Возле Тьмы. Чужой

– В собак пришлось пострелять, потом… – я немного растерялся, не зная, как поименовать напавшую на меня и убитую тварь, но Лора Джин подсказала:

– Трупоед? Какой, вроде собаки который?

– Он самый.

– Гребаное отродье, ненавижу, – выругалась она. – Убил?

– Убил.

– Это хорошо. Но сюда они не добирались, и думаю, что не доберутся. Им пробки на хайвэе надолго хватит.

Отставив в сторону открытую банку, Лора Джин протянула руку к бокалу. Только что произошло дальше, я не разглядел. Похоже, бокал ударился об угол стойки с ножами, треснул, посыпалось стекло, вино вылилось на стол.

– Проклятье! – дернулась Лора Джин, поднеся ко рту окровавленный палец – видать, напоролась на торчавший вверх клыком кусок стекла. Затем она как-то странно посмотрела на меня, затем сказала напряженным голосом: – Слушай, иди пока отсюда, хорошо?

– Может, тебе помочь? – предложил я. – Перевязать? Я вообще-то умею.

– Просто иди, хорошо? Иди к черту, я сказала!

В голосе почувствовалась настоящая злость. Керосиновая лампа освещала кухню довольно скудно, но мне показалось, что пятна у Лоры Джин на лице стали ярче, словно краснотой налились.

– О’кей, все нормально, я ухожу! – поднял я руки в примирительном жесте. – Считай, что уже ушел.

Она так не посчитала. В какой-то момент я просто увидел, как ее глаза налились кровью, губы разъехались в злобной гримасе, обнажая зубы, испачканные кровью из пораненного пальца, а затем она дико закричала, схватила из стойки здоровенный кухонный нож и бросилась на меня.

– С ума сошла? – крикнул я, отскакивая в сторону от двери и хватая со стойки металлический поднос.

Женщина проскочила мимо, махнула ножом перед собой, рывком развернулась, глядя на меня. Я вспомнил про револьвер на поясе, но… мы же только что сидели вместе, говорили, и я точно знаю, что говорил я с человеком, даже с хорошим человеком. Какой тут револьвер?

– Лора Джин, просто успокойся! – сказал я, выставив поднос перед собой как щит. – Не делай глупостей, я тебя очень прошу!

Диалог не состоялся. Она как-то по-звериному присела, глядя на меня совершенно обезумевшими глазами, затем рванулась вперед, нелепо, но опасно размахивая ножом. Я принял удар ножа на поднос, который оказался пробит на всю длину лезвия, затем одновременно дернул, поворачивая поднос в сторону, силясь обезоружить сумасшедшую, а заодно оттолкнул ее ногой, отчего она отлетела назад и свалилась на пол.

– Угомонись! – заорал я на нее, но в ту же секунду понял, что она не угомонится. Она завалилась набок, сунула руку в карман, и я, предчувствуя нехорошее, рванулся назад вдоль стойки.

Грохнул один выстрел, где-то у меня над головой брызнула осколками бутылка, затем хлопнул второй, выбив щепки из стены. Затем послышался отчаянный визг, Лора Джин вскочила, держа в руках маленький двуствольный пистолет «дерринджер», огляделась по сторонам явно в поисках другого оружия, и мой взгляд упал на винтовку, стоявшую почти что рядом со мной.

Не хватало еще, чтобы она до нее добралась! Схватив оружие, я перевалился через торцевой поворот стойки, свалился на пол, затем рванул в сторону входной двери, к холлу. У дверей резко свернул направо, прижался к стене, схватив винтовку как дубину.

Точно, где-то там был еще и дробовик, тот самый, с пистолетной рукояткой, с которым она встретила меня на крыльце. И эта моя догадка сразу же подтвердилась: в баре грохнул выстрел, дробовая осыпь ударила по сувенирам на полках в холле. Затем вновь крик, звук передернутого затвора, потом шаги, размеренные, тяжелые, какие-то не женские. И тяжелое, злобное дыхание.

Схватив винтовку за ствол и цевье, я поднял ее как дубину, стараясь при этом даже не дышать, чтобы не выдать своей позиции. Шаги приблизились, послышалось какое-то скуление, затем сменившееся бормотанием. Я не смог разобрать ни единого слова, а затем опять грохнул выстрел. Сверкнула вспышка, осветившая темный холл, резко запахло сгоревшим порохом. Я вообще обратился в статую, в манекен, зачем-то при этом еще и считая про себя.

