Венера мистика продолжается

Не знаю, пожал плечами Зайцев, мы не знакомы как-то не удобно. А вам извините, если не секрет сколько лет, он покосился на её седую голову. Да и в этой куче одежды трудно распознать возраст человека, закутаны с ног до головы. Ту умершую женщину с санками он вообще за старуху вначале принял, а неё маленький ребёнок был.

Не секрет, двадцать шесть. И муж у меня был, осенью погиб на фронте, а детей мы как-то не успели, думали потом, а вон оно как вышло.

Двадцать шесть, пронеслось в голове Зайцева, я бы ей дал лет шестьдесят не меньше, а ведь когда-то красивая наверно была. Ужас, что война и холод с людьми делает.

Они добрались до бомбоубежища. Народ бежал без остановочно, как они все туда поместятся. Спускайся, скомандовала Маруся, располагайся где место есть.

А ты, Зайцев впервые поймал себя на мысли, что за всё время общения он впервые обратился к ней на ты.

Я сейчас, улыбнулась Маруся, она тоже это заметила, там подруга. Я сейчас.

Ага, кивнул Зайцев и начал спускаться вниз.

В убежище было темно и многолюдно, Володька еле различал фигурки людей, пока глаза не привыкли, то и дело натыкался на чьи то ноги. Наконец он нашёл свободное место в углу убежища и опустился на сырой пол.

Рядом какая-то бабулька причитала еле слышно, толи молитву читала, толи просто что-то выговаривала сама себе. Рядом с ней крутилась тоненькая девчушка лет четырех. Зайцев вглядывался в темноту, стараясь разглядеть в толпе Марусю, кричать на всё убежище он как-то не решился.

Дяденька, а вы потеряли кого-то? Спросила девочка.

Да нет, пожал плечами Зайцев, так знакомую ищу. Он пристально всмотрелся в лицо девочки, кого-то сильно она ему напоминала. Да, нет наверно показалось, кого он здесь мог знать.

Зоя не крутись под ногами и не приставай к старшим, грозно сказала девочке старуха. Сиди спокойно, скоро всё закончится и мы пойдём домой.

Как буднично, подумал Зайцев, скоро всё закончится и мы пойдём домой, да человек к всему привыкает. Они пойдут домой, а куда пойдёт он. Да и у них тоже дома может не быть. Попадёт снаряд или бомба и всё. Ладно, долой пессимизм, надо мозговать как действительно возвращаться домой. Понятно, что началось всё с места где Венера стояла, это её штучки, видимо и закончиться всё должно там же. Надо того места держаться, не удаляться по возможности, авось чудо произойдёт. Авось, тьфу ты, он уже надеется на авось, дожили.

А как вас зовут, прервала его размышления маленькая Зоя

Зоя не приставай к дяде, как тебе не стыдно, старуха покачала головой.

Ну мне скучно, пропела девочка

Да всё нормально, улыбнулся Зайцев, Володька меня зовут, Владимир то есть.

Как Ленина, закивала девочка.

Ого, такая маленькая, а уже Ленина знаешь, молодец, похвалил её Зайцев.

В этот миг ему показалось, что всё бомбоубежище смотрит на него с осуждением. Нет всё таки мы разные. Это они из стали и плоти, а мы так мягкотелые потомки. Видишь ли не удобно в укрытие, ну да темно, и вай фая нет.

Конечно, кивнула девочка, а меня зовут Зоя Ильина.

Как, Зайцев чуть не поперхнулся.

Зоя Михайловна Ильина, повторила девочка.

Зайцев с ужасом смотрел на девочку, он теперь понял, кого она ему напоминает, его соседку по коммуналке. Только сейчас он заметил, что девочка что-то сжимает у себя в кулачке.

Что у тебя там, спросил он не слыша своего голоса.

Это моя Ляля, пропела девочка и протянула ему простенькую матерчатую куклу.

Он взял в руки куклу и чуть не обомлел, это была та самая кукла, которую он много раз видел у соседки в серванте. Это мой самый драгоценный предмет, дороже его у меня в жизни ничего нет, услышал он в мозгу голос соседки, я с ним всю блокаду провела. Это моя Ляля.

Дядя Володя, с вами всё в порядке, спросила девочка. Старушка рядом с ней подозрительно покосилась на него.

