Смерть Ивана Мстиславского

Смерть Ивана Мстиславского
Андрей Николаевич Ларионов

Если душа покидает человека, то может ли выжить человек без души, проживая в автономном режиме существования своего тела?

Смерть Ивана Мстиславского

Андрей Николаевич Ларионов

© Андрей Николаевич Ларионов, 2020

ISBN 978-5-4498-3207-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СМЕРТЬ ИВАНА МСТИСЛАВОВИЧА

ЛАРИОНОВ АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

Внезапное спасение

В проблесках света из градаций расплывающейся сизой мглы летел порхающий корабль. Словно парящий в невесомости он прорывался в глубины забытого измерения вселенной. Паутины темноты безраздельной и мрачной опоясывающие корпус корабля разорваны были крыльями в миг, когда к ним пришло спасение.

«Когда сверкнет свет, тогда и будет спасение! – вспомнилось почему-то в этот миг капитану Зинову. – Спасение впереди…». Опалецирующие круги разлетающихся лучей пронзали ту мглу, и летящий, как голубь корабль вклинивался в километры доселе неизведанных измерений.

– Капитан, мы почти прибыли… – торжественно сообщила птица, взирая на своего капитана почти стеклянными глазами. Марево бесцветного огня выныривало из пустоши, поглощая даже свечения во мгле. Вдали были лучи света, но они были редкими и похожи были на звезды, что едва различимы были в темном небосводе.

Зиновьев, кажется, был рад, ощущая, как его постепенно охватывает невероятное волнение и трепет души, что заставляло его задуматься о глобальных явлениях во вселенной. Мужчина содрогался от восторга и наваждения предстоящих перемен. Он знал свое будущее. Впереди лучистым потоком света сверкал тоннель, что раскрывала перед путниками новые дороги. Голубь, был вполне крупного размера, и для своих людей, что летели в его теле, как бы частицы пара или духа, он был огромным кораблем.

Птица размышляла о еде; и Зиновьев, заглянув в ее голову, прочел мысли летуна. «Что-то о червях думал голубь, о жарком солнце и полете» – подытожил для себя сообщения от корабля-птицы. Голубь думал еще о чем-то светлом, что-то вроде солнца или сверкающего объекта, к которому птица мечтала лететь. Больше других внятных сообщений-мыслей Зиновьеву от низшего по разуму сознанию существа не получилось вычленить.

– Когда мы долетим до света, то… – мысленно сообщал порхающий корабль.

– Мы летим к свету? – Еще раз спросил капитан Зиновьев.

– Да, именно…

Вечная песня, что звучала, как воркование птиц удивила и даже поразила Зиновьева, что он даже решил помолчать и вслушаться в оттенки и тона этой речи птиц.

Птицы, что летели в стае рядом с голубем Зиновьева, подчинялись капитану, ибо он диктовал им свои мысли и приказы. Сияющие лавины света расплетались в разные косы, или как струны, тянущиеся милями, расползались в разные стороны от их позиции. Мужчина приказал птице лететь по крайнему тоннелю в глубинах вязкой тьмы. И птица послушалась, она знала, что Зиновьев был многократно умней ее, чтобы диктовать ей условия и правила полета в этих забытых мирах. Для птиц Зиновьев был большим и даже огромным человеком, что управлял их мыслями, траекториями движения и даже инстинктами.

Остальные птицы окружали его, неистово порхая своими белыми и сизыми крыльями. Зиновьев вел эту армаду летающих созданий, и они послушно летели за своим лидером. Остальные же люди же были так малы, ибо они были без тел, и мысленно были внедрены в тела голубей. Тени убежали в неизведанные пустоты, а где-то в градациях нарастающего света было спасение. Оно пульсировало, как распахивающее свой зев неизведанное измерение новой сущности бытия жизни.

Свет объял их спустя пару минут. Это были даже не скользящие лучи, что терпко создавали иллюзию теплоты и чего-то светлого. Сейчас это было поистине всеобъемлющее марево разгорающихся лучей новой жаркой зари. Во мгле был новый мир, и солнце нового мира вспыхивало в небосводе за гранью прошлых отрезков времени и измерений.

