Защищая горизонт. Том 1

– Стил, а ты чего такой напряжённый, случилось чего?

– Что? Да нет, всё нормально, не волнуйся. Ты иди в душевую, а я пока поднимусь к Плотникову, отдам ему чип и вернусь.

– Точно всё нормально? – Кира внимательно и укоризненно прищурилась. – Ты смотри у меня! Всё утро сам не свой. Ты давай не задерживайся там, я быстро. Потом поедем, найдём новую кофейню, я ужас как хочу горячего кофе… я так продрогла, пока тебя ждала. В общем, буду ждать тебя на первом… хм, в машине подожду…

На этих словах лифт остановился на двадцатом этаже, Кира стремглав выскочила из кабины и скрылась за ближайшей дверью. Я посмотрел ей вслед и нажал кнопку с цифрой «25». Двери грозно сомкнулись. Всё же интересно, что там случилось у Киры с Мариной, почему у них земля горит под ногами, когда они находятся в одном помещении? Я усмехнулся. Да уж, женщины…

Начиная с двадцать пятого этажа и выше, располагались самые секретные и важные помещения во всей башне. В основном это были исследовательские отделы, главные блоки управления Системой, банки данных и прочие жизненно важные для существования всего нашего мира этажи. Что конкретно там находилось и как выглядело, мы знали только понаслышке из бесчисленного количества сплетен, наполнявших первые этажи этой башни. Доступ в закрытые отделы имели только Техники и Хранители, даже Палачи оказались не так всесильны, как я считал вначале. Несмотря на то, что Палачи причислялись к высшим Стражам и теоретически обладали доступом на любой этаж, на практике нам разрешалось подниматься выше только по очень важным причинам или с разрешения Стражей более высокого уровня. Даже сейчас, когда нам велели сдавать изъятые чипы напрямую старшему Технику, наше присутствие на двадцать пятом этаже радовало не многих. Там не разрешено находиться слишком долго и шататься по коридорам, для нас открыта всего одна дорога – до кабинета Плотникова и обратно.

При всей сочности запретного плода я никогда не любил бывать на этом этаже, ведь именно здесь я начинал ощущать свою невероятную ничтожность перед более грандиозными шестерёнками, вращающими весь механизм Системы. Там, за стенами башни, или на первых её этажах я был всем: королём, главой, непререкаемым авторитетом и страхом в чужих глазах. Меня почитали, меня боялись, мне позволяли ощущать себя на гребне волны, видеть свою великую ценность для города, главенствующую роль в установлении порядка и достижения нашей общей мечты. А здесь? Кем я был здесь? Никем. Я ощущал себя брошенным ребёнком в огромном зале супермаркета, где каждый взрослый намеревался оттолкнуть, напугать, испепелить презрительным взглядом. Сладкий сон, где меня повсеместно окружали подобострастные лизоблюды и услужливые знакомые, сменился отрезвляющей реальностью, где я сам стал придворным лакеем, который вынужден склонять голову и стыдливо уводить глаза перед своим новоявленным господином.

Лифт остановился, приветливо раскрыл двери, и я шагнул в ослепляющий свет, исходивший из проёма. Это был центр исследований и разработок, а если быть точнее, то только первый из множества этажей. Здесь на самом деле не проводили никаких исследований, скорее это был бюрократический этаж, где заседали высокие чины из стана Техников, собирались совещания и случались жаркие дискуссии о будущем устройстве Системы. Он был переполнен людьми, которые бесконечно сновали по коридорам, сверкая своими ярко-белыми хлопковыми халатами, небрежно наброшенными поверх обычной одежды. Тут и там с выпученными от чудовищного напряжения глазами пробегали Техники. Кто-то рядом со мной выронил из рук кипу документов, а неподалёку один пожилой Техник очень громко и яростно отчитывал молодого, пока тот, печально склонив голову, смотрел себе под ноги. Все были заняты своими делами и в своём рабочем гуле очень напоминали огромный муравейник, где у каждого своя, чётко отведённая роль.

Хоть он и походил на технический этаж, где восстанавливают Стражей, но всё равно лишь бледная тень того, что предстало передо мной. Ослепительно белый пол, стены из каких-то светлых пупырчатых пластин и яркий, безудержно яркий свет, который равномерно разливался по всему потолку, превращаясь в безграничное море света над головой. После полутёмной кабинки лифта местное освещение больно ударило по глазам и заставило отшатнуться. Немного зажмурившись и прикрывая глаза рукой, я двинулся туда, где по памяти должен находиться кабинет Плотникова. Всё это великолепие, проплывающее мимо меня, смахивало на необычайно фантастическую картину, где разом смешались образы далёких миров, космических путешествий и яркая канонада бластерных залпов. Нужно отдать должное дизайнерам этого отдела: как бы я ни любил здесь бывать, всё же каждый поход для меня как экскурсия в музей. Нет, даже не так – как кратковременный визит в иной мир, ослепительный и яркий в своей зачаровывающей необыкновенности.

