Письма к незнакомцу. Книга 5. Красота
Скажу, пока не забыл. Красавица Голливуда Шерлиз Террон162, очаровавшая меня в «Правилах виноделов163», сетовала, что маленькая грудь сужает её репертуар. И это говорит такая красивая женщина! И такие слова из пухлых уст худощавой Мэрилин Монро двадцать первого века!..
Но не будем нарушать порядок, хронологический в том числе. Поговорим о женщинах древнейшей профессии. Надеюсь, они Вам, Серкидон, знакомы только по кинофильмам и карикатурам.
Что же спешат предъявить жрицы любви потенциальному клиенту? Прежде всего – едва прикрытый пышный бюст. Без этого работа не спорится. Большие груди, как две гаубицы, нацелены прямо в кошелёк. В Дании, где работа проституток легализована, они имеют право расходы, связанные с операцией по увеличение груди, списать с налогов. Как и рыбак, купивший новую лодку.
В советские годы понятие «проститутка» подразумевало под собой существо спившееся, заразное и зловонное. Казалось бы сочетание слов «счастливая проститутка» – немыслимо. Оксюморон! Но именно так называется книга Холландер Ксавьеры164. Она – проститутка по призванию, и, несмотря на преклонный возраст, продолжает заниматься любимым делом: разъезжает по миру с лекциями, даёт уроки секса по телефону, а когда напевает «Michelle»165, даже у стойких импотентов наблюдается волнение в крови.
Вот что пишет мадам Квавьера по нашей тематике:
«Грудь вовсе не предназначена для того, чтобы за неё с остервенением хватались. Это деликатный орган. У некоторых женщин грудь настолько чувствительна, что даже трение одежды, когда она ходит без лифчика, причиняет ей боль. Мужчине нужно бы знать, что женская грудь также чувствительна к боли, как его собственные яички. Он же деликатен в обращении с ней обратно пропорционально её размерам. Получив в своё распоряжение так нравящуюся им большую грудь, мужчины тут же начинают её тискать и мять, словно кусок теста. Полная грудь ассоциируются у них с представлением об её особой прочности. Печальная ирония секса заключается в том, что женщины испытывают от своих большихи красивых грудных желёз больше мучений, нежели радостей. Женщины, чьи груди величиной с лимон, куда счастливее. Мужчины из чувства инстинктивной нежности ко всему маленькому обращаются с такими грудными железами осторожно, так, что их владелицы получают то, о чём мечтает любая женщина».
Дабы соблюсти справедливое равновесие в системе инь-ян, скажу, что и отдельные дочери Евы совершают сходную ошибку в обращении с мужским органом, который выше был приведён лишь частично. С тем, который, по словам Аристотеля, то увеличивается, то уменьшается в объёме.
Так вот, если этот орган большой, на него либо набрасываются, как на сардельку, либо дёргают как ручку передач в старом автомобиле. А вот к не крупному – отношение нежное. Женщина либо держит его, как воробушка, надеясь в тайне, что он вот-вот расправит крылья, и превратится в орла. Либо берёт его, маленького, как термометр, и согревает, опять-таки надеясь на какое-то чудо.
Можно ли предъявить подобные претензии к мадам Ксавьеро? Взять и обвинить её в неумелом обращении с выступающими органами мужчины? Да никогда!
Прочтите, как мадам пишет о взаимодействии женской груди с телом клиента, от одного этого чтения можно прийти в неистовство. Примерно так гениальный художник рассказывает о том, как его кисть касается холста. Вы считаете, что слишком высоко я залез? Ничуть! Почему мы не можем уподобить соитие между мужчиной и женщиной произведению искусства? Не только можем, но и должны!.. Однако пока, спустившись с небес, поговорим о масс-культуре.
Яркий и трагический пример.
Девочку из неблагополучной семьи звали Ева Валуа. Библейское имя номер один вкупе с королевской фамилией не годилась для порно индустрии, которая манила грешную душу. Она назвалась Лоло Феррари166. Она сделала двадцать пять операций, изменяющих тело: корректировала губы, нос, скулы, веки. Главное – увеличивала груди.
Если бы врачи один раз догадались бы продуть несчастной мозговые извилины, остального можно было избежать. Но не догадались, не продули. И в результате нескольких операций груди стали необъятными. Как мячи. Причём – баскетбольные мячи. Примерно по три килограмма каждая. Эти груди вошли в книгу рекордов Гинесса.
