Гвардейская кавалерия

– Как, молодой человек, вы относитесь к философии? – невозмутимо прикуривая сигарету, поинтересовался Ник.

– В общем-то, положительно. По крайней мере, че, с трудами некоторых классических философов знаком.

– Тогда, может быть, вы меня поймёте…. Рассказать вам о генералиссимусе Франко? Так сказать, подробно, по делу и без гнилой политической подоплёки?

– Попробуйте, дон Андрес, че. Лишним не будет.

– Хорошо, слушайте…. Итак. Франсиско-Паулино-Эрменгильдо-Теодуло Франко-и-Баамондэ родился в далёком 1892-ом году в маленьком приморском городке на северо-западе Испании, но его родители были чистокровными кастильцами. Отец будущего диктатора (впрочем, как и дед, и прадед, и прапрадед), был офицером испанского королевского военно-морского флота. И юный Франсиско, в свою очередь, с трёхлетнего возраста был железобетонно уверен, что единственно-возможное для него Будущее – это карьера морского офицера. Кроме того, он с детских лет отличался от ровесников серьёзностью, исключительной дисциплинированностью и настойчивостью. Уже в четырнадцать лет Франсиско Франко получил аттестат о среднем образовании. Но так сложилось, что путь в Военно-морскую академию оказался для него закрыт, и юноша был вынужден поступить в Пехотную академию в Толедо, которую и закончил в звании младшего лейтенанта. А свою блестящую карьеру он сделал во время марокканской войны: в 1915-ом году стал самым молодым майором в испанской армии, в 1923-ем возглавил Испанский иностранный легион, а в 1926-ом стал самым молодым испанским генералом…. Франко всегда слыл ревностным католиком и образцовым семьянином, никогда не принимал участия в традиционных офицерских гулянках и был способен убить интенданта, если солдатская пайка хлеба – при контрольном взвешивании – оказывалась на несколько грамм легче, чем должна. Его авторитет в испанской армии среди нижних чинов был непререкаем…. До 1936-го года генерал Франко абсолютно не интересовался ни политикой, ни экономикой, ни социальной жизнью страны, ни международными отношениями, – все его интересы были сосредоточены сугубо на военной службе. Потом началась кровавая гражданская бойня. Именно бойня, а не война. Кровавая – с обеих сторон. Например, в Мадриде – только за одни сутки – разгневанные пролетарии публично линчевали более тридцати католических священников. И завертелась кровавая мельница, в которой уже не было ни правых, ни виноватых.… Вот, тут-то Франсиско Франко не выдержал. Такое впечатление, что генералу было совершенно всё равно, как остановить эту бойню, но остановить было надо. Будучи ревностным католиком, он возглавил правых, что выглядело совершенно естественным (ну, не коммунистов-безбожников же, в конце-то концов, возглавлять…). «Хунта национальной обороны» в 1936-ом году присвоила ему звание генералиссимуса и назначила временным Главой государства. В 1939-ом году Гражданская война в Испании была завершена, но на пороге уже стояла другая война, Вторая мировая.… Как же повёл себя Франко в этих условиях? А очень просто: он делал всё возможное (да и невозможное, по большому счёту), чтобы его любимая Испания пострадала во время Второй мировой войны как можно меньше. Да, формально он поддержал Гитлера и даже направил на Восточный фронт элитную «Голубую дивизию», которая храбро дралась, но была полностью разбита и уничтожена под русским городом Новгородом. На этом, собственно, и всё. Формально отметился, так сказать, и хватит…. Но и англичане ему многим обязаны: именно Франко – путём хитрых дипломатических увёрток в переговорах с Гитлером в 1940-ом и 1941-ом годах – не позволил немцам занять Гибралтар. А это – очень даже существенно…. Если кратко резюмировать, то можно сделать только один вывод: дон Франсиско – законченный эгоист. Но эгоист – в национальном масштабе. Мол: – «Пусть весь остальной Мир летит в тартарары со всеми его проблемами, пусть – летит, лишь бы моя любимая Испания вышла изо всех передряг с наименьшими потерями. Какие там ещё другие ценности – в одно всем известное и неприглядное место? Никаких, ясная табачная лавочка…». А что, не самая худшая, на мой взгляд, идеология. По крайней мере, честная. И, поверьте, благодаря такому «эгоистичному» мировоззрению, каудильо Франко продержится у Власти гораздо дольше всех своих «коллег по цеху», правящих самыми различными странами-государствами в этот исторический отрезок-период…. Кстати, ни капли не удивлюсь, если дон Франсиско и русскому лидеру Сталину оказывает существенные услуги. Мол, вдруг, да и зачтётся в дальнейшем…. Как вам, сеньор Гевара, мой рассказ?

