Дороги судеб

Как же они (Проф и Рэнди) на меня злобно смотрели после того, как я им сообщил о своем решении! Испанец прошипел мне в спину какое-то ругательство на родном языке и вроде как даже плюнул мне вслед. Понимаю его чувства и не обижаюсь. Пусть ругаются. Зато они живы останутся, если что.

Хотя «если что» я постарался свести к минимуму, поскольку и тех, кто пошел, мне терять совершенно не хотелось. Даже не то что не хотелось, слова-то какие неправильные. Недопустимо было их терять.

От ученых с нами отправился Герман. Рэнди же делегировал свои полномочия Фире, с которой он нашел общий язык. Он, кстати, был категорически против того, что ее определили к «волчатам». Нет, потом я объяснил ему причины этого решения, и он с моими доводами даже согласился, хотя все равно расстроился. Эмоциональная нация, что поделаешь. А Лена, которую он уже называл «mi esposa»[4 - Моя супруга (исп.).], напротив, искренне этому порадовалась. Оно и понятно: рыжая, зеленоглазая и очень симпатичная Фира была серьезной проверкой на крепость молодой интернациональной семьи. А если учесть взрывной характер испанца, помноженный на врожденную страстность…

Ладно, это все лирика. Эти двое по факту были главными в группе изыскателей. Еще в группу входили Арам и изрядно заматеревший за это время Кин, который, по сути, и был командиром над ними всеми. Плюс в поисковую группу вошло трое «волчат». Формально они подчинялись Кину, но при этом получили лично от меня определенные инструкции, которые они были обязаны выполнить в случае серьезной опасности. Кину я, правда, про это говорить не стал. Чего человеку голову забивать всякой ненужной информацией?

Ну и еще в группе было трое мужчин, к которым подходило слово «разнорабочий».

По моим прикидкам, пять хорошо вооруженных бойцов (и это если не считать Фиру) должны были защитить изыскателей, главное, чтобы они не забывали караулы выставлять и не дрыхли на посту. Ну и не слишком афишировали свое местонахождение криками, воплями и стрельбой.

Признаться, я всерьез подумывал о том, чтобы провести целый день с поисковиками, дав им вволю пошарить в бункере и в окопах, после переночевать под нашей охраной и с утра пораньше отправиться в обратный путь. Мы же помашем им ладошками вслед и со спокойным сердцем пойдем своей дорогой. С одной стороны, в степи не так опасно, как в лесу, там риск куда более умеренный, особенно с неплохой огневой мощью, там за них можно почти не волноваться. С другой – времени жалко, это лишние сутки как-никак.

Полчаса миновали быстро, даже слишком, и уже скоро мы снова двинулись в путь. В какой-то момент, часа через два хода, я заметил, что Джебе, шагавший рядом со мной, время от времени оглядывается назад, поднося ладонь ко лбу.

– Чего высматриваешь? – спросил я у него и тоже глянул в том направлении, которое его заинтересовало, правда, ничего и никого там не увидел.

– А вон. – Джебе показал мне на небо, где далеко, буквально на линии горизонта, виднелись небольшие облачка. – Я такое дома видел.

– Тоже мне, удивил. – Настя, которая привычно шагала рядом со мной, фыркнула. – Кто такого не видел? Облака и облака.

– Такое бывает перед тем, как приходит, – и тут Джебе сказал какое-то слово на родном языке. – Как бы это так перевести… Перед песчаной бурей.

Остановившись, я более пристально вгляделся в горизонт, то же самое сделал и Герман, который слышал наш разговор.

– А парень прав, – внезапно поддержал «волчонка» ученый. – Таких облаков я до этого не видел. Смотри, они не хаотичные, они идут фронтом. Нет, песчаной буре здесь взяться неоткуда, а вот просто гроза… Почему нет?

– Песчаная буря – очень страшно. – Джебе был крайне серьезен. – И это очень на нее похоже. Смотрите, как быстро они движутся.

И правда, поговорили-то мы всего-ничего, а между тем облака как будто спрессовались и были видны куда лучше. Невесть откуда налетел ветерок, довольно прохладный.

– Очень похоже, – покрутил головой Джебе. – Очень.

– Наемник, – окликнул я американца. – Давай-ка шагу прибавим. Не дело, если нас эта мокрота тут прихватит. В лесу, разумеется, это тоже не сильно в радость, но там бункер, в котором хоть и темно, но, по крайней мере, сухо. Опять же, костерок запалить можно.

Уже через час стало очевидно, что «волчонок» все предсказал верно. Облака по мере приближения к нам сначала превратились в серо-белую густую массу, а после налились нехорошим темно-синим цветом. И еще мы заметили белые спиралеобразные сполохи.

