Да здравствует Герберт Уэллс!

Хватаю с земли другой сук. Подскакиваю к ближайшей псине, и бью, целясь в глупую голову! Может, сознания пёс и не лишился, зато вот одного глаза – точно! Собачка скулит, трёт морду лапкой, и в облаивании меня больше не участвует. «Обрабатываю» быстренько таким же способом и вторую собачку. Третья попалась умная: отскакивает подальше, и лает оттуда!.. Да чтоб тебя! Запускаю со всей дури палку ей в морду!

Пока пёсик уворачивается, припускаю со всех ног вперёд, в чащу – туда, где заросли подлеска из какого-то папоротника и колючих кустов погуще. Успеваю заскочить-таки туда, когда мне в икру вцепляются острые и наглые зубы!

Боль адская! А эта тварь ещё и двигает ими туда-сюда, словно жуёт!.. Но предаваться «ощущениям» некогда: погоня на подходе, и ещё слышу я, как две паршивки с выбитыми глазками и подпорченными носикамиспешат присоединиться к «выполнению служебных обязанностей»: гавкают, почём зря, тоже догоняя меня!

Исхитряюсь извернуться немыслимым образом, и продвинуть ногу с так и вцепившейся в неё узкой головой и массивной тушей – вперёд, так, что тело моё оказывается над мордой! Падаю всей своей пусть небольшой, но – массой, на спину мерзавке, и хватаю за челюсти – верхнюю и нижнюю! И пусть у меня будут повреждены и покусаны пальцы, но дьявольский капкан-зацеп я разрываю! Заодно ещё и сломав нижнюю челюсть настырной гадине! Чем я не Маугли?! Хотя… С тигром так не поступил бы. Себе дороже.

Подскочившей справа скотине без правого глаза въезжаю с разворота пяткой – в место соединения уже её челюстей! Сработало – потому что слышу характерный хруст, и бедная добросовестная собачка падает замертво, жалобно поскуливая, и кося на меня укоризненным взором оставшегося глазика – такой выразительный взор бывает только у собак!.. Обиженных. Жалко, да. А не…рена было на меня нападать!

Хотя, конечно, как говаривал волк в известном мультике: «работа такая!».

Ладно, жалости придётся предаваться позже: а сейчас снова со всех ног припускаюсь в чащу, радуясь только тому, что последняя собачка оказалась умней своих товарок, и попыток преследовать меня больше не делает, неубедительно гавкая мне в след, и вертясь вокруг поверженной товарки: подруга, что ли?..

Однако собачки-таки задержали меня, и чёртовы рыцари тут как тут: один даже умудряется бросить в меня своё копьё: нет, не турнирное, здоровущее и тяжеленное, а – боевой короткий дротик! Ну как – короткий: метра два!

Увернувшись, ловлю его на лету – это нетрудно, особенно после того, как потренировался на стрелах. Однако кинуть обратно не тороплюсь. Вместо этого снова бегу, стараясь заставить их теперь скакать не кучей, а – рассыпавшись, в поисках меня, противного и коварного! Растворившегося в дебрях довольно густого лиственного леса.

Тактика оправдывается.

Поэтому в подходящем (По моему мнению!) месте останавливаюсь, ложусь, и прячусь под листвой особо раскидистого папоротника. Не более чем через пару минут первый охламон с мечом в руке проезжает мимо буквально в двух шагах, приподнимая этим довольно длинным мечом наиболее подозрительные побеги и кусты, словно грибник какой, но меня не замечает. Большая ошибка.

Подкрадываюсь сзади, и бью в место сочленения кирасы и металлической как бы юбочки – тонкий и закалённый наконечник дротика сделан из кованного железа!

А повезло мне. Вернее – просто хорошо рассчитал и прицелился! Наконечник входит в плоть гада со стороны спины, и углубляется туда на добрую ладонь! Наверняка попал я в почку: потому что серьёзных попыток добраться до меня, мерзавца и негодяя, балбес невнимательный больше не делает. Вместо этого он дико, словно свинья, которую режут или кастрируют, визжит на весь лес!