Ему на миг показалось , что вместо маленькой девочки, он видит очень пожилую старую женщину, свою соседку Зою Михайловну Ильину. Так и есть ведь это она его в первый раз надоумила пойти к Венере. Это она, сомнения быть не может.

Он вскочил и как бешенный начал орать, Зоя Михайловна милая, отпусти меня домой, я был не прав сегодня утром, признаю свою ошибку, честно слово больше не буду. Верни меня обратно, заклинаю тебя, вот на, вот возьми твоя кукла. Прости же ты меня, ну за что жы ты так со мной.

Девочка испуганно смотрела на Зайцева, нет она не плакала, не орала, видимо за это время уже привыкла и выплакала положенные слёзы, она молча взяла куклу обратно и прижалась к бабушке.

Товарищи, громко заголосила старуха, здесь псих и провокатор, он пристаёт к моей внучке, вызовите комендатуру.

Зайцев орал и не мог остановится, он всё повторял, что Зоя Михайловна его единственный шанс, и лишь она его может спасти, и не какой комендатуры он не боится.

Наконец его удалось скрутить. Он лежал на холодном полу, лицом вниз и грыз от отчаяния сырую землю.

Товарищи он не провокатор, он ранен, контуженный он, послышался знакомый голос, вот и несёт чушь, иногда не контролирует себя, но он не опасен.

Девушка вы знаете его, готовы за него поручиться, спросил подошедшую Марусю, строгий старичок с большими, как у Буденного усами.

Да, подтвердила та.

Вечно тебе больше всех надо Машка, подала голос откуда-то из темноты баба Рита, вляпаешься из-за этого психа в какую-нибудь историю. Говорила я тебе давече сдать его в комендатуру и дело с концом. Это их обязанность, пущай разбираются.

Так вы его точно знаете, уточнил старичок у Маруси.

Да, да, знаю, отпустите его, ему уход нужен, а вы его мордой в пол.

Ну не знаю, я пересяду подальше от этого ненормального, сказала бабуля, пошли Зоя. Она взяла крепко за руку девочку, товарищи пропустите пожалуйста, расступитесь, дайте пройти с ребёнком.

Зайцева развязали, он сидел в углу молча, глядя в пол.

Ни на секунду нельзя тебя оставить, вляпаешься сразу, что за человек, отчитывала его Маруся. Чего ты стал орать как потерпевший, ребёнка перепугал, бабку чуть до инфаркта не довёл. Какая муха тебя укусила. Ты точно не псих?

Зайцев молча сидел, продолжая смотреть в пол.

Ну молчи, молчи.

Тревога закончилась, и все стали выходить из убежища. Оказавшись на свежем воздухе, Зайцев с жадностью полной грудью вздохнул воздуха и посмотрел на Марусю.

Та смотрела на него с укоризной и одновременно с заинтересованностью. Ну вот опять подругу потеряла из виду, вторую неделю не можем встретиться, живём рядом а видимся только при таких обстоятельствах. Раньше то до войны мы с ней каждый вечер встречались, ходили к друг другу на праздники. На Первомай, на 7 ноября, она выдохнула. Вроде было не так давно, а как целая жизнь прошла, да и мы уже далеко не те беззаботные девчонки, после этой зимы. Она тоже одна, родные как и у меня от голода погибли, а жених в ополчение погиб, они даже расписаться не успели. Музыкантом он был у неё, в оркестре играл, всегда такой интеллигентный, с бабочкой. Бронь была, сам добровольцем пошёл и погиб в первом же бою.

Не сердись Маруся, правда, я не нарошно, выдохнул Володька, понимаешь, эм, он замялся, даже не знаю как тебе сказать. Вообщем девочка та, из укрытия, это соседка моя баба Зоя.

Ты правда псих, или провокатор как тебя назвала та бабка, на глазах Маруси появились слёзы. Ты тут сказки шутишь, а не знаешь, что мы все тут пережили, что нас в будущем ждёт, выживем ли мы вообще. Раненым прикидываешься, ничего не помню, ерунду всякую несёшь. Права была баба Рита место тебе в комендатуре.

Да успокойся дурочка, ласково произнёс Зайцев. Всё будет хорошо, победим мы этих фрицев, и блокаду снимут.