Зиновьев ощутил себя спасенным в этот миг, ибо знал, что свет спасает и согревает душу. И его человеческие мысли вперемежку с голубиными инстинктивными мыслями вызвали у него аффект чего-то подобного блаженству и восторгу, что ассоциировалось у него с полетом и крыльями птицы. Летающее создание корабль вмиг ворвался в полосу света идущего от горизонта до горизонта дивной покраской мольберта, как краска на полотнище художника. Репликация собственного сознания и сообщений голубя родило в его сознании осознание свершившегося факта спасения и чувство безопасности, что бывает, как, когда долетаешь до своего гнезда сумеречного и пахнущим сеном и теплом.

Смерть Ивана Мстиславовича

В ночь на 28.12 была зафиксирована физическая смерть человека – Ивана Мстиславовича. Тело мужчины лежало бездыханным в темной комнатушке, а светлеющий дух медленно вздымался в небо, испаряясь с каждой минутой через дыхательные пути человека и кожные покровы кожи. В часу четвертом ночи частицы души успешно покинули тело, и были на высоте стратосферы и тропосферы. На такой огромной высоте летели незримые тлеющие сознанием и жизнью фрагменты Ивана Мстиславовича. Испарения жизни были невидимыми. Однако в них была внетелесная форма бытия разума и интеллекта.

Кажется, с жизнью на земле все было покончено. Не было ни мук, ни терзаний. Очередной погибший человек оставлял землю, чтобы подняться в небо. Кажется, что мужчина спал или находился в коме, отчего не видел того, что случилось с его телом. Хотя нет, разумные частицы сознания видели собственное тело мужчины. Они летели над трупом и в последний раз видели мрачную квартиру, погруженную в темноту и ночь. Окно было раскрыто. Свежий ветер врывался в помещение, обдувая свеженький еще тлеющий излучениями и парами жизни человеческий труп.

Наверное, из последних воспоминаний человека было все же солнце. Белый диск, как на дне колодца или в конце тоннеля, сияющий вечным светом и манящий к себе. Проходя выше озона и стратосферы частицы души видели чернеющий космос, ту беспросветную мглу всепоглощающую и изъедающую любую форму разумной и неразумной жизни. Отчего частицы Ивана Мстиславовича летели к свету быстрее, а именно, к Солнцу, тлеющему светом в глубине холодного и радиоактивного космоса. Фрактальными кругами бежали отблески свечения и радужные фантомные лучи, может быть, это был солнечный ветер, либо что-то иное. Однако солнечный ветер всегда был другом для людей. И сейчас нежные лучи этого могучего ветра дули от Солнца к таким одиноким и растерзанным смертью частицам человеческого сознания. Отчего в зрачках этих микроскопических частиц наделенных разумом мелькали ассоциации с тоннельным коридором или полетом в длинной продолговатой пещере. Свет был только где-то у входа.

Солнечный ветер подхватил душонку Ивана Мстиславовича, где-то на орбитальной высоте земли и мчал ее вдаль, огибая планету. Нефизическая сущность человека была не тяжела, ни легка. Однако этой массы довольно было для того, чтобы осуществить успешную миграцию через портал Солнца. Подлетая к звезде, Иван Мстиславович видел поверхность солнца, как раскаленную огненную и расплавленного металла и сгустков плазмы. Огонь вырвался из сопел Солнца, словно, выплевывая из глубин заряженные энергией и температурой жаром. Однако душа была в целости и сохранности, ибо реверсивный солнечный ветер окаймлял ее сферой жизни, защищая ее от уничтожения радиацией и солнечного жара. Погружение в портал солнца было неожиданным и без температурных изменений и какого-либо рода аномалий. В очередном пятнистом пигменте Солнца вспыхнул вулкан раскаленной плазмы. Образовался проход, отчего, вся эта лава и огонь расступились в разные стороны, пропуская летящую сферу. Солнечный ветер мчал душу Ивана Мстиславовича в недры звезды. По контуру летели искры, пузырь блек и тускнел от мегатемпературы, однако внутренность была без изменений.

