Тульский – Токарев

Варшава переварил сведения, полученные от Тульского, вызвал двух своих хорошо знакомых жуликов (Чиркани? и Беста) – послал их перепроверить. Те понюхали, повдыхали… Согласились, что тема внятная.

– Делаем! – решил Варшава. Однако при этом объявил, что Артур в квартиру не пойдет.

– Незачем пока, – отрезал вор, отвечая на немое возмущение в глазах Тульского. Артур счел такое решение чуть ли не личным оскорблением – однако спорить с Варшавой не решился, зная, что бесполезно.

– Да ладно тебе, – ухмыльнулся Чиркани?.– Доля твоя при тебе будет, не парься!

Артур с трудом сглотнул комок в горле – дело было не в доле, и все это прекрасно понимали.

…В пятницу вечером Чиркани? с Бестом, расположившись во дворике, пронаблюдали за тем, как Удаловы уезжают на дачу. Дальше – просто. Дождались, пока двор опустел. Потом Бест подсадил напарника, Чиркани? аккуратно влез в квартиру, открыл дверь изнутри и тут же вышел, не захлопывая замка, – перебежал в садик. Посидели, подождали, – не сработает ли сигнализация, не появятся ли менты. Все было тихо. Тогда, посвистывая, отправились уже через дверь ценности собирать. А в квартире действительно было чем поживиться – воры нашли почти шесть тысяч рублей, золотишко, шубу норковую, статуэтки, пару картин, навороченный радиоприемник, магнитофон и явно очень старинные тяжеленные шахматы с серьезным замком – видимо, те самые, о которых говорил «очкарик».

Велосипед для Савелова никто даже и не трогал – хотя он, между прочим, в квартире действительно был.

Когда воры зашли в квартиру, из подъезда напротив выскользнула невысокая фигура и добежала до ближайшего телефона-автомата. Последовал звонок в милицию с короткой, но очень конкретной и емкой информацией о том, что по такому-то адресу прямо сейчас происходит квартирная кража. Звонивший не представился, но на сигнал тем не менее среагировали…

Когда Бест и Чиркани?, груженные добром, вышли во двор, их поджидал неприятный сюрприз – из-за дерева прямо на них, играя табельным оружием, выскочил опер – ментовское мурло ни с чем не спутаешь. Откуда-то с боков появились еще трое. В подворотне проходного двора нарисовался пятый.

Один из оперов кашлянул и обратился к остолбеневшим жуликам:

– Не валяйте дурака – медленно принимаем стойку «смирно».

– Или побегаем? Только у нас в кабинете лекарств нема! – подхватил второй мент.

Бест тяжело усмехнулся:

– Наши не пляшут… Пишем явку! Регистрируй! Явились добровольно, так как стыдно стало по дороге.

Чиркани? повернулся к напарнику и зашипел:

– Ты чего за меня решаешь?

В этом вопросе была одна лишь эмоция, смысла же – никакого. И Бест мог не отвечать, но он ответил:

– Извини – можешь прорываться. А я пятилетку хочу отсидеть здоровым…

Дальше все было не очень интересно – протокол, следователь, задержание, арест…

Бест и Чиркани? дали показания, что никто их на квартиру не наводил, якобы они просто шли мимо и увидели, что окно открыто… Но самое интересное началось потом, когда выяснилось, кому принадлежит квартира. В ней действительно проживала семья Удаловых, вот только товарищ Удалов был никаким не ученым, а заведовал отделом в горкоме партии…

…Утром в субботу на прямой телефон заведующего орготделом обкома партии поступил телефонный звонок – молодой достаточно голос, явно волнуясь, рассказал о неудавшейся краже из квартиры товарища Удалова и о том, что воры прицеливались прежде всего на антикварные шахматы, цена которых – как минимум – полсотни тысяч долларов. Милиция-то сработала, слава Богу, как надо, а вот откуда у партийного функционера такие ценные вещи – с этим бы надо разбираться отдельно… Звонивший не представился, что заведующий орготделом объяснил себе просто: честный и молодой сотрудник милиции просто испугался мести со стороны Удалова… Заведующий орготделом звонку обрадовался – аноним бросил зерно в удобренную почву, будто зная то, что знали немногие, – как хозяин кабинета, куда последовал звонок, ненавидел Удалова – были между ними какие-то старые личные счеты. Если информация подтвердится – антикварные шахматы поставят на карьере Удалова жирный крест…

В понедельник с утра начальнику следственного отдела Василеостровского РУВД Сипягину позвонил начальник РУВД Власов:

– Степа, там у тебя дело по квартире на Второй линии свежее…

– Есть такое дело, – согласился Сипягин. – Так с поличным же там, все признались… Чик-чи-рик – и в суд!

Власов тяжело засопел в трубку.

– Чик-то оно, может, и чирик, а только там какие-то шахматы изъятые имеются?

– Имеются, – подтвердил Сипягин. – Тяжелые, старинные, дорогие. Я их даже, от греха, к себе в кабинет занес. Завтра собираемся потерпевшему отдавать.

Власов помолчал, а потом вдруг рявкнул ни с того ни с сего:

– А вот ни хера не чик-чирик, Степа! Бери шахматы и дуй ко мне. Потолкуем.

Однако потолковать с глазу на глаз им не пришлось, потому что когда Сипягин с шахматами добрался до кабинета Власова там уже присутствовали гости: как навскидку определил начальник СО, – комитетчик и какой-то партийный функционер.

Оценив обстановку, Сипягин водрузил шахматы на стол и сказал хмуро, обращаясь к Власову:

– Вот шахматы, но они уже «того»?

– Чего «того», молодой человек? – не понял партиец.

– Какой я вам «молодой человек»?! – взвился тридцатисемилетний Сипягин.

– Степа, Степа, – успокаивающе привскочил Власов. – Товарищ – представитель обкома.

– И я при нем молодею, что ли? – огрызнулся Сипягин, но уже тоном ниже.

Опытный «комитетчик» решил выступить в роли миротворца:

– Товарищи, товарищи… Ну при чем тут!!! Милиция – блистательно среагировала, следствие ведется безупречно, мы нос не суем в чужие дела, преступление совершено в отношении высокопоставленного партийного работника…

Чекист говорил долго, складно и убедительно. Сипягин слушал его хмуро, дождался паузы и вставил:

– Мое дело маленькое. Я просто хочу заметить, что шахматы официально изъяты у задержанного, уже опознаны женой потерпевшего, следователь провел осмотр и признал их вещественными доказательствами. Раз они такие ценные, то я могу сегодня же отдать их высокопоставленному партийному работнику…

Комитетчик и партиец переглянулись, а потом оба серьезно посмотрели на Власова. Начальник РУВД крякнул и вдруг блеснул непонятно откуда взявшейся эрудицией:

– Шахматы стоят десятки тысяч долларов… Долларов!!! Конец XVIII века… Их один король другому подарил где-то в Европе.

– Не где-то, – поправил «комитетчик», – а по нашим данным…

Сипягин устало махнул рукой:

– По мне – хоть в Швамбрании!

Власов кивнул:

– Степа, ты сам все прекрасно понимаешь. Вещь пока полежит у меня. Мы с товарищами разберемся.

Сипягин пожал плечами:

– Вы-то разберетесь, а что мне потерпевшему говорить?

Комитетчик и партиец снова переглянулись, после чего сотрудник «карающего меча партии» решил представиться: