слова, здоровячок.

Не завидую я ему, потому что данный тон мне знаком. Он предвещает большие неприятности моему якобы земляку. Мне эти интонации знакомы еще с тех времен, когда Рози подозревала, что у меня что-то было с Амандой. Я тогда, помню, две ночи не спал, все ждал неприятностей. Не дождался, но выводы сделал.

Наш отряд довольно шустро продвигался по караванной тропе, пусть немного неровной, но вполне пристойной. Насколько я понял, дорога в ту сторону, где находился Фаруз, не относилась к особо популярным направлениям, как, собственно, и сам город. Оно и понятно – задворки Халифатов, дыра дырой. К тому же – нищая. Да и откуда там взяться деньгам и преуспеванию? Как перевалочный пункт на пути с Востока на Запад Фаруз не использовали никогда, эта счастье выпало на долю соседнего Рафара, находящегося миль на сто южнее. Контрабандисты, которые тоже могут принести портовому городку неплохой доход, тоже в большинстве своем огибали Фаруз стороной, поскольку их ремесло предполагало передвижение в ночные часы, а прибрежные воды изобиловали мелями и подводными рифами. Кому захочется потерять корабль, товар, а после самому болтаться на виселице? Контрабанда – опасное ремесло, никто не спорит, любой ввязавшийся в эту игру понимает, что ставки на жизнь и смерть тут высоки. Но это не значит, что стоит рисковать на ровном месте? Вот и предпочитали торговцы незаконным товаром более спокойный путь через проливы. Ну, как спокойный? Там их ждали шустрые бриги таможенников и внезапные штормы, но это было то зло, с которым можно мириться.

Короче – лучшего места для внезапного нападения на Халифаты было и не придумать. Особенно, если иметь лоцмана из местных и начинать военные действия в светлое время суток. Вообще, конечно, хорошие войны всегда начинаются ночью, незадолго до рассвета, но бывают же исключения из правил? Да и не война это покуда. Скорее – провокация, но с далеко идущими последствиями. Собственно, команды кораблей Запада время от времени уже схлестывались в абордажных схватках с головорезами из Халифатов, но подобное случалось и до того, до всей этой чехарды.

А тут все ж таки полноценная… Как ее… Слово хорошее, я его недавно от Ворона услышал. Экспансия. Она и есть!

Впрочем, все эти мысли верны только в том случае, если полностью принимать на веру то, что было нам рассказано Равахом-агой. Рози же считает, что он был не до конца честен. Нет, не то, чтобы он нам все наврал, в целом все обстояло так, как было сказано. Но всей правды он не сказал. О чем-то умолчал, кое-что изменил, где-то слукавил. Почему и отчего моя подруга так думала? Чутье плюс опыт. Ее не обманешь, она всем своим нутром чует, когда что-то идет не так.

Впрочем, Ворон, похоже, тоже был не сильно склонен доверять нашему старому приятелю. Равах-ага этого, скорее всего, не понял, но мы за эти годы хорошо изучили нашего наставника, а потому могли распознать кое-какие интонации, совершенно незаметные для постороннего человека.

Но при этом всем Ворон решил пойти капитану навстречу и выполнить его пожелание. Значит так надо. Значит, мы пойдем и будем драться. Тем более, что нам все равно за это заплатят, так что напрасной данную поездку точно назвать нельзя.

А если с той стороны и в самом деле окажутся служители Ордена Истины, то мы вообще должны приплатить капитану за услугу. Почему? За удовольствие всегда надо платить, таковы законы жизни. Для любого из нас убить чернеца – это не просто приятное мероприятие. Это давняя и заветная мечта.

– Не нравится мне это все – негромко сказала мне в этот момент Рози, как видимо, думавшая о том же – Ну вот не складывается у меня общая картина в голове. Сплетен рассказ Раваха ловко, ничего не скажешь. Там, в доме, он звучал если не убедительно, то хотя бы реалистично. Но если разобрать его на части, то слишком много в нем нелогичностей. Почему этот занюханный городишко? С чего это вдруг Линдус решил именно сюда отправить свои корабли, почему не на острова-колонии Халифатов, которые стратегически важнее. Острова – базы флота Сафара, лишись он их, и все станет намного грустнее. Опять же – сразу часть проливов оказывается под контролем.

