Встреча с прошлым

Как справиться с теми, кто мешает тебе жить? Методов много, но один из них во все времена так или иначе достигает успеха. Он прост и банален, но действенен. Подкуп колеблющихся и сомневающихся лиц всегда себя оправдывает, даже если они в последний момент соскакивают с крючка. Тогда их можно шантажировать тем, что они приняли мзду и согласились закрыть глаза на некоторые твои проступки. Задача состоит в том, чтобы расколоть партию противника и побудить ее членов к разборкам между собой. Потеря единства в данном случае равносильна проигрышу. В таком случае не надо войн или стычек. Цель достигается бескровно, а вложения в подкуп, пусть даже приходится платить зачастую большую цену, всегда оправдываются.

Так что, потомки, Оург был большим специалистом по части проведения многоходовых комбинаций. Он прекрасно понимал, что сплоченность противников может не только серьезно подорвать его могущество, но и не дать реализовать замысел, которому с некоторого времени была подчинена вся жизнь Оурга. Став с некоторых пор царвлом (ведущим устроителем имперского порядка), Оург последовательно, где было нужно мягко, а где жестко, проводил свою линию и политику. И горе было тем, кто становился у него на пути. По большей части такие смельчаки быстро исчезали. При этом все знали заказчика, но ни прямых, ни косвенных доказательств того, что это сделал Оург или произошло по его поручению, не было.

Иногда Оург показательно выбирал жертву, после чего по его поручению она уничтожалась для демонстрации силы. При этом показательные зачистки проводилось в рамках закона. Находились веские основания для того, чтобы их осуществить. Оург карал отщепенцев, беспредельщиков и моральных уродов, у которых за душой ничего не было. Во всяком случае, так представлялось дело. И в таком своем действии Оург получал немалую поддержку от жителей многих планет, которые, не разбираясь в фактах, принимали происходящее за чистую монету. Им нравилось то, что правитель их планеты может позволить себе применить силу и поставить на место зарвавшихся наглецов.

В целом, общественное мнение на Ликоне и других планетах представляло Оурга героем, этаким рыцарем без страха и упрека, благородным, справедливым и неподкупным. Об облике и имидже Оурга заботилась не одна группа лиц. При этом была выращена команда клонов в количестве девяти индивидов, как две капли воды похожих на Оурга по всем показателям. Двойники и клоны участвовали в фотосессиях, а их изображения появлялись в новостях.

В то время, пока клоны показывались народу на самых разных мероприятиях, участвовали в праздниках и на собраниях, вели показательные беседы и дебатировали, пребывая на виду, Оург занимался тем, чему с некоторого времени посвятил жизнь: созданию единой империи, установлению власти и контроля над другими и совершенствованию в этих вопросах. И делал он это с радостью, расчетливо и постепенно, не слишком расстраиваясь от неудач. Дело, которому он посвятил жизнь, спорилось и постепенно продвигалось, а длинные руки Оурга протягивались все дальше. Его пальцы цепко хватались за то, что еще тем или иным образом не принадлежало ему или его доверенным особам и помощникам.

Оурга мало волновали роскошные приемы и утехи. Если бы он захотел, к его услугам были любые развлечения, но самым большим удовольствием и достижением одновременно в своей жизни Оург считал неуклонное продвижение своего дела и победы на этом пути. Именно они приносили ему наибольшее удовлетворение, вдохновляли и побуждали с еще большим прилежанием и знанием делать все для того, чтобы стать асигом.

Естественно, что у Оурга не все получалось. Несколько планетарных советов, в частности советы Натии, Уэрны, Сэона, объединились против Оурга, создав союз, к которому примкнуло большинство эллаоцулов, наиртов и других противников Оурга. Коалицию возглавил некто Уимат или Уим – один из ведущих эллаоцулов, проживавший на Ригате. Данная планета входила в двадцатку ведущих планет и славилась богатейшим природным миром, что животным, что растительным. Здесь, по сути, не было крупных городов и челагов, население которых превышало бы несколько сотен тысяч жителей. Даже таэны (силовые укрепленные пункты в силфе) и фактории в безбрежном море зелени были, скорее, исключением, чем правилом. Их сеть не была густой, а почти две третьих населения проживало на антигравитационных платформах, парящих высоко небе.

