Попаданцы разбушевались. Книга первая. Город Тридевятов

Сержант споткнулся, оглянулся строго и вышел вон.

– Вот так и живём… – Галина снова присела в кресло, взяла еще сигарету, зажгла, – нагружаю я вас, наверное, сходу своими проблемами, а у вас, их наверняка и так хватает,

Ей, конечно, не хотелось так сразу обрывать начавшийся разговор, похожий больше на монолог, впрочем. Но и Сергею становилось всё интереснее. Захватывало и затягивало этими тайнами, непонятно почему. Своих проблем дома, действительно, хватало. И тем не менее…

– А как вы, Галина Иннокентьевна, попали-то сюда, если это не очередная тайна, конечно? – подтолкнул он беседу.

– Какая там тайна, – усмехнулась Галина, – романтика комсомольская, не помните такого явления? После школы поступить в вуз не удалось, хотела в «сельхоз» и никуда больше, покрутилась год на шёлккомбинате – не по душе что-то, решилась, несмотря на уговоры родителей, взять комсомольскую путевку на БАМ – очень тогда было модно. В райкоме была на хорошем счету – активистка, а как же! – Выдали путевку, не глядя на отсутствие хоть какой специальности. А куда там именно на БАМ – какая разница, всё равно только по газетам ориентировалась. Сошла тут с поезда, понравилось название полустанка, мимо которого проехали – «Совхоз Сибиряк». Отсюда начиналось тогда строительство железнодорожной ветки на север – там нашли залежи бурого угля, замечательное, говорят, топливо для ТЭЦ, гидростанций нам всё мало! Протянули километров двести, дальше не хватило силёнок, сами знаете, почему. Бросили. Нет, после довели дело до конца, кто-то помог. А городок успели построить, и в леспромхоз немало было вложено… Я без специальности-то как раз в совхоз и направилась, говорю же, что в «сельхоз» хотела, тянет меня к земле, с детства приучена. Да и получается, между прочим. Вот гляньте, – она повела взглядом вокруг.

И правда, хоть Голубев и не понимал ничего в цветах, но тут было буйство зелени – иначе и не скажешь, вроде и экзотики немало. Собственно, экзотикой и без цветов начинало пахнуть. Прямо от этой станции, даже и раньше – от удачной посадки в поезд и опоздания на него. Выпили ещё по чашке кофе, да и пошёл спать – ни есть, ни думать не хотелось, хоть и было, о чём. Только нечем.

Наутро, как ни странно, его уже ждал Виктор – сменившись, явился за женой, которую тоже, наконец, подменили.

– Да простыли сразу двое, бывает, – пояснила она, – дежурить-то всё равно надо. Иногда и сам директор остаётся.

– А я думаю, дай, подожду, – здороваясь, улыбнулся сержант. – Вроде вы пташка не поздняя. Чего вам опять одному крутиться, да и мне с новым человеком интересно, тем более, что и вам кое-что тут интересным показалось. Так что, если не возражаете, мы вас с Галиной к себе приглашаем, позавтракаем, потом уж я вам и город покажу, и может быть, за городом что-нибудь. Вы как к рыбалке? Вот и отлично, найдём, чем заняться…

Почему бы и нет – Сергей так и не решил, когда назад отправляться. С одной стороны, делать тут нечего, случайно попал, а с другой – отпуск же, какая разница, где его проводить.

– Ага, только тогда я быстренько спортивный костюм надену, чай не будет официальных встреч?

– Официальных – нет, – хохотнул Виктор, – насчёт других – не гарантирую.

Правильно сделал, что не гарантировал: прямо у выхода из «Урала» познакомил Голубева со вчерашним любителем сказок. Тот пораньше решил по магазинам пройти, видимо. Не угадал.

– Галя, Виктор, доброе утро! Здравствуйте, молодой человек! – первым обратился мужчина. – Смотрю, эта семья вас уже приворожила? Очаровала, можно сказать. Галина умеет!

– Да что уж вы так-то, Сергей Николаевич, – улыбнулась Галя, – пригласили просто Сергея Вас… Ой, вы тёзки, оказывается! Что он вчера весь день один, сегодня снова. Так ведь и вернуться может в какую-то там Москву и не увидит ничего. А вы знакомы, что ли?

– Ещё нет, был мимолётный разговор. Сергей Николаевич Максимов, – представился собеседник, протянув руку. – Бывший лесничий, ныне – пенсионер. А вы – Сергей Васильевич, как понимаю. Какими судьбами тут у нас, извините за старческое любопытство?

– Просто Сергей, – ответил Голубев, пожав очень крепкую руку. – Библиотекарь. А здесь – простая случайная удача, вон как Виктор говорит. От поезда отстал. Расслабился.