В глубине где-то среди невероятных физико-химических процессов горения солнца раскрылась дверь, что была дверь дверей, открывающая двери в миллиарды иных звезд и звездных систем. Кажется, что там за той дверью был целый лабиринт звездных скоплений. Когда шар с душой подлетел к этой таинственной двери, мощные потоки энергии и света ворвались из глубин раскрывающегося коридора ведущего в миры лабиринтов. Портал позвал человека, и душа его полетела во множественные миры тождественные с земным миром, либо вселенными более высокого уровня бытия. Не всем душам так могло вести, как повезло душе Ивана Мстиславовича, что был успешно пропущен в системе допуска пропусков в иные миры.

***

Однако поутру, Иван Мстиславович все же проснулся, и как ни в чем ни бывало, принялся одеваться, после чего пошел в ванную комнату, чтобы почистить зубы и полоскать рот. Кажется, что его собственная смерть, зафиксированная в ночь 28.12, не была замечена на земле, но была отмечена на небе. Тело было мертво формально. Однако жизнь все же теплилась в сознании человека. Физиологические функции работали также исправно, как и раньше. Однако глаза стали какими-то мертвыми и неживыми. Зрачки чуть расширенные, и взгляд опустошенный и рассеянный, словно, внутри тела не было никого – одна лишь оболочка тела без души. Человек не предполагал даже, что отныне он лишен души, потому Иван Мстиславович с особой безмятежностью и упоением в одиночестве в столовой у себя в квартире поглощал яичницу в соусе, запивая ее остывающим чаем с лимоном. Иван Мстиславович думал о лимоне. Однако под этим подразумевались миллионы, а также идеи и догмы о том, как раздобыть денег для своего бизнеса, а не лимон, плавающий в чайном напитке. Миллионы денежных купюр никогда не мешают человеку жить. Мешают жить какие-то обстоятельства, безденежье, либо болезни или даже смерть, которую зафиксировали на небе в ночь 28.12.

Однако Иван Мстиславович был парадоксально жив и продолжал существовать на земле без души. Со временем масса души должна была нараститься вновь. Почти девяносто шести процентная потеря частиц души была компенсирована за счет рождения новых частиц в крови и плазме человека. В мозгу также были очевидные восстановительные процессы, отчего Иван Мстиславович обрел свою душу вновь, осуществляя регенерацию частиц духа. Все это случилось не сразу, но в течении длительного времени регенеративные процессы организма помогли человеку восстановиться и адаптироваться.

Где-то в десятом часу Иван Мстиславович начал собираться на работу и с особой тщательностью пеленал себя шарфом поверх вполне модной куртки из европейского гардероба западных производителей одежды. Сейчас он был аккуратен и точен, с какой-то ревностью и педантичностью стирал на рукаве пятнышки. После чего с удовлетворением оставлял свою квартиру, будучи абсолютно уверенным, что в ней никого нет. Впрочем, в теле не было души. Холостяк, кажется, не догадывался, что его душа осуществляла величайшее приключение из всех, которые он знал когда-либо раньше…

***

Где-то в глубинах недр солнца находилась душа Ивана Мстиславовича, и сейчас она обрела новую физическую оболочку. Это была не сфера, что так бережно и заботливо перемещала человека от Земли к Солнцу. Новое тело было очень удобным и легким – почти невесомым. Кроме того оно было прозрачным, и едва можно было разглядеть тело Ивана Мстиславовича. Вес тела иногда подчинялся гравитации, либо напротив, терял вес и летел, как парящая птица в воздухе, отчего перемещение было молниеносным. Впрочем, это было естественно для обновленного Ивана Мстиславовича, как нам, людям на земле, естественно было ходить по земле на двух ногах, общаться и разговаривать с иными людьми, либо заниматься каким-либо занятием: трудом, отдыхать от трудового дня, либо страдать бездельем, а может быть, заниматься сексом с любимой девушкой.

Иван Мстиславович перемещался в огромном зале, основания, которого были, как стеклянный мрамор или что-то зыбкое, что колыхалось под ногами человека. Однако Иван не тонул в недрах этой суспензии. Здесь были такие же, как и он – души или существа обновленные. Потолок залы был, как полусфера или даже что-то вроде диффузионных коллизий, где сияющая масса энергии смешивалась с консистенцией этого помещения, где и находился Иван Мстиславович. Тут были объекты вроде мебели или кафедры, где расположены были прозрачные существа, взирающие на человека с какой-то добротой и нежностью, как ностальгией, словно, они ждали его много-много лет тут.

