Путешествие по бесконечности

Нет процесса творения и мир начинает разрушаться, если не найдутся достойные подвижники, способные принять эту эстафету и передать дальше. Из всех иллюзий выбрать одну – достойную продолжения, так же как и Творец созидает Творцов для дальнейших творений.

Так и наш мир, под действием вдохновения Творца был создан из энергии, соткан из неё, и застыв, из образной иллюзии стал настоящим, реальным, плотным, материальным. И только тот, кто вырос в любви к миру, становится продолжателем дела Созидателя – начинает творить свои собственные миры.

Любовь – состояние гармонии со всей вселенной. Любовь – как проявление избытка энергии, когда она льётся через край сосуда, ранее имеющего состояние постоянной её нехватки. Но, сосуд всегда полон, вот только крышка, обычно, и является тем самым камнем преткновения, закрывающим источник любви. Любовь есть всегда – и только достойным Творцам, она открывает свои возможности, являя все возможные чудеса.

Чудо жизни – самое главное. Возникает творение, самое обыкновенное чудо, которое для ума уже и не кажется чем-то особенным. А что он может сотворить сам? Без любви – ум, просто ум, клетка для беснующихся мыслей. И только.

Любовь – связь Творцов друг с другом, это их общая сила созидания, общая настройка, энергия жизни, она единая основа для творения и она же вечная неизменная бесконечная суть, которая была, есть и будет, и пока она есть – творить и созидать – это самое обычное дело для того, кто из простого воспринимателя, стал Созидателем – Творцом новых Миров и Вселенных.

Просто быть – быть Богом…

Ум, который построил жизнь.

Спрямление дороги – не всегда лучший путь. Но, и проторенная тропа не всегда пряма. Нагваль Модест

Избавиться от влияния ума – само это желание навязано умом. Нагваль Модест

Ум играет сам с собой в «кошки-мышки», и в целом, эта игра не прекращается, всегда есть правый и неправый, умный и дурак, кошка и мышка. Но, всё это один и тот же ум, заигравшийся, выдающий всё что угодно, но только не себя.

Ум всегда где-то там, где его трудно поймать, почти невозможно, так как ловит он сам себя. Ловит, выгадывая свою награду, в виде власти над управлением жизнью, совершая свои примитивные гамбиты, пряча и прячась, обманывая и хитря. И, узнать его, можно, только по тем результатам, которые подсвечивают его работу, делают его проекции – видимыми для наблюдателя со стороны.

Любая мысль – проекция ума, перевод образов и той энергии, которую восприятие черпает в бесконечном её океане. Каждый раз – это может быть что-то новое, но, чаще, и в большинстве своём – всё одинаково, до той же самой бесконечности. Жизнь превращается в однообразное – одно и то же, образное – существование. Нет нового, и, только потому, что восприятие застыло, приняв форму, заданную умом и двигается, только, по известному уму пути – топчется на месте, выживает, вместо эволюционирования.

Вот и добрались до него, того, кто толкает сани по заснеженной колее, запряженный в них сам. И уклониться не может, привязанный хомутом за голову, он самый – восприниматель, заблудившийся на крохотном пятачке дороги, желающий ехать к счастью, всегда, тормозящий от страха, когда дело и касается этого направления— единственной той участи, ради которой и затевалась вся эта его колесная эпопея, весь этот сыр-бор.

Стоит ли жить без счастья? Просто жить и не желать ничего? Ведь с умом не станешь счастливым, как, ни старайся. Ум – это и есть тот самый водитель, который не знает других дорог, которому и карты местности не нужны, так как у него вся власть сосредоточена на себе самом, отдана ему за неимением разумности – той стадии ума, на которой он находится в позиции инструмента, а не хозяина мастерской.

