Конан-варвар. Неизвестные хроники
– Велтран! Бери первое отделение, и обойдите тут всё по периметру, начиная справа. Ощупывайте стены, осматривайте пол – словом, всё, что вызывает подозрение! Ищите тайные проходы, люки в подземелье, тайники. Эльдорн. Ты – бери второе отделение, и начните то же – слева. Смотреть в оба! Простукивать. Встречаемся у дальней стены.
Пока пираты медленно и осторожно ступая, и похлопывая по стенам, и потопывая в пол, удалялись в обе стороны от входа, сам Конан, не торопясь, и уже не пытаясь ступать тихо и аккуратно, двинулся вперёд прямо по центру. Он каким-то шестым чувством ощущал, что в полу нет ни ям-ловушек, ни плит, наступив на которые он привёл бы в действие какие-то защитные механизмы здания. Да и за долгие годы, что храм пустует, любые такие механизмы, если б они и имелись, давно должны были сгнить, рассыпаться трухой и ржавчиной, и прийти в негодность!
Храм не поразил воображение размером: не прошло и пяти минут как к киммерийцу, пытающемуся прощупать и простучать противоположную от входа стену, подошли слева и справа оба отряда. Конан уже знал ответ на свой вопрос:
– Ничего?
– Ничего, Конан. Вообще – ничего! Камень и камень. Сплошной!
– И что мы теперь будем делать? Ведь чёртов Аннис явно говорил про «алтарный камень»! И статую богини!
– Ну… Есть два варианта, Конан. И оба они тебе не понравятся.
– И тем не менее – выкладывай!
– Во-первых, может, всё-таки этот паршивец неверно перевёл. А во-вторых, чёртов алтарный камень может быть просто… заколдован. И поэтому – невиден для неподготовленного глаза!
– Ты прав. Оба варианта мне не нравятся. Да и никому не нравятся, – Конан обвёл рукой переминающихся с ноги на ногу и сердито кривящихся пиратов. – Поэтому предложи что-то более… Приятное! Например, как нам свои глаза… Подготовить!
– Думаю, тут смог бы помочь тот самый Аннис, которого мы… – видя, как грозно нахмурились брови капитана, Велтран поторопился поправиться, – И сами, думаю, неплохо можем обойтись! Пусть-ка ребята вытянутся в цепь, скажем, с расстоянием между ними в два шага, и идут. Вначале – вон туда. А затем, если там ничего не найдётся – сюда. И – сюда. – помощник указал несколько направлений, расходящихся от той точки, где они стояли.
Конан хмыкнул. Но поскольку сам пока ничего более разумного предложить не мог, решил попробовать: а вдруг!
– Так, команда. Вы слышали, что сказал помощник. Построиться в шеренгу! Нет, ближе: на расстоянии вытянутой руки! Нам торопиться некуда, а пропустить невидимый алтарь не хотелось бы. Готовы? Вперёд!
Невидимый алтарь обнаружился быстро: двумя «Ой!», одним «Да чтоб тебя!», и одним «Вот проклятущая хреновина!». На невидимую плиту, растянувшись всем немаленьким телом, грохнулся, споткнувшись, Шерван. Остальные трое, уперевшись или ударившись о невидимую преграду, остались на ногах, но ушибы потирали, морщась и шипя.
Глядеть, как упитанная фигура словно висит в воздухе, оставаясь на высоте примерно бедра, оказалось весьма… Непривычно. Остальные пираты, поспешившие подойти, и начать ощупывать действительно – до безобразия невидимый камень, выразили своё отношение к происходящему традиционно: почёсыванием затылков и проклятьями. В адрес и строителей такого «свинства», и обеих стигийцев – что Пантира, что Анниса.
– Хватит ворчать! Приказываю: ощупать и очертить контуры того, что мы тут нашли!
– Ну, ощупать-то – без проблем… Но как нам их «очертить», Конан?
