Метро 2033: Хозяин города монстров

И девушка рассказала Денисову то, что услышала от Венчика с Катей. С лица Пистолетца тут же исчезла тревога.

– Пойдем, посмотрим, – подхватился он. – Хоть развеюсь немного. Кстати, я догадываюсь, что именно нашли твои юные друзья.

– Догадываешься? – удивилась Саша. – Но как, если ты еще ничего не видел?

– Потому что я знаю, что раньше находилось в Красном переулке возле гостиницы «Сухона».

– И что же там находилось? Фабрика бумажных тумб?

– Нет, – хитровато прищурившись, помотал головой Пистолетец. – Там находилась редакция газеты «Советская мысль», а также городская типография.

– Ты хочешь сказать… – сглотнула Саша, боясь произнести вслух то, что ярким прожектором вспыхнуло в ее голове. – Хочешь сказать, что мы сможем… печатать книги?..

– Вот этого я не говорил, – стал снова серьезным Денисов. – Даже если там сохранились в рабочем состоянии сами печатные станки, в чем я очень сомневаюсь, то где мы найдем того, кто умеет с ними обращаться? Ты, давай-ка, раньше времени воздушных за?мков не строй – сейчас пойдем и посмотрим, что там есть и чего нет.

– Во всяком случае, там есть бумага, – вздохнула Саша. – А это уже очень-очень хорошо.

Здание, которое раньше находилось по адресу: Красный переулок, дом 10, было разрушено полностью. Заросший травой и крапивой покатый холм с торчащими в стороны обломками балок – вот и всё, что от него осталось.

– И как туда попасть? – спросил Пистолетец.

– Я не знаю, – пожала Саша плечами. – Я ведь тебе говорила: туда патрульный провалился. А потом Венчик с Катериной слазали. Меня-то с ними не было, они только рассказали об этом – и всё. Но я не вижу проблем; просто обойдем сейчас вокруг этой груды развалин и увидим, где этот пролом. Делов-то!

– Нет уж, – мотнул головой Денисов. – Не «обойдем», а «обойду». Не хватало еще, чтобы ты провалилась! Тут из-за травы ничего не видно, таких проломов может быть несколько.

– Вот еще! – взбунтовалась девушка. – Я же не полная дура – лезть куда попало! Что я, погулять сюда пришла? Стоять и тебя дожидаться?

– Не стоять, а сидеть. Видишь, вон, кусок деревянной балки в сторонке лежит? Сядешь и подождешь, ничего с тобой не случится. И если ты не полная дура, то должна понимать, что именно так и надо сделать. Не будь ты беременной, я бы сам тут посидел, пока ты по развалинам ползаешь. Но сейчас ты как раз беременная – это я на всякий случай, вдруг забыла. И даже если ты за себя не боишься, то подумай о ребенке. А я сейчас боюсь не только за тебя с ним, но и за себя.

– Не поняла… – проворчала Саша, исподлобья разглядывая Пистолетца. – Если трусишь, так чего пошел? Отправил бы какого-нибудь головореза, который ножку подвернуть не боится.

– Тьфу ты! – начал сердиться Денисов. – Я не трушу. В смысле, не из-за того, что провалюсь. Я боюсь, что если с тобой что-то случится, то подвернутой ножкой у меня дело не кончится. Мои ножки кое-кто просто выдернет. Вместе с ручками.

– Перестань, – буркнула девушка. – Глеб не такой кровожадный, зря ты так. Ну, может, стукнет тебя пару раз.

– Мне и одного раза хватит. Только он даже бить меня не станет. Не успеет.

– Убежишь? – угрюмо усмехнулась Саша.

– Тоже вряд ли успею. Глеб просто сильно рассердится на меня – от меня угольки и останутся.

– Это да. Пожалуй, ты прав. Ладно, иди, давай. И под ноги, в самом деле, хорошенько смотри, а то: подвернутая ножка, оторванные ручки!..

– Про подвернутую ножку ты первая сказала.

– Слушай, не зли меня! Я, конечно, не Глеб, и поджечь тебя не смогу, но стукнуть – это запросто. Иди, а то ведь я и правда сама туда сунусь.

