Бойкие рассказы – 2

– Но это же гипотеза, друзья! – продолжал устремлять свой взгляд вдаль всё такой же вдохновлённый Сидоров. – А с красивой, как поэт Бальмонт, гипотезой – даже расставаться трудно…

– Ну ты всё же попробуй… – начали настаивать мы. – Пропей курс ядрёного отвара шелухи, хоть до некоторого пробного загара.

– Ладно, – он говорит (сам воодушевлённый на вид, как не знай кто!).

Ну, мы поперетоптывались тогда, да и разошлись…

А сама идея, конечно, всех вдохновила… Очень грандиозная гипотеза получилась!

Кто-то, возможно, возразит: «А являлась ли или является эта идея насущной мечтой человечества?»

Что ж, возможно, и не являлась. Можно посмотреть, погуглить…

Но если не являлась насущной мечтой, то ведь можно и внести её – в соответствующий реестр… Да заодно и галочку поставить – «выполнено»!

И действительно – ты систематически пьёшь отвар какой-то несчастной луковой шелухи (охлаждённый, конечно; и, естественно, пьёшь через соломинку, неторопливо, смакуя) и буквально загораешь изнутри. То есть диффузионно, загар же должен куда-то выходить, проецироваться…

А куда ему деваться? Ведь если где-то прибыло, то это должно же куда-то убыть…

И вот так, постепенно, день за днём (а ты ведь регулярно будешь попивать этот «нектар» – шелухи-то, бывает, много на кухне скапливается!), и уже скоро – вот-вот – загар-то ведь выйдет же наружу, на поверхность, и проявится на коже. И ты – уже загорелый, и ты уже – мачо… И ты, как мачо, уже готов…

И, прежде всего, готов получать «своё» (как мачо в дерзком своём образе) – и получать всё самое лучшее и превосходное…

С загаром у тебя и «кубики» на животе резко выступят, возникнут, резко обострятся и укоренятся…

И вот ты уже – с полной охапкой благоухающей черёмухи, с великолепным достоинством – влетаешь в окошко к любимой девушке (а имеешь право!). И без всяких ненужных теперь сантиментов: Сочи, Гагры, Анталья… А и какая откажет? Ты же – мачо будь здоров!..

Ну а что касается меня (а вы ведь обязательно меня спросите: какое, мол, моё мнение на этот счёт?), я не знаю. Честное слово, не знаю… Сам-то я пока ещё не рискнул к шелуховому-то этому отвару припасть, как к целительному источнику. Не притронулся даже, можно сказать…

И не то чтобы я боюсь привыкнуть (хотя это – та ещё, может быть, зараза!). Или боюсь осложнений или аллергии…

И осложнения, конечно, будут, и не наверное, а точно (хотя бы и психологического формата)! Ведь не каждый в мачо вот так сразу – напропалую – готов ринуться, как в озеро башкой. Ведь с непривычки боязно как-то… Да и не свычно: из грязи да в князи… Это ведь как выиграть миллион долларов. А что ты будешь потом с ним делать? А многим ли он, «лимон» этот, пошёл впрок? А не многие ли после зарекаться не на шутку стали, поплёвывая через левое плечо, что такое вот выиграли?

Но сама гипотеза – грандиозная! Великолепная гипотеза. Революционное изобретение…

Короче говоря, сам-то я ещё не определился – «мохаю», как говорят, да раздумываю…

Но отчаянных-то голов у нас ведь – полно! Так что кто хочет рискнуть – «пожалте на старт». Берите за рога эту гипотезу и используйте её во всеоружии.

Потом расскажете.

Заранее не благодарите. Платы за то, что разгласил, никакой не требую. Полный вперёд!..

Но вас, конечно, интересует, а что же произошло с нашим Сидоровым (он-то ведь раньше всех начал применять на себе отвар луковой шелухи, охлаждённый, со льдом).