Вновь шаркающие шаги, ствол дробовика показался в двери – и я изо всех сил опустил на него приклад винтовки. Загремел металл о каменный пол, послышался крик то ли разочарования, то ли ярости, а я, отбросив винтовку, выскочил из-за угла и с ходу пробил качественную боксерскую двойку в голову стоящей передо мной женщине. Ее закрутило на подгибающихся ногах, после чего она завалилась в сторону, перевернув стул и сдвинув стол.

7

Лора Джин пришла в себя, лежа на диванчике из холла, который я притащил в бар и придвинул поближе к камину – единственному теплому месту в гостинице. Руки у нее были связаны за спиной клейкой лентой, равно как и ноги в щиколотках. На левой скуле наливался здоровенный синяк. Сейчас глаза у нее были совершенно нормальными, красные пятна с лица почти полностью исчезли. И еще было видно, что она вымотана до предела.

Я приподнял ее, устроив сидя, затем спросил:

– Пить хочешь? – показав бутылку минеральной воды.

– Хочу, – сказала она. – Можешь развязать меня, уже все нормально.

– У кого нормально? – удивился я. – У меня пока нет. Ты меня только что пыталась зарезать и застрелить, а никаких объяснений этому я еще не получил. Так что не будем торопиться со словом «нормально».

Она посмотрела на меня озадаченно. Я решил, что она ничего не помнит из того, что было сейчас, но ошибся: похоже, что ее заинтересовало что-то другое. Она спросила:

– Ты – чужой?

– Послушайте, леди. – Я поставил себе стул неподалеку от дивана и уселся на него задом наперед. – Если вы не станете отвечать на мои вопросы и начнете задавать свои, то я просто перегну вас через спинку вот этого самого дивана, возьму палку и стану бить ею по вашей не столь уж маленькой заднице до тех пор, пока вы не дадите мне всех объяснений. Я понятно выразился?

Она вздохнула тяжело, посмотрела на меня так, словно разговаривала с неразумным ребенком, затем спросила:

– Скажи, мистер, сколько раз во время разговора я сказала тебе, что у меня Дабл-Ар-Эс? Раз десять? Двадцать? И ты не сделал никаких выводов? Так не бывает. Ты – чужой?

Похоже, что за мной и вправду какой-то косяк. Или я не знаю чего-то такого, из-за чего выгляжу полным идиотом.

– Я – чужой. Почти… но это не столь важно. Чужой. Теперь говори, что с тобой не так.

– Я выжила после энцефалита, но с синдромом возвратного бешенства[2 - RRS, Relapsing Rabies Syndrome – синдром возвратного бешенства.], Дабл-Ар-Эс, – сказала она медленно, глядя мне в глаза. – Если бы ты не был чужим, провалившимся к нам совсем недавно, ты бы знал, что это такое. Затем я порезалась на кухне, и если бы ты хоть что-то соображал, то ушел бы сразу, но ты этого не сделал. Ты пока еще не понимаешь?

– Пока нет, – ответил я честно.

– Кровь, моя кровь, она спровоцировала приступ, – терпеливо продолжила она объяснять. – Все знают, что у людей с синдромом при виде своей крови… не только своей, но со своей это хуже всего, начинаются припадки. Вот как у меня. Тебе надо было просто сразу уйти и побыть где-то там, где я тебя не вижу. А ты полез со своими перевязками, то есть вел себя как последний идиот.

– У тебя и сейчас палец в крови. Если я тебя развяжу, и ты его увидишь – тебя снова понесет? – поинтересовался я.

– Нет, уже не понесет, мистер, – сказала она чуть не по слогам. – Меня теперь долго не «понесет», потому что припадок закончился. Так что, мистер супермен, можете развязывать и ничего больше не бояться. А если боитесь, то держите оружие к себе поближе.

– М-да? – задумался я.

Нет, сейчас она выглядела более чем нормальной. Я просто физически чувствовал, что никакой опасности она не представляет. То существо, что гонялось за мной минут десять назад, было не ею.

– Ладно, пусть будет так, – кивнул я, вытаскивая из кармана брюк небольшой, но отчаянно острый складной нож, найденный тоже у себя.

Лора Джин ножа не испугалась, просто вытянула ноги перед собой. Одним движением я рассек ленту у нее на щиколотках, потом зашел сзади и освободил руки. Она начала растирать запястья, сказав при этом:

– Дай попить.

Я протянул ей пластиковую бутылку с водой. Пила она жадно и много, почти опустошив ее. Затем ощупала лицо, спросила у меня, обернувшись:

– Выглядит ужасно?

– Ну… – замялся я, – на конкурс красоты пока рановато. С недельку лучше подождать.

– Хорошо, что не застрелил меня, – вздохнула она. – Ладно, у нас яблочный пирог по плану. И банка заварного крема к нему. Десерта никто не отменял.