С ними Лола пела, их демонстрировала – раздевалась, снималась в порно фильмах, много зарабатывала. Но жизнь её превратилась в кошмар: два огромных тяжких шара перед собой и днём и ночью. Постоянно болел позвоночник. Ходила она, как эквилибрист. Спала – в определенной позе. Вероятно, буквой «зю». Огромные груди вконец разболтали психику женщины. Кончилось тем, что обладательница титула Лучшая Грудь Европы заснула и не проснулась. Грудь своим весом проломила грудину и женщина умерла от удушья…
Не хочу заканчивать письмо так грустно, поэтому расскажу назидательную историю.
В знаменитой итальянской Вероне есть Дом Джульетты. Во дворе дома статуя Джульетты, которую замучили туристы. Дабы увеличить их наплыв, кто-то ушлый придумал поверье: погладишь правую грудь статуи, и будет тебе счастье в любви. Сначала правая грудь заблестела, потом металл не выдержал – на груди появилась трещина. А на правой руке и вовсе – излом. Статую от туристов спрятали.
К чему это я? А к тому, отважный Ромео-Серкидон, чтобы Ваша Джульетта от Вас не пряталась, обращайтесь и с ней, и с её грудью нежно, как это рекомендовала мужчинам многоопытнейшая мадам Кварьера.
Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
-27-
Приветствую Вас, Серкидон!
Опять расскажу историю невесёлую. Пришёл к врачу молодой человек Вашего возраста. При осмотре хирург констатировал перелом среднего пальца правой руки. На вопрос, как угораздило, пациент долго не отвечал, отнекивался, краснел, отворачивался, увиливал. Но врач был настойчив, и выяснилось… Травма была получена при попытке снять бюстгальтер с подруги.
Вот она современная молодежь! Впопыхах, не зная броду… Да так что угодно можно сломать, а не только палец. Но с другой стороны, когда бушует страсть… А эти современные бюстгальтеры… Они бывают с хитрыми застежками: одну расстегнул, пока со второй возишься, первая сама застёгивается. То ли дело на советских лифчиках всё было по-честному – одна большая бельевая пуговица.
Впрочем, не будем жаловаться. Мужчины прошлого намаялись пуще нашего, поскольку предшественником бюстгальтера был корсет. Не приведи господь! Изобретение какого-то идиота, оно уродовало женщин пять веков. Если очень коротко: представьте себе доспехи средневекового рыцаря, которые стягивали шнуром как можно уже. Служанка вставала сзади, говорила: «Выдохните и не дышите!», упиралась коленкой в пятую точку облачаемой госпожи, стягивала талию до искомых 17 дюймов (43 сантиметра), как у СкарлеттО”Хара167. Смотрите фильм «Унесённые ветром»168. Всё там и увидите.
Фигура женщины в жёстком корсете напоминала песочные часы. Связка «грудь- талия- бёдра» подавалась в самом что ни на есть соблазнительном виде. Эти «песочные часы» отбрасывали мужчин в первобытное время, где клокотали животные, необузданные инстинкты. Вот ради чего принимали женщины страдания, стягивая по утрам корсеты.
Надев треугольную шляпу и серый походный сюртук, Наполеон восклицал: «Бойтесь дам в корсетах, хотя они и будоражат вашу кровь…»
Император пояснял мужчинам, что не будет такая женщина заботиться ни о детях, ни о муже, мысли её будут только о своей фигуре, о своих нарядах, о своём корсете…
Флобер бушевал: «Пора прекратить моду на корсеты – вещь омерзительную, чудовищно безнравственную, в известные минуты – и крайне неудобную».
Известные минуты наступали, когда женщину нужно было раздеть как можно скорее. Чаще всего такое случается в медовый месяц. Немецкий фабрикант, производитель корсетов Зигмунд Линдауэр169 отправился в свадебное путешествие с молодой женой. Медовый месяц напрочь испортила необходимость расстёгивать множество крючков-застёжек на корсете. Сняв-таки корсет, Зигмунд падал в изнеможении, на физическую близость никаких сил уже не было…
Следующий за медовым, полынный месяц господин Линдауэр посвятил работе: он отсёк от корсета всё лишнее и предложил миру свою модель бюстгальтера, которая быстро обрела заслуженную популярность у благодарных женщин. И не менее благодарных мужчин. А случилось это в 1912 году.