– Как? Да хотя бы – песком! Ну-ка, вы пятеро! Взять сумки, выгрузить их содержимое вон в тот угол, а в сумки нагрузить песка! И – обсыпать чёртову «хреновину» со всех сторон! Да пощедрее!
Чтоб обсыпать «хреновину» со всех сторон, пришлось сделать даже три ходки за песком. Потому что алтарная плита, сильно смещённая в сторону, очевидно для того, чтоб вводить в заблуждение тех, кто привык видеть такое сооружение по центру храма, оказалась весьма велика. И тоже имела конструкцию, напоминавшую сам храм: ступенями.
Когда все три плоских плиты, из которых состоял алтарь, оказались чётко обозначены, Конан не мог не почесать и свой затылок:
– Бэл раздери этих стигийцев. Здоровенная штуковина!
– Да уж, Конан. Пожалуй, главный зал в караван-сарае почтенного Дерхам-оглу поменьше будет.
– Согласен, Велтран. А ты молодец. Ты же знал, что так и будет?
– Нет, Конан. Я не знал. Я только внимательно наблюдал за выражением лица Анниса, когда он нам переводил про храм.
– Ну ты даёшь, помощник! Я тоже наблюдал именно за его лицом. Но ничего такого и предположить не мог!
– А я – заметил. Еле уловимое колебание, когда он думал: говорить ли слова про алтарную плиту! Но оказалось, что я всё же не всё уловил. Плит здесь целых три. (А статуи нет вообще.) И под которой из них нам теперь искать?!
– Ну – как: под какой! Под самой большой, конечно! Нижней! Эй, Грайфель! У тебя, я знаю, есть банка с дёгтем! Простучи и прощупай всю боковую поверхность нижней плиты. Найдёшь люк, или дыру – обозначь смолой! Рувим. Помоги ему прощупывать: двигайся в ту сторону.
Вскоре усилия Грайфеля увенчались успехом: он заорал:
– Нашёл! – после чего начал усиленно хлопать по пустому пространству перед собой. Однако почти в ту же секунду заорал и Рувим:
– Есть дыра!
Конан покачал лохматой головой. Крикнул:
– Рувим! Сиди там у дыры и жди. Сейчас Грайфель обмажет здесь, и придёт к тебе. Так. Халед и Лейбен. Вперёд. Начинайте ощупывать от Рувима – туда, и от того места, где сидит Грайфель – вон туда.
Обмазка, собственно, много времени не заняла, и вскоре Конан и остальные «любовались» на её результаты: чёрное пустое пространство, отделённое от чёрного пустого пространства остального постамента чёрной же, но поблескивающей маслянистыми в свете факелов, отсветами, но такой же чёрной смолой!
Между тем и Халед и Лейбен тоже нашли по отверстию: середина каждой стороны плиты оказалась с дырой-проходом. И все они вели в темноту. Грайфель добросовестно обмазал все входы. Но зрелище от этого не перестало быть диким. И непривычным.
– Ладно. Я первым пойду, – Конан, краем глаза отметивший, что среди команды не наблюдается почему-то желающих поскорее ломануться в темноту, чтоб увидеть наконец вожделенные сокровища, взял из рук Ксаро чуть лучше сохранившийся факел, и засунул руку с ним в первое найденное отверстие. Почти тут же копоть от факела обозначила нижнюю часть плиты, расплывшись по ней жирным пятном. Пятно тоже было чёрным, но это была привычная, «своя», чернота. Конан поводил факелом ещё: темнота внизу и по бокам не рассеялась. Тогда он сел на край отверстия, и попытался нащупать дно.
Дна не нашлось, но нащупалось нечто, напоминающее ступеньку лестницы.
– Ну-ка, друзья-песконосы! Ещё пять сумок песка!