– Рады тебе, Иван Мстиславович! Многие не могли пройти через двери-ключи в эти потаенные дворцы, они сгорали в огне на поверхности Солнца, и никто им не мог помочь. Однако, вижу, что ты умнее, чем основная масса людей, ибо далеко не каждый человек осилил бы данное путешествие. Порталы звезд зовут тебя начать восхождение к новой жизни! – Очень приветливо и доброжелательно подумал один из персонажей в этой зале, когда Иван Мстиславович очутился на близком расстоянии от своего мыслительного собеседника.

Потаенные дворцы действительно были великолепны. Они источали свет и золото. Они сверкали, как лучи согревающие, но не обжигающие. Иван Мстиславович отвечал также мысленно:

– Я поражен масштабами этой солнечной обители, и всем происходящим, что случилось со мной после смерти. Помню, что умер в своей квартирке на земле, потом летел к солнцу во тьме, как мотылек летит к фонарю. – Человек вспоминал те удивительные и пугающие мгновения своего бытия в земном мире. – Именно потому меня ошеломило мое новое тело. Оно такое совершенное и прошлое тело кажется мне таким утлым и ущербным в сравнении с тем, кем я стал в итоге.

– Иди к востоку от Солнца и повстречаешь звезды Луман и Сириус. Либо уходи в высоту вселенной и повстречаешь звезды Альфы и Бета, белоснежные, как хрусталь алмаза. Перед тобой открываются сотни и даже тысячи новых дорог, которые ты изучишь и исследуешь. Весь лабиринт звезд тебе не осилить, ибо это бесконечные дороги и трассы для путешественника безграничны.

– Где же те дороги и порталы, что ведут тебя в звезды?

– Они прямо тут в этой зале… – собеседник махнул своей рукой в сторону пульсара, как телевизионное изображение, в экране которого мелькали кадры и эпизоды удивительных явлений. Однако это был не телевизор, ибо из него периодически вылетали, как бы мыльные шары заряженные светом и импульсом невиданной энергии.

Иван Мстиславович подошел к этой волнующейся поверхности, что показывала удивительные картины из разных частей вселенных. Проводник, как стекло, абсолютно прозрачный и невидимый подумал для Ивана Мстиславовича, и человек понял суть механизма этой двери. Мыслями был введен код звезды, когда система затребовала код звезды. Пигментно-количественный параметр и расстояние до звезды служило кодом. Дополнительная информация: температура, размер звезды, ее координаты и личный код. Кажется, что это новое тело было глухим, либо почти глухим, потому что в этой дворцовской зале со стеклянным полом и светящейся сферой не было слышно ни звуков, ни речей. Лишь периодические обмены мыслями и фразами на уровне телепатии.

– Звезда Луман открыта для вас… – вежливо информировали присутствующих тут созданий.

Иван Мстиславович шагнул вперед, с ускорением провалился в зыбкую пустоту чего-то холодного и неживого. Ощутил, как тут где-то завывает ветер, неистовый и высокоскоростной. Звезды мелькнули в пелене, как фонари неизвестного города в окне тамбура длинного поезда, идущего в длинном путешествии между городами и селениями.

***

Ивана Мстиславовича обругали на работе, когда он программировал очередной веб-проект. Начальник был недоволен версткой, и кроме того обнаружил много багов и ошибок в результатной работе. Это очевидно взбесило руководящее лицо, стоящее выше над Иваном. Мужчина сжался в одну незримую точку импульса, после чего как отвечающая на агрессию начальства, пружина разжался и выпалил свои мысли вслух.

– Вы недовольны мною? Может, хотите меня уволить? Я встану прямо сейчас и уйду из этой студии…

– Да, я недоволен! – Начальник выглядел, как белобрысый мужчина средних лет с невыразительным, но в данный момент злобным выражением лица. В студии было сумеречно, и белые жалюзи закрывали часть панорамы окна.

– Что не так? Скажите, что делать…?