– Ох не нравится мне это дело, – бормотал Герман, тяжело дыша, – мы двигались уже не размеренным шагом, а почти бегом, спеша до начала грозы (а может, и бури, об этом говорили шквалистые порывы ветра, такие сильные, что чуть ли не сбивали нас с ног) добраться до леса.

Мне это тоже не нравилось, я даже пару раз ругнулся в душе на себя самого. Вот, подумал о том, что дождя нет, – получи результат. Даже с процентами. Сглазил.

Когда мы вбежали в лес, все вокруг уже стало мрачно-темным. Огромных размеров туча закрыла синеву неба и поглотила солнце, над нами раздавался мрачный мерный рокот, и мне эти звуки напоминали дальнюю канонаду. «Волчата», те, которые были отправлены в головной дозор и пришли в лес раньше нас, чуть ли не с открытыми ртами смотрели на эту природную вакханалию. Оно и понятно – они не выступали участниками картины «Дети, бегущие от грозы», чего не посмотреть?

– Можете поднять меня на смех, можете говорить что угодно, но нам надо срочно искать убежище, – прокричал Герман, пытаясь заглушить скрип качающихся деревьев. – Я не знаю почему, но оставаться просто под открытым небом не стоит. Интуиция, понимаете?

– Да это все понимают, – ответил ему Наемник. – Сват, где бункер?

Чего спрашивать? Я и так вертел головой, пытаясь вспомнить, в какой он стороне. Понятное дело, что мы вошли в лес не там, где когда-то из него выходили, а ориентиров особых тут не было. Деревья да кусты… Кусты. Точно-точно.

– Насть! – окликнул я. – Это не тут мы ягоды собирали?

– Здесь, – подтвердила Настена, которая с непривычным для нее испугом смотрела на мрачную картину грядущего ненастья. – Сват, там лицо.

И она вытянула руку вперед, показывая на равнину, откуда мы только что пришли.

– Какое лицо? – не понял я и глянул в том направлении, куда она указывала.

Забавно. Тучи, наслаиваясь друг на друга, и впрямь сформировали нечто, похожее на гигантских размеров недовольное человеческое лицо.

– Девочка моя, тучи еще и не такое могут сделать. – Я потрепал Настю по плечу, отметив, что она дрожит, должно быть от холода. – Атмосферное явление, смешение фронтов.

– Хорошо, коли так, – негромко сказал Герман, очень пристально рассматривающий «атмосферное явление». Он это сказал негромко, даже тихо, но я его услышал.

– Бегом, бегом!

Только мистики мне и не хватало. Этой дряни только дай появиться – она как ржавчина всю группу разъест, потом мутирует в страшную байку и начнет по крепости ползать. Тучи это. Тучи. И все.

Ветер гнул деревья с такой мощью, что иногда я боялся, как бы они не сломались и не завалились на нас. И потому, когда наконец появился приметный холм, в котором был бункер, у меня возникло ощущение, что я попал домой.

– Вот он, – толкнул я в плечо Наемника, кричать уже почти не имело смысла – треск, свист и постоянные раскаты грома оглушали нас.

Тот понятливо кивнул раз, а потом еще раз, когда я жестом показал ему, что надо огибать холм и вход с той стороны, а времени у нас совсем не осталось.

Здесь явно так никто и не побывал, все без изменений. Яма, вода, черный провал входа.

– Дрова, – почти в ухо крикнул я Наемнику и прихватил крепкую лесину, которую, по-моему, сам когда-то сюда и принес.

И снова он меня понял, подхватив трухлявое бревно. «Волчата», глядя на него, тоже кинулись собирать ветки.

– Вниз, вниз, – заорал я и столкнул Германа в яму, следом за ним скатились Настя и Милена.

Оглушительные раскаты грома грохотали прямо над нами, как огромные барабаны, возникало ощущение, что они отбивают некий варварский ритм.

– Черт! – на грани слуха донесся до меня вопль Наемника, смотревшего в сторону равнины, которая проглядывала сквозь деревья. До нее было не так уж и близко, метров пятьсот, но лес редкий, а потому и видимость неплохая, даже несмотря на сгустившиеся сумерки.

Я подбежал к Наемнику и чуть не открыл рот.

Лицо в небесах никуда не делось. Оно все также кривило рот в недоброй усмешке, но теперь к ней добавилось еще кое-что. Из огромных клочьев туч, которые были похожи на глаза, срывались вниз огромные белые молнии. Они буквально впивались в землю, буровя ее одна за одной.

И там, куда била очередная молния, вздымались вверх огромные клубы пыли, комья земли, камни.

– Вниз! – пихнул я в плечо Наемника. – Вниз!

Я не знаю, что это, скорее всего – просто атмосферное явление. Но проверять я это не стану, ни к чему оно. Главное – есть убежище, где можно пересидеть. А там видно будет.

Мы были последними, кто нырнул в сырой провал входа.

И как только мы это сделали, за нами что-то гулко громыхнуло.