Да мы и сами в догадках теряемся. Помалкивает Сидоров…

И то верно, ведь если счастье сваливается на тебя кубарем и ошеломительно, то это же надо уметь сохранить в тайне. Это же старая аксиома. Кто будет языком трещать направо и налево? Так удача может и отвернуться…

Одним словом, сами всё узнаете, когда начнёте применять средство. Главное – ни гу-гу (тихо!), чтобы ненароком не спугнуть своё счастье.

А загар пойдёт изнутри. Неминуемо… Осматривайте себя почаще – в полный рост (зеркало надо бы купить соответствующее).

В каких-то местах загар может проявиться ранее всего… Вот, говорят, старикан Ной так-то и «погорел»: разделся полностью, стал себя осматривать, а тут – Хам, его младшенький сынок, в комнату зашёл, не постучавшись (а у Ноя яички блестят, как николаевские золотые червонцы – шелуха-то в то время пестицидов не знала)…

Главное, соблюдайте технику безопасности: пейте отвар луковой шелухи только охлаждённым!

А девчонки уже ждут вас у раскрытых окон – с вашей охапкой белой черёмухи…

Да и ваша медаль нобелевского лауреата уже чеканится (вам, как соучастнику-соавтору Сидорова, тоже дадут).

Ну, а мне – и Шнобелевской премии достаточно (10 миллиардов долларов, но зимбабвийских)…

Куманёк, побывай у меня!

(Слово предоставляется испуганному и стыдливому релоканту)

Раньше, пока мы не деморализовались, не демаркетинговались, не застыдились, не испугались и не отчалили, мы на любых корпоративных подмостках куманьками были, со всем своим «фанерным» репертуаром (всё – под вид комнатно-уютных мило урчащих болонок-пуделей-хомячков ургантного, упоительного местами в России вечернего пошиба). Все нас радостно приветствовали и любили: «Куманёк, побывай у меня!..» – зазывали одни корпоративщики нас, а другие подхватывали: «И у меня!.. И у меня!..»

А встроиться в «корпоративную пищевую цепочку» – это ведь очень хорошо сказывается на экономике развитой страны. Вон – Лайма Вайкуле говорит (с лёгким элегантным закордонным акцентом и неодолимым презрением к «плебсу» – этой «маленькой, злой и глупой массе» – «оленям», как отзывается о них золотая молодёжь): «Мы столько денег заработали для СССР, что стыдно сказать… Я содержала филармонию, я содержала Советский Союз, выпуская свои диски…» Говорит (предварительно, конечно, облаяв «оленей», как это положено в нашей элитной среде), а потом (подумав) добавляет (тоже со специфическим и стильным европейским акцентом): «Если будут извинения и покаяние, если всё изменится…», то она типа снова выступит (готовьте денежки в твёрдой валюте!).

А вот нам – релокантам – пришлось, типа испугавшись и застыдившись, срочно переобуваться из лапотков – кому в черевички, кому просто в тапочки (наалей ям), и, прихватив крем агана и напялив кову, тихо сдристнуть, хотя наиболее продвинутые из нас выставили это в понимание и принятие того, что хотя человеческая жизнь состоит из четырёх элементов: цорес (напасти, недуги), макес (болячки), ихес (гордость), нахес (достаток) – первые два элемента они отбрасывают, а вот вторые два – с почтением принимают… И слово-то какое грамотное кто-то (из наших, видать, оставшихся пятой колонной!) удачно ввернул (для будущей нам отмазки приготовлено!) – релоканты. На самом-то деле релоканты – это работники фирмы, которые перемещаются вместе с ней, если фирма переезжает в другую страну. А мы-то – куманьки! Какие, к чёрту, работники фирмы, мы же каждый сам по себе (и даже конкурируем между собой). Единственное, что нас объединяет, – это «фанера», кормилица наша и поилица…

Так вот, если продолжать мысли (и помыслы) Лаймы Вайкуле, то корпоративные гонорары (а счас миллионами отождествляют искусство «фанеры»!) тоже благоприятно сказываются на экономике (теперь уже не развитой, а развивающейся) страны. Ведь корпоративный гонорар идёт не от группы элитных (но жадных) топ-менеджеров той или иной компании, не из их бездонного кармана, а будет уплачен из общего бюджета компании, то есть за счёт «оленей», вот! А если бы эти деньжищи пошли на добавку к зарплате «маленькой, злой и глупой массе» и эта бы «масса» «оленей» назавтра вместо того, чтобы закупить валюту и отправить её за границу в банк, ринулась бы в магазины – расточать прибавку к зарплате и тем самым создавать дефицит товаров, а следовательно, и рост цен, что только будет стимулировать инфляцию, и тогда… что? Вопрос, я думаю, излишен. (Надо бы покумекать и диссертацию защитить по этому вопросу или заказать её за бабки.)