– За это надо выпить, че, – одобрительно покивал головой Эрнесто. – За науку философию, че, царицу всех наук, я имею в виду. Миаль, наполни-ка рюмашки. Кха-кха…. Спасибо, дон Андрес, за интересное и познавательное повествование. Теперь я смотрю на генералиссимуса Франка совсем по-другому. Естественно, он по-прежнему, че, является моим идейным врагом. Но врагом, безусловно, уважаемым. Искренняя и беззаветная любовь к Родине, че, она дорогого стоит…. Конечно, каждый может понимать её по-разному. Но искренность и цельность поведения – главное.

– Это да, – согласился Ник. – Нельзя отступать от своих краеугольных жизненных принципов. Никогда…

Они просидели в «Милонге» ещё порядка полутора часов, из которых добрый час ушёл на жаркие философские разговоры-споры между Банкиным и Геварой.

– Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку…, – выглянув из настенных часов, двенадцать раз подряд прокуковала механическая кукушка.

– Нам уже пора, – хлопнув ладонью по лбу, объявил Миаль. – Извините, идальго, но до отъезда нам необходимо уладить ещё целую кучу важных дел. И личных, и финансовых. Да и мотоцикл требует технической доводки.

– Прощайте, доблестные кабальерос, че, – поднялся на ноги Эрнесто. – Вернее, до свиданья. Встретимся ещё когда-нибудь. Или же здесь, че, после нашего возвращения из мотоциклетного путешествия. Или…, или ещё где-нибудь.

– Конечно, встретимся, – заверил Ник. – Причём, обязательно и всенепременно…

Глава четвёртая

Автомобилисты и мотоциклисты

Сергей Анатольевич оказался истинным джентльменом и сдержал своё обещание. То бишь, нарезался в «полную зюзю». После чего начал активно приставать к симпатичным женщинам, имевшим неосторожность заглянуть в «Милонгу», и не менее активно задираться к мужчинам, сидящим за соседними столиками.

– Придётся, всё же, применить эффективный и многократно-проверенный метод, – наблюдая, как Куликов, слегка покачиваясь, вяло переругивается с пожилым седоусым метрдотелем бара, решил Ник. – Пока не вляпались в безобразный скандал, чреватый вызовом доблестной аргентинской полиции. Ни к чему нам это, честно говоря…. Давай-ка, сеньор Микаэль, доставь этого неисправимого пропойцу и дебошира к нашему столику. Только, пожалуйста, обойдись без грубой физической силы. Придумай что-нибудь вежливое и культурное. Например, шепни ему на ушко, что у меня имеются свежайшие новости. Важные-важные такие из себя. И секретные-секретные…

Он оперативно наполнил – на две трети – пузатые бокалы: один – крепким ямайским ромом, второй и третий – аргентинским тёмным пивом.

Через полторы минуты к столику пожаловал до неприличия хмельной и растрёпанный Сергей Анатольевич, вежливо поддерживаемый под локоток слегка встревоженным Банкиным.

Пожаловал и, пьяненько икнув, поинтересовался:

– Что ещё за с-секреты, к-командир, а? К-колись незамедлительно. Ик-к-к-к-к…

– Секреты? – картинно удивился Ник. – Нет никаких секретов. А, вот, одна сверхважная тайна имеется…. Ты же, старина, умеешь держать язык за зубами?

– А то. Он ещё с-спрашивает. М-могила…

– Тогда слушай, бродяга водоплавающий…. Твоя «Кошка» – лучшая яхта в Мире. Только т-с-с-с. Никому ни слова.

– Л-лучшая…. Никому ни слова. П-понял…. Так за это же надо выпить! Причём, в обязательном п-порядке.

– Надо. Не спорю. Держи бокал…. Ну, за твою легендарную и неповторимую «Кошку». Пей до дна, пей до дна, пей до дна…

Куликов, задрав голову и болезненно дёргая кадыком, браво выцедил ром до последней капли, после чего аккуратно поставил опустевший бокал на столешницу и начал плавно оседать на пол.

– Держи его, Микаэль, – велел Ник. – Крепче. И на стульчик, болезного, усади…. Дон Серхио, – обратился к официанту. – Вызовите, пожалуйста, такси. И рассчитайте нас. Естественно, набросив разумные чаевые. На сегодня – вполне достаточно. К дому пора…

Через час с небольшим спящее тело Сергея Анатольевича было успешно доставлено в «Меблированные комнаты Жоржиньо» и помещено – с помощью седоусого хозяина заведения – на широченную кровать, занимавшую добрую четверть гостиничного «капитанского» номера.