– А ведь такая милая на первый взгляд девушка, – пряча улыбку, помотал головой Пистолетец. Потом, уже серьезно, сказал: – Всё, садись, жди. Я быстро. Найду пролом, загляну, а если там и правда есть что-то ценное, то серьезную ревизию проведу позже. Возьму пару человек, инструменты… – Последние слова Денисов говорил, уже отправляясь в обход развалин.

Саша, вздохнув, прошла к лежавшей на земле балке, смахнула с нее пыль и уселась. Она приготовилась к долгому ожиданию, но усталость после двух перелетов и занятий с «дикими» мутантами, которую она после разговора с Венчиком перестала замечать, накатила на девушку с новой силой, и Саша не заметила, как заснула.

Возглас Пистолетца: «Смотри!» разбудил ее столь неожиданно, что Саша взвизгнула.

– Зачем так пугать-то? – проворчала она, поднявшись.

– Я ведь спокойно подошел, не подкрадывался, – удивился Денисов, но увидев красные заспанные глаза девушки, сразу всё понял. – Прости, бестолочь я. Потащил тебя, а ты на ногах еле держишься.

– Всё нормально, – сказала Саша. – Иначе бы места себе не нашла… Погоди, ты что сказал? Смотри?.. Чего смотреть?

– Вот чего, – протянул ей Пистолетец обрывок какой-то светло-серой ткани.

Девушка недоверчиво взяла его и тут же поняла, что никакая это не ткань, а… бумага! Да, серая, да, неказистая с виду, но самая настоящая бумага.

– Ура! – подпрыгнула Саша. – Ура-ура! Спасибо тебе! Ее там много?

– Более чем, – ответил Денисов, невольно улыбаясь искренней радости девушки. – Точно не считал, но порядка десяти рулонов. Вот таких, – развел он руки.

– Так это же столько тетрадок можно наделать! И книг напечатать!.. Ой, а печатные станки там есть?

Пистолетец перестал улыбаться.

– Там горы металлолома. Пыльного и ржавого. Даже если это станки, точнее, то, что от них осталось – у нас нет мастера, который восстановил бы этот хлам. И потом, работать на них тоже никто не умеет. Да у нас даже типографской краски нет!

Саша нахмурилась, но ее лоб быстро разгладился.

– Ничего, – сказала она. – Станки – это не самое главное. Ты потом их всё-таки глянь, вдруг на самом деле не всё так плохо, как на первый взгляд кажется. А пока мы сами сделаем станок.

– Саша, тебе точно пора отдохнуть, – забеспокоился Денисов. – Иди-ка домой, поешь и ложись спать. А поговорим завтра.

– Спать я пойду, – кивнула девушка. – Даже, наверное, есть не буду – за столом свалюсь. Но ты на меня как на дурочку не смотри. Не знаешь про книгопечатника Гутенберга? Помнишь, у него ведь был совсем примитивный станок: наборная пластина с литерами, а к ней еще одна с листом бумаги прижималась с помощью пресса. Что, никто из твоей гвардии такой примитив не смастерит, если ты покажешь, что нужно делать?

– Где и из чего мы будем отливать литеры? Пули переплавлять?..

– Да не обязательно металлические! – махнула рукой Саша. – Нам и деревянные подойдут. Мы же не «Войну и мир» будем печатать – для начала примитивную азбуку на пару десятков страниц. «Мама мыла раму» и всё такое… Смогут ведь твои морозовцы деревянных буковок нарезать?

– Вряд ли кто из них вообще знает, что такое буквы.

– Так ты им нарисуешь, что нужно вырезать. Только не забудь, что буквы должны быть в зеркальном виде. Ну, и пару прочных дощечек размером с книгу найди. На одной нужно будет пазы прорезать, куда литеры вставлять. Насчет пресса тоже что-нибудь придумаешь, не маленький.

– А краску где возьмем?

– Насколько я помню, – сказала Саша, – Гутенберг использовал какое-то масло, в котором размешивал сажу. Сажи у нас – завались, а насчет масла я подумаю. Поищу в библиотеке Святой книжки на эту тему.

– Но набирать тексты ты сама будешь! – сдался напору девушки Денисов.

– Нет, Деда Мороза попрошу, – ехидно прищурилась Саша.

Когда Саша и Пистолетец шли назад по Советскому проспекту, они еще издали заметили мечущуюся возле Резиденции Деда Мороза фигуру, в которой девушка сразу признала супруга. Глеб тоже увидел их и помчался навстречу.