Тернистый путь к счастью

– У нее сотрясение мозга. Сейчас она в бессознательном состоянии.

Рифаяр поморщился от услышанного.

– Я же говорил тебе, чтобы все было выполнено аккуратно и без рукоприкладства. Что за поединок ты там устроил? Я же тебе говорил, чтобы в этот раз все было без представлений. Скольких воинов ты потерял?

Иркас назвал цифру.

– Ты что, без воинов меня хочешь оставить? Я почти сотню убитыми и тяжело раненными потерял при попытке атаковать Илбит, а ты без потерь не смог справиться с одним калекой и женщиной. Ладно, – уже миролюбивее заметил Рифаяр, – женщина при тебе и это самое главное. Ее просканируй, а снимок немедля отправь мне. Хочу посмотреть на нее.

– Посмотри на свой ноокл (компьютер-планшет). Информация уже на нем, – немедленно отреагировал Иркас.

Его сейчас занимала одна мысль: кто из его воинов скрытый осведомитель у Рифаяра? «Найду, удавлю гада», – думал Иркас.

На несколько секунд наступила пауза. Рифаяр рассматривал изображение. Он был более чем удовлетворен картинкой, полученной по беспроводной связи. Настроение у него резко улучшилось. Иркас этого не видел, но чувствовал отчетливо.

– Не задерживайся. Поручи заместителям разобраться на месте с делами, а сам вместе с женщиной немедля лети в Шилн. Я жду тебя так, как еще никого не ожидал за последний год. Смотри, не ошибись еще раз. Понял?

– Уже вылетаю, – отрапортовал Иркас.

– Да, как женщину-то зовут? – поинтересовался Рифаяр.

– Алчита, кажется. Вильф называл ее вэльалая.

– Вэльалая – лучшее, что может быть у мужчины в зрелые годы. Что ж, возможно, вильф был прав, – задумчиво произнес Рифаяр.

Так в первый и в последний раз в своей жизни я попала в плен к крэгам. В общем, я сама была виновата. Мне не надо было идти с Имром. Сейчас, когда я пишу эти записки, я знаю точно одно: попытка похитить меня повторилась бы независимо ни от чего. Причиной этого была блажь одного из ведущих итланов Атлазиана. Звали его Еринай. По сути дела, Еринай был правителем всей западной части страны и в описываемое мною время готовился стать ачитлом – верховным правителем всего государственного образования, простиравшегося примерно от Египта до Тибета, конечно, в том виде, в котором оно существовало в нашем времени. Рифаяр был на длинном поводке у итлана. Он был ему обязан многим, как жизнью, так и своим нынешним положением. Еринай продвигал удачливого командира на пост грэдара (верховного правителя) Иершлама (пограничной области на юге Европы). Пресыщенный всем, в том числе и женщинами, владыка больше всего на данный момент хотел красавицу женщину с земель свободнорожденных. Те женщины, которые предлагались ему ранее, не подходили ему.

– В них мало силы и свободы. Это не то, что мне нужно, – жаловался иногда Еринай своему первому советнику, Хургану. – Кого попало не нужно мне подсовывать. Покорные и преданные рабыни мне не интересны. Женщина должна возбуждать и быть сильной. Если она начинает стелиться перед тобой и выполнять любые прихоти, то зачем такая нужна? Мне это надоело. Такого добра у меня хватает. Пусть сын или внуки подобным занимаются. Мне нужно что-то горячительное. Я в силах справиться со свободнорожденной.

– Эвах (хвалебное обращение к итлану) рассуждает как сильный мужчина и пусть он не сочтет мои слова за оскорбление, совсем как свободнорожденный.

– Я не считаю это слово ругательным, Хурган. Более того, я уверен в том, что свободнорожденные нам необходимы. Иначе, кто будет работать? Кто будет стимулировать нас к тому, чтобы находить все более совершенные способы справляться с ними, их действиями и с той мировоззренческой заразой, которой они следуют?

– Скоро будет война, эвах. Наши воины начнут наступление на южные кордоны свободнорожденных. Тогда можно будет пленить многих элтов. Из них ты выберешь себе ту, которую тебе захочется.