Следы живых. Шарманка смерти

Город был освещен масляными фонарями, которые крепились на столбах и углах зданий. В свете этих слабых источников трудно получить общее представление о данном селении, тем более на большом от него расстоянии. Потому Платон предпочел подождать до утра на высокой горе, пока на крыши домов не упадет солнечный свет.

Когда это случилось, а случилось это спустя целую «вечность», то полярник слипающимися глазами разглядел поселение старого типа. Оно больше походило на город какой-нибудь давней Америки времен ее гражданской войны.

Через весь полис тянулась одна только улица, по обеим сторонам от которой стояли соединенные между собой деревянные здания, обитые старой доской. Напротив входа каждого из этих строений висела табличка с надписями на английском, которые обозначали: магазин, отель, гостиница, пекарня, банк, прачечная, ломбард, почта, типография и салун[1 - Салун – традиционное название американских баров, существовавших в западной части страны во времена Дикого Запада.]. Больше всего атмосферы старины придавали кибитки, запряженные лошадьми, которые носились по улице взад и вперед. А за ними по ветру катались перекати-поле. Вдалеке виднелась пиковая крыша католической церкви. А еще дальше крутился ветряной водонасос. Одним словом, город повторял дух настоящего вестерна, переломного периода между беззаконием и демократией, беднотой и зажиточностью, пафоса, засухи и дефицита воды.

Что касается горожан, то в качестве основной массы здесь выступали отнюдь не ковбои. Встречались представители древней Японии или Китая, античной Греции, древнего Рима или Египта, европейских диких племен. Все они расхаживали по городу, ведя бытовые дела, и даже как-то общались между собой!

Видя такую картину, Платон погрузился медленно в шок… «Что здесь вообще происходит, черт побери?! В мире уже не осталось, наверное, таких городов, где ездили бы кибитки, запряженные лошадьми! А на улицах уже давно не разгуливают самураи с длинными мечами наперевес… А если это какая-нибудь кино-деревня, то где съемочная аппаратура, камеры, режиссер?..».

Безусловно, вся сложившаяся ситуация толкала на мысль о том, что нужно выяснять, где мог так резко очутиться наш главный герой, потому что только самое безразличное лишенное разума существо не захотело бы выяснить это в сей же момент.

Спецназовец быстро обежал взглядом город и остановился на группе работяг-мексиканцев, строящих дом на окраине. К ним-то он и отправился, спрятав вещи и лишнее оружие в сооруженный на скорую руку тайник.

Работяги стучали молотками по гвоздям, забивая их в доски, при этом дружно обсуждая какую-то веселую тему на своем языке. Один из них отлучился, сообщив коллегам о желании справить нужду. Как только он зашел за угол, Платон схватил его за шею, заломил руку, и закрыл ему рот. В таком положении полярник оттащил пленного за гору, отдалившись от города на безопасное расстояние, повалил работягу на землю и приставил к его голове пистолет.

– Я не причиню тебе зла, если ты мне все расскажешь о месте, в котором я сейчас нахожусь… – произнес тихим голосом он.

Но пленный мужчина жалобно завопил на своем мексиканском. Платон понял, что дела плохи… Допросить не удастся, потому что этот парень не знает русского языка. Хотя, быть может, он знает английский?..

– Повторять свой вопрос я не буду… – продолжил полярник, уже на английском – если ты не ответишь, мне придется избавиться от тебя. Поищу более разговорчивого языка…

Но пленный лишь смотрел на него своими большими глазами и мотал головой, показывая, что не понимает и этого языка. Вдруг спецназовец почувствовал, как что-то холодное и твердое уперлось ему прямо в затылок. Сзади послышался хриплый голос:

– Не рыпайся… Будешь хорошим мальчиком, сохраню тебе жизнь…

САЛУН

Спецназовец был хорошо подготовлен не только в физическом плане. Одним из главных критериев отбора в его подразделение служило знание английского языка. И это понятно, ведь предполагалось, что боец часто будет иметь дело с иностранными гражданами, а точнее, представителями разведывательных структур.

Вот и здесь знание английского пригодилось Платону. К его голове приставили пистолет и выдвинули особые требования. Полярник замер и стал ждать дальнейших команд.

– Опусти оружие… – скомандовал некто.

Спецназовец медленно положил на песок пистолет.

– Теперь снимай свой пояс, жилет…

Платон выполнил и этот приказ, сняв бронежилет и разгрузку.

– Теперь вставай… Молодец… Ступай прямо…

Платон зашагал в сторону города.

– Не оборачивайся! – командовал тот. – Иди прямо. Держи руки за головой.

Полярник прошел несколько сотен футов в направлении города, затем вышел к окраине, и его заметили мушкетеры, гуляющие по старому авеню. Они немедленно подскочили к Платону и накинули на него пару веревок, обменявшись словами с человеком, ведущим его позади.

– Шериф! Ты схватить этот негодяй?! Где ты его отыскать?..

Они говорили на английском языке с очень сильным акцентом. Это выглядело так, словно они сами недавно стали его изучать.

