Оживший кошмар русской истории. Страшная правда о Московии

Каждый виток завоеваний сопровождался витком «централизации» – то есть удавливания последних островков свободы. Уже при Дмитрии Донском служба Великому князю «без ослушания» стала совершенно обязательной. Если раньше при сборе ополчения боярин мог выбирать, с каким князем выступать в поход, теперь он («без ослушания»!) выступал с тем князем, на чьей территории находились его земли.

При Дмитрии же Великий князь пытался поставить в митрополиты своего ставленника, Митяя, – то есть попытался поставить Церковь в прямую зависимость от Великого князя (как и Андрей Боголюбский!). Попытка провалилась (как при Боголюбском!)… Но она будет иметь последствия.

Дмитрий же до конца ликвидировал остатки городского самоуправления: упразднил в Москве должность тысяцкого (1373 год). А сын последнего тысяцкого, который пытался восстановить эту должность, был казнен в 1379 году.

Как тут не вспомнить все того же Андрея Боголюбского! Он и бояр резал, и своего ставленника пытался сделать митрополитом…

Ведутся, конечно, и попытки реальной централизации: вводится единая монета, упраздняются внутренние пошлины, вводится Судебник 1497 года, утверждающий единообразие законов в княжестве. Но за каждый шаг к централизации приходится платить шагом из Европы – в Азию.

С завоеваниями на Западе проявляется и еще одна черта политики московских ханов-князей, которую во всей полноте унаследуют и императоры Российской империи, и Генеральные секретари ЦК КПСС: постоянное переселение населения с Запада на Восток и с Востока на Запад.

Западные области Московии (Смоленщина, Орловщина, окрестности Москвы и других крупных городов) были не только гуще населены и обладали более развитой и современной инфраструктурой. Они были и более культурны. Чем дальше на Восток – тем удаленнее от центров культуры, тем более изолированные и дикие начинались места. На Востоке страны воспитывались люди более дикие, архаичные и уже потому более преданные централизованной власти Московских ханов-князей.

Ссылка из западных областей страны в восточные очень рано стала использоваться как наказание. Сознательно или нет, но московские князья и цари постоянно перемешивали население, «снимали» наиболее культурные, европейски ориентированные слои городского населения на западе своих владений и заменяли их жителями сельских районов или Востока – т. е. людьми с несравненно более архаичным типом сознания. Этим не только ослаблялись и устранялись «опасные» для Московского типа правления элементы – постоянно живущие на одном месте, хорошо обеспеченные образованные люди с европейской культурной и политической ориентацией.

Этим поддерживалась однородность, одинаковость населения Империи, а всякая независимая от властей позиция делалась неустойчивой и «непрестижной». Житель Империи получал как наглядный пример полной зависимости всех от воли «начальства», так и «подтверждение» тщеты всякого интенсивного труда, накопления имущества, знаний и культуры. Все это оказывалось ненужным перед лицом как природных, так и политических сил.

В петербургский период нашей истории эту эпоху – XIV–XV века – однозначно трактовали как «проклятое» время, когда естественное развитие Руси – самой большой и самой богатой страны Европы – было прервано татарами. Когда Русь оторвали от Европы, и она, по выражению графа А.К. Толстого, «наглоталась татарщины всласть». Писали об этом и Лев Толстой, и А.С. Пушкин.

В любом случае невольно задаешь вопрос – а так ли и впрямь «испортило» нравы монгольское нашествие? На протяжении всей истории Северо-Востока Руси идет сложение тяглого государства, как наиболее полно отвечающего диковатой, архаичной культуре Северо-Востока.

Этот генезис идет до монголов, в XI, XII веках, в начале XIII в. Он получает мощнейший толчок во время нашествия, но в самих ли монголах дело, остается как-то не очень ясным. Тот же процесс полным ходом продолжается в послемонгольское время. В то самое время, когда можно ожидать «изживания» привнесенного монголами, как раз и укрепляется тяглое государство. Если «проклятые татары» (цитирую Пушкина, а татар прошу не обижаться) испортили хороший европейский народ, то как получилось – после освобождения от ига нравы нисколько не улучшаются, а скорее продолжают «портиться»? Весь XV, XVI века становится все меньше политической свободы. Все свирепее сыск, уголовное право и казни. Все более дикие семейные нравы (уже явно без прямого влияния татар). Московия – монгольская Русь начала XVI века, при Василии III – страна не менее, а более азиатская, чем та же Русь в XIV веке, при Иване Калите.

