Записки «лесника»

Никита Павлович был умница и понимал, что с молодой командой против мудрого Маслова нужно играть особенно, что он и придумал.

Первый матч в Москве. Жёсткий прессинг, контроль над центром поля, оба гола забиты на контратаках. Осянин и Хусаинов тоже трудились в защите.

Осенью в Киеве. Классика контратак. Гол Осянина в начале матча – и весь матч отбиваемся в обороне. Опять прессинг в центре поля и даже на чужой половине.

Папаев рассказывал, что физически команда отпахала в этих матчах так, что ребята не могли двигаться после этих двух игр.

Именно эти два матча решили судьбу золота. В других играх сезона команда в основном играла первым номером. Но это был не тот спартаковский футбол, который мы увидели десять лет спустя.

Скорее походило на сборную Англии времён ЧМ-66 плюс техничность и, не побоюсь этого слова, гениальность Вити Папаева. Фантастическая работоспособность Гили Хусаинова, сумасшедший по силе и точности удар Коли Осянина.

И защита! Такой защиты у нас я не помню. Команда оборонялась фантастически организованно – Логофет, Иванов, Абрамов, Ловчев.

И лучший вратарь Анзор Кавазашвили – тащил вообще всё!

Более похож на команды Бескова и Романцева был «Спартак» 1974 года при Николае Алексеевиче Гуляеве. Техничный и комбинационный футбол со стенками и забеганиями.

Классика жанра – посаженные на жопу хохлы в «Лужниках». Великая игра!

С эстетической точки зрения – самая красивая командная игра «Спартака».

Конфетка.

Но до золота не дотянули…

Гуляев был строг, но справедлив. Мог вынести контрамарку нам, сопливым говнюкам, как, например, на знаковый матч с Киевом.

Константин Иванович всегда интеллигентно и дружелюбно разговаривал с болельщиками, особенно со «старичками-боровичками». Отпускал шутки-прибаутки, типа своей эпохальной в адрес литератора Хукела:

– Ничего, что я в костюме и при галстуке?

В конце 1970-х годов судьба свела близко с Олегом Ивановичем Романцевым, одно время даже дружили семьями, особенно жёны. Потом он переехал на Преображенку, и как-то всё затерялось.

Очень непростой и неоднозначный человек, не красно-белый, а скорее так – чёрно-белый.

После продажи клуба Червиченко моё и без того отрицательное отношение к Романцеву стало ещё хуже.

Но прошли годы, и жизнь плавно привела меня к тому, о чём писал старик Фрейд, – к переоценке ценностей.

Без этого невозможна жизнь, кто этого не делает хотя бы раз в пять – десять лет, тот не достигает в жизни ничего.

Так что к шестидесяти годам смотришь на жизнь по-другому.

Я лично Олегу Ивановичу всё простил, причём независимо от результатов «Спартака».

Как сказал Господь в Нагорной проповеди: «Прощайте и прощены будете».

Что тут ещё добавить, даже не знаю…

Ненавидимый многими Старков мог по телефону подробно и долго объяснять мне – а я никто и звать меня никак, – как найти поле в Голландии и во сколько будет матч.

Балагур и весельчак Черчесов после матча в Европе на корректный и вежливый вопрос одного немолодого и уважаемого болелы ответил:

– Соблюдайте субординацию, все вопросы в установленном порядке через пресс-атташе.

Забыл, что «Спартак» – это субкультура.

Про довоенный «золотой дубль» «старички-боровички» рассказывали, что «Спартак» играл в скоростно-силовой и жёсткой манере плюс вратарь Жмельков, который ловил всё что можно и нельзя.

Так что столь любимая нами «спартаковская игра» была не всегда такой, какой мы её себе представляем. И выглядела она совсем по-разному.

«Всё течёт, всё изменяется».

Аксиома.

«Фантомас»

Примерно в середине шестидесятых годов произошло одно событие, которое оставило широкий след в наших юных и неокрепших душах.

На экраны страны вышел в момент ставший культовым фильм «Фантомас».

Причём долбоёбы из кинопроката сперва выпустили вторую серию «Фантомас разбушевался», а потом первую, собственно «Фантомас», и только после этого третью – «Фантомас против Скотленд-Ярда».

Со всех афиш всех кинотеатров Москвы и России сияла зловещая и зелёная морда неуловимого разбойника Фантомаса, красавицы Милен Демонжо, гламурного (тогда ещё не было этого слова, но мы догадывались) Жана Марэ, смешного до колик в животе Луи де Фюнеса.

Возле нашего дома, в Клубе имени Русакова, стояли огромные очереди, люди часами пробивались к заветной кассе, чтобы купить билет.

Услужливые барыги тут же, не отходя от кассы, предлагали билеты по три рубля.

Каждую из серий мы смотрели по многу раз, а потом на переменах, и не только, в школе и подъездах домов писали мелом, спизженным у доски, латинскую букву F с маленьким, подчёркнутым снизу кружком.

Особенной доблестью считалось позвонить куда-нибудь из телефона-автомата и загробным голосом сказать:

– Внимание! Через несколько минут вас посетит Фантомас.

Споры и зарубы по фильму шли до кровянки, количество серий якобы варьировалось от семи до десяти, а сам Фантомас оказывался то королём Франции, то роботом с электронным мозгом.

А самая-самая первая серия вообще называлась «Труп в зелёном чемодане».

Только много лет спустя я узнал, что серий так и было всего лишь три, а сборы за прокат фильма перекрыли все мыслимые и немыслимые рекорды и не побиты до сих пор.

Ну а друзья-одноклассники самым наглым образом подсовывали в ранец записку с жутким содержанием, написанную изменённым почерком:

«Мне нужен труп, я выбрал Вас. До скорой встречи, Фантомас».

Футбольные сборные разных лет

В своё время удалось общаться с великим спартаковцем Павлом Александровичем Канунниковым.