Управление не сводится к жесткому контролю – всего лишь в периодическом указании курса. Всего лишь… а может ли ум пойти на такую авантюру без страха и упрёка? Тот, кому нужно всё знать наперёд и подстраховаться от всех возможных провалов? Тот, кто все чудеса в жизни, обозначает как случайные совпадения? Без того, не менее приятные, но всё же…

Ум, ум, ум – все знают что это такое? Ум? Точно ли это то, что действительно есть? Или, опять же, сам ум, принимает за ум, то, что похоже на него, но, в действительности, не имеет к нему никакого отношения и опять запутывает заблудившегося путника, еще жестче спеленав ему руки и ноги, как гиперзаботливая мать младенца, ратуя за его счастливую жизнь?

Ум – не только способность мыслить, но, и использовать известные шаблоны, в качестве основы выстраивания линии жизни. Ум – те границы восприятия, которые не должны быть нарушены, ни при каких условиях. Да и уловить их самим умом – тот еще фактизм, автопилот делает свою работу, точно и надёжно.

Ум – это и есть тот автопилот, который запрограммирован на выполнение простых и очевидных действий. А жизнь, она не так проста, как кажется. И вся простота в её управлении, отданная уму, делает её не простой, а сложной, так как дорога жизни превращается не в счастливое путешествие, а в запутанный клубок проблем, бесконечно растущий, как снежный ком.

Автопилот – автоматический пилот. Примитивный и последовательный алгоритм действий, линейно выражающий путь по дороге жизни. И от этой его линейности и возникают неурядицы и околесицы, страдания и упреки, по поводу и без.

Ум топчется и топчет, и никак не утихомирится, до тех пор, пока не должен зайти за ум, стать разумом – разделенным умом, разделенным от себя самого, от свой двойственной натуры, стать одним простым умом – разумом, объединившись сам с собой, проснуться и включиться в осознанное восприятие жизни – иллюзию, которая не является больше территорией постоянного проживания, а становится только местом временного проявления волшебной магической силы – смене иллюзий, одной на другую, в продолжение свободного путешествия восприятия по бесконечности.

Жесткая фиксация на жизни.

Сделать то, чего никогда не делал – открытие, жить полностью по-другому – подвиг. Нагваль Модест

Жизнь – нора, по которой приходится ползти наперегонки, чтобы сделать свой путь немного легче, за счёт тех, кто рядом, таких же ползунов. Нора, потому-то жизненный путь строго фиксирован и регламентирован, чтобы ненароком свободомыслящий не оказался на поверхности, почувствовав запах свободы.

Все делают одно и то же. Выживают, как могут, как научили, и не видят никакого просвета в жизни, ведь нора она такая – беспросветный тоннель, без начала и конца. Двигаться в одном направлении – вот и весь удел, в ней очутившихся ползунов.

Нора подсовывает свои примеры для подражания и все они заставляют только упорно двигаться дальше в ней, без остановки, отдавая все силы на эту возню. Нора владеет ими безраздельно и бесповоротно, окутав их умы своими затхлыми запахами ложных удовольствий – приманок на пути движения.

Жизнь в норе фиксирует восприятие только на ней самой. Ведь куда ни глянь, всюду она – хотя и предстает в разных завлекательных образах, путая следы. Ползи, не ползи, всё равно приходится жить под этим гнётом, ведь по сути, все границы находятся не снаружи, а внутри каждого ползуна.

Каждый свою нору несёт в себе, свою фиксацию на этой самой ползучей жизни, ничего не видя и не слыша, только следуя установленному маршруту. И не важно, кем установленному. Надо ползти, отдавая всю энергию, без вопросов.

И вот только, если заползешь в определенный тупик, или вдруг выглянешь из норы и нарвешься на ослепительный мир, вот тут эта самая фиксация и начинает ослабевать, ведь восприятие узнало о том, что нора – не единственное, приемлемое место для жизни, – есть что-то еще. И это что-то, совсем другое, хотя и не совсем новое, а забытое старое. То, что знал еще в детстве, но забыл, поглощенный вечным принужденным ползанием.

Это не свет в конце тоннеля, это свет вообще, – отсутствие границ, возможность жить по-другому, возможность получать новые восприятия жизни, возможность управлять своим восприятием. Путь к Свободе, через тернии, которые есть отголоски ума, создающие эти самые тернии. Они такая же часть иллюзии, как и она сама вся.