– Это равнозначно объявлению войны – засомневался я, припомнив свои недавние размышления.

– А какая разница? – Рози поправила платок на голове, тот, который защищал ее от солнца – Что так его люди посягнут на земли Халифатов, что эдак. Да и когда для начала резни нужен был предлог? И еще – с каких это пор Сафар стал бояться каких-то там разговоров за спиной? Падишах падишахов, который рубит головы за кривой взгляд! Нет, Эраст, все очень, очень сомнительно.

– Скорее всего ты права – передернул плечами я – Да и потом – кто в наше время говорит всю правду? Разве что идиот какой, а капитана им точно не назовешь. Опять же – это Халифаты, здесь каждый ищет только свою выгоду, таковы местные традиции.

– Ты меня не понял – начала сердиться Рози – Я не о том, что Равах сплел эту корявую историю, чтобы заполучить личную выгоду за наш счет. Ему в таком случае было бы проще нам просто заплатить, ничего не объясняя. И заманивать нас в ловушку ему тоже ни к чему, а именно этот вариант один из наиболее очевидных. Нет, Эраст, здесь что-то такое… Как бы так тебе объяснить… Я уверена, что есть план. Хороший и большой ступенчатый план, в котором мы просто одно из звеньев. Причем не самых важных, потому что, повторюсь, история, которую нам выдали, очень уж хлипкая, слепленная на скорую руку. То есть – не сильно высоко нас ставят, мол, и они и такое сожрут.

– О как – потер лоб я – И кто же автор этого плана?

– Не знаю – усмехнулась Рози – Думаю, Сафар. Больше некому. Равах, конечно, фигура, но не того масштаба. Исполнитель – да, но не организатор.

Я задумчиво посмотрел в сторону Ворона, мерно покачивающегося на своем коне в самом начале отряда.

– Все он понял – верно истолковала взгляд Рози – Наставник в последнее время здорово изменился, он стал еще злобнее и вреднее, чем раньше. Но не глупее, это уж будь уверен. И если он сразу же решил влезть в данную заварушку, значит у него есть на то причины. К тому же учитель наверняка знает куда больше, чем мы, и я сейчас не о вопросах магии веду речь.

Опять же – согласен. Все были в курсе того, что к наставнику периодически наведывались какие-то странные личности, как правило выглядевшие довольно отвратно и появлявшиеся с наступлением темноты. Кем они были, кто такие – никто не ведал. Мнения ходили разные, но все они сходились в одном – Ворон стремиться знать о том, что происходит там, за морем, как можно больше и использует для этого все средства, до которых может дотянуться.

Одно плохо – с нами он ничего обсуждать не хотел. На все вопросы вроде: «Мастер, а когда уже?» или «А не пора ли нам обратно?», которые в самом начале службы у Зеймура звучали довольно часто, он всегда отвечал коротко, ясно и, как правило, невероятно язвительно. Потому и спрашивать со временем перестали. Да и некогда было. Мы же все время кого-то либо догоняли, либо убивали, какие там вопросы. Выспаться бы как следует, причем желательно не на песке, а в теплой и мягкой постели.

– Поговорить бы с кем-нибудь из моих братцев – вздохнула Рози – Пусть не Гейнардом, пусть даже с Раулем. Да, он невероятно туп, он даже глупее Фалька, но это ничего. Видеть и слышать-то он не разучился, верно? Я бы из него все вытянула, до последней капельки. Не верю я в то, что Асторг просто сидит и смотрит на происходящее. Невозможно такое.