Когда песок рассыпали в отверстия, выяснилось, что все четыре спуска под пирамиду алтаря сходятся в одной, небольшой, центральной камере. Сами спуски состояли из, естественно, каменных ступеней, и были высечены в скале: интересно, откуда она здесь взялась, подумал Конан. Но вдруг, словно отвечая на его мысли, влез Эльдорн:
– А молодцы строители храма. Похоже, они строили его на скальном основании, и храм простоит ещё столько же, сколько простоял, не страшась ни землетрясений, ни природных испытаний. Типа смены времён года, или дождей.
– Ну, положим, дождей здесь не бывает. – Конан хмыкнул.
– Это – сейчас. Но мы же не знаем, как тут было в давние времена. Помнишь, Конан: сохранился же баобаб-скала от давно исчезнувших джунглей? Да и озеро…
– Верно, – Конан досадливо дёрнул плечом, потому что какая-то тихо жужжащая муха попыталась сесть туда. Однако почти в ту же секунду муха попыталась сесть снова.
Вдруг киммериец оказался почти сбит с ног сильнейшим ударом в спину! Он мгновенно развернулся, приняв боевую стойку, но это оказался лишь Велтран, дувший себе на кулак.
– Какого чёрта, помощник?! – Конан действительно рассердился.
– А вот какого, – Велтран указал себе под ноги.
– Ну и что там?!
Конан потёр глаза, потому что под ногами помощника ничего не было.
– Селим, дай-ка немного песка.
Велтран посыпал себе под ноги щедро. Пираты загалдели, подавшись даже назад: такого ещё никто никогда не видел!
Под ногами помощника, обозначенное песком, лежало человеческое тело. Обнажённое, тощее, и то, что видно было лишь обсыпанную песком верхнюю часть, делало картину ещё страшней и непривычней!
Конан, уже узнавший знакомые контуры даже по части тела, приказал:
– Перевернуть! Посыпать на лицо! Ага, точно. Давненько не видались! Может, кто соскучился, желает поздороваться? – однако таковых не нашлось.
Почти тут же Аннис, оказавшийся у ног Велтрана, начал отплёвываться и моргать, приходя в сознание.
– Конан! Я предлагаю сразу убить его, чтоб не дать ему возможности придумать ещё какую-нибудь гадость! Или просто – сбежать!
– Нет, Эльдорн. Мы пока не будем его убивать. Мы просто свяжем как следует ему руки, – Конан кивнул, и Арристарх и Лизандро поспешили поставить на ноги распростёртое тело, и быстро – быстрее, чем Конан успел два раза моргнуть! – скрутили чародею руки за спиной. Скрутили на совесть, потому что Аннис завопил:
– Эй-эй, у меня руки так отнимутся! А они ещё понадобятся! Нельзя ли полегче!..
– Нельзя, – Конан подошёл поближе, и покоптил на невидимое лицо своим почти прогоревшим факелом. Лицо, приобретшее чёрный цвет, оказалось теперь отлично различимо. Хоть и смотрелось дико: висящая в пространстве на уровне плеча киммерийца словно бы маска: как у шаманов из чёрных королевств! А ещё можно было прямо сквозь тело различить сзади верёвку, которой пираты связали руки мага, – Потому что мы хотим пожить подольше.
И обращаясь уже к Велтрану, варвар спросил:
– Как ты догадался?
– Я и не догадался. А просто увидел. Я увидел, как ты дёрнул плечом. А потом ещё раз дёрнул. А летающих насекомых мы здесь никогда!.. Вот именно. Ну а кроме того этот гад допустил ошибку: влез спереди меня, и я почувствовал его движение. Словно ветерок – от движения. А ветров здесь… Поэтому я опустил факел пониже, подул, и позволил копоти, – помощник показал свой факел, – обозначить его силуэт! Ну, а уж ударил я от души: чтоб, как любишь говорить ты, «с гарантией»!
– Молодец, Велтран! Думаю, ребята согласятся, если мы дадим тебе дополнительный пай! Потому что неизвестно, каких дел этот невидимый мерзавец мог бы натворить. – Конан повернулся к пиратам, – Внимание, команда! План изменился! Сейчас мы ведём нашего друга прямо в сокровищницу, и он помогает нам то, что там есть, забрать!