Теплый и влажный климат Ригата, обилие воды, но вместе с тем и горные образования в сочетании с фэрнами (степи с высокой травой и редко растущими деревьями), горячие подземные источники, болота, мощные реки и океаны рождали на планете неповторимый ландшафт. Здесь миллионами лет существовали школы и подготовительные лагеря эллаоцулов и наиртов, которые оттачивали свое мастерство, творили, применяли самые разные технологии, путешествовали во времени, занимаясь привычной для них деятельностью, образуя обособленное планетарное сообщество, неподконтрольное Оургу.

С некоторыми эллаоцулами и наиртами Оургу все никак не удавалось договориться. Военные операции, которые проводили ставленники Оурга, все время заканчивались неудачей. Оружие в руках эллаоцулы и наирты держать не разучились. Их специальные воинские подразделения – ирвы, как их кратко называли эллаоцулы, наводили страх даже на испытанных в боях воинов под командой ставленников Оурга. Ирвы, используя способности, появлялись неизвестно откуда, делали дело и точно также быстро исчезали, телепортируясь или совершив перемещение во времени. Поймать их пока что не удавалось.

Тем не менее, как раз перед прибытием нашей экспедиции на Анайр, один из ставленников Оурга, Сарх, договорившись с наиртами, смог подстеречь несколько подразделений ирвов на Сэоне. Превосходящие силы противника атаковали ирвов, используя фактор внезапности, но даже при таком положении дел полной победы Сарх не одержал. Большая часть ирвов смогла уйти, уничтожив базы, что, без сомнения, было ослаблением их позиций.

В отместку за это ирвы и эллаоцулы, вычислив предателей, жестко расправились с ними за гибель товарищей. Часть наиртов тогда перешла, можно сказать, под покровительство Оурга, который, понимая, что без их услуг не обойтись, не поскупился и обласкал новых подданных и помощников, предоставив им сразу два планетарных тела для расселения. Вот только для получения преференций от наиртов требовалось составить реестр, в который вошли все наирты, принявшие покровительство Оурга, а это означало критичное ограничение свободы, поскольку в руках помощников Оурга оказывались в таком случае все без исключения личные данные.

Алэнай, вождь и предводитель наиртов, согласившихся принять условия Оурга, оговорил с ним скользкие моменты, обязался поддержать Оурга, но так и не смог отменить реестр. В соответствии с ним предоставляющимися льготами могли пользоваться только наирты из реестра. Если кто-то еще из наиртов или эллаоцулов хотел получить покровительство Оурга, преференции и место для проживания на Цэуфае и Олье, он обязан был не только предоставить информацию о себе, но и добровольно передать себя в руки помощников Оурга, в частности вездесущего Игма, руководящего службой безопасности.

Естественно, что на такие условия мало кто соглашался. Хотя, чем дальше шло время, тем все больше предателей и отступников собирались под крылом Оурга. На Цэуфае и Олье со временем также возникли школы, в которых обучалось молодое поколение, но этот факт мало радовал Оурга. Он прекрасно понимал, что большинство эллаоцулов и наиртов, скажем так, не очень-то и дружественно относится к нему, считает тираном и гонителем свободы.

Тем не менее, Оург, несмотря на плевки и оскорбления со стороны эллаоцулов и наиртов, а ими он считал любые их выступления против себя и организуемого им порядка, делал вид, что уважает их сообщество, признает за ними силу и право поступать так, как они того хотят, правда, не на его территории. Возникает закономерный вопрос: что же Оург считал своей территорией? А к ней, ни много, ни мало, Оург относил все без исключения владения коалиции, им же организованной, а это в общей сумме тридцать восемь планет из сорока восьми, где была подходящая для жизни атмосфера.