– Не печалься, Фюрьи – ободрил ее Монброн, который, оказывается, с какого-то момента пристроился за нашими спинами, и, как видно, с интересом слушал разговор – Полагаю, после того, как мы в очередной раз повоюем, появится какая-то ясность в происходящем. Я тоже склонен полагать, что все эти россказни о плацдармах и тому подобном изложены нам не более, чем для отвода глаз. Но все остальное, думаю, правда – и про Орден, и про магов, и про то, что придется сражаться.

– Подслушивать нехорошо – насупилась Рози.

– Но зато как полезно – хохотнул Гарольд – Приятно ведь убедиться в том, что ты не одинок в своем мнении. Тебе хорошо, ты всегда уверена в том, что делаешь и говоришь, а я не такой. Есть у меня порочная страсть к самокопанию.

– Ты весь – одна порочная страсть – парировала его выпад Рози – И если я начну перечислять все твои похождения хотя бы за последние пару месяцев, то боги сойдут с небес, дабы покарать тебя собственноручно.

– Глупости – отозвался Эль Гракх, до которого долетели слова де Фюрьи, произнесенные достаточно громко – Боги давно забыли про нас. Им нет дела ни до наших грехов, ни до чего-то другого. Может, они спят, может, просто мы им надоели. Или вовсе ушли по звездной дороге к пределам другого мира. Так что не переживай, Гарольд, если тебя и настигнет кара, то она придет точно не с небес.

– Если бы ты такое произнес там, в Королевствах и кто-то это услышал, то гореть тебе на костре еще до заката Солнца – нараспев произнесла Магдалена – И нам за компанию, просто потому что такое слушали.

– Меня там сожгли бы и без всяких речей – рассмеялся Эль Гракх – Просто за то, кто я есть такой. И, как верно было замечено, вас тоже. За компанию. О, глядите, кажется мы почти добрались до места. А, может, и нет. Здесь одно захолустье на другое похоже невероятно.

– Море рядом – сообщил нам Гарольд, чуть ли не со свистом втянув в себя воздух, а после расплывшись в улыбке – Этот запах я ни с чем не спутаю.

– Тогда мы точно на месте – приободрился Эль Гракх – Быстро добрались, нечасто такое случается. Я думал, что сегодня снова придется в пустыне ночевать.

– Какая дыра! – вздохнула Миралинда – Я думала, что уже повидала в наших странствиях самое дно миров, вроде Лиройских пустошей, но нет, ошибалась. Бывает и хуже.

И правда, Фаруз производил на редкость мрачное впечатление.

Приземистые дома, причем все какие-то серые, неприглядные и потрепанные жизнью, полуразрушенный храм, покосившиеся мачты нескольких кораблей, которые было видно даже отсюда. Корабли эти почти наверняка валялись на берегу, с брешами, зияющими в их черных днищах. А еще – пустые улочки, наполовину занесённые песком. Впрочем, песок тут был везде, возникало ощущение, что пустыня ведет с людьми войну, буквально осаждает их. Мало того – она выигрывает эту войну. Дома на окраине, судя по всему, уже лишились жильцов, и песок почти наполовину скрыл их от взглядов проезжающих.

– Знаете, мне кажется Сафару надо бы Линдусу еще и золотишка до кучи добавить за то, что тот это место себе заберет – тихонько произнесла Эбердин, когда мы въехали Фаруз – Кому такое счастье нужно?

– Знаешь, иногда люди воюют за еще менее ценные владения – Рози брезгливо поморщилась, мы наконец-то столкнулись с подтверждением того, что этот город-призрак все же населен. Если точнее – с немыслимо зловонной выгребной ямой – Например за склон горы, на котором кроме камней ничегошеньки нет. Или за островок в северном море. Его из края в край за пять минут пешком обойти можно, растет на нем три чахлых деревца и живет один тюлень. И что? Три года его делили, куча народу в сражениях погибла. Для войны главное не повод. Для нее главное – идея, причем желательно самая что ни на есть абсурдная. Просто в глупость люди верят быстрее и охотней. Когда мудрено – это плохо, это от народа далеко.