– Ты ничего не забыл, Конан? – ехидства в тоне Анниса не заметили бы только всё ещё невидимые стены, – Например, спросить меня, соглашусь ли я?
– А чего нам спрашивать тебя? – Конан приблизил сверкающие волчьей злобой глаза к глазам, которые зияли пустотой, обозначенные только хлопающими чёрными от копоти веками. – Вариантов у тебя только два! Или ты идёшь с нами, и объясняешь, как нам это сокровище добыть безопасно, и мы уходим отсюда все вместе, или…
Или ты молчишь, и остаёшься здесь в виде медленно остывающего трупа! А мы добываем сокровище сами.
– Ах, вот как?! Аннис-немедиец не боится смерти! Не веришь?! Выставь меч!
Конан, презрительно хмыкнув, так и сделал.
Но то, что сделал Аннис, действительно поразило всех: немедиец со всего маху вдруг кинулся на остриё! Да так, что окровавленный кончик меча выскочил на добрую ладонь из тощей спины!
– Мардук его раздери! – Конан, при всей своей невероятной скорости не успевший среагировать, рывком вынул меч из щуплого тела, – Уважаю. Вот что значит – человек слова! Действительно, доказал. Что смерти не боится. Впрочем…
Велтран! Отруби-ка ему голову. «Для гарантии»!
– Нет, нет! Не надо! – слова доносились из-под ног киммерийца, и тон был явно напуганный, поскольку помощник уже подошёл, замахнувшись, – Я… Честно признаюсь, что жить всё-таки хочу… И согласен помочь забрать сокровища!
Конан рявкнул:
– Ну то-то! А для начала прими-ка ты обычный, видимый, облик!
Времени на это ушло немного: буквально за несколько мгновений перед ними возникло тощее и жилистое тело. Морщин на лице, действительно, не наблюдалось. Конан не примянул подколоть:
– Аннис! Морщины сделать забыл.
– А-а, ерунда, – маг, которому теперь на вид было не больше тридцати, небрежно махнул рукой, – Они были нужны там, на острове. Чтоб разжалобить вас.
– Разжалобить? Раз-жа-ло-бить?! Пиратов?!!!
Как ни необычна была ситуация, ответом чародею был дружный гогот: некоторые пираты даже сгибались в три погибели!
Отсмеявшись, и смахнув выступившую влагу с краёв век, Конан буркнул:
– Бомаго! Завяжи ему на пояс какую-нибудь тряпку! А то – свинство!
Все, разумеется, понимали, что Конана беспокоят не столько приличия, сколько желание подстраховаться: накинутую на пояс набедренную повязку, если магу придёт в голову снова исчезнуть, будет отлично видно!
– Кстати: хотел спросить. Как ты с острова-то сбежал?
– Да очень просто, Конан. Превратился в огромную птицу из дыма, да перелетел. Прямо сюда.
– А почему тогда не забрал сокровище, да не слинял? Ты же знал, куда лететь?
– Знал, конечно. Читал же ваш пресловутый манускрипт… Но для выполнения ритуала превращения в птицу требуется время. И кое-какие магические причиндалы. А вы забрали с собой мою сумку! И вот я, преодолевая немыслимые трудности и преграды, только-только успел к главному. К моменту вскрытия Двери. – слово «дверь» пленник сказал с таким выражением, что сразу становилось понятно: эта Дверь – особенная!
– И где же эта… Дверь?
– Идёмте, Конан. Нужно спуститься вон в тот проход. – маг махнул головой, и в одной из стен действительно обнаружился узкий коридор, до этого не замеченный пиратами. Ступени, ставшие тоже видимыми, хоть и словно полупрозрачными, вели вниз.
– Слушай, это, случайно, не ты сделал тут весь этот чёртов Алтарь – невидимым?
– Нет, Конан, не я. Хотя ритуалы и заклинания, которые тут применяли, известны мне отлично.