Правда, не на всех тридцати восьми планетах был должной мерой утвержден общепринятый коалицией и Оургом порядок. На шести-семи планетах, скажем так, дзэды не очень-то и хотели соблюдать некоторые правила и порядки, которые стремился утвердить Оург, а он, в частности, требовал от жителей признания за собой права силы и власти, а также служения себе. При этом эллаоцулы, наирты, другие наацэны (лица, у которых с особой силой, гораздо выше среднего уровня, проявлялись способности) должны были помогать и работать на него.

Подобные требования привели к тому, что часть эллаоцулов и наиртов вынужденно покинула планеты, где с особой силой Оург утверждал новые порядки. Их большая часть переселилась на сходные по условиям планеты, в частности на Ригат, Сэон, Анайр, на котором Кванг пока что не отменял общепринятых правил и разрешал обустраиваться эллаоцулам и наиртам, справедливо полагая, что рано или поздно они вынуждены будут помогать ему, хотят этого они или нет. Поэтому на Анайре, скажем так, образовалась необычная форма общества. С одной стороны, правителем ведущих челагов был Кванг, с другой – некоторыми зонами правили эллаоцулы, которых избирал совет. Эти две формы обустройства вполне нормально уживались.

Время от времени Кванг предпринимал меры, чтобы жесткой рукой ограничить свободу в неподотчетных ему зонах и поставить во главе этих зон своих представителей. Всякий раз подобные действия, а Кванг их неоднократно предпринимал, терпели поражение. Позиции эллосулов и наиртов были еще сильны, но проблема в последние годы перед нашим появлением на Анайре осложнилась тем, что первый помощник Кванга, Утира, имел очень тесные связи с Игмом.

Более того, служба внешней разведки, возглавляемая Асаоном, и служба безопасности, которой руководил Игм, чувствовали себя на Анайре, как дома, благодаря Утире и его предшественникам. Половина агентов службы под руководством Утиры работала на Игма и Асаона, а, следовательно, на Оурга. Квангу такое положение дел, естественно, не нравилось. Он несколько раз пробовал его изменить, назначал новых начальников силовых служб, но проходило время и всякий раз новые лица, облаченные властью, кооперировались с Игмом и другими помощниками Оурга, что приводило Кванга в бешенство.

Кванг не терпел Оурга, считал его выскочкой и недоумком, которому в жизни везло. Еще большее неприятие и пренебрежение у Кванга, происходящего из рода властителей, вызывал тот факт, что Оург не принадлежал к знатному роду и был в юности грабителем. Таким образом, кровь, протекавшая в его жилах, была грязной и темной, не благородной, что еще больше унижало Кванга, считавшего, что подобные типы не должны вообще приходить к власти. Однако определенных достоинств Оурга нельзя было не признать. Результат его деятельности был виден всем. С ним следовало считаться.

Поэтому Кванг занял в отношении Оурга взвешенную и прагматичную, но отстраненную позицию. В коалицию, которую создал Оург, он номинально вошел, но, по сути, не участвовал в ней, поскольку отчетливо понимал, на кого в таком случае он будет работать. Такое двоякое положение до определенного времени позволяло Квангу маневрировать и не быть противником Оурга, тем более врагом коалиции, но Оург быстро поставил на место Кванга, не дав ему возможности вести такую игру.

Война, которую еще недавно вели Оург и союзные ему дзэды, проходила сразу на трех планетах, элиты которых не хотели признавать власть Оурга. Эти три планеты, находящиеся достаточно близко друг от друга, создали содружество Нарас, о котором упоминал в беседе помощник Оурга. Самые серьезные стычки тогда шли за Нгайн. Война приняла затяжной характер и велась, то затихая, то ускоряясь, не одно столетие.

Причина столь длительного протекания конфликта заключалась в том, что ставленникам Оурга и коалиции никак не удавалось закрыть порталы, через которые на Нгайн постоянно шла высадка воинов противника. Атаки следовали одна за другой. Потери союзников были значительны. Кванг тогда не захотел принять участие в войне, понимая, что кроме потерь личного состава он вряд ли что-то получит, хотя Оург обещал ему за участие долю в добыче на Идваре и Крэтии.