Свобода воспринимать – свобода воспринимать свои иллюзии. Они не лучше и не хуже других. Они часть того, кто их воспринимает, и, он, уже, знает об этом…

Трехликая иллюзия реальности

Свобода восприятия – способность переходить от одного вида восприятия к другому. Нагваль Модест

То, чем занимается человек всю свою жизнь – пытается вписать внешний мир в свою внутреннюю идею о мире, взятую за основу восприятия. Нагваль Модест

Реальность воспринимается. Являя воспринимателю его же собственное отражение. И таких реальностей бесконечно, но взятая за основу, считается одной-единственной, что само по себе и является ограничением и потерей свободы.

Одно и то же можно наблюдать с трех позиций или настроек восприятия.

Весь мир – как единое материальное существование всего воспринимаемого.

Материализм – он прямо тут, перед органами чувств, и от него никуда не денешься. Он плотно окружает воспринимателя и не даёт вырваться, включая в свой цикл любое существо с самого рождения. Всё крутится и вертится и эта карусель захватывает и не отпускает восприятия, пока оно вдруг не вырвется на свободу и узнает свои действительные возможности.

Весь мир – как проявление духовного – нематериального в виде материального.

Мысли о духе, силе, энергии переносят воспринимателя в мир, наполненный совсем другими возможностями. И первая возможность – созидать, творить свой мир, сначала в образах и мыслях, а затем и в материальном мире воплощать свои идеи. И это новый шаг к свободе, после материального зацикленного восприятия.

Весь мир – как единый и цельный существующий воспринимаемый миг, в котором уже нет деления на духовное и материальное. Есть только чистое восприятие, с управляемыми настройками.

А это совсем другой вид восприятия, текущий, неповторимый, переливающийся энергиями момент, уловимый, лишь, при достаточной сноровке. Это возможность восприятия путешествовать по бесконечности, используя этот самый миг, для изменения своих настроек, для обеспечения себя необходимым могуществом для собственной эволюции.

Три позиции восприятия – три настройки, три результата восприятия.

Каждая такая настройка категорично меняет не только своего владельца, но и ставит его в разное положение, относительно меняя картину мира.

Нет смысла использовать только одну настройку, данную с рождения, о материальности этого мира. Она нужна только для знакомства с этим миром, но только для выживания в нём, для дальнейшей эволюции, перечень настроек необходимо расширить, до всех трёх и дальше, без ограничений.

Магическое видение, как элемент сотворения мира.

Видеть и знать, что ты видишь. Это – та самая разница, которая отделяет человека от магии. Просто смотреть, не значит видеть. Нагваль Модест

Человечество двигают одиночки, гении, чьё восприятие видит то, что недоступно обычному человеку. Видеть то, чего пока еще нет, так, как будто оно уже есть, и, привносить эти элементы в общую картину мира, меняя её, порой до неузнаваемости. Разве это не магия? Что-то новое приходит в наш мир через восприятие и остаётся в нём, делая мир другим.

Мир меняется отдельными людьми и закрепляется большинством в определенных границах, до следующих изменений. Своеобразные возмутители спокойствия сотворяют мир, расширяя его до своих границ восприятия. Это один из энергетических процессов, и, соответственно ему, то, что большинство перестаёт поддерживать своей энергией, исчезает из мира, растворяясь в истории.

Вся история человечества зиждется на неоспоримых столпах, основе, передающейся каждый раз новому поколению от старого, и такая передача информации грозит закостенелыми взглядами, обреченных видеть то, чему научили, знать чужие знания, пользоваться готовыми шаблонами восприятия, заключая свои в удобоваримые границы, потеряв свою свободу и индивидуальный путь развития и эволюции.

Новые знания трудно вписываются в обычную картину мира. Новые знания – новая энергия. Ей нужно место. Чтобы это место появилось, старая энергия должна либо потесниться, либо смениться новой. Восприятие ограничено лишь тем количеством энергии, которое оно может через себя пропустить. Перераспределение имеющейся энергии и может высвободить место для магического видения.