Глава 5

Московское православие

Если Бог может быть немецким… французским, аргентинским или принадлежать княжеству Монакскому, то это уже не Бог, а некая государственная принадлежность, вроде герба, скипетра или державы.

    В.В. Шульгин

Что такое православие?

В прошлой главе я уже позволил себе некий выпад в адрес московского православия и не уверен, что встретил понимание читателей. Нынче в России каждый или почти каждый числит себя православным, даже если крещен-то без году неделя, во время одного из массовых крещений 1991 или 1992 годов, больше напоминавших некое спортивное состязание, что-то вроде массового заплыва. А вот серьезных знаний о предмете, боюсь, у людей сильно недостает.

Для очень многих людей как-то и нет разницы между понятиями «православие» и «русское православие». Поразительно большое число русских не знают, что существует еще и «нерусское» православие. И даже те, кто слыхал об этом, как правило, не имеют никакого понятия, что сейчас, в данный момент, на земле существует ТРИ русские православные церкви. Как минимум три мощные церковные организации, называющие себя этим именем.

…Но давайте начнем сначала. Единая тогда Апостольская церковь сформировалась на первых семи Вселенских соборах IV–VIII веков. Со всех концов Римской империи съехались священники; обсуждать – во что же они, собственно, верят? На Вселенских соборах и были выработаны основные догматы всей церкви, которую стали называть Католической и Апостольской. На востоке Империи западное «К» менялось на «Ц», и «киник» превращался в «циника». А западное «Т» на востоке менялось на «Ф». Католическая церковь на востоке произносилась – «Кафолическая», но значение слова не изменялось: «Вселенская». Вселенская Апостольская церковь.

Апостольской церковь назвала себя потому, что первыми иерархами этой церкви были двенадцать Апостолов, учившихся лично у Христа. Церковь считала, что Апостолы могли делиться данной им Свыше благодатью. Возлагая руки на тех, кого посвящают в сан, старший иерарх Церкви делится своей благодатью с другими. Этот обряд так и называется – «рукоположение». Так же и при благословении, когда священник крестит мирянина: он, рукоположенный, владеющий благодатью, делится этой благодатью с мирянином. А мирянин целует благословляющую руку, дающую ему толику благодати, пришедшей еще от Апостолов и от Христа.

Не все священники смогли или захотели приехать на Соборы. Не смогли те, кто жил за пределами Империи. Враждующая с Империей Персия не пропустила послов из Армении – первой в мире полностью христианской страны, крещенной еще во II веке по Рождеству Христову (Армения тогда была в составе Персидской империи). Не смогли приехать послы с Малабарского берега Индии. Не захотели приехать из Сирии сторонники епископа Якова, конфликтовавшего со всеми остальными епископами. Не приехали сторонники Коптской церкви из Египта, Эфиопской церкви из-за порогов Нила. Эти пять церквей не вошли в Апостольскую церковь; их так и называют – древние восточные церкви. Кроме них, есть еще и Ассирийская восточная церковь, а Малабарская распалась на три разные церкви…. Но пока мы не о них, мы о Церковных соборах.

Не может быть ничего более далекого от истины, чем бредни американца Джона Брауна, у которого все церковные вопросы решили на единственном церковном соборе под руководством императора Константина[25 - Браун Д. Код да Винчи. М., 2005.]. Весьма печально, что эту вредную чепуху перевели на 44 языка и издали общим тиражом более чем 60 миллионов копий, что сей «интеллектуальный бестселлер» возглавляет список бестселлеров журнала «Нью-Йорк таймс». Потому что ничего подобного не было и не могло быть. Соборов было несколько, императоры на них никогда не председательствовали… Церковь решала сама.

На Соборах решали вопрос: какова сущность Христа? Как слита в нем человеческая и божественная природа? Во что должен верить христианин, чтобы быть прихожанином Апостольской церкви?

