Наконец в руках остаётся последняя, самая старая фотография, где голая, как ребёночек, женщина лежит на левом боку в комнате родителей.
Во рту у меня пересыхает, между ног уже не тяжелеет – чешется.
Господи, избави от лукавого.
Дрожащими руками я поднимаю фотографию, переворачиваю. Какой это год? 2010-й? 2011-й?
Нет даты, но Вероника Игоревна выглядит моложе, чем сейчас. Недостаточно молодо для Поповой, но достаточно – для той поры, когда мой батя и моя родная мама жили вместе, если судить по её вещам на дверце шкафа.
В углу кадра, на полу, лежит вишнёвая сумка, из которой свисают чёрные трусики-ниточки. Голова Вероники Игоревны повёрнута к камере, рот жадно приоткрыт. На коже вокруг тёмного шрама на животе блестят капли пота. Руки и шею туго стягивает верёвка, ягодицы прорезают кровавые ссадины – словно от ударов прутом или плёткой.
Сон пятый. Одуванчик и ветер
С шипением загорается лампочка дневного света, по кафелю подъезда проскальзывают тени.
Я с лязгом и грохотом открываю почтовый ящик, вытаскиваю бесплатного «Северного Стрельца» и ворох рекламок.
Никогда не понимал, зачем нужны физические почтовые ящики в мире, где изобрели интернет. Для сбора мака… мукулатуры?
Снова лифт.
Площадка 4-го этажа.
Квартира.
Пакет с жёлтыми розочками лежит в прихожей так, будто внутри его засыхает отрубленная голова. Я ёжусь, стелю газетные листы «Стрельца» на пол. Хватаю сумку Вероники Игоревны и, задержав дыхание, опрокидываю.
Час икс.
Если она боялась моего батю, здесь найдётся доказательство. Хоть одно.
Отбросив сумку, я сажусь на колени и опасливо беру первое, что попадается под руку, – пустую коробку от… от пистолетных патронов?
Ноги у меня делаются ватными.
Белая коробка, на 50 штук, фабрики «Барнаул».
Калибр 9х17, масса пули 6,1 г. Пуля оболочечная, капсюль нержавеющий, гильза стальная с полимерным покрытием.
Блин.
Блин!
Ну да, я же хотел доказательство.
Спасибо! Большущее спасибо!
Коробка летит на соседнюю газету, а следом отправляется каракатица фиолетовых наушников и помада, кошелёк и упаковка влажных салфеток, и упаковка пластыря, и синие бахилы, которые пахнут чем-то едким. Методичка по ионным жидкостям в электрохимических сенсорах, чьё зубодробительное название я чудом прочитываю с первого раза. Цилиндрик таблеток «Донормил» (судя по описанию, от бессонницы). Конверт с пометкой о возврате. Оранжево-зелёные аптечные купоны, набор скрепок, красная ручка. Синяя ручка. Рекламка телефона с развеянным одуванчиком.
На первый взгляд, из всего этого барахла выделяется только коробка от патронов, которая очень тонко намекает, что Вероника Игоревна действительно кого-то боялась.
На второй… я всматриваюсь внимательнее в одуванчик.
MANION – ГОВОРИ БЕЗ ПОДЗАРЯДКИ!*
ПОПРОБУЙ ПЕРВЫМ СОВЕРШЕННО НОВУЮ МОДЕЛЬ АККУМУЛЯТОРА!
ОГРАНИЧЕННАЯ СЕРИЯ!
– ИОННО-ЖИДКОСТНАЯ БАТАРЕЯ 63000 МАЧ ОБЕСПЕЧИВАЕТ ДО 720 ЧАСОВ В РЕЖИМЕ СМЕШАННОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ И РЕКОРДНЫЕ 7700 ЧАСОВ В РЕЖИМЕ ОЖИДАНИЯ
– ТЕХНОЛОГИЯ БЫСТРОЙ ПОДЗАРЯДКИ ПОЗВОЛЯЕТ ПОЛНОСТЬЮ ЗАРЯДИТЬ БАТАРЕЮ ЗА 7,5 ЧАСОВ
– 6-ДЮЙМОВЫЙ ДИСПЛЕЙ
– 64-БИТНЫЙ ПРОЦЕССОР С 8 ЯДРАМИ
– 3 ГБ ОЗУ И 64 ГБ ПЗУ
– СОВМЕСТИМОСТЬ С GPS, GLONASS, GALILEO И BEIDOU
*СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ MICROMAX И FUNERGY LTD
Слушайте, я уже видел этот горе-одуванчик и ManIon.
И Funergy Ltd.
Зуб, блин, даю.
ManIon – у Коваля, на экскурсии. Одуванчик и Funergy…
Рекламка с лёгким стуком соскальзывает на упаковку пластыря, секунду балансирует вертикально и падает на методичку, под тень моей головы.
Я неуклюже поднимаюсь с колен, топаю в комнату и вывожу ноут Вероники Игоревны из спящего режима.
Открыв историю браузера, я кручу до записи о Funergy Ltd – в ночь, когда исчезла мама Дианы. Запись ведёт к сайту с одуванчиком (спасибо, память) и ветрякам.
Я проглядываю страницу и ищу funergy.com в истории браузера.
НИЧЕГО НЕ НАЙДЕНО
То есть?!
Перепроверив адрес, я с досадой исправляю опечатки («а» вместо «u» и «c» вместо «е») и повторяю поиск.
Выводится десятка два заходов за год: главная страница, руководство и контакты, цели компании, ссылки на публикации, статьи.
Вероника Игоревна подробно изучала Funergy Ltd.