В это время мимо меня проносились мужчины и женщины в белых халатах, с важными лицами и безразличными взглядами, а также с полной отрешённостью от всего, что происходило вокруг них. В этом местные Техники мало чем отличались от своих коллег с других этажей.

Справа от меня появился большой совещательный зал, отгороженный от центрального прохода прозрачной стеной из толстого и прочного стекла. Сквозь него можно было разглядеть длинные ряды кресел с множеством людей в белых халатах. Они внимательно и с упоением слушали пожилого Техника в огромных роговых очках, ходившего между рядами и яростно размахивающего руками. К сожалению, стекло, отгораживающее меня от этого помещения, оказалось также звуконепроницаемым, и мне не удалось узнать, что же такого интересного рассказывал опытный Техник, что слушатели сидели раскрыв рты, иногда делая быстрые пометки у себя в блокнотах.

Минув совещательный зал и пару комнат поменьше, я оказался у закрытой двери с красивой большой табличкой: «Старший Техник отдела исследований и разработок», а ниже ещё одной, уже чуть меньше: «Константин Константинович Плотников». Я постоял немного, разглядывая буквы и собираясь с мыслями, затем негромко постучал в дверь и, как полагается, не дождавшись ответа, сразу же вошёл.

– Костя, привет, можно войти? – осторожно спросил я, стоя у порога.

– Да, Стил, конечно, входите, – воодушевлённо отозвался Плотников.

Кабинет старшего Техника был широким, просторным и очень хорошо освещённым, но при этом каким-то необычайно пустым и скучным. Вот одинокий стул у стены, совершенно непонятно для кого и зачем он тут поставлен, вот в углу ютится небольшой металлический шкаф с документами, а на нём небрежно навалены стопки книг. Рядом с ним прямо на полу стояло какое-то необычное растение в огромном горшке. Оно торчало в разные стороны большими лопухами листов и выглядело среди белоснежной роскоши стен и общей отделки крайне нелепо. Одна стена кабинета, как и у множества других пограничных помещений нашей башни, была прозрачной и отображала широкую панораму города с великолепием окружающих небоскрёбов. В дальнем углу виднелся красивый офисный стол, заваленный кучей непонятных бумаг, стопок книг и дел с кожаным переплётом обложек. Неподалёку стояла большая доска на длинных тонких ножках, вся исписанная непонятными длинными формулами и различными вычислениями. Несмотря на всё устройство нашего мира, находящегося под всесильной, властной пятой Консоли, призванной облегчить наши жизни, большинство людей и даже сами Техники предпочитали пользоваться старыми методами ведения дел. Бумажные книги, документы, подобные доски, исписанные от руки ярким маркером, можно было встретить повсеместно в нашей башне и за её пределами.

За столом, на высоком представительном кресле из чёрной лощёной кожи восседал мой старый знакомый, старший Техник отдела исследований, а также по совместительству руководитель отдела чипования – Плотников. Ещё вчера выступавший за кафедрой скромный и немного застенчивый юноша, что так усердно перебирал бумажки и рассказывал нам об опасностях, подстерегающих нас в тёмных уголках Системы, куда-то бесследно исчез. Сейчас передо мной предстал строгого вида мужчина, хотя и очень молодой, с небрежно взъерошенными волосами, но с очень серьёзным и деловым выражением лица. Он сидел за столом, хмурился, неодобрительно качал головой, периодически цокая языком, и смотрел на полупрозрачный экран стационарной Консоли, парящий перед его глазами. Экран освещал всё вокруг тусклым оранжевым светом и походил на летающий прямоугольный кусок полупрозрачного стекла. Разумеется, информация отображалась на нём только с одной стороны, и я не смог понять, что вызвало у старшего Техника такое неодобрение.

– Вы принесли мне Шолохова? – строго спросил Плотников, отрывая на секунду свой взгляд от экрана.

Какой же у него холодный и пронзительный взгляд, очень уверенный, хлёсткий и командирский. Куда подевался тот бедный и потерянный юноша с совещания? Сейчас на меня смотрела настоящая акула, она пожирала меня глазами, надменной и пугающей энергией заставляла моё сердце сжиматься. Это была его епархия, его мир, с его собственными правилами. Я здесь всего лишь гость, я здесь никто… Кого или чего я боюсь? Может, это вовсе не из-за мальчишки, упивающегося властью, а из-за моего вчерашнего поступка? Это же всего-навсего зазнавшийся юнец, рано получивший свой пост, огромную силу повелевать умами людей и менять наш мир. Такая власть налагает большую ответственность, под которой неокрепшие умы и души ломаются, как щепки, превращаясь в огромные рвы с острыми кольями, в которые падают все, кто встаёт на их пути. Он слишком многое о себе возомнил, кто он вообще такой? В такие годы – и уже старший Техник…

– Стил, ау, вы слышите меня? Вы принесли Шолохова?

Он же просто ребёнок. Эти мысли никогда не давали мне покоя.

