Интифада

– А что вы хотите взамен, за оказанную помощь?

– У меня свой интерес. Будем делиться информацией. И как можно чаще берите меня с собой, когда идете на какие-либо мероприятия.

– Мне кажется, я нашел в этом доме для себя очень ценного помощника. Марк, ты не возражаешь, что Соня немного на меня поработает?

– Наоборот. Мне кажется, ей будет полезно с тобой побольше пообщаться. Опыта поднабраться. Но идите уже к столу. Даля зовет.

Ужин, предложенный семьей Лурье их старому московскому другу, был просто великолепен. Особенно отметил Алексей Константинович мастерски приготовленные Далей фаршированную щуку, фаршмак из сельди и кисло-сладкое мясо с мудреным названием «Эсикфлейш». Несколько позже на столе появилась жареная курица, окруженная картошкой. А под конец вечера Даля подала чай со сладкими пончиками и «главным пасхальным блюдом» под названием «харасет».

– Это Сонечка готовила, – не без гордости сказал Марк.

– Что это такое? – спросил Панов, пытаясь определить какие ингредиенты составили предложенную ему «вкуснотищу»…

– Это старинное еврейское блюдо, – улыбнулась Соня. – Обычно приготовляется специально на Песах. Состоит из тертых яблок, грецких орехов, корицы и сладкого вина. Самое важное – хорошенько все это перемешать, чтобы блюдо напоминало глину. Вам понравилось?

– Да, очень…

– Вот и хорошо. Я рада.

– Хотите виски, Соня? – спросил Панов, взяв в руку принесенную им бутылку. Все время застолья к ней, кроме его самого, никто так и не притронулся.

– Нет, нет, спасибо, – даже замахала руками девушка. – Я пью только слабые алкогольные напитки. Легкое вино и пиво.

– А мой сын не пьет даже этого, – гордо заявила Даля.

– Мне с ним также было бы очень интересно познакомиться.

– Сделаем, – уверенно отчеканил Марк. Он, также, как и Алексей Константинович, уже к тому моменту выпил довольно много, правда не виски, а водки марки «Голд», которая, как потом разобрался Панов, была самой популярной среди «русских» израильтян.

Провожать Панова до центральной площади пошла вся семья. Даля с Соней шли несколько поодаль, а Марк взял старого друга под руку и все время пути вспоминал былые годы и прежде всего их беззаботное время детства, проведенное возле подмосковной станции «Мамонтовская».

Уже садясь в такси, Панов, наконец-то, вспомнил о женщинах.

– До встречи, Даля, – сказал он. – Соня, не забывайте, что обещали просвещать меня относительно местных реалий. Приезжайте ко мне в Тель-Авив. В моем доме отличный бассейн. Совместим ваши рассказы с купанием и загоранием…

– Хорошо, приеду. Давайте конкретно. Когда?

– Да хоть завтра.

– Нет, завтра я не могу. У меня уже назначена встреча. А вот в субботу приеду в ваш бассейн с удовольствием. К тому моменту будет уже апрель, и вода потеплеет. Решено?

– А как вы доберетесь? Ведь по субботам в Израиле не ходит общественный транспорт.

– Наша девочка отлично водит машину, – с гордостью сказал Марк. – Она купила себе подержанный «Форд» и колесит на нем по всей стране.

– Отлично, – улыбнулся Панов. – Жду. Во сколько?

– В одиннадцать ноль ноль утра. Устраивает?

– Да. Спасибо, что согласились. Ты, Марк, и ты Даля, тоже как-нибудь ко мне приезжайте.

Ты, Алеша, если сможешь, помоги чем-нибудь Сонечке. Она девочка способная.

– Конечно, конечно. Ну, ладно. Всем большой привет. И до новых встреч.