Мы с Вами, Серкидон, выберем немецкую версию возникновения бюстгальтера, потому что впервые же слово bustenhalter («бюстгальтер» – «поддерживающий грудь») прозвучало в 1899 году, когда дрезденская ткачиха Кристина Хардт запатентовала изделие, которое (как было указано в сопроводительном письме) поддерживает грудь, не стесняя её природной формы.
Люди, знакомые с историей моды лучше нас, скажут, что в девятнадцатом веке бюстгальтером называли разрезанный пополам корсет, а вот заветные две чашечки, которые для мужчин притягательней и двух чашечек чая, и двух чашечек кофе, те самые две чашечки бюстгальтера были запатентованы американкой Идой Розенталь в двадцатом веке – в 1926 году. Модель называлась «MaidenForm» – девичья форма.
От идеи, от единичного изделия до массового производства иногда проходят десятилетия. А иногда – столетия. Женщинам повезло. Сто лет им ждать не пришлось. Давайте сделаем широкий шаг, переступим плоскогрудые военные десятилетия двадцатого века и шагнём в пятидесятые годы, когда наконец-таки вошла в моду пышная грудь.
У многих мужчин двадцатого века при словах «красивая женская грудь» рисуется образ Мэрилин Монро. Вот о ней-то мы и поговорим. Грудь Мэрилин – основа её сексуальности, застывшая музыка, архитектурное сооружение. Оно состояло из того, чем скупо одарила природа, плюс парафин, плюс бюстгальтер особой конструкции.
Бюстгальтер Мэрилин – её ноу хау. Это и дополнительные бретельки, и жёсткие проволоки снизу, и две пары чашечек с поролоновыми вставками овальной формы. Впоследствии такие вставки назовут рыбками. Был ли у голливудской дивы свой домашний «архитектор», или она всё это придумала сама – не так важно.
Маяковский написал бы: «Мне наплевать на бронзы многопудь, // Важней всего построенная грудь».
Вот они этапы большого пути голливудской звезды:
Фильм «Зуд седьмого года», год 1955.
Грудь в процессе строительства. В фильме знаменитый и рискованный эпизод – поток тёплого воздуха из вентиляционной решётки раздувает юбку белого плиссированного платья героини, обнажая её ноги вплоть до самого-самого. Почему эпизод рискованный? Ноги героини далеки от совершенства. Но всё равно данный эпизод понравился почти всем мужчинам. Категорически не понравился только одному – мужу Мэрилин бейсболисту Джо ДиМаджо. Снимали сорок дублей. На каком дубле Джо вспылил – неизвестно. Известно только, что по окончании съёмок пара распалась. Джо считал: обнажённые ноги, а также другие нежные прелести жены личной собственностью, не предназначенной для показа.
1959 «SomeLikeItHot» («Некоторые любят погорячее»), в советском прокате картина называлась «В джазе только девушки». В этом фильме грудь Мэрилин выглядит на «отлично». Пятый номер, не меньше. Во время исполнения песни «I Wanna Be Loved ByYou170» героиня в прозрачном, облегающем платье, которое мало что скрывает. Не ограничивало ни движений Мэрилин, ни полёта мужской фантазии… Мэрилин уходит, показывая полностью декольтированную спину, давая понять робким, что открыть можно всё, было бы желание…
1960. «Давай займёмся любовью». Грудь заметно меньше, но Мэрилин чудо как хороша даже по меркам красавицы Голливуда. Она немножко влюбилась. Интрижка с артистом, о котором Голливуд узнал совсем недавно. Сексуальный француз. Он был похож на первого мужа-ревнивца, говорил словами действующего мужа Артура Миллера171 и, наконец, он сам – харизматичный Ив Монтан172. Три в одном!
Был у Мэрилин ещё и нулевой супруг, за него она вышла в шестнадцать лет, чтобы уйти из приюта, но ноль прибавлять не будем, потому что это ничего не добавит.
– Когда вы почувствовались себя звездой? – спросили Ива Монтана много лет спустя.
– Когда меня спросили, хочу ли я сниматься с Мэрилин Монро.
Ив сразу же ответил: «Хочу!» Мэрилин и мужское «хочу» были неразлучны.