Обе планеты не имели должной атмосферы для постоянного проживания, но были богаты полезными ископаемыми, что делало их весьма привлекательными. Также вокруг планет в межзвездном пространстве Квангу было отказано в размещении станций и любого вида маяков и зондов, что, по его мнению, было прямым нарушением прав и законов, принятых в содружестве. Об этом Кванг в беседе сообщил Оургу, прекрасно понимая, что вряд ли чего-то добьется. Так по факту и вышло. Оург прямо сказал Квангу, что не будет хорошим за чужой счет и распределит долю в добыче между всеми без исключения участниками войны, что в точности и сделал.

В данной деятельности с некоторого времени Оург обещания держал и своих союзников не обманывал, благодаря чему в отношении к нему установилась мнение о том, что он – правитель, выполняющий обещания, у которого слова не расходятся с делом. С тех пор Кванг решил, что ему с Оургом и его помощниками не по пути, но сил и средств у Кванга было не так уже и много, чтобы идти на открытое противостояние. Впрочем, данный шаг был заведомо проигрышным. Кванг начал скрытую деятельность, направленную на ослабление позиций Оурга.

Для этого он связался скрыто и явно со многими противниками Оурга и установил с ними союзнические, иногда даже партнерские отношения, чем очень разозлил Оурга, которому, естественно, о проделках Кванга докладывали. Поведение Кванга Оург воспринял, как вызов себе и союзникам, но открыто разбираться с ним не стал, отложив до определенного момента справедливое, как он считал, наказание, решив посмотреть, что еще предпримет его недруг.

Кванг между тем заключил союз с Уиматом, чем еще больше взбесил Оурга, для которого эллаоцул был наибольшим врагом. Более того, Уим с помощниками прилетел на Анайр по приглашению Кванга и даже организовал на планете несколько факторий, получивших особый статус. Фактории и две зоны, в которых они находились, не облагались налогами. В одной из зон при фактории Инсчат и проживал Маор, воин и удачливый торговец, друг Таэ Ваола и других наиртов. И, скажем так, особых неудобств Маор со стороны Кванга не испытывал.

С некоторых пор наирты, эллаоцулы, их помощники, которых могли привлечь за неблаговидные деяния, точнее, за нарушение некоторых правил и законов, почувствовали себя увереннее. Прессинг со стороны спецслужб, работающих на Кванга, на них спал, что было оговорено в беседе, произошедшей между Уиматом и Квангом. Как не возмущался Утира действиями Кванга, но и он вынужден был на время отступить от своих замыслов переловить и засадить в кайтл всех без исключения наиртов и эллаоцулов. Более того, некоторые из особо опасных врагов Оурга, в частности тот же Таэ Ваол, должны были быть выпущены из-за заступничества Уимата.

Приказ об освобождении узников уже был подписан Квангом, вот только Утира пока что медлил с его исполнением. Утира решил в соответствии с договоренностями между ним и Игмом пока что придержать в заточении Таэ. Он даже хотел «случайно» лишить Таэ жизни, но наирт был крепким орешком и дважды в драках, которые были нередки между заключенными, серьезно потрепал агентов, подосланных для этого. Утира бы довел дело до конца, но тут Игм недвусмысленно намекнул ему, что Таэ нужен ему для более важного дела. В детали Игм Утиру пока не посвящал, но дал понять, что задание исходит из самого высокого уровня, намекая на Оурга. При этом Игм направил на Анайр бригаду под руководством своего помощника, чтобы она на месте обработала Таэ перед выходом на свободу. И Утира вынужден был отступить, хотя имел с Таэ личные счеты и хотел их свести, как можно скорее.

