В трёх соснах

МАЛЬЧИК (скривившись). Ха-ха, испугались. Ничё, сейчас стемнеет, роса ляжет. Место здесь на отшибе, найдут не скоро. В прошлом году у нас волки телка зарезали, аж до мослов сгрызли. Ну ладно, потопал я, может, сегодня ещё успею шубу ворованную толкануть. А, может, вы возьмёте? За тыщу отдам – задарма почти. Тогда уж и до утра протянуть можно. Это ничё, что женская, грудь зато во какая – просторная!

СТАРИК (меняя тон). Тебя как звать, коммерсант?

МАЛЬЧИК. А чё?

СТАРИК. Скажи, как звать, тогда шубу возьму. Только по-честному.

МАЛЬЧИК (немного подумав). Ну, Паштет.

СТАРИК (сначала не поняв). Чи-иво?.. (Начинает смеяться.) Ну, а я тогда этот, суповой набор. Иди, Паштет, побратаемся.

МАЛЬЧИК. Больно надо со всяким старичьём брататься. У меня братан один – Губастый. За меня любому в морду сунет: недавно пастуха так уделал, тот две недели с кривым рылом ходил.

СТАРИК. Мда… несчастный ты человек, «паштет, губастый». А ведь без имени человек, как река без рыбы, мёртвый. Вот меня Володей зовут в честь князя Владимира, был такой великий князь на Руси. Ему ещё сам Илья Муромец служил – да! Придёт к нему в терем, сам здоровый, плечи – во! – поклонится до земли и говорит: «Здравствуй великий княже, Володимир, наше Красно Солнышко».

МАЛЬЧИК. И чиво?

СТАРИК. А то, что паштет люди жрут, а потом в сортир ходют, а Владимира уважают, кланяются – потому что имя (показывает пальцем на небеса), оно оттуда даётся, а не братанами твоими зачуханными.

МАЛЬЧИК (скривив лицо). И что ж изменится, если меня Михаилом будут звать?

СТАРИК(оживившись). Во, вишь – Михаил. На небе тоже архангел Михаил живёт, всем людям на Земле помогает и плохим, и хорошим.

МАЛЬЧИК. Ладно мне туфту-то впаривать.

СТАРИК. Зря хмыкаешь, Миша. Сейчас вот смотрит он на нас сверху, крылышки сложил, головку набочок – вздыхает несчастный.

МАЛЬЧИК. Архангелы несчастными не бывают.

СТАРИК. Эх, Миша, Миша, умён ты не по годам! Бог тоже несчастным может быть, когда видит, какое горе на  свете творится. Вот сидит сейчас этот архангел на облаке, глядит на тебя, вздыхает и думает: «Миша, Миша, малый ты, конечно, не дурак, но и дурак немалый!».

МАЛЬЧИК. Сам дурак старый! (Уходит.) Ну и торчи тут один!

СТАРИК. Деньги ему давай. Неужто деньги кто в лес берёт! Башкой подумай!

МАЛЬЧИК (из кустов). Они у тебя в левом кармане, я видел, как ты их из сумки перекладывал.

СТАРИК (обидевшись на «ты».) Видал он! Может, это не деньги, может, это бумажки фальшивые – долго что ль наляпать.

МАЛЬЧИК. Ха, кто ж по лесу с фальшивыми деньгами бродит – чё уж я с головой не дружу что ль.

СТАРИК. Ну, ладно, солнце и вправду скоро сядет. Сколько ж тебе за помощь надо, коммерсант хренов?

МАЛЬЧИК. Тыщща.

СТАРИК. Чего-о?! Ты что, малый, офанарел что ли? Я таких денег-то сроду не держал, на мою пенсию кота не прокорМиш – «тыщща»!

МАЛЬЧИК. Ладно, девятьсот. Больше ни копейки не сбавлю.

СТАРИК. Двести рублей тебе за глаза хватит. Конфетов себе накупишь, эту… кока-колу. Хотя такие, как ты, уже и сигареты вовсю шмоляют и по пиву тоже… Может, тебе на этот, на наркотик?

МАЛЬЧИК. Ага, чтоб на всю неделю сразу.

СТАРИК (про себя). От фортепьяно мать! Это чего – уже и дети! (Михаилу.) Слышь-ка,  ты давай мне туфту не впаривай. Ну-ка, руку покажи давай… Не боись, я не стукач какой задрипанный – чисто для интереса.

МАЛЬЧИК (выходя из кустов). А я насморк лечу.

СТАРИК (не поняв). И что?

МАЛЬЧИК. Нюхаю я, чего руки-то дырявить. А то в школе увидят, потом в ментовку затаскают.

СТАРИК. Не верю я тебе, малый, темнишь ты. Ну и чёрт с тобой.  Слетай в деревню, мужиков приведи, а потом я тебе все пятьсот сразу, бумажка к бумажке.