– Ну, это-то мы видели… А за каким …реном тебе понадобилось меня трогать?
– Это получилось, Конан, потому, что я пытался намазать тебя особой мазью. Вон: невидимая склянка у твоих ног. Потому что если б я тебя уколол, ты бы заорал. Или как-нибудь ещё дал знать остальным.
– И что бы было, если б ты меня… намазал?
– Да ничего такого. Ты бы просто уснул. Через пару минут.
– Понятно.
Понятно было Конану и то, что чародей наверняка солгал. И что «сон» киммерийца наверняка продолжался бы вечно. А маг в это время постарался бы навязать оставшимся без командира пиратам свои «условия». Не вызывало сомнения и то, что чародей обосновался в храме давно, но почему-то не спешил вскрывать «Дверь». Может, для этого ему нужны жертвы? Или за дверью скрыто нечто, чего сам маг смертельно боится? Или – не может дотронуться? Потому что умрёт. Да мало ли!..
– Ну, двинулись. Ксаро! Ещё факел!
Подняв над головой оба факела, Конан начал боком протискиваться по узкому каменному проходу, мысленно и вслух ругаясь, за Конаном двигалось на всякий случай ещё трое, и только за ними пираты пустили вперёд Анниса. Конвоировать мага взялся Эльдорн. За Эльдорном стали спускаться и остальные.
Спуск много времени не занял: через три минуты они оказались в новой каморке, где в дальней стене действительно имелась дверь. Конан хмыкнул: обычная, деревянная.
Чего же тогда чародей так боялся?!
– Аннис. Чего там не так с этой… Дверью?
– «Не так» с ней, Конан, многое. Вам не видно, но моё зрение и магическая защита позволяют видеть, что и над ней держится магическая защита. Как бы туманная дымка. И если неподготовленный человек попробует дотронуться до такой двери, то просто…
Умрёт.
– Это отчего же он умрёт?! – Конан, разумеется, отметил себе упоминание о «магической защите». И особом «зрении».
– От боли, Конан, от боли. Его рука почувствует как бы ожог. И затем этот жар, этот огонь распространится по всему телу, и человек в страшных муках сгорит заживо. А те спутники, что будут с ним, увидят, как его тело, как бы ни с того ни с сего, превратится в обугленную съёжившуюся головешку!
Некоторое время все молчали, завороженные страшной картиной, которую нарисовал маг. Потом Конан спросил:
– И – что? Этого не было в манускрипте?
– Этого – не было, Конан, если ты имеешь в виду, что я кое-что утаил при переводе. Про эту ловушку и незачем писать. Магу она видна и не страшна, а обычному человеку… Этот манускрипт и не предназначался для «обычного человека». А только – для самого Пантира-стигийца. Ну, или – другого мага!
– Ладно, уважаемый «другой маг». Говори, как открыть дверь.
– Никак. Её можно только сжечь. Но…
– Да?
– Но тогда то зло, тот волшебный страж, что поставлен там, внутри, охранять сокровище, окажется на свободе!
– И как же нам его убить? – Конан начал раздражаться.
Маг не мог этого не почувствовать:
– Мечами, Конан, и саблями. И копьями. Этот Страж – из плоти. И на него не действуют магические приёмы, зелья, и заклинания. Так что это хорошо, что вас много. И вы – профессионалы. А выглядит этот Страж, как обычный носорог. Видали когда-нибудь?
– Видали. Справимся. – Конан оглядел своё несколько взбодрившееся при упоминании о конкретном живом чудовище, воинство. Одновременно он уяснил себе ту настоящую причину, по которой маг в действительности ожидал их. Конан был уверен, что и Велтран, и переглянувшийся с помощником Эльдорн тоже её уяснили.
И, соответственно, ещё больше повысили бдительность!
– Селим! Неси сюда наши любимые шесты. Лизандро, Эстебан. Заготовьте за время, пока Селим принесёт то, что надо, ещё факелов. Ксаро и Шерван. Несите все запасённые для костра дрова. Должна же быть польза от чёртова саксаула!