Соборы приняли догматы (от греческого dogma – «мнение, учение, постановление») – утверждения, которые должен признавать истиной всякий христианин. Церковь считала себя вправе отлучить того, кто не согласен с ней и не признает ее догматов. Греческое слово «анафема» означает всего-навсего «отделение». Анафемствуя человека или духовное учение, Церковь заявляла, что отделяется от него, не считает человека или учение «своими», своей частью.

Церковь приняла сложную формулу, согласно которой человеческая и божественная сущности сливались в личности Христа нераздельно, но и неслиянно.

На Никейском соборе, в 325 году, приняли Символ веры: «Веруем во Единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И в Единого Бога Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца Единородного, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного Отцу, через которого все произошло на небе и на земле. Нас ради человеков и нашего ради спасения сошедшего и воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Святого Духа. А говорящих о Сыне Божием, что будто было время, когда его не было, или будто не было его до того, как родился Он, или произошел Он из несущего, а также говорящих, будто Сын Божий из иной, нежели Отец, ипостаси, или сущности, или сотворен или изменяем – тех анафемствует Кафолическая церковь».

Потом будут и другие версии Символа веры. В числе прочего они сильно разойдутся у католиков и православных, но этот, Никейский, Символ веры, был первым – до раскола Церкви.

Соборы постарались привести в систему все, что известно о Христе, и отделить достоверные сведения от явно недостоверных. В конце концов, откуда вообще известно о явлении людям Христа? В годы правления императора Тиберия в Иерусалиме произошло НЕЧТО. Многие что-то видели и поняли… уж как сумели, так и поняли. Можно себе представить, какие фантастические и нелепые слухи ходили вокруг Богоявления, если невероятнейшими сплетнями сопровождается каждое вообще значительное событие?

А ведь во времена Христа фантазия людей не умерялась никаким образованием, даже таким скверным, какое получаем мы сейчас.

Соборы рассмотрели более 20 одних только Евангелий, и лишь 4 из них были признаны заслуживающими доверия; эти Евангелия: от Луки, от Марка, от Иоанна и от Матвея – Церковь считает каноническими, то есть признанными. Остальные Евангелия названы апокрифическими – то есть за их подлинность и достоверность сообщаемого в них Церковь не может поручиться.

В той, первоначальной Церкви не было единого главы. Церковь признала епископов самых важных городов Империи – главнейшими епископами, патриархами. Патриарх сам рукополагал других епископов, и его авторитет был непререкаем на «его» территории.

В V веке в пяти главнейших городах Империи сели пять патриархов: Константинопольский, Антиохийский, Александрийский, Иерусалимский, Римский. Но вот условия, в которых они оказались, очень уж были не одинаковы. И в этой разнице таился будущий раскол.

Патриарх Римский, Римский Папа, организовывал церковную жизнь в мире, где империя рухнула. Где не было того, кто сильнее Папы Римского по своей реальной власти. Папы Римские рано стали претендовать на светскую власть: на право занять свое, и очень высокое, место во всей феодальной иерархии.

Папы Римские организовывали Церковь там, где порой и государства-то еще не было. На брошенных римлянами землях, где варварские племена и остатки бывшего населения сплетались в какой-то жуткий клубок, где шла, не прекращаясь, война всех решительно со всеми. Все церковнослужители Запада составили одну церковную иерархию – во главе с Ватиканом и с Римским Папой. Все церковные авторитеты подчинялись одному авторитету, Римского Папы.

На Востоке Церковь жила под покровительством, под сенью по-прежнему могучей Империи. Ей и не нужно было решать слишком много вопросов, связанных с имуществом и властью. Империя готова была дать все, в чем нуждается Церковь, – от денежных средств до вооруженной силы; и авторитет священника, готовность светских властей слушать его зависели только от личных качеств и репутации иерарха. На Востоке Церковь считала, что должна иметь лишь духовный авторитет.

Были и мелкие различия, восходящие к традициям, привычкам и обычаям греческого Востока и латинского Запада. Различия настолько мелкие, что они не могли быть причиной разрыва, они могли стать предлогом – и только. Предлогом они и стали, помимо основных причин, выраженных, впрочем, совершенно откровенно: не подчиняясь Папе Римскому, восточные иерархи ломали единство Церкви. Западная Церковь стала именовать восточных иерархов раскольниками-схизматиками.