Они вышли на пустынную улицу и, устроившись на тёмно-синей садовой скамье, расположенной под тускло-жёлтым фонарём, закурили.

– И как оно – с первыми впечатлениями? – поинтересовался Ник. – Относительно фигуранта, я имею в виду?

– Нормально, – коротко вздохнув, заверил Банкин. – В том смысле, что весьма приятный, разумный и адекватный молодой человек. Ну, и это…

– Что – это? Говори, боец, конкретно. Не растекайся по древу.

– Есть – конкретно. Есть – не растекаться. Кха-кха…. Похожи мы с ним. И внешне, и, так сказать, поведенчески. Носов, понятное дело, не считая…

– Вот, именно. Очень похожи, – озабоченно хмыкнул Ник. – Даже подкашливаете одинаково…. С одной стороны, это, конечно, замечательно. В рамках и канве, так сказать, проводимой операции. А с другой…

– Что – с другой?

– То. Нехорошо, если это будет бросаться в глаза всем подряд. В том плане, что навредить может.

– Что же теперь делать? – запечалился Мишка. – Как быть?

– Обыкновенно. То бишь, в полном соответствии с моим строгим командирским приказом. Слушай сюда, бездельник…. Во-первых, начиная с этого момента, отращивай длинную шевелюру и полноценную бороду. Суть этого мероприятия проста и непритязательна. Если Эрнесто коротко-стриженный (пусть и относительно), и хотя бы раз в неделю бреется, то ты бородат и с лохмами до плеч. И наоборот, если он начинает отращивать волосяной покров на голове и физиономии, то ты тщательно бреешься и подстригаешься – хоть под «ноль»…. Во-вторых, сегодня я тебе выдам хитрые таблетки, полученные в Москве у «кремлёвского» доктора. Будешь глотать по одной в день, перед завтраком. От этого цвет твоих волос и щетины резко поменяется. То есть, значительно посветлеет. Временно, понятное дело…. Всё ясно?

– Так точно. Готов безропотно отращивать и глотать.

– Молодец, – скупо похвалил Ник. – Можешь, когда захочешь…. Наши дальнейшие планы? Элементарные. Завтра-послезавтра послоняемся по Буэнос-Айресу. Во-первых, весьма красивый и своеобразный город. Во-вторых, дополнительно «вживёмся» в сегодняшнюю аргентинскую действительность. А после этого вылетим в город Мендосу, столицу одноимённой западной провинции. Там обзаведёмся всем необходимым, включая надёжный автомобиль, и двинемся на юг – вдоль чилийской границы – к населённому пункту Сан-Мартин-де-лос-Андес, где через месяц с небольшим – якобы случайно – встретимся с Че и Миалем.

– Долбанные сложности, кха-кха, – отправив сигаретный окурок в приземистую бетонную урну, принялся ворчать Банкин. – И зачем, спрашивается, целый месяц слоняться по занюханной аргентинской провинции? Можно же подлететь к намеченной точке за пару-тройку суток до запланированной даты. Местный справочник, кстати, утверждает, что в Сан-Мартин-де-лос-Андес и маленький аэродром имеется.

– Ради пущей достоверности, мой легкомысленный и недальновидный сеньор Вагнер. Предстоящая встреча должна выглядеть – по максимуму – случайной. Мол, два испанских коммерсанта старательно изучают торговый потенциал западных аргентинских провинций. На совесть, заметь, изучают, без дураков. И порукой тому – их до черноты загорелые и на совесть продублённые ветрами лица, а также походные изношенные одежды, местами даже прожжённые во время ночёвок у костров. Встреча должна – на сто процентов из ста – смотреться случайной. Слу-чай-ной. Никакой навязчивости…. Понимаешь меня?

– Так точно.

– Совсем другое дело, – улыбнулся Ник. – Понятливый мальчик. Возьми с полки пирожок с абрикосовым повидлом…. И вообще. Тебе разве не интересно – немного постранствовать по легендарной аргентинской пампе? По предгорьям Анд? По чилийским льяносам?

– Интересно, ясен пень.

– То-то же. Ладно, на сегодня, пожалуй, всё. Пошли спать…

В положенное время пассажирский самолёт мягко приземлился в аэропорту «Сан-Рафаэль» города Мендосы.

Получив багаж, они вышли из душного помещения «зала прилётов» на свежий воздух.

Приближался рассвет. Восточная часть неба была охвачена радостным розово-оранжевым маревом, а окружающий воздух – своим восхитительно-свежим ароматом – напоминал о существовании заповедных горных ледников, рек, озёр и ручьёв.

– Куда вам, сеньоры? – дружным и радостным хором заголосила по-испански толпа черноволосых и смуглолицых таксистов. – Доставим с ветерком. Практически бесплатно…