Пока часть команды выполняла поручения, Конан решил немного порасспрашивать мага:
– Ты знаешь, сколько лет этому месту?
– Нет, Конан, точно не знаю. Когда до меня дошли слухи, что какой-то пиратский экипаж нашёл карту, составленную Пантиром-стигийцем, что был при Астиге Безухом, я, бросив всё, прибыл в Манзею. Мне повезло: если б я опоздал хоть на день, тебя с командой скорее всего уже не было бы там – вы же собирались поискать переводчика в Кордаве? Вот именно.
А само это место – до того, как ты показал манускрипт! – даже мне казалось просто древней Легендой. Про то, что на равнине, через которую вы прошли, бились Боги с Богами, слышали многие. Как и про то, что местность эта – проклята. Но вот о том, что от древнего Храма Насска (а никакой не Хаммуранж!) хоть что-то сохранилось, я не догадывался. Но не сам Храм ценен и важен. Важно то подлинное сокровище, что хранится тут. Вот за этой Дверью…
– И что же это?
– Эликсир, Конан, эликсир!
– Бессмертия, что ли?! – иронии в голосе киммерийца не заметил бы только слон. Или носорог. Но Аннис-немедиец ответил быстро. И в его голосе иронии не было:
– Нет, Конан. Кому нужно это бессмертие само по себе? Да и что такое – бессмертие? Чисто человеческое понятие. Означающее только очень, очень долгую жизнь. Богам это не нужно. Они и так бессмертны!
Нет, это – эликсир Творения!
– Чего?
– Творения, Конан, творения. Как бы тебе это попроще… В людском сознании даже понятия такого нет. И быть не может. Только Бог может в полной мере оценить этот…
Дар.
Словом, выпив этот эликсир, маг становится Богом и сам. И приобретает бессмертие, так сказать, автоматически. Но главное – обретает способности и возможность творить собственные Миры.
Большие, малые. С океанами или горами. Полями и равнинами. Солнцем, небом.
Более того: такие Миры можно населять. Животными, птицами, рыбами. Людьми. Которых можно делать такими, какими хочешь их видеть. Четыре руки? Пожалуйста! Две головы? Да без проблем! Рабская покорность и невероятная ловкость? Раз плюнуть!
– Погоди-ка, Аннис… Так ты хочешь стать Богом?
– Разумеется, Конан! КТО ЖЕ ЭТОГО НЕ ХОЧЕТ?!
– Понятно. – пафос в ставшем почти громоподобном голосе дал Конану понять, что хотя бы в этой части своих высказываний маг не врёт. Но беспокоили киммерийца не амбиции очередного «Создателя и Властелина Вселенных». А имеющееся в ситуации противоречие, – Тогда вот ещё что: если эта сокровищница, где хранится волшебный эликсир, столь хорошо запечатана, и до сих пор охраняется изнутри, как же сами пираты Астига проникли сюда, и спрятали награбленное?!
– А они сюда и не проникали, Конан. А где на самом деле спрятано награбленное, ты узнаешь, когда вы поможете мне добыть эликсир. Команда у вас слаженная, и даже гигантских монстров убивает весьма… Впечатляюще! Как тебе такая сделка? По-моему – всё будет по честному. Мне – эликсир, вам – золото!
– Так это была проверка? Там, в русле ручья, с гигантским ящером?
– Ну да, Конан! Если б выяснилось, что вы испугались и убежали, или, скажем, так: не победили – это одно. А сейчас, когда вы доказали, чего стоите – дело другое! Иначе я и не предложил бы вам такого! Ну, как тебе мои условия, Конан?