– Да-да, Костя, принёс, сейчас… – Я покопался у себя в карманах, вытащил чип и передал его Плотникову.

– Стил, что с вами? Вы сегодня сам не свой.

– Я плохо сплю в последнее время, кошмары… хотя неважно, – отмахнулся я и почувствовал, что начинаю нервничать.

Плотников внимательно посмотрел на меня, а затем повертел в руках чип.

– Старик сопротивлялся?

– Нет, наоборот, сам просил его отключить.

Я решил начать наш диалог с правды, это должно меня немного успокоить и унять лёгкий мандраж. Боже, какой пронизывающий взгляд…

– Сам? Вот как, интересно. – Плотников скривился и в недоумении почесал свою щёку.

– А почему такой повышенный интерес к этому Отступнику, позволь узнать? – осмелился я спросить. – С самого утра только и разговоры, что о Шолохове. Все спрашивают, интересуются. Что в нём такого особенного? Старик и старик…

– А вы разве не знаете? Ах да, откуда…

Плотников встал из-за стола, подошёл к окну, заложил руки за спину и стал смотреть куда-то вдаль.

– Шолохов Дмитрий Иванович, семьдесят два года, волосы русые, глаза карие, рост сто семьдесят пять сантиметров, вес восемьдесят килограмм… – Старший Техник остановился, оглянулся посмотреть на меня и, убедившись, что я внимательно слушаю, обратно отвернулся к окну. – В двадцать три года с отличием закончил подготовку в школе Стражей. Провёл долгую и плодотворную службу в рядах Стражей: сотни отключений, множество спецопераций, десятки наград, включая звание Героя Системы… трижды! Любимец Верховного Стража, несколько раз выдвигался на пост Хранителя, и каждый раз отказывался лично.

Плотников замолчал, задумчиво посмотрел в окно и, кажется, перестал дышать.

– И что случилось? – осторожно спросил я.

– А что случилось? – Старший Техник повернулся ко мне вполоборота. – Он постарел. Да, Стил, люди стареют, даже здесь… даже здесь… Ушёл на заслуженный отдых. Его чип был очищен, проведена повторная процедура Отречения…

Тут он осёкся и понял, что сболтнул лишнего, но было уже поздно.

– Повторная? – возмутился я.

– А что такого? – начал оправдываться Плотников. – Д-да, повторная! А ты чего хотел? Служба такая, не можем же мы отпускать человека с секретной информацией в голове. Да не бойся ты, в восьмидесяти процентах случаев Палачи всё равно не доживают до старости, а те, кто доживают, потом не жалуются. Ничего особо страшного мы не делаем. Просим лишь отречься от груза прошлого и подробностей оперативной службы, да и только!

Стоило Плотникову на минуту почувствовать своё уязвлённое положение, ощутить себя виноватым и начать оправдываться, как в его глазах снова мелькнула та юношеская неуверенность, всё ещё властвующая в глубине его неокрепшей психики. Заметив это, я сразу осмелел, почувствовал почву под ногами и уверенно расправил грудь, перехватывая инициативу в этой властной игре.

– Да уж, Костя, успокоил, спасибо тебе огромное, – язвительно ответил я. – Мне и одного раза хватило, теперь спать не могу, как нормальные люди. Теперь буду очень надеяться, что меня пристрелят в ближайшей же заварушке. Ты лучше поясни, для чего мне всё это рассказывал? Ну, про Шолохова?

– Ага, Шолохов, так вот, смотри… – У Плотникова так восторженно, по-детски загорелись глаза, он подошёл ко мне и начал размахивать в воздухе руками, придавая больший вес своим словам, и даже не заметил, как окончательно перешёл на ты. – Даже не так, представь себе картину: бывший Страж, идеальная репутация, биография, вся его жизнь – один сплошной геройский поступок. Он был кумиром всех Стражей, все хотели равняться на него. Вот, представь себе героя без единого чёрного пятна в послужном списке! Представил?

– Допустим…

– И тут хоп! – Плотников раззадорился и хлопнул одной рукой об другую. – Срывается на старости лет, нарушает Основной закон Системы и приговаривается к отключению. С чего вдруг? Тебе это ничего не напоминает?

– К чему ты клонишь?

– Ну как же, моя теория, помнишь? О Кукловодах?

– Ты считаешь, что в Шолохова вселился этот, как его, Кукловод? – Я даже немного испугался, что вдруг это правда, а я помог ему.

– Не просто считаю, я в этом уверен, Стил! Смотри сам, всё совпадает! Безупречная репутация, никаких причин для отступничества, счастливая размеренная жизнь – и вдру-у-уг…

Плотников снова развёл руки по сторонам, чтобы произвести хлопок.

– Хоп? – с издевательской ухмылкой спросил я.

– Д-да, хоп… – Старший Техник опустил руки и помрачнел.

Плотников резко сменился в лице и напыщенно сдвинул брови, придавая себе былую серьёзность. Он одёрнул мятый халат, прошёл на своё рабочее место и плюхнулся в кресло.