Разрешенная фантастика – 3

На земле такие тоже есть. Впервые подробно исследование такого города провёл, кажется, русский учёный начала двадцатого века – Обручев, написав про это даже книгу. Точное название Микки не помнил, но что-то вроде «В дебрях центральной Азии…».

Немного раздражённые отсутствием (Впрочем, вполне ожидаемым!) положительных результатов, приуныли и лаборанты. Пьер согласился с выводами Микки:

– Прошу прощения, доктор Болтон. Может, не стоит подтверждать лишний раз то, что и так показали сканнеры, и не заморачиваться с проверочным бурением ещё трёх «зелёных» крыш, а сразу двинуться в центр «квартала дворцов»? Там же, вроде, есть какие-то сомнительные места – тени, которые, вроде, могут быть замаскированными подземными ходами? Вот только я, честно говоря, сомневаюсь и в этом: если Город – обманка, то кто бы здесь эти ходы проложил? И – куда?!

На помощь Ромулу пришёл док Шрайвер:

– Спокойней, молодёжь. Экие вы ретивые… Может, бурение ещё трёх крыш, и правда, ничего не даст. Зато! Мы сможем: первое – дать материал геологам. Второе – подтвердить, что это – точно не город. И тогда не придётся снова тащиться на тарпонах полдня по пескам, так как Капитан Гаррис заберёт нас прямо отсюда, из Лагеря.

– Мысль, конечно, здравая. – это вступил снова Микки, – Но, доктор! Вы же лучше нас знаете, что никакой «прилёт» сюда в ближайшие полгода точно не состоится! Именно столько времени, или ещё больше, уйдёт на всякие согласования, комиссии, распоряжения, заседания подкомиссий, и прочую чиновничью волокиту, которая неизменно возникает, когда нужно отменить/утвердить новые бумажки!

– Хм. С этим согласен, – Ромул промокнул рот носовым платком, – Поэтому поступим так. Пробурим ещё две скважины. Пропустив намеченные вторую и третью. А – сразу четвёртую и пятую. Те, что поближе к Дворцовому комплексу. Вертикальную и горизонтальную. А приготовленные для второй и третьей ящики наполним пробами из собственно зданий «дворцов». Думаю, такое изменение не вызовет возражений? – он обвёл взглядом всех присутствующих.

И правда – не вызвало.

Заснуть, несмотря на сильную усталость, и ломоту в плечах, долго не удавалось.

Перевозбудился он, что ли?

Хотя с чего бы? Вечернее, когда стало «попрохладнее», бурение «сразу четвёртой» вертикальной скважины с крыши коробки, практически выходящей фасадом на Дворец, дало только ещё двадцать один метр столбиков из песчаника.

Ассистент и лаборанты ничего не сказали. Но за ужином выразительно переглядывались – очевидно, молчаливо осуждали «ослиное» упрямство шефа.

А это – не упрямство. Это – элементарная любовь к последовательности и методичности. Эти качества не раз выручали Ромула, позволяя делать ценные нежданные находки там, где остальные «надеялись на данные сканнеров», пренебрегая непосредственно скрупулёзной «работой с материалом». Так что это – позиция. Принципиальная.

Ну что сделаешь: вот такой уж он родился. Педантичный и дотошный.

Рядом мирно посапывал док Шрайвер – на «четвёртую» крышу он даже не полез, отговорившись тем, что у него «высотобоязнь», а на деле просто предпочевший пешую прогулку в центр «дворцового комплекса». А поскольку это могло быть (теоретически) опасно, с ним «гулял» и капрал Маслов.

Лаборанты и Микки были довольны: всё равно док и капрал не помогали им на крыше, а только раздражали бессмысленным, с точки зрения пользы, присутствием, и тем, что «болтались под ногами», норовя заглянуть то в трубы, то в скважину.

Груда ящиков в углу большой палатки выросла, результатов у экспедиции не прибавилось ни на грамм.

Ромул решился: завтра он обсудит за завтраком свою «доктрину», и они перенаправят усилия в оставшиеся у них четыре дня… Рациональней.

– Кто за то, чтобы послушать немного теории?

Огорошив всех этим вопросом сразу после окончания завтрака, Ромул собрал коллекцию из пяти поднявшихся рук. И однозначно привлёк к себе внимание.

– Бурение нам ничего не дало. И однозначно ясно: не даст и дальше.

У сканнеров есть дурацкое качество: обычно они не врут. Поэтому нам следует «охотиться за трофеями» несколько иначе, чем «в лоб». – он ткнул пальцем в картограмму. Попыток опровергнуть это «смелое» утверждение никто не сделал, но лаборанты и Микки опять переглянулись – на этот раз ехидные ухмылочки прятать даже не пытались.

Он продолжил:

– Что мы знаем точно про этот Город?

Первое: примерно восемь тысяч лет назад его посетили – не построили, а, как мы с вами воочую убедились, именно – посетили. Потому что пройти мимо такой игры природы не может спокойно ни одна разумная раса. И, смею думать, не сможет и в будущем. Хотя бы из присущего всем разумным существам любопытства. (Другой вопрос – действительно ли это – игра природы, а не хитро подстроенная, как у нас на Кафедре кое-кто считает, ловушка-обманка для особо ретивых Археологов. Всех рас и Форм жизни… Проявление ксеноморфного непредсказуемого юмора, так сказать. Или – приманка.)

