Скиталочка 2. В погоне за ведьмой

– Аня, ну пожалуйста, не надо, – подошла я к подруге и обняла ее. – Да, я понимаю, как тебе тяжело, только глупости из-за этого творить не стоит. Ладно?

– Хорошо-хорошо, Ола, – неожиданно быстро согласилась со мной ведьма. – Прости. Не обращай внимания. Это я так.

Эх, мне бы тогда насторожиться! Но я в очередной раз оправдала свое имя. Оленой зря не назовут. Короче, я слопала ее «прости», даже не поморщившись. А потом услышала, как хлопнула входная дверь и помчалась встречать Ванечку, по которому безумно соскучилась за долгие полчаса.

Молодец мой жених! Он купил именно то, что нужно. То, чего не нужно долго размораживать, жарить-парить, над чем не надо колдовать, в хорошем смысле этого слова. Не, он прикупил и этого тоже, но так, про запас. А сейчас просто порезал хлеб, колбасу, ветчину, сыр, помыл зелень, совершил еще несколько поистине магических пассов – готовка всегда казалась мне волшебством, а уж в руках Вани тем более – и сказал:

– Помоги отнести это на стол и зови Аню с Белой. Я, кстати, еще орехов докупил.

Отнести тарелки на стол я помогла. Белке про орешки сказала. А вот Анечку позвать не получилось, в спальне ее не было. Но тогда я еще о плохом не подумала.

– И где Анна? – спросил Иван.

– Наверное, в тулике, – сказала я. – Вряд ли домой ушла, она тоже есть хотела.

Но я решила проверить, тем более руки перед едой все равно нужно было помыть. Что я и сделала, потому что совмещенный Ванин санузел оказался свободным. Я еще удивилась, как смогла разминуться с Аней – до сих пор до меня не доходило, что именно случилось.

А дошло тогда, когда я увидела насыпанные в большую тарелку орехи, но возле них не увидела Белу.

– Никак в лесу что-то большое сдохло, – сказала я. – Чтобы Бела не примчалась на орехи?

Я сказала это шутя, но поняла вдруг, что это вовсе не шутка. Белочка могла не прийти есть орехи по двум причинам: если нет орехов, или если нет ее. Но и та, и те были, я это видела. В чем же тогда дело?

Я снова отправилась в спальню. Белка по-прежнему сидела на полу, словно маленькое пушистое изваяние. Взгляд ее черных бусинок-глаз был устремлен в одну точку. Я тоже посмотрела туда. Там лежал фотоаппарат с рубиновым камнем. Во мне зашевелилось неприятное предчувствие.

– Что? – сглотнула я, вновь повернувшись к Беле.

– Пи-пи, – испуганно ответила та.

Это можно было понять, как то, что неприятность случилась с самой белочкой. И я бы очень этому обрадовалась, вымыла бы и пол, и саму нашу рыжую подруженьку! Но я уже понимала, что ее «пи-пи» никакого отношения к физиологии не имеет. Просто здесь, на нормальной Земле, животные не умеют разговаривать. Собаки лают, кошки мяукают, а наша белка тоненько попискивала.

– Аня? – спросила я у нее.

– Пи, – сжалась в комочек Бела.

– Исчезла? – уточнила я.

Белка утвердительно пискнула снова.

Анна

Потомственная ведьма Анна Александровна Тавканова трезво оценивала свои возможности, и даже перед клиентами не строила из себя всемогущую. Да она и не умела врать, что, конечно же, сильно мешало ее бизнесу. А когда ошибалась, говорила, пусть и не всегда вслух: «Я тоже человек, и все человеческое мне не чуждо, в том числе и ошибки».

С перемещением Ивана Лосева в магический мир она тоже тогда накосячила. Если говорить совсем откровенно, то изначальной причиной ошибки стали действия самого Ивана, но и ей, разумеется, нужно было думать, прежде чем пытаться что-то исправить. Наисправляла так, что и сама потом с невестой Ивана попала в иные миры! Правда, тоже в первую очередь из-за необдуманных поступков Олы. Но все равно, если бы не ее, Анны, неумелое колдовство, никто бы никуда не попал.

С другой стороны, не попади она сначала в Сизелон, а потом и в Темон, не встретила бы свою любовь – Юстера Литца. Который, если уж соблюдать абсолютную точность, и являлся первопричиной всех приключений, ведь именно руководствуясь его рецептами, она тогда пыталась колдовать. Так что круг замкнулся. Осталась лишь беспросветная тоска в сердце неопытной ведьмы, ее неразделенная любовь. И если обычная девушка, пусть даже любящая безответно, все-таки надеется, что сердце любимого растает, и они будут вместе, то Анне не было доступно даже это, ведь теперь ее от милого Юсика отделяло не просто расстояние, а черт знает что еще – вовсе недоступные для физических измерений параметры. Недоступные для измерений измерения, так еще точнее, хоть и звучит как тавтология.