– Вроде того, что новому императору вот это кладбище в песке понадобилось? – уточнил Мартин, слышавший наш разговор.

– Ну да – кивнула Рози – И все, началась пляска. Мне вообще кажется, что войны изобретены не для передела мира. Их придумали для того, чтобы кровь в венах у простого люда не застаивалась. Когда он долго друг друга не убивает, то начинает думать, а ни одному толковому властителю такое не нужно. Люди ведь подумают-подумают, да и начнут потихоньку к его горлу подбираться, поскольку среди них непременно найдется тот, кто задастся вопросом – почему у короля и его окружения есть все, а у меня ничего? И не пора ли подобное положение вещей исправить?

– Ваши ученики говорят крамольные речи – вроде бы шутливо, но как-то очень всерьез заметил Равах-ага – При дворе на них бы уже писали донос. Даже не дожидаясь конца беседы писали бы.

– Я не могу запретить им думать – ответил ему Ворон – Особенно учитывая количество времени, затраченного на то, чтобы они начали это делать.

– Но вы можете запретить им произносить вслух некоторые из тех мыслей, которым лучше остаться там, в голове – предложил капитан – Я промолчу, я ничего не слышал. Но раньше или позже найдется тот…

– Раньше или позже мы все будем мертвы – перебил его Ворон – И, если продолжительность их жизни зависит от длины языка, значит так тому и быть.

– Отчего-то мне кажется, что вы не очень поверили моим словам – заметил капитан.

– Нет, просто я начинаю верить в то, что ни один из моих недотеп-учеников не позволит стражникам вот так просто взять себя живьем, не говоря уж о прогулке по эшафоту – пояснил наставник – А если такое случится, то я лично жалости не испытаю. Скорее – стыд. Это будет означать, что я зря потратил кучу времени.

Монброн присвистнул, Фальк гулко хохотнул, Рози задумчиво приподняла правую бровь, да и я был, мягко говоря, озадачен. Пожалуй, впервые за прошедшие годы Ворон столь явно сообщил, что если и не гордится нами, то, как минимум признает, что мы хоть чего-то стоим в его глазах.

Уж и не знаю, что делать после таких слов. То ли ждать, что вот-вот небо на землю упадет, то ли еще какого катаклизма. С другой стороны, теперь можно сказать, что я видел в своей жизни все. Большим чудом будет только если наш учитель еще и пить бросит. Но это уже подлинное чудо, которое по плечу сотворить только богам. А они, как верно заметил Эль Гракх, плевать на нас хотели со своих небесных высот.

Мы миновали центр городка, где наконец-то обнаружились местные жители, являвшие собой довольно жалкое зрелище. Много чего я уже в Халифатах повидал, но такой убогости бытия пока не встречал. Сгорбленные беззубые мужчины, женщины, по которым не скажешь, сколько им лет, и чумазые дети с лицами стариков, которые даже не подумали побежать за нашей кавалькадой, требуя бросить им монетку. Жуть какая. И это – жизнь? Да раймилльские нищие на фоне этих подобий людей выглядят образчиками здоровья и удачливости.

Интересно, а что сейчас было бы со мной, не ввяжись я в эту историю? Не знаю. Может, мое высохшее на солнце на виселице тело уже сожгли бы в яме, с остальными пойманными и казненными воришками. Или, если повезло, я бы попал в свиту одного из мастеров-воров и постигал тайны карманных краж.

Или сидел на Бульваре Нищих с отрубленными по локоть руками и клянчил медяки у прохожих.

Нет, мне моя нынешняя жизнь нравится больше. Хорошо, что все так вышло. Не скажу, что шансы состариться и умереть в своей постели у меня велики, их, скорее всего, вовсе нет, но все равно – я доволен.

С кораблями я угадал, теми, что гнили на берегу. Так и есть – четыре полуразвалившихся парусника, практически вросшие бортами в береговой песок, добавляли особый колорит в местный пейзаж.