И еще: западная Церковь оказалась динамичнее, активнее. Она готова была вносить отличия, поправки в Символ веры, изменять догматы, принимать решения, отличные от решений первых Вселенских соборов. Для иерархов восточной Церкви здесь таился великий соблазн… Еще больший, чем в претензиях западной Церкви, на светскую власть и Римского Папы на главенство. Восточная Церковь была ортодоксальная: требовала, чтобы решения, принятые в IV–VII веках, оставались неизменны – как бы ни изменялась жизнь. Основные положения христианского вероучения, сформированные первыми семью Соборами, объявляются «боговдохновенными» – абсолютно истинными, непререкаемыми, вечными, неизменными, непостижимыми разумом.

Стоит вдуматься в смысл самого слова «православие» – правильное славление Бога. Правильно – только оно. Славить Бога иначе, делать это по иным обрядам – неправильно! Восточная Церковь тоже «обзывалась», называя западных иерархов отступниками, неправославными – то есть как бы и не вполне христианами.

В XI веке дело дошло до того, что в 1054 году Константинопольский патриарх и Папа Римский взаимно отлучили друг друга от Церкви и прокляли друг друга. Восточная и западная Церкви перестали быть единым целым, и более того – стали враждебны. И теперь имело огромное значение, кому подчиняется епископ в варварских землях – Риму или Константинополю.

Можно по-разному относиться к претензиям папства на светскую власть. Позиция православных, настаивавших на том, что Церковь должна иметь только духовный авторитет, не вторгаясь в дела государственные и не получая властных полномочий, как-то все же благороднее. Да и больше соответствует евангельским словам Христа: «Богу Богово, кесарю кесарево».

Но встанем даже на каноническую позицию православия; будем считать вредной чепухой претензии папства на главенство в христианском мире, а догматы католицизма – заблуждением и ересью. Но и в этом случае централизация приводит к упорядочиванию религиозной жизни западного христианского мира. Католический мир и более однообразен, и более управляем.

Католические священники, окрестившие германцев, скандинавов, ирландцев, кельтов, поляков, чехов, мазуров, литовцев, приобщили их к античному наследию. Не только все епископы всего католического мира подчинялись одному авторитету и одному общему центру. Европейцы крестили язычников и делали их европейцами. Священность договора, рационализм, уважение и интерес к личности человека – все это несло с собой западное христианство.

Никакого единого центра у православных не было с самого начала. Патриарх в Константинополе был объявлен «вселенским», но править должен был «соборно» с остальными. А с XII века, после развала Византии, возникли четыре автокефальных патриаршества: в Константинополе, в Антиохии, в Иерусалиме и в Александрии. Автос – по-гречески «самостоятельный», кефалис – «голова». Значит, четыре самоголовых патриаршества.

Окрещивая язычников, греки создавали новые Автокефальные церкви. А язычников они приобщали к Церкви – но не к тому, что создала античность. На Востоке каждый народ строил собственную Автокефальную церковь, но мог оставаться вне Европы.

На Руси долгое время не было своей Патриархии, был только митрополит, подчинявшийся Константинопольскому патриарху.

Но никто с самого начала не исключал, что такая Патриархия может появиться и Русская православная церковь станет автокефальной.

Приключения христианства на Руси

Греки крестили славян, но не приобщили их к наследию античной цивилизации.

С первых же десятилетий христианизации Руси шло прорастание местной, языческой культуры сквозь принесенную христианскую. Какое-то время, кстати, язычество и жило себе параллельно с христианством. Еще в XIII–XIV вв. в городах могли проявляться самые натуральные «волхвы» – то есть языческие жрецы, а православные вели с ними нешуточные баталии, и не только словесные. Обилие земли, существование славянского Востока очень помогало сохранять языческую дикость. Крестился только тот, кто хотел. Кто не хотел, мог выбирать – жить ли ему в густонаселенных местах, в городах, в долинах больших рек – там-то креститься придется. Или не креститься и уйти в менее населенные лесные места, где язычника не достанет никакая княжеская или церковная власть. Причем в случае бедствий, какой-то общей неприятности можно и вылезти из лесных дебрей, попугать недавних язычников, что все их беды – от забвения «правильных» богов. Провести, говоря современным языком, свою пропаганду.