Таэ, известный между наиртами и эллаоцулами, как Накофор или Нак, сидел в кайтле уже девятый год. Сам кайтл располагался на высоте примерно полукилометра над уровнем Анайра на шпиле Васг, взметнувшимся на полтора километра ввысь. Всего в кайтле было двенадцать уровней-дисков, крепившихся на стержне, выполнявшем роль как ядра жесткости, так и основной коммуникации, по которой осуществлялось сообщение с разными уровнями кайтла. Побегов отсюда за последние сто лет не было по причине сложности и бесполезности затеи. Желающих отлавливали еще на стадии замысла или начала его осуществления. Защитные поля, универсальная система слежения, чипы, вставленные в мозг и в тело каждому без исключения заключенному, были достаточной гарантией того, что побег из кайтла, носившего звучное имя Лэцал (обитель свободных существ), был невозможен.

На девятом уровне кайтла, в одиночной камере № 1982 и находился Таэ, который, как оказалось позже, вполне философски и с пониманием относился к своему положению. Вел себя Таэ правильно. Он не высовывался, но и, когда его доставали сокамерники, давал достойный отпор, владея силой и приемами, несмотря на то, что заключенные в кайтле жили ослабленными, существуя в угаре. Такое проживание достигалось посредством подмешивания специальных препаратов в пищу и питье, ароматизацией воздуха, кодированием и прочими широко распространенными методами. В общем, ты существовал в каком-то дурмане, путая сон с реальностью, что было не самым худшим, в сравнении с тем, если тебя заказывал кто-либо из «друзей» и в отношении тебя предпринимались особые действия. Тогда твое существование и вовсе становилось невыносимым, а деваться было некуда.

В Лэцале ломали даже самых стойких. Здесь последовательно из прямоходящего существа делалась даже не животное, а амеба. Так что обитель свободных существ с точностью до наоборот вполне оправдывала свое название. Свобода тут полностью уничтожалась, а любое лицо становилось послушным исполнителем чужой воли, хотело оно этого или нет. Иных вариантов не существовало, поскольку тобой занимались мастера своего дела. Никакие проверки режимного заведения этих «специалистов» не задевали. Здесь, в Лэцале, действовал свой закон. И был он справедлив и обязателен для всех заключенных и персонала, поскольку никакой альтернативы ему не было.

«Каждому свое: заключенным – достойное содержание, персоналу – забота о порядке», – так гласила надпись на входном портале Лэцала. Изречение, конечно, звучало издевательски, но, по сути, оно все-таки было верным. Вот только, понятное дело, лозунг этот не соблюдался так, как надо было бы. Перевоспитание, точнее, дрессировка, были в кайтле такими, что не все выдерживали издевательства, старались свести счеты с жизнью. Правда, это было не так-то легко сделать, тем не менее, такие умельцы все же находились. В том случае, когда самоубийство происходило без ведома персонала, охранники считали себя обманутыми. Тогда заключенные чуть ли не ликовали оттого, что кому-то из них удалось обмануть охранников и многочисленные системы.

Впрочем, в Лэцале можно было жить, если за тебя замолвят словечко и переведут на два последних уровня вверх, где условия содержания были значительно лучшими, чем на нижних уровнях. Поскольку, когда ты только попадал в Лэцал, то ты начинал свою жизнь на первом уровне, но мог дорасти до двенадцатого, а мог не дожить и до второго.

Таэ, зайдя в кайтл, за девять лет прошел девять уровней, «продвинулся», так сказать, в иерархической лестнице, как никто другой, завоевав среди обитателей немалый авторитет. Для всех обитателей кайтла Таэ был Наком, малоразговорчивым, но справедливым наиртом, излишне сдержанным и немного странноватым, но с которым можно было иметь дело. Силу Таэ применял только лишь в самом крайнем случае, никогда над другими не издевался и не показывал свое превосходство, ни к какой из местных группировок не принадлежал, хотя и явно не отмежевывался от принадлежности к какому-то клану.