Основной вывод, который я сделал, состоит в том, что каждый исследовавший такой «город» коллектив мыслящих существ наверняка захочет: или – как-то обозначить, что они его тогда-то и тогда-то исследовали… Или – передать некое послание. Ну, так же, как исследователи Арктики в своё время оставляли запаянные цинковые ящики с сообщениями о проделанной работе. В гуриях из наваленных камней: тем, кто придёт после них.

То есть – это среди исследователей нечто вроде доброй традиции: спрятать где-то так, чтобы не разрушилась от времени, этакую, так сказать, капсулу времени. С информацией. Хотя бы о целях экспедиции. Ну, или достигнутых результатах – если б таковые имелись…

А теперь я предлагаю вам увлекательную игру: за оставшиеся четыре дня догадаться, где для нас спрятали такую штуку! Причём – она не может быть спрятана слишком далеко и глубоко: иначе её рискуют «потерять» и забыть и сами спрятавшие! И – «не найти» позднейшие любопытствующие – такие, как мы!

Ну как, есть версии?

– Можно мне, док?! – глаза Пьера так и искрились, а зад ёрзал по сиденью табурета. Похоже, что и у всех членов экспедиции такие, или схожие, догадки имелись давно: Ромул это видел по оживившимся взглядам и движениям тел. Но у Пьера явно накипело сильнее всех! – Я! Я знаю, где бы лично я спрятал! Такую штуку.

В самом центре Города, в самом большом, главном, здании! А оно тут такое – одно! Вон то, красное! – палец невежливо ткнул в схему на стене палатки.

– Пожалуй. – док Шрайвер невозмутимо покивал седой головой, почёсывая небритую трёхдневную щетину. Ромул отметил, что краснота и воспаление вокруг глаз почти прошли. Привыкла к песку, значит, кожа. Или мазь подействовала, – Это решение напрашивается само-собой. Как наиболее разумное и логичное.

– Кто ещё так считает? – Ромул обвёл всех взглядом. – Все? Отлично. Приятно видеть такое единодушие. Значит, такое решение, действительно – самое логичное, и напрашивается автоматически для всех разумных рас…

После завтрака берём портативные сканнеры, и приступаем!

Ну, название «портативные» подходило к их двум сканнерам – гамма– и нано-, только с большой натяжкой. Предполагалось, что все заинтересовавшие их строения экспедиция обработает, обходя по периметру с этими самыми сканнерами – на ручных носилках. Вот сейчас, Микки и Колин, как наиболее «здоровенькие», и тащили носилки с первым сканнером к главному, или, как они называли его, Султанскому, дворцу. Обливаясь потом, и беспрерывно сплёвывая вечно лезущий в рот песок, молодые люди не то – ворчали, не то – ругались. Док Шрайвер, идущий рядом, пофыркивал и сопел в усы.

Ромул старался сохранять на лице серьёзное выражение – работы предстояло много, и по очереди таскать «чёртовы ящики», как их сразу обозначил его заместитель, придётся всем. Кроме самого заместителя – его выручает преклонный возраст!

К счастью, «Дворец султана» отделяла от остальных крупных зданий – «дворцов знати» – хоть не широкая, но тоже – улица. Так что с обносом условно восьмиугольного монолита, с выступами и странными не то– впадинами, не то – нишами, в десяток метров высотой, и периметром шагов в восемьсот, проблем быть, вроде, не должно…

И действительно: обошли, меняясь через каждые триста-четыреста шагов, всего за полчаса. Просто идти старались помедленней и поровней – чтоб картинка не скакала, и компьютер дешифровал и записал всё чётко. Пока док Шрайвер и Ромул колдовали над тем, что получилось у гамма-сканнера, остальные просто сидели в тени высоченной стены, пыхтели, ругали песок и жару, и даже почти не спрашивали – «как там».

Похоже, устали.

Но всё равно – через час обход пришлось повторить. Уже с наносканнером.

Результаты этого просвечивания оказались поинтересней. И понаглядней.

– Идите все сюда. Док Болтон хочет вам показать, что вы не зря таскали сто килограмм пять километров! – Шрайвер помахал рукой, приглашая остальных, Ромул как раз закончил обрабатывать картинку.

Монитор лаптопа поместили в тень – чтоб было лучше видно.

– Ух ты!.. Вот это да! Надо же! … твою мать!.. – возгласы показали, что члены экспедиции по достоинству оценили усилия своих мускулов, и возможности современной техники.

– Ну, кто за то, чтобы начать бурить немедленно? – Ромул позволил себе чуть улыбнуться.

«За» снова оказались все!

Долото на буровом станке заменили на более широкое и с шарошками из карбоалмаза – ведь теперь не нужно было получать колонку песчаника внутри буровых труб. Нужно было просто «досверлиться» до полости в теле монолитного образования, чтоб достать спрятанную в подобии узкой – только-только пройти двухдюймовому цилиндрику в её конце! – шахты, явно металлическую штуку. И правда – напоминавшую капсулу.

Оставившую на экране «чертовски» резко очерченную тень – ошибиться нельзя!

«Присобачить», по выражению всё того же дока Шрайвера, буровой станок на боковую стену дворца оказалось посложней: с расчалками пришлось повозиться.

До посаженной в десяти метрах от боковой стены капсулы сверлили долго: чтобы вытащить её, понадобилось пять скважин по контуру. Затем применили излучатель плазмы, который соединил в сплошную пустоту остатки камня вокруг цилиндрика. Лебёдкой выдрали «с мясом» из стены песчаника десятиметровый столб, оконтуренный скважинами. И вот уже крохотный робот-краб уполз в образовавшийся проход, и вернулся через пяток минут с зажатым в клешне артефактом!