Романы между партнёрами на съёмках – дело обычное, поцелуй на площадке легко переходит в поцелуй в местах более укромных. А тут ещё такое фривольное название фильма, а когда они танцевали, бретелька её чёрного платья с глубоким декольте всё время соскакивала с плеча…
Но вот съёмки закончились. Мэрилин развелась с Миллером, а Монтан вернулся к жене, к Симоне Синьоре173. Она уже всё знала, отношения дали трещину, которая с годами только углублялась. Однако это не помешало Иву вместе с Симоной посетить Советский Союз, другом которого он считался. Концерты Монтана проходили с неизменным успехом и при аншлагах. Была предусмотрена и культурная программа. В сопровождении «товароведов» в штатском звёздная французская пара посетила выставку достижений лёгкой промышленности. Достижения в области производства нижнего женского белья поразили французских гостей. Они не сразу поняли, что за предметы перед ними и для чего они. А бронелифчик с колоколообразными чашечками и вовсе поверг французов в долгое изумление.
На следующий день Ив рванул в магазины и начал скупать самые диковинные образцы советского женского белья. Потом в Париже он устроил выставку для друзей и знакомых. Об этом узнали советские дипломаты и доложили, куда следует. Оттуда информацию передали в Политбюро.
«Ах, ты лягушатник поросячий! – воскликнуло Политбюро. – Мы же к тебе с такой открытой душой: франков твоих буржуазных набросали в твой чемодан, как в сарай; хлопали тебе за кривляния твои и в Москве, и в Ленинграде тебя в Эрмитаж водили; в Киеве тебя и горилкой поили, и салом кормили; фильм «Поёт Ив Монтан» о тебе, гадёныш, сняли. А как тебе песню со словами «Когда поёт французский друг…» пел ангельским голосом мальчик – Володя Москалёв? И на русском пел, а потом и на французском пел. Зачем это всё было? Чтобы ты над нашими женщинами глумился?..»
Короче говоря, оказался наш певец не певцом, а букою174 и перестал быть другом СССР. Посчитало Политбюро выставку его издевательской. Хотя, если разобраться, издевательством были слова члена Политбюро министра культуры товарища Фурцевой175, которая с высокой трибуны заявила, что каждая советская женщина имеет право на качественный бюстгальтер. Как обычно, правом всё и ограничилось.
А качественные (читай – импортные) бюстгальтеры имели: сама Екатерина Александровна, жёны, дочери и любовницы партийных бонз… Ну хорошо, ещё жены и любовницы моряков. Остальные советские женщины шли в советские магазины и с песней Ива Монтана на устах покупали достижения советской легкой промышленности.
Серкидон! Нам пора оторваться от женской груди. К ней мы с Вами приникли неприлично надолго. Давайте соберёмся для финишного рывка.
Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
-28-
Приветствую Вас, Серкидон!
Как мне хочется написать Вам письмо жизнерадостное, исполненное игрой солнечных зайчиков и бойким птичьим щебетом. Сегодня точно не получится.
Письмо нынешнее о соревнование снаряда и брони, где в качестве снарядов – женские груди крупных калибров, а бронёй выступит твёрдолобость рядовых служителей церкви и косность отцов её. Причина столкновения интересов – церковная придумка Рая на небесах в случае праведной жизни христианина на Земле.
Почитаем поэта Джона Китса176:
Мне взором хочется пытливым
Быть вечно в поиске счастливом.
Но мне всё видится иное:
Лицо мне видится земное
И грудь, что говорит поэту:
Иного Рая в мире нету.
Вот такой, прости Господи сказать, аминь получается. А вернее – не получается. Рассчитывали отцы церкви, что будет раб Божий искать взором пытливым на Земле божественные проявления, непрестанно молиться- поститься, мечтать о Рае заоблачном. А он возомнил себя уже спасённым, спрятался в ложбинке между грудей и вылезает оттуда лишь затем, чтобы вздохнуть свежего воздуха, а затем снова уткнуться в два порочных холма и упиться ими. И что же он, отступник от жизни праведной, при этом думает?
«Зачем мне Рай на небе, да и есть ли он? Вот он мой Рай, который – впору. Он – мягок, сладок, осязаем…»
Вот тут-то церковному духовенству выказать проповедуемое им христианское смирение, но нет… На «сатанинские холмы» был организован крестовый поход. Церковь, используя могучее своё влияние, стала притеснять опасного конкурента. Праведники и проповедники всех мастей и оттенков требовали, чтобы были груди хорошо прикрытыми. Лучше, чтобы не видно их было вовсе. Большая грудь подвергалась нападкам, восславлялась маленькая.