Основных групп в кайтле было всего пять. Каждую из них возглавлял нидзак (местный король), который, как правило, находился на верхних уровнях. На нижних уровнях верховодили его полномочные представители, готовые ради установления своей власти на любое преступление. Излишне говорить, что в кайтле твоя жизнь мало чего стоила. К заключенным обслуживающий персонал относился, как к расходному материалу. Какого-либо снисхождения, тем более сочувствия, ни у кого и ни к кому не было.

Никого из надзирателей на самом деле не волновало, почему ты попал в Лэцал. Если это по факту уже произошло, то ты был виноват лишь потому, что находишься здесь. Впрочем, за заключенными преимущественно надзирали клонированные объекты и зонды самого разного вида и рода. Была, конечно, смена анайрцев в количестве девяти прямоходящих существ, заступавшая на дежурство, но они в основном находились в пункте контроля, располагавшемся над двенадцатым уровнем, наблюдая с высоты за жизнью заключенных.

Каждый уровень кайтла представлял собой диск, располагавшийся вокруг ядра жесткости. Сразу за ядром следовал круговой коридор, после него шли специальные и технические помещения, вслед за которыми и начинался кайтл, как самостоятельное и изолированное пространство с общим коридором и многочисленными камерами, расположенными по двенадцати секторам. При этом заключенные находились в камерах не больше четырех часов в сутки, когда отдыхали. Остальное время они занимались самыми различными делами от уборки до работы на производствах, куда их отвозили каждый день партиями.

Работа, которую выполняли заключенные, естественно, была «не пыльной». Она очень быстро истощала ресурс физического тела, превращая в кратчайшие сроки здоровых и полных жизни мужчин в развалины, чуть ли не шатающиеся от ветра. За отказ от работы заключенный попадал в карцер. Также над заключенными ставили опыты самого разного рода. В основном это касалось генной инженерии и переделки строптивцев в послушных и приятных в общении индивидов. И в данном случае среди подобного рода заведений Лэцал уверенно занимал первое место.

Над кайтлом была надстройка, в которой располагались помещения научно-исследовательского центра, в котором и ставились самые разнообразные опыты для модификации и улучшения расы анайрцев. На самом деле так только считалось. В действительности усилия коллектива, собранного в Юцоате, так назывался научно-исследовательский центр, были направлены в сторону создания управляемой расы. Для этого разрабатывались методы прямого и косвенного влияния на объекты любого рода и вида, в частности на заключенных всеми возможными способами, применялись передовые технологии и схемы воздействий.

Именно сюда, в Юцоат, и прибыла группа специалистов с Ликона, направленная Игмом для того, чтобы обработать Таэ Ваола перед тем, как его выпустить из кайтла. Возглавлял группу некто Уадак – доверенное лицо Игма, можно сказать, его правая рука. Группа состояла из пяти ликонцев: двух женщин и трех мужчин, не считая Уадака. Как для одного заключенного, так группа была даже очень представительной.

Надо сказать, что Уадак с самого начала приезда совершил ошибку, вызвав Таэ для беседы с собой. Чем-то был Таэ интересен Уадаку – одному из лучших агентов и, как он считал, мастеру своего дела. Проблема была в том, что Уадак не путешествовал во времени, а Таэ к тому моменту успел, что называется, побывать там, где не ступала нога анайрца и ликонца. Можно было бы просто списать воспоминания с тонких тел и головного мозга у Таэ и посмотреть их, как фильм, но Уадак решил, поговорив с Таэ, составить о нем свое мнение непосредственно на основе беседы, поскольку наирта характеризовали, как одного из самых скрытных, умелых и сильных противников.

Игм лично сказал Уадаку, чтобы он не пытался проверять Таэ или равняться с ним, намекнув, что никто не знает точно, какой силой и какими способностями на самом деле владеет наирт, несмотря на то, что они блокированы и находятся на учете. Когда Уадак резонно заметил, как же не знаем, когда они у нас на учете, Игм, издав шипящий звук, цокнул, брезгливо скривил губы и произнес: «Это только часть способностей. Никто не знает, куда Таэ, перед тем, как попасть в кайтл, их спрятал. Только не пытайся искать то место, где они находятся. Таэ наверняка на этот случай приготовил ловушку или подстраховался».