Уже в такси, по дороге в Тель-Авив, Панов поймал себя на мысли, что первоначально он, конечно же, предложил Соне приехать к нему в гости исключительно из вежливости. Но, тем не менее, ее быстрое согласие Алексея Константиновича вовсе не огорчило, а, напротив, казалось, очень обрадовало. И дело здесь вовсе не в том, что прожившая к тому моменту уже семь лет в Израиле и закончившая здесь университет, умненькая девочка может серьезно помочь ему в работе.

Нет. Соня, и в этом Панов даже боялся сам себе признаться, очень понравилась ему как женщина. Хотя, конечно же, подумал он, между ними быть ничего не может. Во-первых, он друг ее отца, а во-вторых, слишком большая разница в возрасте. К тому моменту Панову было уже 53 года. А Соня, насколько он помнил, родилась в 1975 году, то есть ей 24. Почти тридцать лет разницы. Какой здесь может быть роман?! Надо просто выбросить подобные глупости из головы. Поработают они вместе, помогут друг другу. И все…

Однако, как довольно скоро стало понятно, жизнь распорядилась их судьбами иначе.

Весна надежд для Израиля…

Тель-Авив, апрель 1999 года.

Свое слово Соня сдержала. В одиннадцать часов утра ровно она позвонила Панову по телефону.

– Алекс, – услышал он приятный женский голос. – Я приехала, как и обещала. Только меня не пускает охрана. Не могли бы вы меня встретить?

– Иду, иду, – выпалил Панов. – Через минуту буду внизу…

Алексей Константинович совершенно забыл о приглашении. И ему было очень неудобно. Пришлось отказаться от задуманного завтрака. Панов быстро натянул джинсы и футболку, выключил уже готовый закипать чайник и, дожевывая на ходу бутерброд, побежал к лифту.

Соня снова поразила Панова своим очарованием. Она была одета в короткую легкую юбку и майку на бретельках, которая даже не прикрывала пупок. Девушка казалась прекрасным посланцем весны, которая уже брала в свои руки жизнь израильтян. Ярко светило солнце. Согласно переданному утром прогнозу погоды, день обещал быть отличным. Плюс 25. Так что можно позволить себе искупаться…

– Привет, Алекс, – улыбнулась Соня. – Вот я и приехала. Куда я могу поставить машину?

– Поедемте вниз, на подземную стоянку. Хозяйка сдала мне не только квартиру, но и два места для парковки.

Соня очень уверенно направила свой «Форд» вниз и запарковала его на место, которое показал Панов.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся Панов. – Пойдемте, я провожу вас в бассейн, а сам присоединюсь через минут пятнадцать. Только переоденусь.

Бассейн жилого комплекса «Андромеда» в районе Яффо был прекрасен. Строители комплекса проложили трубу прямо в море, откуда, с глубины примерно 30 метров, закачивали воду. Ее температура была ровной. Плюс 20 круглый год.

– Отлично, – вздохнула Соня. – О таком отдыхе можно только мечтать.

– А вы не соблюдаете Шабат, как мама? – спросил Панов.

– Естественно, нет. Мама у нас главный религиозный деятель, почти что раввин, как был ее дед. Папа вынужден следовать ее указаниям. Брат также «блюдет субботу», но уже по собственным идейным соображениям. А я – человек светский.

Завершив фразу, Соня быстро сдернула с себя майку и юбку, бросила их на лежак и оказалась в довольно откровенном купальном костюме. Две, как показалось Панову, совсем уж тонкие полоски ткани на теле. И ничего больше.

– Жду вас, Алекс, – воскликнула девушка и ловко прыгнула вниз головой в бассейн.

«Отдых вокруг бассейна» в тот день занял у Панова и Сони почти четыре часа. В три дня Алексей Константинович предложил девушке пройти в расположенное также в «Андромеде» кафе, пообедать. Он заказал тарелку арабского хумуса, две порции шашлыка и бутылку сухого вина.

– Мне было бы интересно, Соня, поговорить с вами о предстоящих выборах, – сказал Панов, наливая вино в стакан девушки.