– Условия понятны. – Конан не торопясь подошёл к магу, вынимая на ходу меч. – Повернись-ка, – после чего в одно движение разрубил верёвки, стягивающие запястья чародея. Тот снова повернулся к киммерийцу лицом, покручивая кистями и массируя их, словно восстанавливая кровообращение:
– Ага. Вот это – правильно. Потому что так мне будет гораздо сподручней…
Что именно будет магу «гораздо сподручней» пираты так и не узнали, потому что именно в этот момент Конан мгновенным, еле уловимым глазу движением, отсёк лживую голову.
Брызгая по полу кровью, она откатилась в угол, к двери, действительно вспыхнув – словно её сжигало изнутри невидимое пламя! Глаза возмущенно выпучились, рот раскрылся в безобразной гримасе, словно собираясь что-то сказать, но слова так и не вышли наружу! Конан нагнулся, поднял с пола и могучим броском кинул к двери и всё ещё содрогающееся в конвульсиях тело.
Пираты, потрясённые неожиданностью поступка капитана, молча смотрели, как и оно превращается прямо на глазах в полыхающее, словно костёр, зарево, а затем – и в чёрные и отвратительно воняющие горелым мясом и волосами, угольки.
И только когда всё это превратилось в золу и пепел, Конан сказал:
– Поднимите руки те, кто хотел бы быть бессловесным и покорным рабом!
Желающих почему-то не нашлось.
Конан продолжил:
– А кто хотел бы жить в Мире, которым правил бы вот такой, – варвар кивнул головой, – хитро…опый и подлый мерзавец?
Снова никого.
– Тогда, может, кому-то неймётся схватиться в битве не на жизнь, а на смерть с запертым там монстром?
Снова тишина в ответ.
– Ладно. Будем считать, что я поступил не совсем честно. Но, думаю, моя совесть не сильно пострадает от того, что я отрубил голову безоружного врага. Хотя, конечно, маги и не воюют оружием. Но надо ли мне объяснять, почему я так поступил?
– Нет, Конан, не надо. – в тоне Велтрана сквозила лишь глубокая печаль, – Потому что ты спас сейчас не только нас. (Я уверен, что поддонок наверняка прикончил бы после того, как получил свой …раный эликсир всех, как ненужных свидетелей!) И не только сотни поколений тех, кто придёт после нас.
Но и те страшные Миры-тюрьмы, которых мог бы понасоздавать такой… Мелкий и мстительный трус с манией величия!
– Вот именно, помощник. Ты всегда понимаешь меня лучше, чем я сам…
Ну что, господа охотники за Удачей? Заберём сокровища – и на «Вестрел»?
– Но Конан! Как мы теперь заберём сокровища?! Мы же даже не знаем, где они на самом деле хранятся?!
– Остынь, Лейбен. – Конан весело ухмыльнулся, – Вычислить, где разудалая команда вроде нашей может спрятать золото, на самом деле не так уж трудно. Я, например, сразу понял: раз нет там, за дверью, – Конан кивнул в её сторону лохматой головой, – то наверняка сокровища спрятаны в каморке под второй, или третьей ступенями алтаря!
С кем поспорим на мой пай?!
Желающих почему-то снова не нашлось. Зато восторженные крики и возгласы наполнили подземелье таким рёвом, что Конану пришлось зажать уши ладонями!
– Конан! Всё верно! Вот они, мешки! – тощий Рнего всем туловищем нависал над обсыпанным песком полом, распластавшись в тесном и низком пространстве, и опираясь грудью на нечто, лежащее под ним большой кучей, – И их тут – много!
Мешки пришлось, разумеется, тоже вначале обсыпать песком: иначе их просто видно не было. Но вскоре десять огромных и почти не сгнивших ёмкостей оказались свалены прямо у входного портала храма. Конан собственноручно вскрыл один, и приятный звон высыпавшегося, хоть и невидимого, на каменную плиту, потока, наполнил уши пиратов. Все невольно заулыбались, и начали азартно хлопать друг друга по мускулистым спинам, отчего Конану показалось, что он попал на речку, где тысяча прачек стирает бельё – и восторгаться прозорливостью своего капитана.