– Ого! Библиотекарь, значит, здесь случайно оказался, – слегка удивился Максимов и задумался. – Это ещё вопрос, для кого в том удача. Виктор, а ты чем к вечеру занят? Не на службе? Вот и отлично, давайте-ка, встретимся перед закатом у Синего омута. Сергей, вы не удивляйтесь, я Виктора с детства знаю, охотник и рыбак ещё тот, прирождённый и наследственный. Не против? И Галину забирайте, чего опять ей дома сидеть, на работе насиделась. Ночи тёплые, палатка есть, всё остальное – тоже. Тогда до встречи, я ещё пошагаю, разомнусь – привык уже.

– Сергей Николаевич – он мужчина… своеобразный, – рассказывала по дороге Галина. – Нет, так-то вроде, как и все, до прошлого года работал, всегда на хорошем счету, своё хозяйство крепкое, на соседней улице живут они с женой, Ольгой Михайловной. Два сына у них, отслужили, женились. Один в леспромхозе, второй в совхозе, оба механизаторы. Там и живут с семьями. Родителей часто навещают. А своеобразие… Часто вы встречали лесников, что книжками зачитываются в любую свободную минуту? У меня и впечатление такое, что он не остался в лесничестве, хоть и уговаривали, потому что там на книжки мало времени. Да и читает-то – сказки да фантастику. Хотя… В нашем городе это в самый раз.

– Что вы имеете в виду? – полюбопытствовал Сергей. – Что это за чтение такое, что в самый раз городе?

Виктор явно развеселился, а Галя и застеснялась вроде.

– Да так… Есть тут кое-что. Витя вон привычный, с детства со всяко-разным встречается, да ещё его и Сергей Николаевич затянул уже в свои сказочные дебри. А я, сюда приехав, особенно после замужества так и пугалась часто. И что самое интересное! Знаете, Сергей Васильевич, ведь, в основном, народ тут и не знает про всякое-то. Вот, к примеру, вас заинтересовало это небесное блюдце до того, что разгадать захотелось. А больше, кроме вас да Витька, и не знаю таких почти. Сергей Николаевич – это само собой, хлебом не корми, подай ему чудес. Да ещё и рассказывает так, будто специально, чтоб никто не верил.

– Галина, Виктор, нам не пора на «ты» переходить? А то «выкаете», будто я Сергею Николаевичу ровесник. А лет-то мне двадцать семь… И сами года на два всего моложе.

– И то верно.

Дом Майоровых, чисто деревенский крепкий пятистенок, находился почти в конце одной из улиц старого города, что полого спускалась к речке. Так она и называлась «Пологая». За невысоким забором из крашеного в синий цвет штакетника виднелись фруктовые деревья, грядки с зеленью… У калитки – деревянная скамья под рябиной. Рядом с калиткой – кирпичный гараж, наверно. С другой стороны от него – две высокие берёзы. На одной из них, обхватив гладкий ствол на высоте трёх-четырёх метров, прилепился белобрысый пацан лет десяти, босиком, в серых штанах и белой футболке. Внизу сквозь штакетник было видно, что под берёзами мелькает нечто рыжее.

– Глянь, Галь, племянник снова на высоте, – Виктор внимательно рассматривал пацана. – И который раз ты от Петрушки взлетаешь? А у него крылья, достанет ведь.

– Пашка, ты снова полез к бедному животному? Вон смотрю, штаны опять разодраны. Слазь, давай! – это Галина вступила. – Щас уберу птицу. Петрушка, иди сюда, маленький!

На забор, гулко хлопая крыльями, взлетел странный петух: мелкий, золотисто-рыжий, с длинной шеей, вытянутой вперёд, да и сам весь какой-то длинный. Осмотрелся и прыгнул Галине на руки.

Пашка осторожно спустился по стволу на столбик забора и спрыгнул на траву.

– Четвёртый раз я взлетаю. Подумаешь, всё равно приручу. И это не животное и не петух, бабушка говорит, что у него в роду эти… птеррдакили водились, только зубов не хватает, всё бы погрыз! У-у, морда рыжая! – погрозил он кулаком петуху. Тот и внимания не обратил. – А штаны как порвал, так и зашью, что ли впервой. Я молока вам на крыльце поставил, а только потом этот вылетел. Изверг!

– А если б мы не подошли, так и висел бы молча?

– Подумаешь, мамку бы позвал, или ваш Ярик помог.

– Ладно, беги домой, скажи мамке и бабушке, чтоб зашли, я сейчас блины заведу, гость у нас. Хоть бы здрасьте сказал, древолаз.

– Ой, здрасьте, – Пашка и не смутился ничуть, – а как вас звать?

– Сергей.

– Ага, ещё один дядь Сергей, не запутаюсь, небось. Побежал я…

Парень скрылся в калитке соседнего дома.

– Вы, мужчины, побродите по двору, на скамейке перекурите, я похозяйствую. Только, Витя, курам насыпь комбикорму.