А хорошее слово придумали или откопали да отмыли – релокант. Сразу и не разберёшь, о чём речь… А потом, когда въедешь, так вообще приличное такое слово получается – релокант, индифферентное, если не сказать «фиолетовое» (от слова «фиг с ними», с релокантами какими-то)… А нам ведь это и нужно (чтоб не отсвечивать), чтоб позабылось всё, что мы ранее нафигачили…

Конечно, всех интересует – а зачем же мы свинтили в загранку? Ну, раньше-то мы говорили, не подумав, сгоряча и, как оказалось, сдуру, что мы испугались, что нам стыдно в этой стране… Сейчас хорошо, что это частично забылось, а частично спряталось за слово релокант (понимай, мол, как хочешь; а если ты интеллигентный человек, то и не подумаешь плохого, так?)…

Сейчас (но это между нами; а вы же тоже интеллигентные, я думаю, люди) у нас другая фишка главенствует. Мы, будучи за кордоном, акцент нагуливаем по рецепту Вайкуле. Помните, в СССР (да и в нынешней ранней России) как благостно реагировала масса (тогда не «маленькая, злая и глупая», а большая, добрая и умная!) на специфический акцент – этот незабвенный элемент имиджа Лаймы Вайкуле? Вот мы акцент-то и упражняем да воспитываем и лелеем – кто в Юрмале, кто в других городах и странах забугорья, которые располагаются в живописных и райских местечках. Как мы это цитируем из методичек – в аккурат сразу же за болотами да за гумном России.

Если «ещё не вечер», ходим «на вернисаж» (кто трезвый), вспоминаем бывшие гонорары… А так – бегаем по Акапулько в тапках – «наалэй байт», будто в Юрмале, – ай-яй-яй! Причём вопрос с тапками у нас решается двояковыпукло (если физически рассуждать): если мы тапки несём (в зубах), то мы мопсы-пуделя, а если сами в тапках (а кто первый встал – того и тапки!), то мы – хомячки (естественно!). Научились также не делать важных вещей «на потом», хотя такой образ жизни включает употребление алкоголя и курение.

Но, конечно, масштабы творчества уже не те, что были. Если раньше мы упирались только в потолок (кто понимал это), то теперь – в плинтус (это понимают теперь все из нас)…

Но главное теперь у нас (и для нас) – это акцент. И обволакивающий тембр голоса, плюс аристократические холодные манеры (а чего с «оленями» цацкаться?). То есть мы работаем над тем, чтобы наш акцент был безупречен в восприятии и свежести…

Ну а вам, господа (так и хочется назвать вас товарищами – бывшими благодарными и отзывчивыми советскими слушателями, каковыми вы были в массе в те совковые благостные для нас времена на концертах), остаётся только покаяться и извиниться (как уже было сказано), чтобы всё изменить (как преподнесла эту идею-мысль наша средняя прелестница из всей череды «императриц» – мать-муазель Лайма). И слёзно попросить нас, как в той русской народной песне поётся:

Куманёк, побывай у меня,
Душа-радость, побывай у меня,
Побывай, бывай, бывай у меня,
Побывай, бывай, бывай у меня…

И мы обязательно откликнемся (за хорошие-то деньжищи!), да со знатным иностранным акцентом откликнемся, который мы пуще прежнего нагуляем в заграницах и который вам так люб и дорог с советских времён давнишних:

Что же делать, поблюваю у тебя,
Как же мне не поблювать у тебя!