Балаганы Белокамня

– Входите! – буркнул от стола неизвестный хозяин, которого не было видно из-за многочисленного вороха бумаг, которыми тот был обложен, словно солдат в укреплениях.

Несмотря на несколько фонарей, в небольшом помещении царил полумрак, но гному он не был помехой, поэтому Арнолиус смело прошёл вперёд, занимая предложенный ему стул. Когда хозяин помещения опустил бумаги, которые до этого пристально изучал, то он застыл, как вкопанный, изучая визитёра.

– Вилли, растудыть тебя в качель, Остронос, ты ли это?! – обрадовался глава труппы старому знакомому.

– Арни! – встал из-за стола улыбающийся мужчина лет сорока явной западной внешности. – Старый пройдоха! Тебя ещё не прикопали в песках Восточной пустыни?!

– Тебя, я вижу, тоже! – усмехнулся гном, а потом давние друзья и товарищи пожали друг другу руки и похлопали по спинам и плечам.

Ещё бы, а как не радоваться, когда неожиданно удаётся обнаружить не просто давнего знакомого, но самого настоящего соратника. Пусть они и состояли раньше в одной банде, промышлявшей нападением на караваны в пустынях, но это не умаляет радости от встречи. Тем более что сдружились тогда Вилли и Арни знатно. Первый организовал под своим крылом большую шайку, второй показал себя отличным бойцом и грамотным стратегом. Остронос имел нюх на добычу и её покупателей, за что и получил подобное прозвище. Он занимался тогда в основном сбытом краденого, а также сбором слухов и сплетен, информируя бойцов о маршрутах и датах выхода караванов из города, в то время как гном возглавлял сами налёты на караваны, знатно щипая торговцев.

– А помнишь, как мы бегали по барханам сначала от военных, когда те решили пресечь нашу деятельность, а потом вместе с ними улепётывали от потревоженных песчаных червей? – смеялся мужчина. – Ты ещё тогда вопил, как резаный, и визжал, словно девчонка!

– Я бы на тебя посмотрел, – усмехнулся Арнолиус. – Если бы у тебя самого оказались самые короткие ноги во всех двух отрядах! Будешь тут орать, когда бежишь самый последний, а за тобой под землёй летит стая червей-переростков! Зато я до сих пор смеюсь до икоты над тем случаем с миражами, когда ты помешался от жажды, и принял какой-то валун за статую с родником, и пытался жрать песок горстями, уверяя всех, что это вода!

Теперь пришёл черёд оправдываться Вилли, который не преминул напомнить, что гном вообще тогда пил ослиную и свою мочу, разбавляя их остатками воды.

– Зато я не бредил и не жрал песок! – улыбнулся тот. – И это я тебя вытащил из той пустыни на своих плечах, а не ты меня!

– Да помню я, помню! – отмахнулся рукой товарищ. – Чего это мы всё трещим тут не по делу? Вина будешь? Не ослиная моча, конечно, но пить можно!

– Конечно, наливай!

– Но ежели желаете тряхнуть стариной, господин хороший, то могу отрядить кого из рабочих до загона с мулами!

– Иди к чёрту!

Арнолиус принял кубок с холодным напитком, с удовольствием осушив его одним махом, после чего довольно крякнул, протягивая его за добавкой.

– А чего это вдруг глава самой страшной пустынной банды вдруг сидит в палатке начальника цирка и заправляет тут делами? – поинтересовался Арнолиус.

– У меня к тебе такой же вопрос, – усмехнулся Остронос, поднимая свой кубок. – Твоё здоровье!

– Твоё здоровье!

После недолгих расспросов выяснилось, что бывший главарь разбойников решил основать более спокойное дело, потратив накопленные в разбоях барыши с выгодой. Но практически все ниши в Белокамне были к тому моменту заняты, а возвращаться к криминалу после тех злополучных гонок по пустыне с солдатами и червями за спиной больше не улыбалось. Удача – она дама ветреная и непостоянная, а посему часто дёргать её за подол чревато опасными последствиями. Сначала Вилли хотел организовать своё дело, но это оказалось очень хлопотно, затратно и опасно, поскольку всех тонкостей местной бюрократии он не знал. Подаваться в Храмовый квартал или Академию Вилли также не стал, как и обращаться в торговцы, коих в своё время по его наводке щипали, как хромых гусей.

– Вот посему я и осел на должности начальника цирка, выкупив себе эту должность у его прошлого хозяина, – закончил повествование бывший наводчик разбойников.

– Не удивлюсь, если в ход пошли не только деньги, но и различные силовые методы убеждения, – хмыкнул Арнолиус.