– Видал? – ухмыльнулся Виктор, ополовинивая мешок с комбикормом в кормушку в огороженном сеткой загончике. – С чего начать: с Пашки или с «птерридакля»?.

– Со второго, пожалуй. Что это за диво куриное?

– Именно, диво. По весне наш нормальный петух занемог, ветеринар поставил диагноз «старость». Пришлось расстаться. У меня как раз выдалась неделя тренировок с инспекторской проверкой, вот Галя и сходила сама на рынок. Она ж по жизни городская, хоть и говорит, что тянет её к земле. Купила, что предложили, экстерьер, говорит, понравился. И цвет. И живость в характере. Ага, живость… Вредность там одна. Посмотрели после на картинках, оказалась бойцовая порода. Нет, кур-то он топчет, как обычный хозяин гарема, только всё остальное, что движется, на дух не переносит. Ни одна соседская кошка по двору не пройдёт. Он и на меня-то поначалу кидался. Только хворостины побаивается, привык теперь сторонкой обходить. А в жене души не чает, будто собачонка. Пашка же тоже захотел с ним подружиться, не получается пока. Это сын моей двоюродной сестры. Она как раз в соседнем доме живёт со своей матерью да с Пашкой вот. Придут, познакомлю. Родня и есть родня, у нас и калитка в заборе, через которую Пашка проник сюда. Выйти только не удалось. Но пацан деловой, по дому помогает, начинаю помаленьку его на рыбалку брать, пускай осваивает. Может, и нынче поедет, если Маринка отпустит.

Устроились в беседке во дворе рядом с кустами черноплодной рябины. Двоюродная сестра Виктора оказалась той самой Мариной из привокзального буфета, так что знакомство и капельки неловкости не вызвало. А Анастасия Павловна, её мама – бывшая учительница математики, человек весьма коммуникабельный. Это она обозвала Петрушку птеродактилем. И когда она произносила это археологическое ругательство, он мчался к ней прямо из своего куриного вольера. И внимание обращал ещё лишь на Галину, остальных будто и не существовало, несмотря на попытки подмазаться всякими крошками.

Говорили о чём попало. Да и чего говорить, если блины чудесны, молоко свежее, мёд и варенье из земляники – божественны… Договорились, что на ночную рыбалку поедут все, Анастасия Павловна в том числе. «Чего же молодость не вспомнить, а может, и Ольга Михайловна соберётся, ей тоже это дело нравилось».

К слову, перед началом утреннего застолья Галина отложила в отдельную миску несколько блинов, налила в чашку молока и отнесла в сарайчик. На вопросительный взгляд Сергея Виктор с улыбкой произнёс непонятное:

– Для Ярика…

Уточнять не стал. И ладно, расскажут, если надо. Виктор ещё напомнил, что надо бы заехать к Сергею Николаевичу, предупредить о такой компании.

– Да и машина у него побольше – «уазик» лесничество оставило в пользование, когда на пенсию уходил. У меня ж «Москвич», на двух-то всяко посвободней будет. Да и выехать пораньше нужно, езды минут сорок, но это ведь тоже время, да пока там устроимся…

– А ты, Вить, хоть мыслями и на рыбалке уже, всё-таки по городу Сергея прокати, чего он вчера на своих двоих увидел. Хотя… Чего смотреть – всё, как везде. В музей загляните, он такой экспозиции вряд ли где встречал, – напутствовала мужчин Галина. – Мы с Мариной пока продуктов насобираем.

«Прокатились», ничего особенного. Разве что Парка Победы он вчера не увидел, да обычных для таких городков памятников, церквушек… Музей расположился в Новом городе, как заметил Виктор, видать, чтоб молодёжь «проникалась». И тоже – ничего особенного. Современный период – начиная с интерьеров деревенских жилищ с самоварами, прялками, печками-ухватами. Образцы продукции местных предприятий, схемы, графики, диаграммы. Время Великой Отечественной – фото, награды фронтовиков, описание подвигов павших и живых, образцы изделий промышленности, работавшей для фронта: патроны, гранаты, фляги, термосы, полушубки, шинели, ремни, сапоги… Потом – да, каменные топоры, осколки керамики, окаменелые кости неизвестно кого и целый скелет динозавра в середине небольшой комнаты. Почти всё, как в той дюжине музеев в городках вокруг Москвы, куда порой завозили Голубева приятели.

Только тут почему-то Виктор принял загадочный вид возле этого динозавра. Что особенного: кое-где Сергей и мамонтов встречал, и саблезубых тигров и всяких тех птеродактилей – мало ли в доледниковый период всякого разного жило. Вон возле Серпухова останки древней акулы нашли. Как музеям без таких «заманок»? И этот зверь из какого-нибудь пластика специалистами выточен любовно. О чём и сообщил добровольному гиду. А «недобровольный» – тот, что смотритель, тихонько шагал следом, поскольку посетителей больше не было, и как раз сейчас улыбался так ехидненько.