Как ни странно, с коня он не падает, и даже попыток слезть не делает. Словно застыл, визжа и задрав голову в чёртовом ведре к небу. Зато его верный конь косит на меня злющим глазом, дёргается. Разворачивается, пытаясь треснуть меня задним копытом.

Ага – два раза тебе, глупая скотина: не на такого напала! Подбегаю сбоку, поскольку, как уже отмечал, броня делает и коня неповоротливым, и выдёргиваю из специального кармана на седле чёртово турнирное копьё. Меч оставляю доблестному рыцарю: может, пригодится ему когда. Например, если найдётся чародей, возвративший бы ему поражённую почку…

Вооружился я вполне вовремя, потому что как раз появляется из чащи первый рыцарь, поспешивший на подмогу доблестному борцу с безоружными людьми с помощью всех средств поражения, имеющихся у чёртовых «спасителей гроба Господня». Или как там они себя гордо именовали во время всех этих крестовых походов. Когда банальный грабёж и резню местного населения прикрывали разными красивыми словечками…

Много мудрить я не стал, а просто метнул с разбега это чуть не десятикилограммовое копьё прямо в грудь уверенно и нагло скачущего ко мне на всех парах красавчика.

Попал хорошо: точно в центр кирасы-нагрудника. А поскольку, как уже говорил, масса помноженная на «вэ квадрат» дают тот ещё импульс, слетает этот милый человек с седла, словно его хорошей кувалдой приложили! Конь ещё какое-то время скачет, но потом, видимо, до него доходит, что ему значительно полегчало. И он тоже останавливается. К этому коняке подбегаю куда резвей, и легкой тенью вспрыгиваю в седло!

Чёрта с два его заставишь двигаться и подчиняться незнакомой руке!.. Вредная и «любящая хозяина» скотина пятится, встаёт на дыбы, и вообще – старается меня цапнуть за ногу! Ладно: значит, ускакать не получится.

Но не особенно горюю по этому поводу – достаю из карманов вокруг седла разную полезную утварь и оборудование: кинжалы для метания, тряпки для, вероятно, перевязки ран, и сумку с продуктами. То есть – это я надеюсь, что это – продукты.

Слезаю, а вернее – еле спрыгиваю с сердито брыкающегося коняки обратно на землю – к этому времени показались ещё двое преследователей. Плохо только то, что мчатся ко мне они с разных сторон.

Упираюсь босыми подошвами в землю поплотней, Жду. Целюсь. И метаю в первого здоровущий, и похожий, скорее, на нормальный римский меч, то бишь – гладий, нож!

Попал хорошо: прямо в щель забрала.

Так что валится из седла мой славный рыцарь, словно самый банальный сноп соломы. Даже не пикнув. А вот со вторым рыцарем приходится повозиться: наученный горьким опытом, он пригибается к шее коня, и норовит ткнуть меня окованным сталью наконечником копья! Из-под забрала слышу злобное рычание и что-то, чертовски похожее на иностранный мат.

Ах, ты так со мной?!

Кидаюсь, выписывая «противоторпедные» зигзаги, к его коню, и пролетаю под его брюхом, успев вторым кинжалом перерезать чёртову подпругу. Рыцарю не удаётся сделать ничего: копьё слишком длинно, и бесполезно на столь близкой дистанции, а меч он выхватить не успевает!

Сработало.

Потому что не проходит и пары секунд, как съезжает вместе со своим чёртовым, похожим, скорее, на деревянное кресло, седлом, этот доблестный парень на землю, загрохотав и заматерившись так, что услышали бы остальные двое моих преследователей, даже если б ещё не вопил истошно тот мудила грешный, что лишился почки.

Много не думаю, подскакиваю к упавшему со его стороны головы, и вонзаю кинжал в щель забрала и этому.

Я уже понял, что парни эти – упорные. И «кодекс чести», или там, ещё чего, велит им драться с любым врагом до полной победы. То есть – до смерти этого врага. Разве что тот сам попросит о пощаде. Ну а я о ней просить не собираюсь. Не на такого напали.

Тут как раз подъезжают и двое оставшихся. Я так и понял – по собаке на рыцаря. Выгуливать они их, что ли, вывозили? Или покичиться друг перед другом: чья – «круче»? Ну так и получите, сволочи высокородные! То есть – феодалы. Для которых жизнь человека значит меньше, чем ничто. И зачастую загнать и убить плебея-простолюдина – просто отличная тренировка для собак. Морали им читать не собираюсь – тут менталитет такой. Не исправишь.