Так, а что у нас с хронологией? «Какое, милые, у нас столетье на дворе?177» Двенадцатый век – суровое Средневековье. М.Л. Гаспаров178, знаток и переводчик, античной и средневековой литературы, назвал двенадцатый век – веком «Овидианского возрождения». Процитируем Михаила Леонидовича: «Овидия читали в школах, ему подражали прямо и косвенно, стихи его настолько были у всех на устах, что арагонский король, цитируя перед своим государственным советом его сентенцию «Важно завоевать, но сберечь – не менее важно», был уверен, что цитирует не Овидия, а Библию».
Дошли слова поэта до человечества, как до жирафа с двенадцативековой шеей. Оказывается, не только в родном краю пророка нет, но и в родном векУ пророка нет. Да… писатель должен жить долго.
Издержки моды: из фальсификаций, сделанных под Овидия, можно составить небольшую библиотеку. Одна из таких поделок-подделок – «Комедия о трёх девушках» появилась во Франции. Процитирую псевдо-Овидия:
Девушки груди свои нередко бинтом пеленают,
Ибо для взгляда мужчин полная грудь не мила.
Но не нуждалась в бинтах предо мною представшая дева –
Грудь её малой была в скромной своей полноте.
Достаточно одной строки, хулящей полную женскую грудь, чтобы понять, что это не Овидий. Любовник широкого профиля, он-то умел воздать должное любой груди и никакого размера не чурался…
Но зловредная тенденция, я надеюсь, Вам, Серкидон, понятна: дан приказ на умаление. А это всего лишь двенадцатый век. А впереди – основные ужасы Средневековья… Конечно, хочется этот период в жизни цивилизации пропустить, но придётся нам с Вами проглотить и эту ложку дёгтя.
Ужасную книгу написали два монаха и назвали её – «Молот ведьм». Сразу добавлю, не было никаких ведьм. Были женщины, подчас умные, красивые, как правило, с полной грудью. Они завораживали, приковывали к себе взгляды мужчин. А ведь можно сказать – околдовывали. Значит, ведьмы. Значит, их надо сжечь на костре. Чем инквизиция и занялась. В чём и преуспела. Особенно зверствовали в Испании. С полной грудью женщине опасно было появляться на улице. Если Вам, Серкидон, доводилось слышать выражение «охота на ведьм», то это она и есть.
Опасаясь за жизнь дочерей, матери утягивали их груди корсетами до нулевых размеров, а к ночи на девочек клали свинцовые плиты, пытаясь замедлить развитие молочных желёз. Над всей Испанией – свинцовая плита179. Где же ты был, отважный Дон Кихот, когда калечили твоих Дульциней…
Казалось бы безопаснее быть такой худенькой, что дунь – полетит. Нет, до определённого предела. Этот предел – 49,5 кг вместо с помелом. Если несчастная весила менее, то она – ведьма и может залететь в любой дом через печную трубу. В голландском городе Аудеваторе сохранился в качестве музея здание, где производилось взвешивание подозреваемых.
Всё, Серкидон, опять я из-за Вас расстроился. Писать не в силах.
Жму Вашу руку, и до следующего более радостного письма.
-29-
Приветствую Вас, Серкидон!
«У каждого века есть своё Средневековье», – заметил Ежи Лец180. «Главное в него не вляпаться», – забыл добавить знаменитый афорист.
Средневековье, которое не по Лецу, а по хронологии… В нём Европа застряла, как телега в глубокой грязи. И какая там хронология – время остановилось. Его сковал страх.
Европа ждала своего нового рыцаря. И он пришёл. Рыцарь весёлого образа звался Мольером. Без копья, без оруженосца но с гусиным пером. Комедия Мольера «Тартюф» – сатира против лживых святош и церковного ханженства. На сцене служанка Дорина – вылитая гробоедовская Софья (читайте «Горе от ума») и жулик Тартюф – помесь Остапа Бендера и отца Фёдора (читайте «Двенадцать стульев).
Тартюф
(заметив Дорину, громко обращается к слуге за сценой)
Лоран, примите плеть, примите власяницу,
И сердцем вышнюю благословим десницу.
Коль будут спрашивать, то я пошел в тюрьму
Снесть лепту скудную поверженным во тьму.
Дорина (в сторону)
Что за кривляние и в речи и во взгляде!
Тартюф
Вам что?
Дорина
Хочу сказать…
Тартюф (доставая из кармана платок)
Но только, бога ради,
Пожалуйста, сперва возьмите мой платок.
Дорина
Зачем?
Тартюф
Прикройте грудь, чтоб я вас слушать мог.