– За пригорком… Этот проныра захватил в плен нашего работягу и пытался у него что-то узнать… – ответил шериф, – разверните его ко мне и привяжите к столбу… Я хочу с этим наглецом поговорить…

Полярника развернули, и он смог, наконец, увидеть своего похитителя. Это был человек в длинном плаще и с ковбойской шляпой на голове. На шляпе той ровно посередине красовалась бронзовая звезда, на которой виднелась чеканка со словом «шериф». Выглядел мужчина довольно брутально: длинные усы, грубые черты лица, строгий взгляд. Немытые волосы с небольшой сединой клоками свисали до плеч. Но главной отличительной чертой шерифа был большой нос в форме картошки, который весь покрылся крапинками от старости лет. Находящийся в правой руке револьвер ни капельки не дрожал, что говорило о совершенной уверенности и спокойствии его обладателя. Платон профессиональным взглядом оценил «статус» оружия, и, по торчащим из барабана патронам, понял, что оно готово к стрельбе. Видимо, шутки с этим парнем, действительно, плохи. По крайней мере, без всякой нужды его лучше не злить…

– Так что ты хотел от моего работяги, малыш?.. – спросил герой вестернов, оголив свои черные зубы в страшной улыбке.

– Старина, не поверишь… Хотел просто узнать, где нахожусь! – ответил, как ни в чем не бывало, Платон.

– А почему бы тебе не сделать это было спокойно, подойдя, к примеру, ко мне?..

– Так тебя и не было рядом! Был бы – обязательно б подошел!..

Шериф усмехнулся и отвернул голову. Он о чем-то задумался, вставляя в зубы деревянную трубку и засыпая в нее желтый табак. Револьвер все это время из рук он не выпускал.

– Значит, ты говоришь, что не в курсе, где очутился?.. – спросил задумчиво он.

– Совершенно, дружище…

Шериф выдержал паузу и, не поворачивая головы, заговорил:

– А ты разве не знаешь об апокалипсисе? О порталах…

– Видать, я долго в отключке пробыл! – усмехнулся полярник, – о каком апокалипсисе? Ты в своем ли уме?.. Нет, я, конечно, удивлен, что находился в заснеженной Арктике, а очутился в пустыне… Но никакого апокалипсиса заметить, все-таки, не успел!

– В двадцать втором столетии на землю рухнул большой астероид… – начал шериф, словно читая отрывок из книги, – Он погубил все существующее на земле. В живых не осталось ни единой души, ни одной крысы, ни одного таракана… Все было сожжено и развеяно прахом по ветру. – Шериф прикурил трубку, выдохнул дым и продолжил, – Ходят слухи, что небесное тело, упавшее на нашу планету, породило крупные магнитные бури, и открыло портал. Портал в прошлое, если тебе так легче понять. Так вот, ты сейчас в будущем, мой милый друг.

Услышав данное, Платон потупил взгляд в пустоту. Волна угнетения и шока прокатилась в его голове.

– То есть как?.. Ты серьезно? – переспросил он.

Шериф закатил глаза и пожал плечами, затянув дым из трубки.

– Ты можешь в это не верить… – произнес он, – но ты просил объяснений. Я помог тебе всем, чем сумел. Иной информации у меня нет. Единственное что могу посоветовать, это как можно быстрее выбираться из огорчения по утратам. Новый мир требует сил для выживания. Если будешь долго грустить, то можешь погибнуть. Помни этот совет…

После своих слов шериф развязал полярника, вернул ему вещи и автомат. Не собираясь более разговаривать, он зашагал к центру города. Платон собрал амуницию, повесил на себя оружие и стал провожать взглядом шерифа. Затем он спохватился и нервно окликнул его:

– Дружище, постой! Постой… Допустим, все так, как ты говоришь… Но как тогда мне вернуться обратно? Не торчать же мне здесь до конца своих дней? Меня ждут товарищи, сослуживцы… Друзья…

– Нет никакой возможности вернуться обратно… До тебя тысячи путешественников отправлялись в поход. И вернулись ни с чем… Можешь стать тысяча первым. Это ничего не изменит, поверь…

Шериф снова собрался идти, но Платон повторно его остановил.

– Хорошо… Позвольте мне тогда остаться пока среди вас? В этом городе…

– Оставайся, но знай: в Человейнике за все нужно платить… Здесь нет бесплатной еды и халявного койко-места. За милые глаза, а также любезную речь, никто этого не предоставит тебе…

Платон не обратил внимания на негостеприимность своего собеседника. А точнее не подал виду, что его это зацепило за душу. Он лишь произнес: «И на этом спасибо», после чего позволил шерифу уйти. Полярник еще раз огляделся и оценил взглядом город. Это был самый настоящий город Дикого Запада: такой же бедный и нищий, облезлый и неаккуратный, словом, гадюшник, умещающий в себе несколько тысяч своенравных людей. «Человейник… – усмехнулся он про себя, – надо же так город назвать! Ну ладно, будем надеяться, что этот шериф просто псих, и всю эту канитель про апокалипсис он придумал из головы…».