– Не без этого, – скромным шёпотом ответил Вилли. – Ну да ладно. Чего это мы всё обо мне, да обо мне? Я последние десять лет сижу тут, жиром обрастаю, ругаюсь с циркачами, получаю с их выступлений деньги, совращаю потихоньку гимнасток – чем не жизнь? Ну а ты? Ты-то какими судьбами ко мне пожаловал? Узнал, что я обустроился тут, и решил проведать?

– Не поверишь, но я теперь глава труппы, – усмехнулся гном.

– Не поверю! – тут же удивился Остронос. – Хорош брехать!

– Не вру. Ты мне лучше расскажи, что с остальными нашими парнями и девками из банды сталось?

– Успеется, – махнул рукой Вилли. – Давай, рассказывай про своих циркачей.

Пришлось Арнолиусу честно заявить о том, что он собрал труппу с нуля и теперь путешествует по свету, поскольку бои ему уже порядком поднадоели. Помимо этого они помянули в разговорах павших в боях товарищей, осведомились друг у друга о тех, про чьи судьбы не знали, погоревав о тяготах и превратностях судьбы работников дубины и кастета. Оказывается, Ящера поймали и казнили. Та же участь постигла Элину, Сая и Рыжего. Ильдар подался вместе с Тошкой в пираты, Вестрел остепенился и оброс семьёй, а Лихача убили на дуэли. Их общий знакомый Шёпот Смерти всё так же возглавляет гильдию Теней, до сих пор являясь одним из лучших наёмных убийц города или даже страны. Помянули товарищи также недобрым словом и семейство аль Мэрхами, когда Арнолиус рассказал товарищу о своей недавней встрече с потомком ограбленных им же торгашей.

– Стареешь, друг! – усмехнулся Вилли. – Раньше ты бы уже грабил этот караван, да и мордобой тебе всегда был по нраву. А что теперь? Цирковая труппа? Пф-ф-ф!

– Между прочим, – тут же поспешил заметить гном. – Ты сам сидишь в окружении циркачей, и заплываешь жиром посильнее моего. Я, хотя бы, продолжаю путешествовать. Кстати, у нас и драки случаются – ого-го! Перед оазисом с бандой орков-разбойников схватились, так трупов столько было – на целый квартал хватит.

– Ну ты, я смотрю, по-прежнему способен постоять за себя! – кивнул глава циркового городка. – Надеюсь, из ваших никто не умер?

– Не умер, но лекарь нам бы не помешал, – тут же вздохнул Арнолиус. – Перелом ноги, разбитая в кровь голова да куча мелких ран. Поэтому мне нужно было уладить дела с платой за аренду земли тут, а потом мы собирались наведаться в Академию за лекарем и за кой-какими бумагами.

– Дай угадаю, – улыбнулся Вилли. – Разрешение на использование магии в городе?

– Именно! – кивнул гном.

– Тебе исключительно повезло, друг мой! – расплылся рот человека в ухмылке ещё шире. – У меня есть всё, что тебе нужно. В нашем городе всегда дежурит пара хороших врачей, поскольку несчастные случаи в цирке дело весьма и весьма распространённое. Сам знаешь – то гимнаст упадёт в неудачном сальто, то рука у метателя ножа дрогнет, то зверюга какая взбесится… Всякое у нас бывало, поэтому и держим пару лекарей на довольствии. Я могу прислать к тебе одного хоть сейчас – он весьма толковый малый, Разло зовут. Вот только рассчитываться с ним будешь сам.

– Это без проблем! – кивнул гном. – Но остаётся ещё разрешение…

С хитрым видом Вилли занырнул в недра своего письменного стола, и после непродолжительных поисков вылез обратно довольный донельзя.

– Держи! – шлёпнул он бумагу на столешницу, придвигая к гостю. – Только исключительно по нашей давней дружбе я даю тебе лицензию на предъявителя задаром. Но у меня одно условие – при отъезде вернёшь мне её в целости и сохранности. Ты же теперь вольная птица, не то, что я – оседлый ишак.

– Благодарю, дружище! – обрадовался Арнолиус. – А что на счёт взноса за аренду земли?

– Забудь! – махнул рукой Вилли. – Ты мне сколько раз мою шкуру тогда спасал? Три или четыре?

– Ты меня тоже в своё время пару раз здорово выручил! – не остался в долгу гном. – А на счёт пожить задаром, это не ко мне – это к нынешней молодёжи. Я вообще поражаюсь растущему поколению. Им кроме денег и потыкаться друг в дружку гениталиями и вовсе ничего от жизни больше не нужно!

В ответ на это замечание бывший наводчик грабителей заржал, как конь, после чего, отсмеявшись, заметил, что раньше и сам Арнолиус был не прочь заиметь побольше сокровищ и возможностей поблудить.