Нам возмущают дух подобные предметы,
И мысли пагубным волнением согреты.
Ну да, это их кредо: прикрыть, умалить, сплющить, ужать, запретить. Таким праведникам дай волю, они бы дочь Евы, красотку нашу, с утра бы обматывали, как мумию, обряжали бы в холщёвый балахон, а сверху одевали бы капюшон на подобие куклуксклановского.
А как оденется женщина по иному, святоши недовольны, а если она принарядится, да приукрасится – начинается в клерикальных порядках истерика. Украшенные кружевом разрезы на корсажах отцы христианской церкви называли «вратами ада». Где они только ни находили эти «врата ада»!.. На исходе мрачных времён (вторая половина семнадцатого века) папа Иннокентий ХI181 пригрозил отлучением от церкви женщинам, которые не прикроют грудь, плечи и руки… Женщины прикрыли, но прикрыли прозрачной материей, вдобавок платок, грудь прикрывающий то и дело падал. По-лермонтовски: «И с плеча, точно сдул ветерок,//Полосатый скатился платок…
Женщины сражались мужественно, они знали, что если во всём слушать папу, никогда не станешь мамой.
Добрым словом хочется отметить всех мастеров творческого цеха, выступивших в защиту женщин от церковного произвола в суровые годы Средневековья. Но это – отдельная книга. Лишний раз припомню одного. Наш милый воробушек – Аньоло Фиренцуола. Как только произношу его имя, тут же всплывают в памяти стихи опального «воробья» иных тёмных времён – Александра Колкера:
Ничего мне от жизни не надо –
Дайте только пропеть воробью,
Просвистеть в полутьме виновато
Безголосую песнь свою.
Аньоло в суровые времена Средневековья писал о том, что «груди должны быть свежими и подпрыгивающими, устремившимися вверх, словно не желавшими долее оставаться в тесной темнице платья». А далее прибавил, что обладают они «красотой настолько волшебной, что взгляд наш устремляется к ним даже помимо нашей воли».
Неужели наш воробушек щебетал подобное преподобному да ещё получил высокое одобрение?! Если так, то послали ему Небеса папу с человеческим лицом…
Поспешим из Италии во Францию. В страну, где у красивых женщин всегда были особые права…
Как мы вовремя! Аньес Сорель182 обнажила белоснежную грудь, позируя живописцу Фуке183 для картины «Мадонна с младенцем». Получалось, что и не Аньес Сорель это вовсе, а, поднимай выше, Мадонна. Понятно, что на младенца (маленького Христа) никто и не глянул, все пялились на обнажённую грудь.
Зафиксируем: первую пробоину в церковной цитадели нанесла левая грудь Аньес Сорель. Нидерландский исследователь культуры Йохан Хёйзинга184 отмечает в картине Жана Фуке «привкус нахального богохульства, не превзойдённого ни одним из художников Возрождения».
Второй прорыв: в Бургундии при дворе Изабеллы Баварской185 появилось первое декольте – штрафная площадь мужских желаний и фантазий. С тех пор только дурак плачется в жилетку, умный мужчина плачется только в декольте.
Рассказывать про декольте бессмысленно. Так же бесполезно как пытаться рассказать аромат жимолости, песню жаворонка и очарование северного сияния. Лучше один раз увидеть как Анжелика – маркиза ангелов предстаёт перед Людовиком ХIV и делает глубокий реверанс. Король- Солнце меркнет и даже не может сглотнуть. Он расстроен, он увидел Государство, которое не он. Рядом с королём мымра, закрытая платьем до подбородка. А перед королём прекрасная полуобнажённая, но чужая женщина, и всё вокруг чужое…
Придворная дама отводит Анжелику в сторону: «Милочка, вы слишком смело открыли плечи и грудь, при дворе испанская мода, женщины закрыты до подбородка…»186.
Тут мы с Вами вынуждены прервать приятный просмотр, чтобы ввести необходимые комментарии. Ради эмоционального воздействия на зрителя авторы фильма отошли от исторической правды. Начнём с того, что первая жена Людовика XIV – Мария Терезия187 – мымрой не была. Красотой она не блистала, но была миловидна. Далее, никакой глухой закрытости при дворе Людовика XIV не было, дамы поднимали груди корсетом и декольтировались не хуже Анжелики. И речи быть не могло об испанской моде. При французском дворе такое случилось лишь однажды. Моден был Сервантес.