На самом деле лучше бы Игм о способностях и силе Таэ не говорил, и не заинтересовывал бы Уадака, который понял слова Игма в противоположном смысле, поставив для себя задачей найти место, куда Таэ спрятал способности. Сканирование мозга Таэ, полное изучение тонких тел и сопровождающих физическое тело энергий не дало ответа на этот вопрос, но Уадак не унывал. Его сложно было смутить подобной неудачей. То, что придется потрудиться, чтобы получить доступ к способностям, Уадака не пугало, а было вызовом, на который нужно было должным образом ответить.

Уадак рассуждал примерно так: «Если Игм обратил на это мое внимание, то, во-первых, вопрос стоит того, чтобы с ним разобраться, во-вторых, не исключено, что Игм захочет сам воспользоваться результатами моих действий, поэтому надо все делать скрыто и незаметно. А в-третьих, почему бы не сыграть с Таэ в свою игру, которая отлична от игры Игма? Такой наирт, как Таэ, точно имеет свои тайники, богатства, технологии и наработки для путешествий во времени. Почему бы мне не сделать так, чтобы часть того, что принадлежит ему, стала бы моей? Сколько можно только лишь предано и с усердием буквально выполнять задание начальства, не имея ничего для себя?»

Вопрос, конечно, риторический. Сложно сказать точно, что тогда взыграло в молодом, но перспективном агенте, хотя дело свое в отношении Таэ группа сделала на отлично. Все, что было нужно, установилось скрыто и так, что никакая аппаратура, никакие средства и методы не вскрыли бы установленных систем и программ.

Был еще один повод для Уадака поговорить с Таэ. Наирт, скорее всего, владел информацией о том, что случилось с группой агентов Игма, которая отправилась в прошлое следить за эллаоцулами. В группе был друг Уадака, Макр. Уадак хотел прояснить для себя, что же на самом деле произошло, жив ли его друг и возможно ли его возвращение.

Также приход и общение Таэ с Уадаком группа его помощников умело использовала для того, чтобы осуществить ряд скрытых и косвенных воздействий на Таэ как во время беседы, так и после нее. В общем, причин для свидания было достаточно. А что же Таэ? Знал ли он в том состоянии и положении, в котором пребывал, а оно было далеко не самым лучшим, о том, что к нему ищут подходы и вот-вот начнут умело приспосабливать для своих нужд? Ответ на этот вопрос однозначен: да, знал.

Более того, Таэ перед тем, как на Анайр прибыл Уадак с группой, приснился сон, в котором ему предлагали взять на себя миссию проводника группы пришельцев из другого мира. Кто они такие, Таэ так и не смог прояснить для себя, но то, что задание было из ряда вон выходящее и важное, в этом наирт не сомневался. Более того, от его выполнения во многом, как почувствовал Таэ, будет зависеть не только его судьба, но и судьба галактики. Поэтому Таэ не хотел брать на себя обязанности проводника, осознавая во сне свое положение и то, что ему придется шпионить за пришельцами. Такую задачу он точно не хотел выполнять, зная, чем это для него и пришельцев может закончиться.

Таэ во сне долго отказывался, но потом его уговорили, пригрозив, что, если он не выполнит поручение, то начнут убивать друзей и родных, в частности внуков и правнуков. Видя, что деваться некуда, Таэ согласился, но решил, что выполнять взятые на себя обязанности будет только лишь до определенного времени. Когда оно придет, Таэ не знал, но мужчина, который вынуждал его к сотрудничеству, строго предупредил, что обратной дороги нет.

«Ты дал обещание, скрепив его кровью, а это больше, чем ты думаешь. Хочешь ты или нет, а ты будешь работать на меня до самой смерти и после нее в следующих воплощениях, не зная об этом», – так, криво усмехаясь и глядя Таэ в глаза, произнес незнакомец, что узнику, естественно, не понравилось.