– Так что же теперь изменилось? – усмехнулся Вилли. – Или тебе больше не хочется, как ты говоришь, «тыкаться гениталиями друг в дружку»?!

– Прошло то время, когда я мотался за юбками, друг мой! – важно изрёк гном. – Поскольку теперь я понимаю, что в жизни есть кое-что поважнее.

– Уж не после встречи ли с Лорной ты решил изменить свои взгляды? – хохотнул Вилли, вспоминая стародавнюю историю из жизни их банды, однако это нисколько не развеселило его гостя. Наоборот – теперь Арнолиус стал медленно чернеть, подобно грозовой туче, после чего деликатно кашлянул, давая собеседнику понять, что эта тема для разговоров ему неприятна, как и сама история.

Дело в том, что двадцать лет назад, когда банда только сформировалась, она влипла в небольшую неприятную историю, имя которой было Лорна Пленительная. И если вы подумали, что красивую женщину так прозвали за её смазливую внешность, то вы прогадали. Эта воительница была мастером боя с посохом, являясь едва ли не лучшей в обращении с этим видом оружия по всему Южному побережью и в Белокамне. К ней стекались желающие обучаться этому искусству со всех сторон мира, однако душа к преподавательской деятельности у Лорны не лежала. Вместо этого отчаянная авантюристка моталась по всем злачным местам и задирала всех криминальных и прочих сомнительных элементов, склоняя их к бою, из которых практически всегда выходила победительницей. Своих врагов она оглушала мастерскими ударами по головам, либо вынуждала их сдаваться после десятка пропущенных болезненных ударов по остальным частям тела. Женщина эта ловко парировала любые удары либо шустро уклонялась от лезвий, в чём ей помогало отсутствие любой брони. С побеждёнными разговор у Лорны был короткий – всех мужчин она брала в плен (а особо симпатичных ещё и насиловала вдобавок ко всему), после чего продавала их на подпольных рынках рабов за неплохие деньги. Именно за это прозвище Пленительная и пристало к этой оторве, не побоявшейся в своё время даже сразиться с самым настоящим циклопом, который прибился к городским стенам, скрываясь в джунглях и питаясь случайными прохожими путешественниками.

Однажды Арнолиус столкнулся лицом к лицу с этой симпатичной, но весьма грозной особой, и, как все прочие мужчины, не слышавший ни слова о Лорне, не посчитал её грозным соперником, о чём впоследствии горько сожалел. Все его иллюзорные копии были разбиты в мгновение ока, а чары сна и парализации на девицу не возымели должного воздействия, поскольку за время странствий та сумела приобрести кое-что из защитных артефактов. Поэтому гному в той драке пришлось нелегко, и он едва смог позорно убежать с поля боя под унизительные удары и свисты Лорны, хотя сам до боя бахвалился перед друзьями, что через пару минут он одолеет эту кобылку и объездит её так, что той мало не покажется. Это был один из немногих боёв, в которых Арнолиус проиграл прилюдно, отчего его авторитет несколько пошатнулся, хотя остальные товарищи тогда и вовсе сбежали из боя, бросив гнома на произвол судьбы. В той драке перевес в сторону женщины образовался именно в тот момент, когда её ботинок заехал по Арнолиусовским колокольчикам, над чем потом за спиной у гнома долго смеялись его товарищи, не рискуя говорить об этом открыто и злить мага, боясь навлечь на себя его гнев. А именно таковой и назревал в душе у гнома, который не любил проигрывать. Но ещё сильнее он не любил становиться посмешищем, чтобы потом над ним потешались все, кому не лень. В книге обид Арнолиуса до сих пор были вписаны строки о том, как его отмудохала в своё время Лорна. Туда же он недавно вписал и молодого аль Мэрхами по имени Ильшаз, который надумал отравить гнома и его товарищей, а теперь маг подумывал и том, а не стоит ли туда же вписать и своего стародавнего знакомца Вилли, который теперь потешался над Арнолиусом, вспоминая сей постыдный момент. По здравому размышлению гном всё же решил, что этого делать не стоит, поскольку у него на свете и так полным-полно врагов, которые только и ждут того момента, как бы вызвать у рудознатца широкую улыбку от уха до уха либо в районе горла.

– Я, во всяком случае, – мрачно заметил маг. – Не стал уклоняться от боя с той фурией. А вот все вы трусливо бежали прочь, как побитые шавки, если ты забыл!

– Через пару минут ты бежал уже за нами следом, – не сдавался Вилли.

– А вы тоже хороши! – хмыкнул Арнолиус. – Товарищи, тоже мне! Вместо того, чтобы помочь, трусливо смотрели со стороны, как эта фурия разделывает меня под орех!

– Ладно, – махнул руками Вилли. – Кто старое помянет, тому глаз вон!