Поэтому не церемонюсь, и оставлять в живых никого не собираюсь.

С первым из этих двоих разбираюсь с помощью опять-таки брошенного кинжала. Навострился я в забрала попадать: практикуем метание ножей, похоже, достаточно. Со вторым пришлось повозиться. Ну вот никак не желал он слезть с коня, чтоб поймать меня, скачущего и бегающего вокруг особенно толстого дуба…

Зато когда догадался слезть, и попереть на меня с мечом – и получил. Огромным суком от этого же дуба – по чёртову ведру на голове. Загудело прилично. И поверьте моему слову: не помогают эти вёдра от оглушающего удара!

Чтоб «добить» всех, в том числе и того, с почкой, и того, что оглушил, и того, что ссадил, метнув копьё, пришлось применить большой меч. Который отобрал у последнего оглушённого. Не церемонился: они бы меня точно не пощадили. А подход к этим скотам с нормальной моралью, и качание речуги о «правах человека» в мои обязанности не входит. Миссия – выжить!

Поэтому придирчиво и почти равнодушно оглядываю поле боя.

Победа окончательная, и сомнению не подлежит. Собак выживших – одна.

Людей – никого.

И, если честно, описание произошедшего заняло гораздо больше, чем сами мои действия. Но не писать же: «Бам»! «Бух!» «Бдынш!» «А-а-а!!!», «На тебе!..», «У-у-у!..»

Порядок. Можно вызывать тренера.

15. Погибший город

По лицу тренера, конечно, трудно судить, доволен он или нет моими конкретными действиями. Правда, я никогда особого одобрения и не жду. Если всё выполнил. Другое дело – если тренер найдёт в моей «работе» ошибки или нерациональные действия. На такие он обычно указывает. Но сейчас делаю выводы из его молчаливого кивка в пользу себя, любимого: раз не критикует и не ругает, значит – выполнена миссия. Без нареканий.

А поскольку время ещё – целых восемь минут, могу раньше положенного переходить к Свободному Поиску. Если готов.

Готов, понятное дело. Кто ж в моём положении – откажется?!

Гул, давление на уши, шлем жужжит, и тело словно трясётся на невидимой центрифуге… Вспышки перед глазами… Но вот всё и успокаивается. Порядок, стало быть. На месте я.

Куда попал, правда, вначале не понял. Поскольку когда привычно открыл глаза, ничего не увидел. Темнота вокруг, тишина, только в отдалении что-то капает – так бывает в пещерах. За это же говорит и чёртова тьма, буквально – кромешная, и странный запах – не то плесени, не то – гнили, не то – грибов!.. А, может, и всего этого вместе взятого.

Встаю с жёсткой и сырой холодной поверхности, на которой оказался в лежачем положении на спине, и пытаюсь вглядеться в окружающее пространство. (Двигаться, правда, ни в какую сторону не спешу: удариться пальцами ног обо что-нибудь, споткнувшись, или грохнуться в какую-нибудь только этого и ждущую яму, не хотелось бы.) Единственное, что утешает – раз я не вижу никого из врагов, значит, и они меня не видят. Ну, по идее. Хотя как знать: может, тут есть какие летучие мыши, или ещё кто – с сонаром. Или тепловизором. Ну, или акустическим преобразователем. Ну, или уж совсем в хреновом случае – крысы. Они как раз любители всяких там подземелий и пещер…

Ладно, не будем о плохом. Лучше о хорошем: не проходит и двух минут, как начинаю я смутно что-то видеть. И это радует. Не придётся, стало быть, делать всё наощупь…

Ага – нахожусь я в длиннющем, и с полукруглым сводом сверху, как бы коридоре. В одном из его концов явно гораздо светлее – оттуда и доходит ко мне слабое, и будто бы серое, свечение. Становится видно, что очнулся я всего-то в шаге от какой-то вертикальной и довольно ровной поверхности. Стена?

Протягиваю руку. Трогаю. Да, довольно ровно, и… шершаво.