И вдруг!.. Анна опасалась любых случайностей и неожиданностей, но это «вдруг», поначалу ее тоже испугавшее, на второй и последующие взгляды стало казаться все привлекательнее и притягательнее. Когда она увидела в руках потерявшей сознание подруги фотоаппарат с магическим камнем земликов, сначала сильно испугалась: неужели это опять не дом? Потом, когда логика и чутье подсказали, что все-таки дом, стала сомневаться: а так ли это хорошо, ведь любимый остался там, за теми самыми измерениями! А потом дальнейшие рассуждения привели ее к выводу, который она выказала Оле: «Они дали тебе этот камень, чтобы ты могла к ним вернуться!» Эта фраза и стала тем самым «вдругом», что заставило ее сердце забиться сильно и трепетно. Ведь землики жили в королевстве Темон, в котором находилось графство Охозм, где и остался ее любимый. Осталось лишь протянуть руку, и…

Тогда подруга шлепнула ее по уже протянутой руке и пригрозила карами. Но что могли значить шуточные угрозы против серьезных чувств? Зачем ей вообще весь этот правильный, не признающий магию мир, если существует другой, в котором есть не только реальная магия, но и самая настоящая, самая сильная на свете магия – любовь?

Да, Анна предпочитала мыслить логически и рационально. Но и сейчас ей казалось, что логика на ее стороне. Она где-то читала или слышала выражение: «Где хорошо, там и есть твой дом». Теперь она даже не сомневалась, что более правильно сказать так: «Твой дом там, где любовь». Ее любовь была в Темоне. Камень мог ее туда перенести. Так чего она ждет? Лишь когда отвернется подруга.

Вышло того удачней – Ола вышла из спальни, оставив ее наедине с притягивающим блеском волшебного рубина. Была, правда, еще белочка, и на всякий случай ведьма погрозила ей пальцем:

– Бела! Смотри не выдавай меня! Хотя я сомневаюсь, что ты сможешь это сделать.

А потом она села на кровать поближе к фотоаппарату с камнем и быстро, чтобы не передумать, коснулась его манящей гладкой грани.

Ничего не произошло. Разочарование было столь сильным, что Анна едва не заплакала. Но тут же собралась и забормотала под нос:

– Погоди-погоди! Не обращай внимания. Нужно просто немного подумать.

Да-да, пришла в ее голову мысль, непременно подумать! А именно представить! Но что конкретно? Замок графини, где остался любимый? Но если переход намагичили землики, то вряд ли они бы стали соединять камень с замком. Ну да! Они же соединили его с оригиналом, с той самой батарейкой, что осталась у них. С аккумулятором, если быть совсем точной. И что, нужно представить аккумулятор? Но ведь она не помнила, как он в точности выглядел, не было и мысли присматриваться! Или нужно вспомнить холм, в котором живут землики?

Ведьма опять положила пальцы на камень, зажмурилась и стала вспоминать. Так-так-так… Это был не очень высокий холм. Но и не очень маленький. Примерно как дом в два этажа. Нет, повыше – в три. Неказистый земляной холм, поросший редкой травой. Зато вокруг него росли кусты… Нет-нет, это неважно, что вокруг холма, важен сам холм, не нужно отвлекаться!

Анна мысленно приблизилась к холму и сразу вспомнила, что холм скорее состоял не из земли, а из глины – сверху его покрывала потрескавшаяся корочка. Но так ли это было важным? Куда важнее было то, как в этот самый холм попасть. Ведьма тут же вспомнила небольшую дощатую дверь, закрывавшую ведущий внутрь нору. Не такую узкую, которые роют, скажем, лисы, а достаточно широкую, куда смогла, пусть и согнувшись, войти Ола. И еще! Дверь была не дощатой а плетеной из веток – когда подруга постучала, звука почти не было слышно.

В памяти четко возникла та самая дверь. И что теперь? Может, постучать? Анна мысленно сделала это. И на всякий случай прошептала:

– Тук-тук, я тут. А хочу быть там.

И тут раздался голос. Анна сначала подумала, что это вернулась Ола, – хотела открыть глаза и повиниться. Но голос был точно не Олин. Это вообще был очень странный голос – вроде бы тихий, но в то же время такой отчетливый, будто шел со всех сторон сразу. Да и произнес он такое, что никогда не сказала бы подруга. Нет, раньше могла, но только не теперь:

– Магичкам тут не рады.

Анна открыла глаза. Перед ней красовалась закрывшая вход в глиняный холм плетеная дверь. Подняла глаза: потолка больше не было – лишь хмурое, затянутое тучами небо.

– Простите, а вы не можете сказать, где я? – громко спросила она, хотя и так уже знала, где. Но она хотела убедиться.

– Нам неважно, где ты.

– И все-таки. Неужели вам трудно сказать? Я, между прочим, подруга Олы. Вы, наверное, ее ждали?

– Да, мы ждали Скиталочку.

– А зачем? – подалась вперед Анна.

– Мы ответим только на первый вопрос, – с небольшой задержкой ответил голос.

– Ну хорошо, ответьте на первый, – согласилась ведьма.

– Ты в графстве Охозм королевства Темон. Счастливого тебе пути!

– Сомневаюсь, что он приведет меня к счастью, но я на это надеюсь, спасибо.

Анна уже повернулась, чтобы уйти, но голос раздался снова: